Валентина БЕЛЯЕВА (Воронеж)

ЗОЛОТОЕ НЕБО ДОНБАССА

Это было совсем недавно. И зловеще чёрный дым полыхающего Майдана, и скачущие на площадях молодые недоумки, аки первобытные африканские племена вокруг ритуальных костров, и отвратительные картины огромных толп разъярённых людей в натянутых на лица масках, с бутылками «коктейлей Молотова» в руках, летящих в законных стражей правопорядка украинской столицы. Киев бурлил, горел и неистовствовал в невиданной до тех пор ненависти к России. Всё это останется в нашей памяти, так же как и в летописи нашей общей истории, как бы её ни отрицали нынешние «потомки древних укров».

Желание поехать на Донбасс у меня появилось давно. Форум 22-23 ноября, посвящённый 215-летию великого Владимира Даля, явился событием, которое и привело меня в Луганск.

Я ехала с неотвратимо нарастающей тревогой и заранее боялась ответов на мои непростые вопросы ещё с тех времён, когда Украина открыто явила миру непостижимую сущность своих возведённых в государственную идеологию, взлелеянных за постсоветское время лозунгов и ценностей. Неформальная обстановка, как известно, хорошо способствует свободному общению и, к счастью, после оглашённых докладов в стенах Далевского университета именно такая и представилась.

Как получилось, почему Украина, отвергая, отрицая и проклиная общую историю с Россией, встала на твёрдые позиции откровенно неонацистского толка? Как, почему украинское общество избрало своим главным героем, символом страны Степана Бандеру?

Разве далеко не в одночасье переформатированное массовое сознание в Украине не даёт нам моральное право вынести ей единственно возможный вердикт как государству преступному, с вопросами, на которые НИКОГДА не может быть НИКАКИХ вразумительных ответов? Как, почему «Украина – цэ Европа» решилась на убийство своих русских соотечественников? Тех самых, которые восстали против оголтело возрождающихся фашистских идей в стране. Как, почему началась самая настоящая гражданская война…

Почему молодые люди, в основном с запада Украины, никому не нужные подросшие сироты – с удовольствием стреляли, поджигали, бомбили? Целенаправленно и без каких-либо признаков сомнения, сострадания или жалости. Всё это объяснимо по отношению к выпущенным из тюрем преступникам – насильникам, грабителям, убийцам. Но чем объяснить то, что эту войну поддерживает абсолютное большинство граждан Украины? Друзья из Киева, прекрасно образованные интеллигенты, писали мне о настроении в их обществе: «ДАУНбасс мы сотрём.» Что на это можно было ответить…

Неужели условная и, скажем честно, сомнительная черта на географической карте под названием «государственная граница», которая в своё время щедро и неоднократно рисовалась в пользу «нэзалэжнойи»,  важнее человеческих жизней, данных свыше, и потому по всем законам цивилизации имеющих незыблемый статус божественной святости? Откуда эта свобода – убивать созданное Богом?

Но в высшей степени важным, ради чего я ехала на Донбасс, для меня был один вопрос: сожалеют ли сейчас его жители о своём немедленном и жёстком восстании против новоявленных киевских властей, следствием которого и стала эта противоестественная, страшная братоубийственная война. Война, которая унесла многие тысячи жизней как ополченцев, так и обычных граждан. Война, которая ввергла население региона в пучину немыслимых лишений и страданий, а также исподволь и неумолимо приближающихся признаков гуманитарной катастрофы.

Луганская интеллигенция – профессиональные литераторы, профессора, кандидаты и доктора филологических наук, преподаватели университета, на первый взгляд – обычные люди казались какими-то другими, не похожими на нас. Их одухотворённые лица дышали спокойствием и достоинством, в них отражалась  какая-то волнующая истина, и я облегчённо ощущала, что не заблуждалась в своих предчувствиях

Можем ли мы представить – что это такое – остановить грохочущие  «Грады»? Можем ли представить – что это такое – недели в подвалах под завывание летящих бомб, в холоде, без пищи и воды? Тот же, кто выжил с оружием в руках, как и тот, кто вышел из жуткого спасительного подземелья стали другими, теми, кто они теперь. И они уже никогда не пустят на свою землю того, кто заставил их так страдать. И не простят тех, кто огласил с самой высокой украинской трибуны речи о том, что русский язык на Донбассе будет истреблён. Так же, как и сами они – униженные жители Донбасса – «ватники и колорады с ущербными антропологическими данными». И это в наш век!!! И они, вооружённый ополченец и человек, сидевший в подвале под грохот разрывающихся снарядов и душераздирающие крики смертельно раненных, сумели эту свою униженность превратить в то достоинство, которое дало им право сказать всему земному миру: это земля наших предков, а значит – наша, здесь наш родной дом, здесь наш родной язык – великий как никакой другой, и ничего этого мы никому не позволим уничтожить. Они похоронили своих убитых земляков. Они поклонились их могилам и, каким-то Господним промыслом сумев не обезуметь от горя, поклялись им, что отстоят их землю для выживших, искалеченных, а также ещё не рождённых потомков. Они пообещали им, что эта земля навечно останется РУССКОЙ.

Я слушала их – вооружённого ополченца, поскольку война не закончилась, и простого жителя Донбасса, поднявшегося из-под земли на её твердь, как на пьедестал.

Дышала вселенская гармония первозданного человеческого духа. В окна заглядывала чистейшая лазурь, переливающаяся лучами предзакатного солнца, и казалась творением совершенным и нежным, монументальным и хрупким и, как ни странно, рукотворным. Это было золотое небо Донбасса. Оно не помнит себя пронзённым взрывающимся дымом и той смерти, которая падала с его чудовищной утробы и лишь светло и безмятежно смотрело на  выросшие в одночасье поля из холмиков под крестами – большими и маленькими. Каждую ночь оно слышит стрельбу. И чудится она ему каким-то странным чужеродным отголоском забытого, ушедшего, невозвратимого…

И было волнующе явственным ощущение, что люди, живущие здесь, морально возвышаются над нами. У них другие глаза, они наполнены каким-то высшим, космическим смыслом печали и надежды, муки и любви. Они завораживают своей глубиной и светом, болью и теплотой. Перед ними невольно склоняешься в чувстве неосознанно саднящего покаяния с его горечью и скорбью, которому, кажется, никогда не суждено стать прощённым. Только для того, чтоб увидеть эти глаза, стоило ехать сюда. Донбасс распахнул для меня нечто непостижимое, какую-то высшую духовность, и оттого цепеняще прекрасную.

И словно провидение!!! Потрясающая гармония впечатлений!!! В тот же день читаю строки Василия Дворцова: «И вот всё повторяется. Дети под бомбами… Сегодня у женщин Донбасса, у всех – молодых, пожилых – пробивающий иконный, совершенно богородичный взгляд. У них у всех в глазах стоит неизбывная боль за детей – крохотных ли, за сорокалетних, без разницы, это боль матерей, молодых и пожилых. Материнская боль Богородицы». И такое у меня чувство благодарности писателю…

И было волнующе явственным ощущение, что люди, живущие здесь, морально возвышаются над нами… Потому что другие. И совсем не потому, что бомбы могут быть залогом святости земли, куда падают со всей своей звериной жестокостью. Падающие бомбы с чудовищной силой генерируют осознание того, что жизнь может стать исчезнувшим мигом. И потому нынешний Киев уже никогда не будет прощён. И потому свою землю как единственно неповторимую вселенную – Украине Донбасс уже не отдаст. И наш долг перед ним не искуплен…

Валентина Беляева

Дух Новороссии. Украине
       
***
Ты боле не увидишь никогда
Свой прежний лик в иконном обрамленье.
Взгляни! Вон там, в неистовом моленье,
Архангел твой – в дыму, уже незрим,
Склонился изваянием стыда,
Жестоко и немыслимо страдая.
Уже не плачет, нет… И молодая
Весна смешалась с ужасом твоим.

Ты боле не увидишь прежний лик –
Разлёт бровей сокольими крылами
Над древними днепровскими холмами
И звонницами дрогнувших церквей…
Но слышишь ли ты мой вот этот крик –
На русском! – из души изнемождённой?

Я знаю – нет!!! Останься ж непрощённой
В трагедии незыблемой моей…

***
В моих глазах – впервые образ рока.
И пусть пройдут несметные года –
Я не прощу тебе уж никогда –
Сквозь чёрный дым летящий луч с востока.

Твой дым! Твой жуткий дым средневековья –
С Майдана в обезумевшем огне.
Он и тогда уже был страшен мне.
Уже тогда блестел моею кровью…

И ты пришла в мой Русский Дом с войною,
Отребье подкормив из грязных рук.
И вот – с небес летит зловещий звук.
И твой Трезубец виснет надо мною.

Открой глаза! Вон – Маша из Донецка,
Голодная, без ручки до плеча,
Бросает хлеб воронам и грачам –
С улыбкою убийственно недетской.

Гляди! Вон – на окраине Луганска –
Малыш, Богдан, уже без карих глаз,
Во тьме кромешной шепчет в сотый раз:
«Где мама?» – пред твоей усмешкой панской.

А там – в каком-то странном ожиданье,
С бороздкой влаги на худой щеке –
Старик, уж древний, с орденом в руке,
Глядит на запад, словно изваянье.

Он помнит и победный залп армады,
И Киев, и Берлин в густом дыму.
Он смотрит на тебя! Скажи ему –
Зачем теперь в него стреляют «Грады»?!.
 
А там – седая женщина. Склонилась
К младенцу на коленях. У креста.
И чудится ей, что в ногах – звезда…
Его улыбка на рассвете снилась.

Гляди сюда! Дождём, по снежным лужам, –
То ль тени, то ли призраки людей.
И всё едино им: что звон церквей,
Что стон гвоздя в доске, пронзивший душу.

Взгляни в глаза сибирскому студенту –
С раздробленными рёбрами, без ног, –
Тому, что здесь не быть уже не мог!
А на восходе солнца предан кем-то…

Он русский! Он на русском изъяснялся,
На русском плакал, мир осознавал.
И трепетную скрипку обнимал,
И Гидре, что убъёт её, поклялся.

И, глядя в звёзд восточное мерцанье,
Не смея мыслить: «Господи, спаси…» –
Для вновь рождённой Киевской Руси
Бросает жизнь свою на растерзанье…

***
Я помню всё… Слезу в глазах каштана.
И чёрный дым ревущего Майдана –
Сплошной непроницаемой стеной.
Горело всё. И летописи истин,
И русский слог, уже столь ненавистен,
Который, как и мне, тебе родной.

Под замершей от ужаса луною
Зверьё ходило страшное, хмельное –
В зловещих бликах факельных глазниц.
И западные флаги развевались,
И всё это мне сном тогда казалось –
Из чёрных масок и безумных лиц…

Я не прощу тебе – в снегу – ребёнка.
И в нём же, на груди его, иконку –
Здесь – на земле обугленной моей…
И дымом занавешенное небо,
И в копоти его кусочек хлеба.
И красные глаза ползущих змей.

И никогда не быть с тобой нам вместе…
Но час придёт. Придёт моё возмездье –
За эти терриконы под огнём,
Расстрелянные мраморные плиты,
За холмик, вешним дождиком размытый.
И женщину недвижную на нём...

Валентина Ивановна Беляева родилась в 1951г. в г. Бурыни Сумской области Украины. Окончила факультет прикладной математики  Воронежского государственного университета. Работала инженером-программистом.
Автор книг публицистики, пяти поэтических сборников, а также книги для детей «Лики радужных дождей». Печаталась в Антологии сетевой поэзии, в газете «День литературы», в литературно-художественных журналах «Новый енисейский литератор», «Дальний восток», «Невский альманах», «Новая Немига литературная» (Беларусь), «Подъём», «Родная Ладога», «Берега», «Наш современник», «Молодая гвардия», «Роман-журнал XXI век», альманахе «Академия поэзии». Лауреат газеты «Российский писатель» 2015 г. и литературного конкурса «Кольцовский край» 2016 г.
Член Союза писателей России. Живёт в Воронеже.

Вверх

Нажав на эти кнопки, вы сможете увеличить или уменьшить размер шрифта
Изменить размер шрифта вы можете также, нажав на "Ctrl+" или на "Ctrl-"
Система Orphus
Внимание! Если вы заметили в тексте ошибку, выделите ее и нажмите "Ctrl"+"Enter"

Комментариев:

Вернуться на главную