Светлана ДЕМЧЕНКО,член Союза писателей России, Национального Союза журналистов Украины, канд. филос. наук, доцент (Украина, гор. Львов)
ЯЗЫК МУДРОГО ВРАЧУЕТ…
Литературные заметки о рубайяте современного русского поэта, Протоиерея Алексия Зайцева

«Блажен, кто рядом славных дел
Свой век украсил быстротечный.
Блажен, кто жизнию умел
Хоть раз коснуться Правды вечной…
»
А.Толстой. [1]

Окунёмся в интересный мир рубаи cовременного русского поэта Алексия Зайцева. В это исцеляющее душу мудрое самобытное поэтическое пространство.

Рубаи (другие названия: дубайти, таране) — четверостишие; форма лирической поэзии, широко распространенная на Ближнем и Среднем востоке (наравне с газелью и касыдой).

В письменном виде рубаи существует с 9-10 вв. По содержанию — это лирика с философскими размышлениями.
Стихотворения состоят из четырех строк (двух бейтов), рифмующихся как aaba, реже — aaaa, и строятся, как принято, в метре аруза ( использование специфической стороны фонетического строя арабского языка, а точнее кратких и долгих гласных звуков).

Первые переводы рубаи на русский язык относятся к 1891-1894 годам и связаны с именами В.Л.Величко, П.Порфирова и др. Эти и последующие работы не поступались формальной эстетикой русского стихосложения. Использовалась перекрёстная рифма, парная и опоясывающая, в результате чего четверостишия становились энергичными и выразительными. [2]

Эта статья не предполагает анализа общей истории становления и развития жанра рубаи. Скажем лишь, что иносказания и глубинные пласты смысла всегда были в традициях народного творчества, фольклора.

Рубаи слагали и знаменитые мастера художественного слова и малоизвестные поэты. Этот жанр, обязанный своим происхождением устной народной традиции, получил свое многоплановое оформление в поэтических сочинениях таких корифеев средневековой персидско - таджикской литературы, как Унсури, Фаррухи, Абусаид Абулхайр, Анвари, Хакани, Шейх Аттар, Джалалуддин Руми, Саади Ширази, Хафиз Ширази, Абдуррахман Джами и многие другие, среди которых особое место занимают Рудаки и Омар Хайям.[3]

Ввел в поэзию этот вид стихосложения Рудаки, а Омар Хайям утвердил внутренние законы, отшлифовал и фактически превратил эту форму в новый жанр изящной словесности. Короткие четверостишия Хайяма наполнены бунтарским духом, декларируют свободу человека, его независимость от догм, высмеивают лукавство, двуличие, сочно источают мудрость востока. [4]

Приступив к чтению книги А. Зайцева «Чаша бытия», признаюсь, растерялась: в ней есть и откровенная Божественная лирика, и дивные пейзажные строки, и серьёзные гражданские стихи, и, конечно же, четверостишия – рубаи, эти «дебри иносказаний», в которых, по выражению Н.А.Некрасова, «словам – тесно, а мыслям – просторно».[5]

При всём разнообразии поэтических жанров, используемых поэтом, не случайно избраны для этого обзора именно рубаи.
Ведь этот жанр привлекает ёмкостью формы, лаконичностью языка, неповторимой выразительностью средств художественного отображения. К тому же это философская поэзия.

В четверостишиях А.Зайцева зримо присутствует "воспарение" духа поэта, соизмеряющего своё бытие с данной Богом человеческой участью.

«19. Не в планах мудрого себя боготворить;
Ценнейшим кажется в ином пример явить:
От низшей мудрости до высшей, постепенно,
Уроки жизни постигая, восходить».
• • •
40.Господь земле и Небу дал Закон,
Сад Истины открыл Он испокон…
В служенье ей мы обретаем Счастье,
А вне её – приятной фальши звон".[
6]

Мне показалось, что эти строки,словно молитвенные откровения; говоря словами святителя Филарета (Дроздова), это «простёртая рука» автора с просьбой к читателю «принять благодать Божью».[7] Чтобы каждый из нас понял, что «всех мудрей рыбак простой, когда живёт в нём Дух Святой».[8]

Философские, религиозные формулы в рубаи А.Зайцева, как правило, выражены яркими смысловыми художественными образами - «хладный век», «сад Истины», «пожар людской хулы», «огарок души», «пепелище плоти», «яд пристрастий», «страсть – вор», «пьющий лесть» и другие, иногда фразами-символами могущества Бога, как к примеру, «Всесилие Христа», и т.п.

Кроме художественности, четверостишия А.Зайцева глубинно мудры. Это, по существу, во многом талантливые поэтические переложения многих библейских заветов, советов из Книги Притчей.

Не случайно эпиграфом к сборнику своих стихотворений «Чаша бытия» поэт поставил эти слова:

«Блажен человек, который снискал мудрость, и человек, который приобрел разум, – потому что приобретение ее лучше приобретения серебра, и прибыли от нее больше, нежели от золота: она дороже драгоценных камней; и ничто из желаемого тобою не сравнится с нею… Она – древо жизни для тех, которые приобретают ее, – и блаженны, которые сохраняют ее!». [9]

Надо отметить, что Библейская концепция мудрости коренным образом отличается от классического представления о человеческой мудрости, которая заключается в поиске смысла жизни и тайн бытия и Вселенной посредством философских умозаключений.

Первым и самым главным принципом Библейской (Божьей) мудрости является смирение человека перед Господом Богом, заключающееся в послушании и повиновении Его заповедям.

Именно эта идея прослеживается во всех библейских книгах мудрости: в книге Иова, Псалтири, Притчах и книге Екклесиаста.[10]

«39. Путь к Истине – отрада мудреца:
Блаженна роль почтенного отца.
Но если нет смиренья с чистотою,
Увы, не будет поискам конца».

В своих рубаи А.Зайцев не противопоставляет эти два вида мудрости, указывая, что мудрость Божья выше и значимее мудрости человеческой.

Четверостишия А.Зайцева – это фактически духовное назидание читателю.

«34. Вне Истины неведом отблеск рая.
Но Что Она и в чём – кто верно знает?
Блажен, кто молвит: «Только Сам Господь», –
В стремленье жить, Его словам внимая».

Основной предмет, заботящий поэта, - это духовная жизнь, а она обширна: «широка заповедь Твоя зело». [11]

Духовному росту предела нет, поэтому хочется им овладевать постоянно, читать и перечитывать каждую строку, помня при этом наставления преподобного Макария:

«Читайте отеческие книги; в их учении найдете себе вразумление и укрепление». [12]

В общем, заметно то, что в поэтических строках А.Зайцева религия, философия и лирика не только дружны, но и взаимно дополняют, «украшают» друг друга, усиливая притягательность прелестных поэтических строк и серьёзность, поучительность выводов.

«8. Когда, познавши зной, земля утомлена –
Взывает о дожде всем существом она.
Так ищет Божьих нег израненное сердце,
Но плоть беспечная спешит испить вина».

У Алексия Зайцева нет абсолютного строгого следования классическому сложению рубаи, порой по требованию смысла два четверостишия слагаются в один стих, но это не нарушает главной особенности этой формы стихосложения: единства мысли и чувства, мудрости в наставлениях.

«7.Об Истине глаголят мудрецы,
Прикрыться ей пытаются льстецы,
А хитрецы – продать, разбив на части;
Но Истина хранит свои венцы
Для тех, кто в Боге обретают счастье,
Кто не рабы порока или страсти, –
Учёные мужи иль простецы.
…Нет Истины, где нет Господней власти».

«Мудрость, наверно, тем и отличается от умной и точной мысли, что мысль легко сломать, чуть-чуть переиначив, и превратить в глупость или трюизм, но мудрость- пластична, и даже при вольном её пересказе, даже многое не поняв, мы почувствуем её глубокое дыхание. Высказанная кем-то мысль дарит нам мысль; но изречённая мудрость обогащает нас целым клубком сцепленных между собой мыслей, и, сколько ни разматывай этот клубок, конца им не видно».[13]

Как-то я написала о мысли: «Ты демоничною порой бываешь, когда судьбой неведомо играешь. Твои глаза – проталины ума - такие зрячие не только ныне, прозорлИвы во все времена… Чем, каким оттенком я заполню твою чашу?
- Радугой, мечтами, радостью моей?
Или расчётливым «роением» твоим? Давай устроим карнавал ума и чувства! -
Союз такой всегда непобедим!»[14]

Этот «карнавал» не рождается сам собой, он олицетворяет постоянное духовное искание, это дар Божий, «ибо Господь даёт мудрость». [15]
А "обращающийся с мудрыми будет мудр; а кто дружится с глупыми, развратится".[16]

Известно, что мы живём в «злокозненное время».[17]

в сетях добра и зла. Но самое большое зло – это зло в себе, когда сам «не видишь недуга», живущего в тебе. [18]

В отличие от Омара Хайяма, заявившего :

«533. Про Зло с Добром
ни с кем нельзя мне говорить…
Хранитель тайны – нем.
Нельзя мне говорить»
[19],

А.Зайцев пишет:

«14. Где счастье и любовь верны твоей судьбе,
Давно зачахло зло – мечта пожить тебе.
Отрадно, что мечта чистейшей станет явью
Для каждого, кто зло искоренит в себе».

В своих рубаи автор развенчивает ложные ценности этого мира, восстаёт против вскормленных ими пороков. Обличает их антигуманную суть.

« 16. Корыстному слова о милости – пусты,
Лукавому слова о честности – грустны.
И края нет заботам у богатых:
То житницы малы, то кошельки тесны».

• • •
10. В ком сострадания давно простыл и след,
В ком язвы скупости – в том Божьей искры нет.
Познать бы нам, как возвышает милость,
На тьму бесчувствия излив превечный Свет».

Ценность зайцевских рубаи не только в их философских достоинствах, сжатых формулировках мировоззренческих воззрений священнослужителя.

Интересен ещё и язык четверостиший. Он имеет проповеднический настрой. Он как своеобразный шифр, символический код связи Души Поэта с Небесами, с Богом.

У Омара Хайяма рубаи – это прежде всего вопросы и ответы, неуверенность в суфизме, других религиозных течениях того времени.

А у А.Зайцева – чёткая мировоззренческая позиция православного священника.
Отсюда и потрясающая притягательность всей стилистики текстов.

Во многих строках - крик души, чуткой и обнажённой, переживающей за человека, за мир, за свою Родину.

«43. В наш хладный век не важен человек,
Важны: идея, цель, что вождь прорек.
…И строят счастье (взламывая судьбы)
Для измождённых сирот и калек.
• • •
44. Хулить Отчизну – гoрше дела нет.
Хула рождает смрад, а нужен – свет.
Отчизна ждёт высокого служенья,
Ждёт сотворцов свершений и побед».
• • •
6. Страна, где заповедь Господня не в чести,
Где дремлет праведность, пороку дав цвести,
Бывает, предстаёт в подобии величья –
Но лжемогуществу не долго стяг нести»
.

Автор последовательно прочерчивает путь к постижению Божественных истин, вырисовывает цепочку необходимых современному человеку душевных борений, расставляет их в той последовательности, которая продиктована авторскими приоритетами.

И во главу угла ставит жизнь человека с верой в Господа.

«36.Один простак природу искусил:
Желая плода, камень посадил.
Был тяжким труд и долгим – всё напрасно...
И путь без Бога – всуе трата сил».

• • •
33. К беспечным духом время бессердечно –
Цвет юных лет крадёт бесчеловечно.
Сынов же Божьих
время, как свидетель,
Возводит от земли - к Чертогам вечным».

Ясно одно, рубаи А.Зайцева весьма поучительны, они, как подсказка человеку на пути к постижению Бога. Их многоплановость поразительна. И духовная польза от них неоспорима.

"...Польза наша бывает не от количества слов, а от качества. Иногда и много говорится, а слушать нечего, а в другое время и одно услышишь слово, и оно остается на всю жизнь в памяти".(преп. Антоний).[20]

Поскольку поиск Истины бесконечен, то и этот скромный обзор, его выводы только лишь одна из творческих попыток осознать глубинный смысл зайцевских мировоззренческих установок и убеждений. Он уверен, что

"1.Когда не учит Бог, тогда учитель – страсть.
Вещая о дарах, она спешит украсть
У вечности святой доверчивые души;
И учит одному – как людям глубже пасть".

Безусловно, хотелось бы надеяться, что какие-то крупицы объективного анализа в этих заметках присутствуют, и они помогут читателю постичь порой непостижимое – поэтический талант Протоиерея, современного поэта Алексия Зайцева.

Ведь для духовных исканий у него под рукой было и остаётся православие, христианство, 1025-летие на Руси которого мы отмечаем в эти дни.

ЛИТЕРАТУРА:

1. А.К.Толстой. Блажен, кто рядом… Собрание сочинений в 4-х томах. М.: Изд.- ство «Художественная литература».1964. Т.1

2. Cм.: Аминов А. Жанр рубаи и советская лирико-философская поэзия. Душанбе. Издательство «Дониш», 1988.

3. Омар Хайям. Рубаи. Полное собрание / Омар Хайям; [пер. с перс. И.А.Голубева]. - М.: РИПОЛ классик, 2009.-528 с.: ил.С.5-70.

4. Ворожейкина З.Н. Омар Хайям и хайямовские четверостишия. //Омар Хайям. Рубаи. Л.: 1986.

5. Н.Некрасов. Подражание Шиллеру. Форма. См.:Собрание сочинений. М.: издательство "Наука", 1981г.

6. Здесь и далее рубаи цитируются с сохранением номера по книге «Чаша бытия» [Текст] : стихотворения / протоиер. Алексий Зайцев. - Челябинск : Челябинский Дом печати, 2013. - 190 с. : портр.; 18 см . - (Библиотека православной поэзии+С ).

7. Антология изречений Святых Отцов Церкви. Из записной книжки священника. М.: «Издательство Православного фонда «Благовест». 1996, 159с.

8. В.Афанасьев «Собор святых славных и всехвальных двенадцати апостолов». Стихотворения о святых.

9. Прит. 3: 13-18

10. См.: 1 Коринфянам 2:6-13

11. Толкования на Пс.118:96.

12. «Из писем преподобного Макария Оптинского». – В кн.: И.Концевич. Оптина Пустынь и её время. Минск: изд. – ство «Издательство Белорусского Экзархата». 2006, с.576.

13. Омар Хайям. Рубаи. Полное собрание. Перевод И.А.Голубева. Рипол Классик. Москва.2009.С.71.

14. Светлана Демченко. Небо хочу удержать. М.: изд.-во «Спутник+», 2011. С.84

15. Библейская книга Притчей. Притчи 2:1, 2, 5, 6.

16. Притчи 13:20

17. Мф.24, 12.

18. Мф.24, 12.

19. Омар Хайям. Рубаи. Полное собрание. Перевод И.А.Голубева. Рипол Классик. Москва.2009.533.

20. Антология изречений святых отцов церкви. Из записной книжки священника. М.:Изда.-ство "Издательство Православного Фонда "Благовест". 1996, 159с.

21. http://omiliya.org/profile/protoierei-aleksii-zaitsev

Система Orphus
Внимание! Если вы заметили в тексте ошибку, выделите ее и нажмите "Ctrl"+"Enter"
Комментариев:

Вернуться на главную