В РОССИИ – СНЕГ
В России – снег!
В России чистота.
Она слепит глаза
И удивляет.
Снег! Снег валит!
И эта красота
От плена равнодушия спасает.
Снег! Снег валит!
И праздник у меня!
Он шепчет зеленям:
"Перезимуем!"...
А знаете, мы тоже – зеленя:
Перебедуем ли?..
Перебедуем!
ЗИМА
Я очарован, околдован –
Преображение земли!
Волшебное, наверно, слово
Есть у проказницы зимы.
Поцеловала! Запушила! –
Характер не скрывает свой,
Она меня заворожила
Своей нешуточной красой.
Куда ни гляну – всё чудесно:
И сад, и клёны у окон,
Что не послушаю – всё песня:
И снега хруст, и крик ворон…
И мне осталось жить недолго:
И день, и год, и век – всё миг,
Но каждый лунный луч восторга
Перековать хотел бы в стих.
В МОРОЗНЫЙ ДЕНЬ
Мы то всего вернее губим,
Что сердцу нашему милей.
Ф.И.Тютчев
Всё – в заре! В серебре! Лишь деревья
Потемнели – подобны дымам:
Нет у них никакого доверья
Этим зимним сияющим дням.
Я ж приветствую зиму и холод!
Шаг убыстрил – и стало тепло,
И почувствовал снова, что – молод
И годам, и невзгодам назло.
И под мирно пылающим небом,
На Земле, что плывёт, как ковчег,
Не таким уж чужим и нелепым
Показался мне вдруг человек. –
Кто бы, кто любовался бы миром?..
И надежда какая-то есть,
Что не сгубит он, ставшее милым,
Нарываясь на страшную месть.
***
Над промерзающей землёю
Весь день росли сугробы туч.
И всё же нитью золотою
Прошил их солнца бедный луч.
А я стоял в обнимку с вербой
И становилось всё ясней:
Весь мир наш держится на ней –
На этой ниточке усердной.
***
Всё – как во сне: и снег, и роща.
С тобою в рощу мы идём.
И снег идёт. А ты смеёшься:
«Идём на пару, но – втроём!»…
Теперь уже почти, как чудо:
И добродушный звонкий смех,
И тихий, словно ниоткуда,
Мечтательный пушистый снег…
Иду – рассказываю сказку:
«Жил-был поэт. Ему не мил
Был этот мир; искал он краску –
Хотел раскрасить мрачный мир.
Он брёл по миру в мрачном виде.
Он много лет куда-то брёл.
И вдруг – красавицу увидел!
Влюбился! И весь мир расцвёл!»...
А ты смеёшься: «Вот те здрасьте!
За сказки взялся! – Смех и грех!».
А я иду – и верю в счастье
И в то, что ты красивей всех.
***
Прикрыл глаза, – покрепче... И опять,
Как будто сквозь сиреневую дымку,
Увидел я отца, увидел мать:
Вот – топят грубку, вот – сидят в обнимку.
А за окошком – вечер и зима:
Зима бела, пушиста, безмятежна.
А снег валит! Валит!.. Отец потешно
Бранит его: мол, снег сошёл с ума.
Мать говорит: «Я зябну».– И отец
Пугается: «Неужто заболела?» –
Принёс ещё берёзовых дровец,
Подбросил в грубку – грубка вновь запела…
Ах, вся печаль у них из-за меня:
Я – далеко, живу, не зная броду,
И потому отец бранит погоду,
И зябнет мать у жаркого огня.
ПЕРЕЛЁТНОМУ
Летят перелётные птицы...
М.Исаковский
Свою сплошную тягомотину
Ты всё растягивал и пел.
И к солнцу, к лету полетел –
На историческую родину…
И я предвижу зиму злую:
Морозы будут лютовать.
Но я остался зимовать
И, может быть, перезимую.
А, может быть, – и нет:
Уродины
Не очень-то дают житья.
Но это – Родина моя!
И у меня
Нет больше Родины.
Но верю я, что есть
Зов крови,
И услыхав его опять,
Ты улетел, нахмурив брови,
А я остался зимовать.
Какие разные мы люди!
Но забывать не смей!
Не смей!
Что без моей страны не будет
И очень солнечной – твоей.
Да, пусть не стал я здесь счастливым,
Но мне Господь велел терпеть
И с тихой грустью, и с надрывом
Про Русь до самой смерти петь.
Пою, предвидя зиму злую:
Морозы будут лютовать.
Но я остался зимовать
И, может быть, перезимую…
ВОРОБЕЙ
Пусть не гожусь в подмётки соловью –
Певец он, вправду, – редкий,
Но, как умею, так я и пою
С забора, с крыши, с ветки.
Чтоб не сожрали, я кручусь-верчусь,
Не я любовник розы…
Весною все поют, что любят Русь,
Но где вы все в морозы?
***
Бросает их охапками! –
Всех, поголовно всех,
Новёхонькими шапками
Закидывает снег.
Душа об этом грезила
И видела во сне,
Как радостно и весело
Сдавалась в плен красе.
И пусть вороны местные
Устраивают брань,
Моя душа ей песнями
Платить готова дань.
БОРЬБА СО СНЕГОМ
А снег опять кружит, метёт!
Опять в моих руках лопата.
Не так ли с мельницей когда-то
Сражался рыцарь дон Кихот.
Ах, дон Кихот! В свой средний век
От жизни он отстал…Мы схожи:
Как не крути, а я ведь тоже –
Несовременный человек…
На белом свете – кутерьма!
Слились в одно – земля и небо.
Не знаю: много ль будет хлеба,
Но снега, снега нынче – тьма.
Утих – и снова за своё!
И я – мужик, сельчанин, ратай
Во всю орудую лопатой:
Она – мой щит, моё копьё…
И вдруг – в окне я вижу смех!
И я иду к ней – к даме сердца,
Чтоб почаёвничать, согреться
И песню спеть – про этот снег.
БАЛЛАДА О ЦВЕТКЕ
И в дни, когда кружилась вьюга злая,
И в дни жары, дышавшей за стеклом, –
Ни холода, ни засухи не зная,
Цветок благоуханьем полнил дом.
Пусть вновь зима. Но что ж её бояться?
Подкормлен сытно, окроплён водой,
И почему б теперь ни улыбаться,
Когда метель – за рамою двойной?
Он улыбался, пел своей подруге –
Красавице в горшочке на стене –
Об анархисте-ветре, ведьме-вьюге,
О близкой революции – весне!..
Но высадил окно шальной мальчишка –
Цветок от страха сник, и в полусне
Морозном он увидел: стала льдышкой
Красавица в горшочке на стене…
И мы с тобою славно расцветали,
И наша жизнь вдали от бед текла,
Покуда нас морозы не достали
Под хрупким покровительством стекла…
Уже дышу с морозною одышкой.
Но даже и в предсмертном полусне
Я не хочу тебя увидеть льдышкой,
Как тот цветок, в горшочке на стене…
ЗИМОЙ В ДЕРЕВНЕ
Был снегопад, и от нагрузки
Всё в проводах оборвалось:
Не стало света; и по-русски
Ударил вскорости мороз.
Ну что ж! Господь нам дал терпенья!
И каждый здесь запасся впрок:
В подвалах – всякие соленья,
В сараях – жаркий уголёк.
Эй! Телевизорные люди!
Не вы ль, зайдя во все дома,
Твердили: мол, зимы не будет?
А это что вам? – Не зима?..
Теперь метели песнопенье
Мне слушать долгие часы.
О, это самовыраженье
Природы Средней Полосы!
И самовластье снегопада
Мне невозможно разлюбить:
Зима! А значит – всё как надо,
Всё как должно на свете быть.
В КОНУРКЕ
Зверствуя, зима прислала вьюгу.
Но не зябко и не страшно им:
Греются, прильнув плотней друг к другу,
Кошка Мурка и собака Бим.
Знаю, что они дождутся солнца
И увидят, как сбежит зима...
Греются они... А мы грызёмся.
Кто ж тут умный? Кто тут без ума? |
МОЙ СРОДНИК
Может быть, с годами стал умнеть,
Может, стал душой трезвей и суше –
Я любил когда-то песни петь,
А теперь люблю всё больше слушать.
Вот и дядьку Фрола не узнать:
Дядька Фрол – мой задушевный сродник –
Не ходил охотиться лет пять,
А какой заядлый был охотник!
Волка бил, и куропаток бил,
Рыская по полю, по болоту.
Я когда-то песни петь любил,
Дядька Фрол любил свою охоту.
А теперь он говорит: «Схожу –
Погляжу: там, за колхозным садом,
Поселился заяц. Я дружу
С ним давно. Он под моим приглядом».
Бабка запушила старика,
Он в ответ: «Да ты в своём уме ли!? –
Ну а вдруг раскосого дружка
Дурачок какой-нибудь застрелит»…
ПТИЦА
Приютилась в самой гуще веток.
Не до песен ей: шумит метель.
И, наверно, птице снится лето,
Что ушло за тридевять земель.
Но она не кажется мне кроткой
Или перепуганной, – и ей
Хорошо сидится за решёткой
Крепких перепутанных ветвей.
Иль к зиме привыкла эта птица?
Или вдруг поверила она,
Что пройдёт день-два – и возвратится
Навсегда ушедшая весна?..
Вот качнулась и, очнувшись, тоже
Что-то сочиняет про меня.
Чувствую – мы с птицей очень схожи,
Чувствую – мы близкая родня.
Ведь и я грущу о красном лете,
Сильно не страшусь морозов злых,
И ещё спою, хотя на свете
В песнях не нуждаются моих…
СИРЕНЬ НА СНЕГУ
В рощах морозы трещали,
В поле метели мели...
Ветку сирени сломали,
С улицы в дом принесли.
Словно наивная юность, –
Чувствуя свет и тепло,
Ветка сирени проснулась,
Глянула в сад сквозь стекло.
Так же метель там металась,
Так же мороз там трещал.
Ветка до смерти пугалась,
Ветер со смехом стращал.
Но – успокоили стены,
И у двойного стекла
Бедная ветка сирени
Трудно, но всё ж расцвела...
Может быть, – запах был едкий?
Или ещё почему –
Взял кто-то нежную ветку,
Выбросил в снежную тьму.
Так же метель там металась,
Так же мороз там трещал.
Ветка до смерти пугалась,
Ветер до смерти стращал...
Я вам скажу, чтобы знали:
Нет в песне смысла совсем –
Спел я, как ветку сломали:
Спел, сам не знаю, – зачем.
Просто мне стало печально,
Просто уснуть не могу:
Просто увидел случайно
Мёртвый цветок на снегу.
В ЗИМНЮЮ ПОЛНОЧЬ
…Стоило немного прихворнуть –
И так тяжело вставать из кресла,
И такое в голову полезло,
Что опять, похоже, не уснуть.
Кажется, что ночь – сто лет уже,
Будто нет ей ни конца, ни края,
И Земля на страшном вираже
В штопор сорвалась: летит, сгорая…
Я себя совсем не узнаю.
А, быть может, это от безделья
Или от лекарственного зелья –
Лезет сумрак в голову мою?
Кажется, что Солнце взорвалось,
И какой-то житель в Мирозданье,
Ошалев от радости, всерьёз
Загадал дурацкое желанье…
ОГНИ НА ЁЛКЕ
Разноцветные огни
Мне подмигивают с ёлки,
И сильнее, чем иголки,
Укололи вдруг они.
Грустный праздник – Новый Год:
Он теперь напоминает
То, что времечко идёт,
То, что жизнь-снежинка тает.
Я не сплю, но вижу сон,
А во сне – такой же праздник,
Только я – десятиклассник,
И – в Снегурочку влюблён...
Возвращаюсь в наши дни:
Вновь подмигивают с ёлки
Разноцветные огни,
И сильнее, чем иголки,
Укололи вдруг они.
Так вот: времечко идёт!
Так вот: жизнь-снежинка тает –
Мне о том напоминает
Грустный праздник – Новый Год…
А малыш – пешком под стол,
И кричит котёнку: «Барсик!
Выходи встречать, проказник!
Новый Год уже пришёл!
Новый Год! – Конфетный праздник!»…
15 ЯНВАРЯ
Опять после Старого Нового года
Я ёлку за дверь выставляю: она
Пушиста, стройна,
Только грош ей цена.
И нам – не до песен, не до хоровода...
И вдруг –
Мне мечта моя светлая вспомнилась.
Она так на ёлку похожа…
Увы:
Закончилась юность,
Мечта не исполнилась,
И я её выбросил из головы.
НА КРЕЩЕНЬЕ
Но всё равно… –
На белом свете ты живёшь.
В. Коркина
И не гадали, и не думали,
Что на Крещенье – как на грех,
Долбя бесчисленными клювами,
Дождь вовсе изничтожит снег.
Такая темень!.. Тем не менее
Ещё яснее вижу я,
Что дождь – лишь недоразумение,
Как, впрочем, нынче – жизнь моя.
Но ни печалиться, ни хмуриться
Тут никакой причины нет:
Ведь всё равно – всё образуется,
Ведь всё равно он Белый – Свет.
3 ФЕВРАЛЯ
Наготовит жена моя студня.
Я достану наш винный запас.
Стрелка жизни подкралась к полудню –
Я отметить хочу этот час.
Выпью. Песню спою про туманы,
Про опавший согнувшийся клён.
Буду строить какие-то планы,
Вспомню время закатных знамён.
Мы тогда были крепче и больше,
Залетали за буй Луны.
Прогорел алюминиевый поршень
У железной машины страны.
Грусть прибилась собакой приблудной –
Сердце отдал ей под конуру.
Стрелка жизни подкралась к полудню,
Мне напомнив, что тоже умру.
Потопталась на месте, качнулась –
Надкусила ещё один год,
И – всё дальше рассвет мой и юность,
И – всё ближе закат и уход.
ПИСЬМА НА СНЕГУ
Пережив метель-пургу,
Птицы ходят не без смысла:
На искрящемся снегу
Пишут горестные письма.
Пишут лапами: «Ах, брат!
Все чащобы, все опушки
Позасыпал снегопад,
И давно пусты кормушки.
Воробьишка приболел,
Расхворался старый ворон –
Оторвись от важных дел
И сыпни хоть горстку зёрен.
Или сам хвораешь, брат?
Извиняемся тогда мы...»
Я пред всеми виноват:
Всех кормлю я лишь стихами.
И хотя давно зима,
И хотя теперь на свете
Дольше света длится тьма –
Я пишу о красном лете.
Но очнулся – и бегу!
К ним, чьи жизни тают, тают:
Я бегу – и в жар бросают
Эти письма на снегу.
ДЕРЕВЬЯ
Под свисты злые ветровые
Деревья жестами опять, –
Как пьяные глухонемые,
Пытались что-то мне сказать.
Они свои ломали руки,
Стараясь, чтоб я понял их,
И ледяное пламя вьюги
Не утихало ни на миг.
И я их понял – тёмных, бедных,
И не идёт из головы
Тот жутковатый долгий бред их:
«Мы живы? Живы – иль мертвы?!»…
Я отвечал: «Да разве лихо,
Да разве холод вам впервой?»
Но – то ли крикнул слишком тихо?
То ль оглушил их ветра вой?
То ль потому, что против муки
Бессильны все мои слова, –
Свои изломанные руки
В меня бросали дерева.
СИЯТЕЛЬНОЙ НОЧЬЮ
Днём – оттепель, а к вечеру – мороз:
Мороз не очень крепкий, но – хватило,
Чтоб вмёрзли в лужи отраженья звёзд,
И чтоб светло, и чтоб хрустально было.
Свет! – Звёздный свет! Он снегом с высоты
Упал, но всё же не расстался с небом;
Холодный звёздный свет!.. Но и цветы
От зимней стужи укрывают снегом.
Вот и душе – тепло. И в этот час
Меня решили звёзды позабавить,
Внушив, что жизнь моя лишь началась
И что в ней можно многое исправить.
Внушаемый, я принял всё всерьёз,
И самому себе ещё внушаю,
Что по хрустящим отраженьям звёзд
Приду к тому, что счастьем называю.
Ах, звёзды! Звёзды!.. Судя по всему, –
Бессчётным им бессчётно лет искриться,
И мне чуть-чуть печально потому,
Что сам я не смогу в том убедиться… |