09.04.2015 г. ОСКВЕРНИТЕЛИ И ЧИНУШИ НА ВАХТЕ
Как 9 норвежцев выиграли Вторую мировую В день, когда президент Владимир Путин открывал «Вахту памяти» и говорил в Старой Руссе высокие слова о святости памяти, о благородной деятельности поисковых отрядов, о верности заветам славного поколения, в столицах и СМИ продолжались пляски на костях, диверсионные операции на идеологическом фронте. Землячка Путина – Анна Сирота, редактор самой худшей многотиражной московской газеты «Метро» опубликовала очередной опус под названием «Склероз» усердно пригреваемого писателя Дмитрия Глуховского. Сей автор, поместивший свою хамскую фотографию с торчащей в углу рта зубочисткой, родился и вырос в Москве, где окончил арбатскую школу 1231 с углубленным изучением французского языка. Высшее образование (по специальностям журналистика и международные отношения) получил в Иерусалимском университете на своей прародине. Работал на европейском информационном телеканале EuroNews во французском Лионе, после чего вернулся в Россию и продолжил карьеру телекорреспондента на только что созданном канале Russia Today. Объездил полмира, входил в «кремлевский пул», так что вхож в политический бомонд, а потому, конечно, имеет полное право с зубочисткой во рту поучать едущих в метро москвичей и гостей столицы: «У нас беспамятная страна. Мы живём одним днём. Не хотим вспоминать больное: лагеря, кровь, голод. Теракты, захваты заложников, катастрофы. Расколы, гражданские войны, охоты на ведьм. Дела врачей, эсперантистов, антифашистов». Ну и дальше – по либеральному списку да всё твердит: «у нас», «мы»… От себя говори, писатель! Нет, снова: «Кажется, что мы помним Великую Отечественную. На самом деле нет: помним, как басит Кобзон; путаем уже гламурные картинки телесериалов с выцветшими военными фотографиями. Надеваем георгиевские ленты на праздник, но сами уже не очень понимаем, что именно они означают. Смотрим парады на Красной площади – но зачем? Ракетными комплексами полюбоваться? Скорбим о жертвах, но боимся говорить об ошибках. Никогда и ни за что не признаем, что погибших могло бы быть меньше. Не хотим об этом думать». Ладно, подумали, вспомнили, что у Кобзона не бас, а баритон, что знание о георгиевской ленточке теперь оплачено кровью новороссийцев, но главное – да, потерять мы могли, безусловно, гораздо меньше. Но не ценой сдачи Москвы и Ленинграда (полная погибель по планам Гитлера!), а если бы повернее были наши союзнички, пораньше раскусил бы Сталин вероломство педантичных немцев. Нам надо преодолеть склероз и твёрдо помнить, что наши потери объясняются прежде всего зверствами «цивилизованного врага» на нашей территории. Для сравнения: 1475 человек погибло в ходе присоединения западных Украины и Белоруссии. В 126 тысяч жизней обошлась неудачная вначале Финская кампания. Наконец, около 12 тысяч военнослужащих пали жертвами операции против Японии в 1945 году. То есть вне границ – потери сравнительно небольшие. А вот в ходе войны с Германией и её приспешниками были страшные потери: на оккупированной территории России было истреблено около 5,6 миллиона человек и 11,3 миллиона человек – европейское государство! - на оккупированной территории СССР в целом. Глуховский блаженствовал во Франции, может быть, он знает, что Франция отметилась на Восточном фронте, а потом, к удивлению немцев, затесалась в число «победителей фашизма». Против СССР воевала бригада, а затем 33?я гренадерская дивизия СС «Шарлемань» («Карл Великий»). В марте 1945 года она была почти полностью уничтожена советскими войсками, но около 700 человек засели в Берлине и совместно со скандинавами из дивизии СС «Нордланд» дрались до последнего, защищая рейхсканцелярию. Всего же в войне против СССР погибло около 8 000 французов, более 23 000 попало в плен. Это в полтора раза больше, чем все потери французского Сопротивления. Будем помнить и понимать, почему Олланд не рвётся на Парад Победы 9 мая. Вообще показателен национальный состав военнопленных фашистской коалиции. Помимо французов и без малого 2,4 млн. немцев, в советский плен попали: венгры — 513 767, румыны — 187 370, австрийцы — 156 682, чехи и словаки — 69 977, поляки — 60 280, итальянцы — 48 957, хорваты — 21 822, молдаване — 14 129, голландцы — 4 729, финны — 2 377, бельгийцы — 2 010, люксембуржцы — 1 652, датчане — 457, испанцы — 452, норвежцы — 101, шведы — 72. Чего же удивляться, что для очень многих европейцев, лишь в последние месяцы войны перебежавших на сторону антифашистов, победа во Второй мировой войне – не имеет той святости, что для нас. Но и у нас публичные деятели – святотатствуют, пляшут на гробах.
Пархоменко горячо поддержал бывшего врага, крепко лягнул исторические книги нынешнего министра культуры Владимира Мединского, которые, по его мнению, «полны вранья и безумия», и сказав при этом похвальное слово в адрес русофобских творений Чхартишвили, то есть Бориса Акунина. Как это по-питерски: вещать за деньги в библиотеке, которая финансируется министерством МЕдинского. Дело не в том, что писатель Мединский ограждён от критики, а в самой позиции – он врёт про наши победы и развенчанные мифы. А тон задал прямой подчиненый министра - ведущий дискуссии Николай Солодников, заместитель директора библиотеки. «Мой первый вопрос связан с понятием патриотизма, – сказал он. – Патриотизм, который Александр Глебович в своей статье обозначил как поведение зла, поведение ненависти. Для вас понятия патриотизм и эпидемия злобы – синонимичные, или все-таки разные?». Он имел в виду слова А. Невзорова в его «снобовском» материале: «В чем же причина той эпидемии злобы, которая называется «патриотическим подъемом»? На первый взгляд, все очень просто. Существует ясная взаимосвязь: чем ниже уровень интеллекта особи, тем выше ее потребность ощущать свою принадлежность к сильной и многочисленной стае. Это нормальное свойство homo, унаследованное от тысяч предковых поколений. Чем стая свирепее и бесстыднее, тем сопричастность к ней становится слаще». Ну и так далее в неофрейдистском духе: мол, хотят примкнуть к общности, к стае победителей. На другой вопрос ведущего он, не задумываясь, отвечает: «Я хочу сказать одно. Что скрепляет нацию лучше всего? Лучше всего нацию скрепляет злоба. Где ее брать? Одно время думали, что хорошим станком для производства злобы будет религия и церковь. Но, во-первых, религию и церковь накладно содержать, они все время клянчат недвижимость, их нужно обвешивать бижутерией, они скандалят, а злобы, такой объединяющей матерой злобы, нет. И поэтому есть исторические недра, из которых злобу можно качать, как нефть. Эта злоба еще не омрачена всякими толерантностями и цивилизованностями». Вот тут Н. Солодников и задаёт главный, но обрыдший вопрос, подогревая русофобскую дискуссию: «Мы знаем, как поступили с телеканалом «Дождь» после того, как совместно с историческим журналом «Дилетант» они в эфире задали вопрос: «Не считаете ли вы, что было бы правильно сдать Ленинград во время блокады?» – и все, что за этим последовало, – многозначительно заявляет заместитель директора библиотеки. – На ваш взгляд, насколько допустимо и важно в школьном классе, например, обсуждать подобные вещи?». У Невзорова сомнений нет: «Я полагаю, что обсуждать можно и нужно все. Есть вопросы, которые гораздо страшнее, чем тот, на котором погорел «Дождь». Это вопрос, например: а какое вообще отношение Россия имеет к победе во Второй мировой войне? Во Второй мировой войне победило другое государство с абсолютно другой идеологией, с абсолютно другими знаменами, с абсолютно другими принципами жизни – Советский Союз. И победило… Мы же понимаем, что государство это, прежде всего – не будем прятаться от этого жуткого термина – это, прежде всего, идеология». Тут тезис подхватывает Пархоменко и добивает путинскую Россию: «Есть еще круче вопрос в продолжение этого: на чьей стороне воевала бы сегодняшняя Россия во Второй мировой войне?». Невзоров в исступлении поддерживает, доходя до маразма: «А есть вопрос покруче: а благодаря кому на самом деле была одержана во Второй мировой войне решающая окончательная победа? И я понимаю, что у меня достаточно экзотическое представление, но я полагаю, что если бы не подвиг девяти норвежских диверсантов, которые взорвали завод с тяжелой водой и лишили возможности немцев обогащать уран…». «Александр Глебович, вы совершенно правы, – соглашается с безумным доводом (это ведь не Мединский!) С. Пархоменко. – Вот это и есть история. И это совершенно невозможно облечь ни в какую пропаганду, если это знать». Всё, можно поставить точку! Ложь и ненависть, подпитываемые деньгами, рождают чудовищ разума. Невзоров, по сути, предлагает свернуть «Вахту памяти», отменить Парад Победы и шествие Бессмертный полк, остановить строительство всех памятников и монументов, съемку фильмов и написание книг, а поставить один грандиозный столб в честь 9-ти норвежских диверсантов, победивших во Второй мировой и спасших человечество от коричневой чумы. Интересно, норвежцы-то хоть об этом знают? Петербургские повести Гоголя меркнут перед этой фантасмагорией. Такая вот «историческая дискуссия» состоялась в Ленинграде-Санкт-Петербурге в канун 70-летия Победы нашего великого праздника в бюджетном учреждении культуры! Резюме на берегах Невы прозвучало простое: никто Ленинград брать не собирался, Победы не было, не было даже истории России тоже… А. Невзоров, категорично: «Никто не брал Ленинград, и не собирался брать». С. Пархоменко: «Вот ровно поэтому. Это просто продолжение этого ответа. Невозможно было этот город сдать, потому что никто не хотел его брать». Немцы и финны, правда, думали по-другому, документы и приказы есть, скреплённые жертвами с обеих сторон, но журналюги их на государственные денежки – поправят.
Сколько продавшихся всадников!
Честный праздник и ложь Мы были с президентом Владимиром Путиным в Старой Руссе, можно сказать, в одно время. Его вертолёт приземлился на аэродроме ОАО «123 Авиаремонтный завод», который располагается на том месте, где получал лётную специальность в Школе младших авиаспециалистов, совершал первые полёты и встретил войну мой старший брат – Герой Советского Союза Николай Бобров. А накануне я приходил сюда в замечательный музей процветающего по нынешнем меркам завода, чтобы встретиться с заведующей Марией Николаевной Тихоновой, которая приготовила мне материалы о начале боевого пути 44-го бомбардировочного полка. Возвращался к дому-музею Достоевского по улице Красных командиров и складывал стихи памяти Николая и других асов 44-го авиаполка: Путь ваш небесный безостановочный – Да, стараюсь докапываться до исторической правды, писать честно и вступать в бескомпромиссную борьбу с гробокопателями, чинодралами и карьеристами без чести и совести. Выступая перед участниками «Вахты памяти» (автор телерепортажа сморозил глупость: этому движению, мол, два года – Всесоюзному походу по местам боевой славы больше полвека!), президент Путин сказал: «Через месяц мы будем отмечать самый главный, самый честный, можно сказать – праздник нашей страны: День великой Победы. От него нас отделяют уже 70 лет, но годы не властны ни над чувствами, которые испытывают к этому торжеству люди всех возрастов, ни над уникальной духовной силой, жизнелюбием поколения победителей». Неожиданно сильное определение: самый честный праздник! Но почему-то и в преддверие его умудряются лжецы вроде журналистов Невзорова и Пахоменко или махровые бюрократы из мэри унизить и опошлить само торжество. Особенно поразительно для меня: в Городе-Герое Москве! Вот частный, но характерный случай… С завистью читал статью Владимира Бондаренко о том, как съездил он с сыновьями в Венгрию, на место захоронения родного дяди – Героя Советского Союза Прокопия Галушина, уроженца ломоносовских Холмогор. Север помнит своего славного десантника. Мой друг пишет как о само самом разумеющемся: «В Архангельске одна из улиц носит его имя, теплоход «Прокопий Галушин» бороздит океаны, на его родине в Холмогорах стоит бюст героя». Так и должно быть везде! Но только, как показывает жизнь, не в самом нерусском городе России – родимой Москве. Мой брат – Герой Советского Союза Николай Бобров был призван в армию с Почтовой улицы в Бауманском районе столицы, известном всей России благодаря выражению «бауманское правосудие». В 1980 году накануне 9 мая я выступал в старом московском дворе у мемориальной доски: «Отсюда ушли на фронт и не вернулись…». Потом и дом обветшал, и доска лопнула, как вся великая держава-победительница. В Колиной школе №342 носила имя героя пионерская дружина, которая, понятно, исчезла вместе со стендами музея. Но с годами, не без моего участия, музей возродился, школа слилась с алма-матер писателя Юрия Полякова в учебный центр № 1429. Началась «московская битва» за присвоение школе имени Николая Боброва. Столько времени это тянулось, столько чиновничьих рогаток и требований вставало на пути! – не верилось просто. Наконец, к 65-летию Победы я принял участие в конкурсе «Страницы семейной славы», который проводил автор «Советской России», профессор МГУ Владимир Сухомлинов. Мой очерк «Вечно старший брат» получил диплом 1-й степени, как и очерк Сергея Миронова – тогдашнего председателя Совета Федерации об отце-фронтовике. На вручении наград в Доме журналистов я сказал со сцены о непонятных препятствиях, и ко мне тут же подошла помощница Миронова: «Сергей Михайлович просит срочно написать официальное письмо на имя Ю. М. Лужкова!». Буквально через две недели мне позвонила директор школы Любовь Олтаржевская: «Ой, у нас неожиданная радость: позвонили из приёмной мэра Лужкова и поздравили с присвоением учебному центру имени Боброва». Сменился мэр, стало надвигаться 70-летие Великой Победы, и мы стали обсуждать в школе, как установить мемориальную доску на здании в Переведеновском переулке. И вдруг – ещё одна добрая весть: какой-то методический центр стал собирать документы, фото фасада и описания зданий для установки в централизованном порядке мемориальных досок на школах имени героев, которые ими не обзначены. Наконец-то, подумал я: нашлись здоровые силы в правительстве столицы, которые поняли важность патриотической работы, достойного увековечения славных москвичей, павших за Родину. Ведь дело не только в материальных затратах (уж как-нибудь такую мраморную доску с сыном осилил бы!), а в том, главное, что без разрешения Министерства культуры нельзя устанавливать мемориальные знаки снаружи зданий. Святая дата стремительно приближалась, а о начинании все забыли. После слёта так называемых «именных школ» Центрального округа мы решили прояснить вопрос. Оказалось, что методический центр – сокращён, в реформируемом департаменте образования ничего не знают. Тогда я срочно повёз туда официальное письмо, где в частности, писал: «Время летит, методический центр, который этим занимался – упразднён, органы образования, вроде, тоже готовятся к реформированию (в современной России, у министра Ливанова – значит, к погрому, как публицист и преподаватель ВУЗа знаю!). Побывал в День Героев в школе на слёте именных школ ЦФО – никто ничего не ведает, куда делись документы, что готовит Департамент образования к святой дате? - неясно. Твёрдо решил снова взять инициативу в свои руки, но прежде чем действовать через самые высокие инстанции, бить тревогу и стыдить публично, всё-таки решил выяснить у Вас: что готовится на этом фронте воспитательной работы под самые торжественные речи с трибун?». Мне оперативно позвонили на мобильник, затараторили: «Это из школы звонят. Никуда не надо дальше писать, всё решилось – доску установят». Через некоторое время стал беседовать с новой – третьей по счёту и.о. директора: «Да не звонили мы Вам, и сами находимся в полном неведении». Надо же, и тут чиновники перед самым честным праздником гнусно обманули. Стал дожидаться официального ответа, который поверг меня в недоумение: получил бюрократическую отписку за подписью заместителя Департамента образования Т.В. Васильевой: «Департамент поддерживает Вашу инициативу об установлении мемориальной доски в честь Героя…». Поддерживает как – морально, административно, финансово? В каких формах? Школе, конечно, тоже ничего не ясно! Зато дальше пошло безумное перечисление каких-то «президентских спортивных игр», четырёх Спартакиад (физкультурник что ли ответ готовил?) и ещё неназванных «общегородских мероприятий». В общем, стиль начётнический ясен. Отвёз письмо мэру Сергею Собянину, чтобы прочитать финальный бюрократический ответ на главный вопрос: «Понятно, что ко Дню Победы ничего-то правительство Москвы в этом благородном деле, цена которому – копейки, сделать не успеет. Прошу дать мне ответ, почему было сорвано важное патриотическое начинание в Городе-Герое, кто виноват и как исправлять положение?». Жду ответа накануне самого честного праздника, по справедливому определению президента Путина. Остаётся только писать гаранту. |