Встать бы здесь
гремящим скандалистом!..
Владимир Маяковский

Писательница Лилия Ивановна Беляева, мой старинный друг Лиля умерла сорок дней тому назад - 7 ноября. Такое впечатление, что при всей мучительности и тяжести её болезни она словно не могла умереть раньше, словно решила во что бы то ни стало прорваться к этому великому  дню сквозь  долгую изнурительную болезнь, увидеть его в последний раз и проститься. И прорвалась, и простилась. Она умерла в десять часов утра 7 ноября, когда на Красной площади начался парад в честь легендарного парада Сорок первого года. Хоть и стыдливый парад, но все же… Раза три мелькнуло советское красное знамя, один раз – даже  портрет Ленина

На сайте газеты «Российский писатель» многие  читатели, знавшие и не знавшие лично усопшую,  а только читавшие ей книги и статьи, в том числе писатели, выразили свою сердечную боль, сказали много прекрасных душевных слов о Лилии Ивановне. Некоторые в память о ней вознесли молитвы. Как старый и, пожалуй, самый близкий  друг ушедшей я всем говорю спасибо и низко кланяюсь.

У нас почти ко всему было одинаковое отношение, расходились мы с ней только в оценке Сальвадора Дали. Помню её последний телефонный звонок. Она говорила  о великой просветительной и объединяющей роли в Советское время радио и кино.

- Помнишь, мы приходили в школу и радостно спрашивали друг друга: - Ты слышал, как вчера Игорь Ильинский читал «Старосветских помещиков»? А то о фильме «Заключенные»: - Как сыграл Астангов! «Мамаша, возьмите свою игрушку и запомните: это последняя краденная вещь в жизни Кости-капитана…»

Ах, если бы записать на пленку этот наш последний телефонный разговор!

А тем, кто вознес молитвы  должен сказать: и за молитвы сердечное спасибо, но Лиля  Ивановна не была верующей. Я думаю, что и в скорбные дни надо все называть своими словами. Не умолчу и о том, что иные дела церковников, такие, допустим, как их претензии на Исаакиевский собор в Ленинграде, не говоря уж о почитании некоторыми служителями церкви таких персон, как адмирал Колчак и генерал Власов, - это вызывало у покойной негодование и гнев.

Ныне некая недобрая сила немало делает для того, чтобы между верующими и неверующими возвести глухую стену и даже, представив неверующих людьми второго сорта, столкнуть сограждан. Мало им и без того широких трещин и разрывов в обществе, – таких хотя бы, как между богатыми и бедствующими. Тут особенно усердствует, одновременно тоскуя о крепостном праве и умиляясь тем, что домработница называет его барином, один известный кинорежиссер.  Он не останавливается и перед тем, чтобы зачислить в свои единомышленники по этому вопросу Достоевского, который, конечно же, тут не причем. В русском обществе подобной стены никогда не было. Вместе жили, вместе трудились, вместе защищали родину.

Если Бог, по слову апостола Иоанна, это любовь, если Бог это сострадание, совесть и правда, то Лиля Беляева была куда ближе к Богу, чем многие нынешние скоропостижно верующие, такие, допустим, как  историк Наталья Н., которая привезла в Москву свою веру из Нью-Йорка, из секретариата ООН, где несколько лет работала. Заодно привезла оттуда сожаление о том, что в русской истории были Ленин и Сталин.

Однажды Лиля Ивановна позвонила знакомому писателю К.

- Здравствуй! Как дела? Что делаешь?

- Что делаю? Умираю…

Оказывается, он тяжело болел и был один-одинешенек. Лиля бросила все свои дела, помчалась к больному, потом разыскала его бессовестных детей и заставила их помочь отцу. А было ей уже за семьдесят, не девушка с веслом… Спасти больного не удалось, но она сделала всё, что было в её силах.

 В «Новом мире» печатался  её роман «Скандалистка». Это о себе, это она сама была скандалисткой – бескорыстной, праведной, святой. Беляева родилась на Смоленщине в Дорогобуже, потом судьба и характер носили её по всей стране – Тамбов, Вологда, Южно-Сахалинск, Москва… И не скандалила она за справедливость и правду  разве что только в Дорогобуже, где еще в школу первой ступени бегала. А стала бы скандалить за ближнего помянутая Наталья Н.?...

 Да, святые скандалы в защиту справедливости,  в поддержку униженных и оскорбленных Лилия Беляева закатывала всегда, как только начала писать. Но особенно буйные и свирепые – как только произошла контрреволюция. В Центральном доме литераторов она организовала клуб «Судьба человека», куда вытаскивала даже Ельцина. Иллюстрацией к заседаниям этого клуба могла бы служить знаменитая картина Карла Брюллова «Последний день Помпеи». Помните, там на первом плане справа двух объятых ужасом мужиков? Так это Ельцин и Чубайс.

Лиля была богато одаренным человеком, она еще и рисовала, особенно удавались ей собаки и лошади. У меня дома и на даче есть и собаки её и лошадь одна. Мне кажется, после 7 ноября у них стало совсем другое выражение… 

Лиля любила вот это стихотворение, и нередко вспоминала его, даже читала мне по телефону наизусть:

                                                 Весь этот мир
                                                                        от блещущей звезды
                                                 До малой птахи, стонущей печально,
                                                 Все этот мир
                                                                           труда, любви, вражды,
                                                 Весь этот мир
                                                                           трагичен изначально.
                                                 И никаких поблажек тут не жди,
                                                 А наскреби терпенье по сусекам
                                                 И зная всё, сквозь этот ад иди
                                                 И до конца останься человекам.

Лилия Ивановна Беляева всю жизнь прошла настоящим человеком, достойным нашей памяти.         
 

Вверх

Комментариев: