Газета «Российский писатель»  в прошлом году объявила Алексея Берегового лауреатом 2016 года в номинации «Лидер». В числе трех лучших руководителей региональных писательских организаций России.

Для меня это событие не было неожиданным. Почти три года мы вместе боролись  за выживание писательской организации. На заседаниях правления, на собраниях и в судах. Многие наши коллеги хорошо помнят, когда организация долгое время балансировала на грани раскола, распада. Это тема для отдельного разговора. Я увидел тогда в своем товарище настоящего руководителя. Последовательного и бескомпромиссного. И через некоторое время с легким сердцем рекомендовал его вместо себя. Прошло почти восемь лет. Организация изменилась и обновилась на добрые две трети. Я знаю мнение старших товарищей, которые с горечью вздыхают: уровень, качество новичков понизились. А в целом по России  статистика по творческому качеству приблизилась к опасной черте. Согласен. И есть на то причины. Одна из них, главная, в том, что СП сознательно изолировали и даже вычеркнули из культурного и общественного поля новой России. Поздравляя с государственными праздниками В.Ганичева, президент В.Путин никогда не упоминает его главной должности Председателя правления Союза писателей России. Телеграммы адресуются: члену Президентского совета и зам. председателя Всемирного Русского Собора. Профессию «писатель» вычеркнули из Трудового кодекса…

Конечно, это не оправдание. Но я помню афоризм из стен Литинститута времен моей молодости. Если бы каждый год институт выпускал по одному Рубцову, или Примерову, то существование этого учебного заведения было бы вполне оправдано.  Нечто подобное можно сказать о нашей организации и о Союзе писателей России в целом.

Заслуга Берегового перед организацией известна всем. Подчеркиваю, личная заслуга.

- Создание первичной организации Литфонда России.
- Организация издательства «Донской писатель».
- Выпуск альманаха «Дон и Кубань».
- Выпуск журнала «Дон» новый».
- Выпуск  газеты «Донской писатель».
- Организация постоянно действующего семинара для литераторов.
- Получение от Администрации Ростова-на-Дону нового помещения и долгожданного переселения из аварийного фонда.

Это далеко не все, я не говорю о «мелочах». Но для «Российского писателя» этого было вполне достаточно, чтобы назвать Берегового лидером. На фоне унылой и беспросветной рутины во многих регионах России. 

Многолетнее знакомство с Алексеем Береговым и нередкие откровенные разговоры с ним открыли для меня некоторые удивительные факты. В молодости долгое время он писал стихи. Но когда проклюнулись первые рассказы, «Эх Фаина», например, и он вошел во вкус настоящей прозы, стихи были забыты навсегда… Впрочем, не могу утверждать. Чем черт не шутит, и к 80-летию Береговой издаст томик стихов и удивит нас еще больше.

После восьмилетки Алексей поступил в строительный техникум и еще подростком начал вполне самостоятельную жизнь. Добивался места под солнцем своим умом , упорством, трудом. Надеялся только на себя. Всю жизнь, до сегодняшнего дня. Заработал первую машину в колхозе, получил первую квартиру в Ростове. Написал и издал пятнадцать книг в Ростове и в Москве.

До того как открыть издательство «Донской писатель» Береговой попробовал себя в этом деле в 90- е годы, выпуская журнал «Орфей» и издавая коммерческие книжки поочередно в нескольких скороспелых издательствах. Несколько лет был замом гендиректора детского издательства «Малыш». Работа на грани риска и выживания, но тем ценнее был опыт. Нынешний «Донской писатель» стал для донских писателей и литераторов светом в окошке. Сотни книг вышли за эти годы. Могу твердо сказать: издательство открыло более десятка молодых и талантливых авторов. Почти все они печатались в «Российском писателе».

Начинал Береговой в традиционной реалистической манере. Его первые рассказы и повести о простых людях, о нехитром советском быте с необычными и комичными житейскими ситуациями. Они имели читательский успех. В 90-е годы он решил попробовать себя в жанре детектива. Береговому было тесно в прежних рамках. Он захотел круто и жестко живописать быт и нравы лихих девяностых. Несколько романов вышли в московских издательствах и разошлись большими тиражами. Я прочитал «Подставу» и «Капкан». И не сразу, а много позднее понял пристрастие Алексея к детективу. Он прекрасный знаток городской среды, особенно предпринимательской ростовской среды. Сам побывал в этой шкуре. Кроме традиционно криминальных сюжетов он сумел вдохнуть в свои детективы бесценные знания быта и нравов деловых людей тех лет. Моя родственница, учительница,  по моей просьбе прочитала два романа и выразила свое мнение короче и точнее меня. «Этот автор как-то по домашнему описал Ростов. Я, ростовчанка. физически ощутила свой город».

В самом начале я назвал Алексея Берегового романтиком и реалистом. Романтиком потому, что в свои семьдесят лет он смотрит на мир юношескими глазами, даже преувеличивает окружающую красоту. Как-то в гостях у поэта Бориса Старикова мы вдвоем удили рыбу в местной речке Тихой. Только что взошло солнце. У самого камыша под берегом осторожно чертила воду лысуха с выводком. На середину речки величественно и плавно садились лебеди. По-человечьи кричали камышовки: «Карась-карась, линь-линь. Скребу-скребу, ем-ем»!

У Алексея посветлели глаза, он вполголоса, чтобы не вспугнуть красоту, заговорил. Я заслушался. Говорил поэт, романтик. Он не только любовался, он говорил со знанием дела. О различных особях лебедей, о разном окрасе перьев, даже о разном окрасе лапок. О различных легендах  лебединой верности. О необыкновенном наслаждении, с которым встречаешь восход солнца, быстро меняющееся розовое небо. И я уже другими глазами смотрел на своего товарища.

Еще одно обстоятельство, связанное с Алексеем Береговым, случилось несколько лет назад. С литинститутских времен я помнил четверостишие:

Не надо плакать, мой маленький.
Ты не ранен, а только убит.
Позволь, я сниму с тебя валенки,
Мне еще воевать предстоит.

Долгие годы никто из московских знатоков поэзии не мог назвать автора этого четверостишия. Даже Вадим Кожинов. Наконец, в конце восьмидесятых, кажется, в «Огоньке», появилась статья, в которой было названо имя поэта: Александр Коренев. А еще через некоторое время Алексей Береговой рассказал мне, как один московский поэт прочитал его рассказы и переслал их в комиссию по работе с молодыми в СП СССР со своей рекомендацией. И вскоре вышла первая книжка Алексея Берегового «Свои и чужие».

-- Да ты, наверно, знаешь этого поэта… Александр Коренев.

И прочитал известное четверостишие.

Я внутренне ахнул: как тесен литературный мир!

Каждый человек полон загадок, а писатель вдвойне.

Я желаю моему товарищу и дальше удивлять загадками своих читателей.

Василий ВОРОНОВ
Станица Старочеркасская, Ростовская область

Вверх

Комментариев: