Николай БЕСЕДИН

БОЧКУ УКРАЛИ
(Юмореска)

В этом пятиэтажном доме я поселился двадцать лет тому назад. Построили его, видимо, сразу после войны, поэтому выглядел он этаким работающим пенсионером в старомодном обличье, немного подслеповатым из-за небольших мутных окон, в которых не отражались ни солнечный свет, ни снегопад, ни лунная дремотность, и лишь вспышки фейерверков новоявленных праздников пробивались в настороженный полумрак комнат.

До сих пор я не могу понять какого он цвета,наш дом - то ли зеленоватого, то ли желтого с коричневым оттенком, то ли просто серого.

Из жителей дома я никого не знаю по именам - фамилиям. Мы почти не сталкиваемся, не контактируем, как теперь принято говорить, но в лицо они мне знакомы, особенно давно живущие в нашем подъезде и то, на каком этаже они проживают. Мне кажется, что все жильцы дома похожи друг на друга, хотя внешне конечно отличаются, но что-то неуловимое и важное их объединяет в один человеческий подвид.

За двадцать лет я привык к моему дому, к его особенностям и привычкам.

По утрам первыми из дома выползают хмурые мужики и торопливые, неряшливые женщины, потом старушки выводят плачущих малышей, следом за которыми понуро идут школьники с ранцами за плечами. И наконец, уже после десяти утра, степенно выходят владельцы иномарок, столпившихся у подъездов. Машины грозно рычат и неспешно разъезжаются, оставляя едкий запах сгоревшего бензина и жирные разводы на асфальте.

Я никогда не видел в нашем доме беременных женщин, однако двое или трое женщин-подростков, катают коляски с малышами по узким дворовым тропам меж различных ограждений, ракушек, луж или сугробов. Иногда мне кажется, что из года в год это одни и те же коляски и одни и те же матери. Время, как одна из категорий материи, давно исчезло в пределах нашего дома, и этого никто не закёгил? В мире начинались и заканчивались войны, буйствовали землетрясения и цунами, бандиты и кризисы, кипели политические страсти, менялись президенты, курсы валют и цены в магазинах, но жителей нашего дома интересовали только судьбы героев телесериалов.

По этой причине у подъезда дома иногда разыгрывались целые трагедии.

Плачущим голосом сердобольная женщина со второго этажа говорила соседке:

- Надь, а Мария - то умерла. Беда - то какая!

Что теперь будет с дочерью и мужем её? Жалко-то как. Ой, горе, горе!

- О, Господи! - запричитала куриным голоском женщина с первого этажа, - какое несчастье! Отчего это она померла?

И вдруг резко сменила тон:

- Ты что, Вера! Я утром её видела, в магазин шла жива - живёхонька. Да и какой муж? Она ж одна с сыном живет.

- Как какой? А Дон-Педро! Как он убивался возле покойницы!

- Надо же! Это тот, что к ней ходил?

Она ж его Федей называла. А оказался Доном-Педром? Вот и верь людям. Когда это стало известно, что он - Дон-Педро?

- Ты что не помнишь? Это же в сто десятой серии, когда он спас Марию.

- Фу ты! - обиделась женщина с первого этажа, - Я- то думала, что моя соседка Мария померла. Ну и напугала же ты меня! А сегодня какая серия?

И женщины, посудачив о сериале, разошлись по своим делам, чтобы успеть к очередному телесеансу.

Все таки замечательные люди живут в нашем доме. Как они искренне сопереживают горю совершенно незнакомых людей, живущих за тысячи километров от них! .

Как близко принимают к сердцу несчастья японцев, бомбежку в Ливии, наводнения в Таиланде! Они вникают в проблемы поляков и виноватятся перед ними за хатынскую трагедию, и по доброте своей жалеют крымских татар и чеченцев, таджиков и евреев, с беспощадной принципиальностью обвиняя советскую власть за то, что не было в магазинах колбасы, а водку выдавали по талонам.

Я с тихой радостью наблюдаю, как жители нашего дома терпеливо переносят всякие неудобства, обманы и произвол.

Старые и немощные, мучаясь, обходят по сугробам машину, которая перегородила тротуар, и ни упрека, ни недовольства ~ке 'высказывают владельцу иномарки. С каким терпеливым упорством лезут через траншею, которую выкопала ремонтная бригада два года тому назад и забыла засыпать.

С каким почтительным возмущением обсуждают очередное повышение тарифов, цен на лекарство и продукты, как вежливо ругают власть и как дружно голосуют за неё на выборах. Смиренные люди, добрейшие сердца, незлобивые души!

Иногда мне кажется, что жителям нашего дома известны какие-то сакральные тайны мироздания, сулящие гибель цивилизации, и они следуют их повелительным знакам.

Правда, ироничный мужчина средних лет со второго этажа называет это колбасным инстинктом, а рассудительный мужчина в очках с пятого этажа объясняет деградацией человека, как биологического вида, и атрофией его умственных способностей.

Я думаю, что наши жильцы очень здраво оценивают себя и свои поступки, что свойственно только умным особям.

Пожилая женщина в красной кофте с 5-го этажа , обхватив голову двумя руками, причитает:

- Дура я, дура! Как я могла поверить этим жуликам и отдать пятнадцать тысяч за три баночки мази! Говорили, что и морщины выводит, и родимые пятна, и радикулит лечит и еще от импотенции. А потом смотрю, в аптеке такая баночка стоит двадцать три рубля.

Не прошло и месяца, как я снова услышал её причитания:

- Какая же я дура! Пришли две девушки, говорят из собеса, продовольственную помощь оказывают. Дали талоны с печатями на колбасу, масло, гречку, сахар, сыр и даже черную икру, и всё помногу для получения в спец-магазине. И адрес его указан на талонах. Только деньги небольшие нужно за них заплатить. Отдала им три тысячи, пошла в этот магазин с талонами, как последняя дура, а по этому адресу скорая ветеринарная помощь. :

- Это на тебя порчу навели, - отвечает ей сердобольная женщина, - сходи к экстрасенсу, он в один миг снимет её. И недорого, всего за тысячу.

В нашем доме не так уж много детей. Они конечно разные, но выделяются своей неординарностью трое: длинноволосый юноша лет четырнадцати с третьего этажа в джинсах с отвисшей промежностью и постоянно запечатанными наушниками вялыми ушами, и еще двое друзей, оба с пятого этажа, немного помладше, но сосредоточенные по-взрослому и молчаливые. Каждое утро, независимо от погоды, они делают пробежку вокруг дома, потом переодеваются в полуспортивную одежду и уходят куда-то до вечера.

Взрослые относятся к детям очень заботливо, оберегая их от всяких неприятностей, как берегут, наверно, исчезающие виды животных.

На днях очень образованный, с черной'бор~одкой, мужчина с четвертого этажа подошел к двум малолеткам, которые писали бранные слова на торце дома, указал им на грамматическую ошибку, вежливо объяснил правила написания гласных после шипящих согласных и собственной рукой исправил слова.

Над моей квартирой на четвертом этаже живет небольшого росточка поношенный пенсионер, который каждое утро выходит из дома с доисторическим портфелем в руках, и, выпрямившись во все свои сто пятьдесят сантиметров, гордо шагает под любопытными окнами и балконами.

- Во, опять сутяга отправился искать правду. Сидел бы уж на старости лет на диване у телевизора, дольше прожил бы, - говорит одна хозяйка балкона другой.

- А нынче- то какое дело у него в суде?

- Говорит, что к нему в квартиру зарегистрировали семнадцать человек без его согласия. Он их и видывать не видывал и знать не знает, а деньги за воду с него берут за этих, как их, вертухальных.

- Ничего, не разорится. Пенсия у него хорошая. Раньше- то партейным был, райкомовским начальством.

- А тут стали приходить ему извещения из банков, мол, ваши жильцы набрали кредитов, а найти их не можем. Потому с вас требуем возврат долгов, а то квартиру опишем. Вот и ходит сутяга по судам, доказывает, что нарушены права его личности.

- Тоже мне, личность нашлась. Ему больше всех надо. Другие - то живут, как люди, по судам не таскаются.

Напротив моей квартиры живет большеротая девица то ли замужняя, то ли разведенная, то ли вообще не бывшая еще замужем. Я вижу её иногда с мужчиной, но он всякий раз выглядит по-разному, меняя одежду, прическу и даже рост, но неизменным остается выражение лица: брезгливо сморщенное, как будто только что в дорогой колбасе обнаружил крысиный хвостик.

На четвертом этаже за двойными металлическими дверьми, которые при закрытии стучат, как люк танка, живет депутат районного масштаба с тихой, как ночная сова, женой и пятнадцатилетней дочерью. У депутата странное лицо, которое я не могу запомнить, и странные привычки. Он всегда незаметно выскальзывает из подъезда и ныряет в иномарку, где его ждёт водитель. Ауди надменно проплывает вдоль дома и исчезает до следующего утра. Когда депутат возвращается домой и каким образом, я ни разу не видел, однако бдительная старушка со второго этажа громогласно сказала как-то соседке, когда жена депутата проходила мимо:

- А нашего - то слугу какая-то мадай ночью привозит на черной машине. Может секретарша, а может...

Однако соседка возразила:

- Что ты на него катишь? Может он хороший человек. Старушка со второго этажа подобрала узелком губы:

- Хороший человек не может быть депутатом.

На первых этажах во всех подъездах нашего дома уже много лет живут гости из Средней Азии шумные, как южные базары, с многочисленными детьми, которых с каждым годом становится все больше.

Зимними утрами они скребут лопатами, очищая тротуары и дороги от снега, а летом возят громыхающие тележки с мусором, громко переговариваясь друг с другом. Старожилы дома смотрят на них с затаённой опаской и на всякий случай стараются угодить или хотя бы не мешать жить, как им хочется.

Дом жил весело.

Молодая поросль проводила время в поисках адреналина и, несмотря на протесты жильцов, гоняла лучшие зарубежные музыкальные хиты, огрызаясь:

- Дремучие люди, совки! Они ж кроме замшелой Пугачихи ничего не знают.

Старушки бойко обсуждали очередной телесериал, обнаруживая при этом глубокие познания личной жизни актеров и актрис, чередуя это то обменом впечатлений от свадьбы английского принца, то переживаниями об учениках колледжа в штате Оклахома, заболевших поносом.

Старики, снисходительно смотрели на своих беспечных, легкомысленных подруг и думали о будущем. Они запасались гробами, уверяя любопытных, что это новая продвинутая традиция - загодя подготовить себе место на погосте, тем более, что гробы дорожают с каждым месяцем, и неизвестно хватит ли у детей денег купить их для усопшего. После покупки домовины её обмывали и пели песню "Широка страна моя родная".

Двое подростков с пятого этажа, как всегда, делали пробежки вокруг дома и как всегда куда-то исчезали на весь день.

Но однажды умиротворенную жизнь дома нарушило малозначительное событие, которое конечно не должно было никак повлиять на жильцов дома, если бы не кое-какие обстоятельства.

Началось это событие лет пять тому назад, хотя некоторые жильцы утверждали, что уже десять лет,как оно существует, другие же говорили, что всего год или два. Надо признаться, что это свойственно всем историческим-событиям - преломляться в человеческой памяти таким причудливым образом, что например Куликовскую битву переносят к стенам Москвы, Чин гиз -Хана и Дмитрия Донского считают одним и тем же человеком, а Ивана Грозного из XVI века переселяют в XVIII -й.

Итак лет пять тому назад в нашем доме стала протекать крыша.

Сперва забеспокоились жители 5-го этажа из тех квартир, где начали появляться на потолках мокрые пятна.

Первьм об этом заявил рассудительный мужчина в очках с пятого этажа. Он пошел в ДЭЗ и сказал диспетчеру:

- Если на моём потолке мокрое пятно, а выше никто не живёт, то значит дырявая крыша.

На это диспетчер - молодая, длинноногая чернявая женщина ответила на чистом русском языке:

- А может это труба схудилась или от потения.

- Там, на чердаке нет никаких труб, а потеют только лошади.

- Много вы знаете. Мужчины тоже потеют. Но если так хочите, то я запишу вас. Однако рассудительный мужчина в очках и диспетчер очень скоро забыли о дырявой крыше , ибо наступило бабье лето с тихими безоблачными днями.

Через три недели погода испортилась, небо задождило, и в ДЭЗ пришли уже двое жителей пятого этажа - рассудительный мужчина в очках и пожилая женщина в красной кофте.

Диспетчер хотела отделаться записью в журнал вызовов, но женщина в красной кофте запротестовала:

- Что вы нас дурите? Везде дурят. И с лекарствами, и с талонами на продукты.

Нет уж, хватит! Давайте нам слесаря, пусть разберется, откуда вода с потолка капает. Диспетчер сопротивлялась.

- А может то не вода. На чердаках случаем бомжи проживают. А от них всякое может произойти.

Тут не выдержал рассудительный мужчина в очках:

- Тогда мы вызовем санэпидемстанцию и милицию, пусть проверят чердак. Нам только бурбонной чумы не хватало.

Диспетчер и глазом не повела:

- Это иностранная чума, а у нас какая-то другая.

Но слесаря все-таки вызвала и велела оглядеть чердак нашего дома.

Дождя в это время не было, и слесарь* долежил, что кто-то наверно вешает белье после стирки на чердаке, а с него капает, вот и промочило самую малость, два раза кистью махнуть.

...Наступила полноправная осень со всеми вытекающими из этого последствиями. И потолки в квартирах пятого этажа заплакали навзрыд. Однако ДЭЗ ничего не предпринимал. Представитель районной управы, которого кое-как притащил сутяга к дому, объяснил жильцам пятого этажа:

- Вы собственники жилой площади, то есть всего дома, и по новому закону должны ремонтировать крышу сами.

Женщина в красной кофте кричала:

- Что вы нас дурите? Мы не брали в собственность крышу, нету такого в документе! Рассудительный мужчина в очках робко возражал:

- Такой закон ещё не принят Думой и не имеет юридической силы пока не подпишет Президент.

- Ничего, - отвечал чиновник, - примут, подпишет.

Другие жильцы пятого этажа были так возмущены, что не находили слов.

Двое подростков по-прежнему бегали вокруг дома и стучали гантелями у себя в квартире.

Пострадавшие от протечек потребовали собрать общее собрание собственников всех квартир и подписать жалобу в вышестоящие органы и мэру города, но пришли только они сами и двое с четвертого этажа - сутяга и сердобольная женщина. Приглашали жильцов с других этажей, проходивших мимо, но они отвечали с удивительным однообразием:

- Над нами не каплет.

Немного пространнее и очень вежливо высказалась большеротая девица с третьего этажа:

- Вы что с Кентавры свалились или из колхоза "Светлый путь"? Не грузите других. Это ваши проблемы.

Сутяга, поношенный пенсионер, кипятился и тыкал пальцем вверх:

- Скоро потекут и ваши потолки, если не подпишите жалобу!

- Вот когда потекут, тогда и придем на собрание, - отвечали жильцы нижних этажей. Собравшиеся решили послать своих полномочных представителей к префекту округа и к депутату с четвертого этажа, пусть посодействует ближним.

Отрядили к нему сердобольную женщину, а к префекту сутягу.

Депутата дома не оказалось, несмотря на выходной день. Его жена жалостливо хлопала совиными глазами и то и дело подносила к ним платок.

- Леонид Альбертович здесь больше не живет.

Сердобольная женщина всё поняла и стала жалеть бывшую жену депутата. Крыша куда-то отодвинулась и вспомнилась, когда посланницу спросили:

- Что сказал депутат?

У сутяги тоже были невеселые новости:

- Запись к префекту на ближайшие полгода прекращена, ввиду чрезмерной занятости насущными заботами о благе населения. Крыша продолжала течь, небесная влага с потолков перебралась на стены и достигла квартир четвертого этажа, а кое где и третьего.

В борьбу с непробиваемыми структурами районной власти включились всё новые жильцы нашего дома, даже очень образованный мужчина с черной бородкой и большеротая девица с четвёртого этажа. Однако прошли зима и лето, наступила новая осень, а крыша только все щедрее пропускала внутрь дома зачастившие дожди. Ни жалобы, ни обращения в газеты и TV не помогло. На очередном собрании, когда сутяга предложил перекрыть всем скопом тротуар, по которому чиновники ДЭЗа шли на работу, ироничный мужчина средних лет со второго этажа сказал:

- Они будут только рады, что можно, сидя дома, получать ту же зарплату.

Нужно скинуться на хорошую выпивку с закуской и пойти к вождю краснорожих. Когда протрезвеет, он всё сделает в лучшем виде.

- А кто это такой?

- Бригадир ремонтной бригады ДЭЗа, профессор в своём деле.

Предложение вызвало шумные споры, особенно протестовала женщина в красной кофте.

- Обдурит. Водку сожрет, а крышу не починит. Знаю я этих профессоров.

Но так как никому не хотелось стоять по утрам на тротуаре, жильцы дома в конце концов согласились: • ...-

- Зовите вождя краснорожих.

"Профессор" обследовал крышу и тоном, не допускающим возражений, изрёк:

- Не подлежит починке. Надо менять. Всю. Целиком. Опоздали.

- Ну, значит давайте менять, - сказал рассудительный мужчина.

- Дорого. Таких денег у государства нет.

Жильцов охватила оторопь, они наперебой выкрикивали, как будто перед ними стоял по крайней мере премьер-министр:

- А валюта за нефть, лес, алмазы?

- А где золото олигархов?

- А плата за коммунальные услуги?

- А за автоматы Калашникова?

Вождь краснорожих смотрел на разбушевавшихся жильцов, как на малых детей.

- Ну так я пошел.

- А "крыша"?

"Профессор" оглядел притихших жильцов:

- Есть предложение. Нужно достать пять бочек литров по 100-150 и поставить на чердаке под места протечек. И нет проблем.

Рассудительный мужчина в очках поддержал:

- Временно это поможет. Но крышу всё равно чинить нужно. После недолгого обсуждения жильцы согласились:

- Давайте, ставьте бочки, сил больше нет бороться с дождями.

Правда, очень образованный мужчина с черной бородкой попытался внести смуту:

- Подумаешь, крыша течёт! Тут самолеты падают, теплоходы тонут, снаряды взрываются, леса горят, депутаты дерутся и то ничего, терпим.

Но его никто не слушал.

- Даёшь бочки! "Профессор" внятно сказал:

- Нужны инвестиции. Страна бочек не производит, а импортные стоят дорого.

- А куда девать воду из бочек?- поинтересовался сутяга.

- Это моя проблема. Без инноваций тут не обойдешься. Будут инвестиции, будут и инновации.

Через неделю пять бочек стояло на чердаке под местами протечек, а в углу белела воронка из оцинкованной жести и висело рядом пластмассовое старое ведро. ; .

Жильцы очень скоро приспособились к новым условиям проживания в доме и забыли о дырявой крыше.

Прошло некое историческое время, по поводу которого позже возникли споры: два года или пять лет, или все десять?

Новый поток жалоб жильцов во все мыслимые оазисы властных структур и в пишущие, говорящие, изображающие виды СМИ полился в связи с воровством бочек.

Кто-то воровал то одну, то сразу две дорогостоящие импортные ёмкости, и потолки снова посерели от влажных пятен.

Пробовали дежурить, купили даже видео-прибор наблюдения за чердаком, но кроме кошек он никого не зафиксировал.

А бочки продолжали воровать.

Снова отправились сутяга в круиз по чиновникам, а женщина в красной кофте в ближнее отделение милиции.

Как иногда бывает в нашей удивительной жизни, все вдруг загадочно срослось как раз перед самыми выборами: разобраться в жалобах жильцов пятиэтажки приехали в одночасье чиновники из мэрии, префектуры, управы, журналисты из газет и телевидения. Блеск иномарок и воинственный вид спецмашин с мигалками и юпитерами ослепили, ошарашили,

испугали, привели в рабский трепет насельников дома, не понимающих то ли встречать гостей, то ли каяться в согрешениях, то ли бежать куда подальше.

Конец тревожной напряженности положил начальник ДЭЗа, велевший собраться всем собственникам жилой площади у второго подъезда.

Я не был собственником, поэтому наблюдал за этой встречей подданных с персонами от власти с балкона второго этажа.

Небольшая толпа собственников испуганно жалась к дверям подъезда между лозунгами - призывами: "С "Единой Россией"- в светлое будущее "Голосуй сердцем" и ратью чиновников и журналистов . Один из чиновников спросил:

- Кто расскажет, что тут у вас случилось? На что жалуетесь?

Из толпы жильцов дома стал выдвигаться сутяга, но его одернула за пиджак большеротая девица и вежливо так, на вы:

- Заткнитесь. Пенсионеры отдыхают.

Не выходя из толпы, она заискивающе и смущённо улыбаясь, сказала:

- Бочки у нас воруют. А они импортные, дорогие.

Чиновник почувствовал скрытый подвох в этих словах и повысил голос:

- Какие ещё бочки? Причем здесь бочки? Может быть вы имеете ввиду что-нибудь другое? Например, лифт. Очень образованный мужчина с черной бородкой заметил:

- В пятиэтажках лифта не бывает.

Другой чиновник возмутился:

- Лифт бывает даже в трехэтажках.

Разговор еще долго вертелся вокруг того, где бывают лифты, потом перебросился на мусорные контейнеры, пока женщина в красной кофте не взяла слово:

- Вот, все нас дурят, а пожаловаться некому. Вот, хорошо, вы приехали.

Простому человеку и шага нельзя сделать, чтобы его не надурили. Вот, к примеру, лекарства суют поддельные, талоны всякие...

- Это не по линии коммунальных услуг, - сказал чиновник, - давайте по части жалоб. Люди в толпе переминались с ног на иоки, пытались о чем-то сказать, но мысли обрывались на первом же усилии связать их в разумную, логическую цепочку, как гнилые нитки в руках ребёнка. Всякий раз выходило, что нужно как-то защитить бочки от воровства, и поэтому требования жильцов дома свелись к одному:

-Начальство должно обеспечить сохранность бочек, а как оно это сделает, нас не волнует. Пусть прикрепят полицейского к их дому или придумают, как закрепить бочки понадежней, чтобы их не воровали.

Рассудительный мужчина в очках с пятого этажа предложил:

- Так как бочки воруют, чтобы использовать их под жидкое вещество, то нужно сделать в них отверстия и тогда проблема отпадёт сама собой.

На это ироничный мужчина средних лет ехидно заметил:

- Ну да, устроим потолочный душ. Рассудительный мужчина растерянно пробормотал:

- Я это как-то упустил из виду.

Тем временем телевизионщики брали интервью. Первым отважился вождь краснорожих.

- А что? - говорил он с достоинством спасителя Отечества, - если есть инвестиции, почему бы не сделать доброе дело.

- И много было инвестиций?

- Это, как завсегда, коммерческая тайна.

- Где же вы раздобыли бочки?

У нас в стране уже лет двадцать их не производят.

- Это можно. Это никакая не тайна.

Из Марокко шлют апельсины в бочках. Продукт съедают, а бочки, известно, идут на дело.

Пугливо, куриными шашками подкатились к оператору две старушки - баба Надя с соседкой Марией.

- Мы вам очень благодарны за телесериальное кино. Нельзя ли его показывать почаще, а то ждёшь, ажио измаешься вся.

- Это не наша редакция, мы - событийники.

- Как это собутыльники? - не расслышала баба Надя, - разве на телевидении такое могёт быть? Это у сантехников да артистов.

- Не собутыльники, мы по части событий и фактов.

Оператор подошел к длинноволосому юноше с отвисшей промежностью.

- Как вы относитесь к воровству бочек?:< — с

Юноше тупо смотрел на телекамеру, пока наконец, что-то похожее на мыслительное усилие не отразилось в его глазах, и он вытащил из ушей слухачи.

- Не понял.

- Что вы скажите по поводу воровства бочек?

- Это не мои проблемы, - юноша снова заткнул уши, достал из промежности банку пива и с улыбкой счастливого идиота покинул двор.

Кто-то из толпы жильцов сказал про канаву, которую уже два года никто не засьшает. Чиновник из префектуры бойко ответил:

- Мы это держим под контролем.

Раздались неуверенные аплодисменты. Чиновник почувствовал прилив административных ресурсов, глядя как на него направляются объективы телекамер и встал в позу Наполеона на Поклонной горе. Чиновник очень удачно сходил утром в туалет, а вчера вечером полностью отгадал трудный кроссворд, и поэтому у него было прекрасное настроение.- Мы (чиновник сделал многозначительную паузу), не побоюсь этого сказать, каждый день, каждую минуту думаем о том, чтобы вы жили достойной жизнью человека свободного общества, которое построено в России как по вертикали, так и по горизонтали.

Раздались дружные аплодисменты из толпы жильцов. Кто-то крикнул: Спасибо!

- Мы наметили ряд мероприятий, - продолжал чиновник, - которые существенно повысят уровень вашей жизни. Со следующего квартала мы начнём укладывать тротуары плиткой, введем электронную систему оплаты услуг ЖКХ и подумаем о детской площадке.

Жильцы счастливо улыбались и аплодировали. Все как-то позабыыли, зачем они собрались.

Чиновник вдохновенно закончил:

- Я уверен, что вы дружно проголосуете на выборах за "Единую Россию", которая отдает все свои силы делу служения народу.

Долго звучащие аплодисменты нарушил куриный голосок старушки с первого этажа:

- А вот у нас нет интервента, а хочется.

- Какого интервента! - закричал чиновник.

- Да вот по которому всякие новости и разные мнения передают.

- Бабушка хотела сказать интернета, - вмешался образованный мужчина.

- А, - сказал чиновник, - это мы возьмем под контроль.

Польщённые вниманием столь важного начальства, жильцы стали потихоньку расходиться, и тут возник снова сутяга и чуть было не испортил праздник.

- А как насчёт крыши? Кто будет ремЪнтирйвать и когда! Начальство переглянулось и назидательно ответило:

- Вы наверно из другого дома и поэтому не в курсе дела. Жалоба жильцов этого дома была насчёт кражи бочек. До свидания.

И черные иномарки степенно двинулись друг за другом. Большеротая девица дернула за пиджак сутягу:

- Папаша тебе больше всех надо?

У тебя крьпла не течёт, разве только своя собственная поехала. Ну и молчи в тряпочку.

- Но ведь крыша-то общая, в конце концов всем будет плохо.

- Общее теперь только кладбище. А там всем хорошо.

Мимо пробежали уже повзрослевшие два подростка в спортивных костюмах, под которыми угадывались накаченные мускулы.

Глядя им вслед, набожная старушка с четвертого этажа три раза перекрестилась, тихо шевеля сухими губами.


Комментариев:

Вернуться на главную