Марина Александровна Безденежных

Марина Александровна Безденежных родилась в Омске. Окончила школу, филологический факультет Омского государственного университета, аспирантуру МГУ, докторантуру ОмГУ. Работала в школе, была корреспондентом многотиражной газеты, преподавала в Омском государственном педагогическом университете. Стихи печатались в коллективных сборниках,  альманахах, антологиях и журналах Омска, Томска, Екатеринбурга, Бийска, Новосибирска, Кемерово, Москвы, Санкт-Петербурга. Автор поэтических книг «Утро» (Омск, 1987), «Листаю осень» (Омск, 1996), «Выбор доминант» (Омск, 2000), «Цель игры» (Омск, 2001), «Покадровый просмотр» (Омск, 2003), «Шаг навстречу» (серия «Библиотека омской лирики», Омск, 2009). Лауреат премии имени дважды Героя Советского Союза Маршала авиации Николая Скоморохова (1997), областных литературных премий им. Л. Мартынова (2009) и В. Макарова (2012). Кандидат филологических наук, зав. кафедрой филологического образования БОУ ДПО   «ИРООО» («Институт развития образования Омской области»). Член Союза писателей России с 1994 г .

* * *
Азалия спутала сроки –
Сменила январь на июль.
Да только сродни перестройке
Обманчивый этот уют.

Судьбой поменяться, местами?
Ведь думают, кто б ни прошёл,
Что в доме с такими цветами,
Наверное, все хорошо…

ПАМЯТИ МОЕГО ОТЦА
1.
А жизнь продляется снами,
Короткий твой путь земной…
Ты сына спасаешь с нами,
Ты яблоко ешь со мной…

А утром все ускользает,
Вся память – в больной комок…
Не вижу тебя, но знаю –
Ты – рядом. И ты – помог…

2.
Как будто дождя и снега,
В наивности вековой
Спасения ждем от неба.
А там – ничего.
Никого…

3.
Богатство красок на экране –
И кто там пьян, а кто там ранен…
Кармин с зеленою травой.
И даже бывший левый крайний –
Ну, новые открылись грани –
Уже надёжно центровой…

Добра и зла не отличая,
Стирая память за речами,
Не сохранив души, лица,
Сын за отца не отвечает…
Нет сына – и не отвечает.
Я
Отвечаю
За отца.

* * *
Не боясь уподобиться слабым –
У неслабых другие понты –
Душу, как перебитую лапу,
Уношу от опасной толпы,
Берегу, прижимаю, качаю,
Подбираю ее под живот…
И молчу, что до новых печалей
Ничего у нас не заживет…

ОЧЕНЬ БЕЛЫЕ СТИХИ...
Твои слова мне обжигают пальцы,
Глаза и уши – слышу ли, читаю...
Ни одного я не могу запомнить –
Вот только снова хочется обжечься
Твоим огнем.

И хочется обжечь, чтоб дольше помнил,
Чтоб сладко ныл ожог до самой встречи,
Чтоб от него ничто не помогало –
Я залижу!

И мне не стыдна чувств моих звериность, –
О нет, не зверство – зверья настоящесть,
Звериная невыгодная нежность –
Моя к тебе.

А если станет стыдно, я зажмурюсь –
И не увижу глаз твоих укора,
И не услышу – ты же будешь занят
Совсем другим...

А что ты мне хотел сказать на ушко?
Чего там не выдерживает почта?
То, от чего завистники сдыхают?
Скажи сейчас!

* * *
И явится
              закономернейший случай
К тому,
              кто себя не сломал.
Из тесной скорлупки –
              в мир больший и лучший!
Пока он не станет
              мал.

* * *
Ты мне даже не нравишься –
Лишь болишь.
Освобожденью радуешься?
Что ж, борись…

Вырвано слово, выпытано
У строки…
Сколько ж в тебе выпитого
Из других?!

Ври, щеголяй твердостью
«Не раба» –
Стала иной свёртываемость
И судьба…

* * *
А Вы – пережали… Свобода! Меж нею
И мною пробита стена.
Что ж, верность себе оказалась важнее
Истерзанной верности Вам.

И легкие вспороты воздухом воли,
И далями взгляд обожжен…
О, если бы знали Вы, как это больно,
Но, Господи, как хорошо!..

* * *
От измота сереют лица,
Перспективы — в колор — сереют,
Но кастрюли (от “Пемолюкса”)
Одуряюще пахнут сиренью!..

Кот под форточкой нервно дышит,
Намекая на увольненье.
Понимаю родную душу:
Несвобода весной больнее.

Оттого и спешу доверить
Эти строки безадресной почте,
Что сухие рогатки деревьев
Неизбежно выстрелят почками.

Объявляю весну!

* * *
Пусть бессеребренной жизнь отлилась —
Мало ль подарков?!
Старые русские, это для нас
Прозолоть парков.

Если с концами концов не свести
В дней бесконечье,
Верю, не сребреник будет светить
Завтра и вечно...

* * *
Далеко до весенних ливней,
Да легко ли тепло забыть?..
Так устала быть несчастливой,
Что решила такой не быть.

Верить солнышку, ладить, штопать —
И продержимся. Вон он, свет!..
Где там зеркало? Пусть хоть кто-то
Улыбается мне в ответ.

* * *
Маски, призраки, лица…
Даже двое – толпа.
Ни раба, ни царица.
Ни столба, ни столпа.
Бесприютно на свете…
Я – зачем и за кем?
И никто не ответит
На моем языке…

* * *
И не ждала, и не просила,
А надо все-таки решить:
На что дана такая сила,
Какие беды пережить?

По дару, знаю, и отнимут,
А что важнее — трижды взвесь...
Лети-ка, сила, мимо, мимо!
Я выбираю
              то, что есть.

* * *
Мне по жизни всегда везло...
Что ж — добром на добро.
              А вы бы?..
Но приятней — добром на зло.
Так хотя бы имеешь
              выбор.

* * *
Пусть в голове смешная дребедень,
Пусть зонтик выворачивает ветер, –
Какой хороший сумасшедший день,
Переходящий в сумасшедший вечер!

Все отзовется – только лишь задень,
И все сойдется при таком раскладе…
Такой хороший сумасшедший день,
Что хочется не думать о расплате…

ВЕСНА. ПОЧТИ ДЕТСКОЕ.
Какое хорошее солнце!
Большое и сильное солнце.
Пушистое рыжее солнце –
Мое!

* * *
Сплошное перетряхиванье судеб…
Не стоит – всуе… Вечное нытьё.
Но бремя соответствия прессует,
Но бремя благодарности гнетёт.

Опять к земле придавливает тело
Груз обязательств, комплексов и слов.
Без них бы я, как птица, полетела!
Без них меня, как фантик, унесло б…

* * *
Если это всё – любовь,
Что ж веду по кругу мелом?
От греха помилуй Бог...
Из безгрешных – кто посмел бы?..

Выбор – сумерки и мгла.
И душа звенит, пустая…
И наполнить не смогла,
И спасением не стала…

Я б пошла на свет любой,
Если б сердце не померкло…
Я бы бросилась в любовь.
Если б не было так мелко…

* * *
Уступить – на йоту, или грамм,
Или дюйм?.. Роднее – лобовая…
Быть собой – любимая игра.
Ни острей, ни жестче не бывает.

* * *
Помоги мне, Господи, научи,
Ведь не справлюсь, Господи, и сорвусь,
Ни любви не ведаю, ни пути,
А без них зачем этот горький груз?

Мне и в дар-то нечего принести,
Только гордость, Господи, да стихи…
Но стихи и прежние – все твои,
Но тебе покорные не нужны…

* * *
Тусуйся по кухням, пиши или пой,
Донашивай свитер с оленями…
А что мужики параллельно – в запой,
Так это – судьба поколения!
И, видимо, в выборе я не вольна,
А так бы хотелось отдельную…
Но тащит, и тащит, и тащит волна,
И следом идут параллельные…

* * *
Лишь успевай перо обмакивать –
Какие страсти, типажи!..
Но жалко отдавать бумаге
То,
Чем хотелось бы
Пожить.

* * *
Что будет —
              не знаю толком.
Но выясню.
              Без ворожей.
Мне трудно —
              на чувстве долга,
И трудно —
              на кураже.
Сама взяла —
              не просили.
И с ношею этой —
              жить.
И знаю,
              что не осилить, —
И некуда
              положить...

* * *
Обжигаться выдуманной болью,
Старые уроки повторять...
Милый, отпусти себя на волю, —
Это не страшнее, чем терять
Жизнь. И перелистывая сонно
Книги, не постигнуть бытия...
Хочешь, научу смотреть на солнце?
Хочешь, этим солнцем
                            буду я?..

* * *
Стремишься осиять и окрылить?..
Куда уж мне до ангела, куда мне!
Не богохульствуй, не сшибай нас лбами, —
Поверь, мне с Богом нечего делить...

Кто здесь животворящая вода,
А кто — испепеляющее пламя?..
Зачем же этот выбор между нами,
Ведь Бог, по крайней мере,
                            навсегда...

* * *
Мы — вместе.
        В плохом и хорошем,
В беде
         и в удаче любой.
И кто-то
        становится прошлым,
А ты
      остаешься судьбой.

* * *
Ну, какой ещё ответ?
У меня секретов нет.

Да, любила, да, ждала,
Откликалась и звала,
Зарекалась брать чужое –
Своего не сберегла.

И на кой, казалось, ляд –
Новый стих на старый лад…
Всё пыталась не разрушить –
Только камешки летят…

На свою ль, на чью ль беду –
По судьбине, как по льду…
Но зацепит и поманит –
И откликнусь, и пойду.

Не понравился ответ?
А других секретов
нет…

* * *
Тряхнуть стариною?
              Была не была!
Пусть стали слегка
              раздражать зеркала,
Светло задохнуться, —
              любя? не любя?.. —
Твоими глазами
              взглянув
                            на себя...

* * *
Ты не пугай меня собою —
Я не боюсь.
И я не сдамся ни без боя
И ни в бою,
Пусть даже будет он рассчитан
Лет на пятьсот!..

Но так светло и беззащитно
Твое лицо...

* * *
Мирно жить без побед и пощад?
Предсказуемой быть и послушной?
Ничего не могу обещать!
Обещаю, что будет
              нескучно.

* * *
— Ого! Поздравляю!
Подаришь?
— Лады.
— Бывают счастливые люди на свете!..

Не знает, что книги —
И кто здесь в ответе?! —
Приходят к нам светом
Погасшей звезды...

* * *
То ли выжато, то ли выжжено
Прописное «живи любя!»…
Отчего-то, любимый, вышел мне
Лишь один запрет – на тебя.

Смысл обета – в страданьях истинных?
Испытании сил и чувств?
Что ж, других запрещать бессмысленно –
Я других и так не хочу…

Мне, наверное, хватит гонора.
Кто там должен успех зачесть?
Я ведь выдержу! Я ведь гордая!
Я-то выдюжу…
              А зачем?..

* * *
И вечно длится бой!..
                В постели, за столом…
Предчувствие потерь
                пугающе огромно.
Привычный вывих…
                Нет, привычный перелом.
Как больно… И опять
                срастается неровно…

Удар, еще удар!
                Облом, еще облом!
Не мраморная все ж,
                куда мне до Венеры!..
Но если душу – в гипс,
                то девушку с веслом
Я, точно, превзойду!
                Душой, по крайней мере…

* * *
А все, мой хороший, не ново…
И все – или «крест», или «грех»…
Но хочется выносить Слово,
Которое сможет согреть.

Ты все замечаешь, конечно, –
Как прячу в смешки и стихи
Щемящую горькую нежность,
Летучую, словно духи

Мои… Но не едешь, не снишься…
Ну, чья тут, ну, в чем тут вина?
Слабо нам в хорошую книжку
Придумать негрустный финал…

* * *
Задохнусь от строки твоей...
Ты уж там поосторожней!
Нам еще пригодятся и силы,
и страсть, и дыханье…
Чем надежды несбыточней,
тем нам больней и дороже.
            То, что просто сбывается,
так же легко потухает…

Все. Впадаю в банальности…
Ты там не разочарован?
Ни гадать, ни загадывать, –
видишь, цыганка какая?..
Что у нас впереди,
            золотой мой, червонный, червовый?
…Только память
      толчками,
                как кровь,
                     на листок
                          утекает…

Доживу до строки твоей…

* * *
А наши души хотят к вершинам,
А жизнь нас учит не брать, не сметь.
И это тело несовершенно,
Но для кого-то и жизнь, и свет.

А что теряем, сомнений кроме?
Всё не по средствам, не по годам…
Товар бесценен, подарок скромен…
А во спасенье – бери, отдам.

* * *
Что за нейтральным и вежливым «рад»?
Хочешь? Жалеешь? Врачуешь недужных?
Мне от тебя ничего и не нужно!
Или – не врать?..

Ладно, неважно. Какие дела?!
Ты не ответишь. Никто и не спросит...
Ты подарил мне хорошую осень –
Я приняла.

* * *
Грешим, ошибаемся, маемся,
                главное – живы.
Могли бы, наверное,
                с памяти пыль протирать…
В маршрутке задёрганной,
                чтоб не смущать пассажиров,
Глаза закрываю –
                там столько всего про тебя…

* * *
Опус подарен.
          Коньяк допит.
Тряпки не повод,
          чтобы вернуться…
Все треугольники
          (без обид!)
Пахнут бермудством.

Страсти
          привычно уже
                    отсеку
В огне- и водоупорные
          строфы.
Взмах и улыбка!..
          Сколько секунд
До катастрофы?

* * *
Не боясь упрёков и пророчеств,
Перепада бешеных стихий,
Резаться о собственные строчки!

Обоюдоострые стихи…

* * *
Шире круг! Телефон, интернет…
Можно белыми быть и пушистыми.
А друзей-то, по правде, и нет.
Просто званье даётся пожизненно…

* * *
Озябшую душу ещё обнажать?
До дна? До изнанки? Пускай удивятся?

Опять мы с душой бесприютны. А жаль…

Пора одеваться.

* * *
А наши души хотят к вершинам,
А жизнь нас учит не брать, не сметь.
И это тело несовершенно,
Но для кого-то и жизнь, и свет.

А что теряем, сомнений кроме?
Всё не по средствам, не по годам…
Товар бесценен, подарок скромен…
А во спасенье – бери, отдам.

* * *
Под рэп истерики –
          ах, не любят!..
И в моде петли
          и ножевые…
А рядом гибнут
          родные люди,
Но их не жалко –
          они живые.

* * *
Что перевесит? Нет или да?
Мой или жизни норов?
Повод для песни – любовь и беда.
Всё остальное – норма.

* * *
Где-то рушились стены – в значенье прямом,
Где-то пели, смеялись и спорили…

У кого-то на кухне творится ремонт,
У кого-то – История.

* * *
Вроде бы всё уже жизнь исковеркала,
Всё опростила –
То, что попало в нескромное зеркало,
Было красиво.

* * *
Нищая, уставшая, немая.
Только гонор парусом надут…
У меня так много отнимают,
Что, наверно, что-нибудь дадут…

Всем непросто. Все мы только гости
На житейском этом берегу.
Просто от отчаянья и злости
Я уже молиться не могу.

Но, как все, я к вечности причастна,
И, как все, года, века назад,
Доживу до осознанья счастья
В широко распахнутых глазах.

* * *
Предначертан был путь и смыт.
Кулинария? Вышиванье?..
Но ищу хоть какой-то смысл
За пределами
          выживанья.

* * *
Друг друга опять ни о чём не попросим.
Но можно сходить в магазин.
У нас ведь случалась хорошая осень.
Не помню хороших зим…

Не будем ни поводов мы, ни предлогов
Искать и давать.
Как холодно… Мы по отдельным берлогам
Идём зимовать…

* * *
- Почему летает бабочка?
- Ей нравится.
- Почему летает бабочка?
- Она может.
- Почему летает бабочка?
- Какая разница?! Я – бабочка!
А ты почему не летаешь?

* * *
Я как канатоходец по канату…
Куда, зачем – никто не понимает.
Мне – чтобы выше бед – высоко надо,
Но будни высоко не поднимают.

Наученная обходиться малым,
Всё к вечности пытаюсь прикоснуться…
Во сне опять со мною ходит мама.
И я, уже во сне, боюсь проснуться…

* * *
     Придумайте сюжет о нежности и лете…
                               Л. Рубальская

Пишу стихи в маршрутке, на авиабилете,
И шмыгаю в замёрзшее окно…
Нет никаких сюжетов о нежности и лете,
А всё про всё равно и всё одно:

Как трудно верить в чудо под ёлкой, кроме шуток,
Быть взрослыми усталыми детьми…
Но, покаянно вспомнив и о конце маршрута,
В продышанный глазок увидеть мир…

* * *
Принять расплату за грехи?
Вот чаша. Допиваю…
Но всё, что выплеснешь в стихи,
Уже
      не убивает…

* * *
     Памяти В.А. Макарова
Кому стихи горячие в ночи?!
А никому… Нам холодно и голо…
И в трубке никогда не зазвучит
Знакомый задыхающийся голос.

Спасибо, Володимир, Володей…

И чем отдарим это «На, владей!»?
Ведь всё богатство – только строфы, главы…
Большой поэт включил нас в круг людей,
С которыми делился самым главным.

Спасибо, Володимир, Володей…
С тобою наша память – на, владей!..

КОЛЫБЕЛЬНАЯ ДЛЯ ВЗРОСЛОГО СЫНА
           Спи, мой воробышек…
Все надежды – бывшие, ложные…
И уже не помню, на что.
Сколько впето, вдышано, вложено!
Неужели прахом пошло?

Жизнь на прочность пробуешь, пробуешь –
А она от бед не прочней…
Отчего, мой взрослый воробышек,
Я бояться стала ночей?

И за что схватиться из прошлого,
Чтоб теперь не сбиться с пути?
Где найти мне песню, хороший мой,
Чтобы всех могла нас спасти?..

Доброй песней душу растрогаешь,
И гнездо – теплей и родней…
Засыпай, мой бедный воробышек, –
Утро вечера мудреней…

* * *
Из журнала звонок:
- Вы не заняты?
8-мартовский рейтинг. Привет!
Достижения, премии, звания?
- Достижений, простите, нет.

…Год пустой совсем. Неужели мне
Вкус победы не ощутить?
Нет уж! Есть у нас достижение –
Мама вспомнила, как шутить.

Улыбнуться. Ненужное, ложное,
Словно сор смести со стола.
Впереди столько нового, сложного!..
Нам ещё учиться вставать…

* * *
Друг? Не корыстен и не завистлив.
Оценки, мнения – только сам.
Самодостаточен, независим,
Чтоб честно «против» и честно «за».
Чтоб не боялся казаться слабым.
Чтоб в дружбе с сердцем и с головой.
Ещё короче – чтоб не был бабой.
И этот признак – не половой.

* * *
Спаслись поэзия и проза
В заботах о куске, семье…
Но ты сказал: «Рождённый ползать…» –
И пригвоздил меня к земле.

Не до небес нам? Открывать их
Другим? На место – босоту?

Я родилась в семье крылатых,
И гены помнят высоту...

* * *
Вокруг абсурд, раздрай, раскол, –
Но мне душа – советчик.
Как утверждает гороскоп,
Я всё делю на вечность.
Хоть надрывают сердце нам
Обида и усталость –
Такая горькая цена…
Посмотрим, что осталось
Лет через двадцать, сорок, сто…
Ну, где вы там, менялы?
Ведь нас (при чём здесь гороскоп?!),
Других, не так уж мало.

* * *
И кто же мы – с правдами и надеждами?
Юродивые, паяцы?
А те, кто хотя б в коридорах поддерживал,
Теперь и кивнуть боятся.

Спасения мира попытки тщетные...
Ни сна, ни почёта, ни денег.
А вдруг заразим нищетой и честностью,
И что потом с этим делать?

Нас вроде бы терпят… А может, целятся…
У маленьких больше шансов.
Но кто-то за нашу надежду зацепится
И сможет на ней удержаться.


Комментариев:

Вернуться на главную