Валентина ЕФИМОВСКАЯ (Санкт -Петербург)
СТИХИ О ЛЮБВИ

(1994-2014)

ВЛЮБИТЬСЯ
Влюбиться – как в сумрачной чаще
Блуждать сквозь густой бурелом,
Как встать на колени у чаши
С пылающим сладко огнем,
Как с Божьей Вселенною слиться,
Как солнце в ладонях держать –
Мне так бы хотелось влюбиться,
Чтоб смысл бытия разгадать.

ПРЕОБРАЖЕНИЕ
Дурманно пахнет резеда,
Лесная птица плачет,
С болотным привкусом вода…
Сегодня все иначе.
Мне не по нраву неба цвет
И эта ель кривая.
Тебя со мной сегодня нет
И где ты – я не знаю.
Поблекшей хвоей устлан путь,
Из чащи веет тленом,
Ручей, мечтающий всплеснуть,
В течении смиренном.
На подоконнике букет
До срока увядает.
Тебя со мной сегодня нет,
И где ты – я не знаю…
Но вдруг упруги и легки
По золотистой хвое
Твои мне слышатся шаги!
И вот я вновь с тобою.
Соцветья нежной резеды –
Как влажные сапфиры,
В глотке колодезной воды –
Вся сласть и щедрость мира.
Та ель, что нищенка с клюкой,
Мне кажется принцессой.
Свет всепрощенья и покой
Витают в чаще леса.
С тобой мне весело идти.
Всему вокруг я рада.
И от небес не отвести
Восторженного взгляда.

* * *

О, страсть твоя, как приближенье тучи –
Неотвратима! Господи, спаси!
Порывист ветер, полыхают кручи,
Укрыться негде и бежать нет сил.

Прольется дождь обильно и глубоко.
Любая страсть не может долго жить:
Вернулась тишь, и сполохи далеко,
А мне на камне платьице сушить.

* * *
Мне не попасть в сонм избранных тобою,
Твоих мне поцелуев не стяжать,
И в белом платье перед аналоем
Свечу с тобою рядом не держать.

Мне утолиться созерцаньем влажным
Своих видений в сумеречный час…
А если б повенчались мы однажды,
Господь возлюбовался бы на нас.

***
Клокочет рана, что от нелюбви
твоей, кому я пуще солнца рада.
Меня приветным взглядом оживи:
бывает чудо исцеленья взглядом.

И подойди ко мне, и обними –
могу иначе ледяною стать я.
Подмечено счастливыми людьми:
нет уголка теплее, чем объятье.

Сотки покров из строчек о любви –
мне станет впору звонкая обнова.
Молчанием любовь не погуби:
спасительно озвученное слово.

ПОСЛЕДНЯЯ ЛЮБОВЬ
триптих
1.
Царицей расхотела стать я,
Иссякла преданность делам.
Полцарства за твои объятья
Я не задумаюсь – отдам.
И радость творческого лета,
И вдохновенье зимних дней…
Да всё отдам – за горстку света
Любви отзывчивой твоей.

2.
Сплетает ветер ветви сосен,
Небес сгустилась глубина.
Но чудится мне – эта осень
Теплей, надежней, чем весна.
Озябнув, замер прутик вербный,
Иссох шум лиственный дубов,
Но упоительнее первой
Моя последняя любовь.

3.
Прощай, прощай! Меня ведёт палач
По голубым предутренним дорогам
А.Ахматова
Не вспугнув поющую птаху,
Соберусь, как в последний путь:
Свою голову, что на плаху,
На твою преклоню я грудь,
И прильнув к тебе, - без боязни
Окунусь, будто вглубь огня…
Страшно лишь, что в час этой казни
Ты помилуешь вдруг меня.

***
Не я ушла. Ты отогнал меня
К твоим губам, к душе неприглашеньем.
Я не займусь ни ремеслом менял,
Ни сочиненьем слёзного прошенья.
В тиши сердечной утешает труд
Припоминанья, что читала где-то:
Померкнет ночь, зарозовеет пруд,
И ярко грянет царствие рассвета.

***
Не доверяя чувства славословью,
Не ведая, что к солнцу путь закрыт,
Как в сумрачной пещере сталагмит,
Тянусь к тебе, расту своей любовью…

***
Закрываются медленно двери,
Света тоньше, мрачней полоса.
Правда в том, что тебе я не верю.
Не смотреть бы в твои мне глаза,
Чтоб не видеть, как свет умирает,
И обман веселится в зрачках.
Глупо дверью ошиблась я, знаю…
Но ошибка мне эта сладка!

ЖЕНЩИНА ПО ИМЕНИ ВОЙНА
            Женам офицеров
Тучи друг за другом, словно ночи,
Глубже неба сердца глубина.
Я тебя ревную очень-очень
К женщине по имени Война.

Обовьет дымами и окрутит
Лентами простреленных дорог,
Раненого бросит на распутье…
Как ты мог уйти с ней?! Как ты мог?!

Обещала лёгкую победу,
Но дает посмертно ордена.
За тобой, родной, пойду по следу
Женщины по имени Война.

***
памяти адмирала
Альберта Гаджиева
Ты не ушел. Ты – в памяти моей,
В волне живой морской, золоторизной,
Во вздохах чаек, в кликах кораблей
И в небе низком, так порою близком.
Жизнь не вместить твою в небытие,
Прошла она над зыбкою пучиной:
Служил – во имя, жил – на острие.
Расстались мы неведомой причиной –
Страна, казалось, рушилась тогда.
Ты задохнулся, брошенный на берег.
Считаю жизни пульс не по годам,
А по невосполняемым потерям.

НА МЕДНОЙ ГОРЕ
А на Медной горе – медный лес в сентябре
Час за часом все звонче, меднее.
Тени веток ползут по замшелой коре
Вслед за солнцем, как медные змеи.

В недрах зреет цветок. Малахитовый цвет
Не бывал еще символом страсти,
И Хозяйку горы, раскрасавицу, нет,
Полюбить не сподобится мастер.

Не помогут всевластной богатства ее,
Слез, камней леденящая сила.
Он уменье отдаст, но не сердце свое –
Не полюбит Хозяйку Данила.

Мастер чует, как молит сейчас на пеньке
О нем Бога невестушка в чаще…
И брусника в упавшем ее кузовке
Для Данилы всех ягодок слаще.

СКАЗОЧКА
Ластится к дубу осинушка кроной,
Пахнет грибами и мхом.
Бабу Ягу поджидает ворона
На корневище сухом.

В ветхой шубенке из ломаных шишек,
Сочно жуя мухомор,
Худенький леший по сумеркам вышел
Во внеурочный дозор.

О сокровенном кукушка лукавит,
Дятлушка важно стучит,
Шумно болотом кикимора правит:
Булькает, плещет, фырчит.

В сизых лохмотьях густой паутины
С черно-лиловым котом
Скачет избушка на лапах куриных
Сквозь вековой бурелом.

Плут косолапый в рубашке посконной
Сел на замшелый пенек,
Слышит он голос веселый, знакомый:
“Мишка, не ешь пирожок!”

Сладко дурманят лесные фиалки,
Рядышком с омутом брод,
Горькую песню вплетают русалки
В праздничный свой хоровод.

С тучами шепчутся старые елки,
Льют смоляную слезу,
Мимо на сером покладистом волке
К счастью Царевну везут…

* * *
Наделю тебя чудной красою,
Одарю тебя саблей златою
И под вечер на чистом крылечке
Стану ждать, хорошея мечтой…

Я тебя совершенно не знаю,
Но боюсь, что когда повстречаю,
И мечта моя станет земной –
Прошепчу я с тоской: ”Бог с тобой!..”

* * *
“ Никто тебя не любит так, как я!
Травинкою душа растет моя,
К тебе стремлюсь, что к солнечным лучам “, -
Шептала я, а ты в ответ молчал.

“ Тебя любить мне до скончанья дней
И терпеливо о любви своей
Молиться благодарно по ночам “, -
Шептала я, а ты в ответ молчал.

“ Никто тебя не любит так, как я!
Ты – радость жизни, ты – душа моя.
И крест любви несу я не тая ”, -
Не ты шептал мне, и молчала я

РОЗА
Давно увяла роза – твой подарок,
Но чудится, что лик ее и ныне жарок:
Так память о былой любви, быть может,
Самой любви и дольше, и дороже.

* * *
Да осветится твой путь
Новою любовью –
Ты меня легко забудь…
В дом мой к изголовью
В час, когда в висках стучит,
И уходят силы,
Светлый ангел прилетит,
Ангел белокрылый.
Он меня своим крылом
Нежно приласкает,
И, не вспомнив о былом,
Я усну, вздыхая,
А назавтра поутру
Встану с новой силой…
Нет, не верь мне! Я умру
Без тебя, мой милый!

* * *
За горизонта солею
Ушел смиренно зимний день,
И разжигая страсть свою,
Когтями цепкими метель
Порвала присные пути,
И страшно в городе ночном,
И тяжко к дому мне идти,
Когда тебя нет в доме том…

НАТАЛИ
1.

Сияет мне сквозь бездну лжи и лет
Ее портрет, непостижимый, тонкий,
Тот, что стоял на письменном столе,
Тот, что поэт назвал своей иконкой.

2.
Вьюги все пути-дороги
Снегом зыбким замели.
В светом залитом чертоге
Танцевала Натали.
С чуткой грацией Сильфиды,
Отрываясь от земли,
Затаив в душе обиды,
Танцевала Натали.
А враги кольцо сужали…
Зная, что обречена,
С венценосцем ли, с пажами –
В танце кружится она.
Сердцем чувствует, что мало
Жизни ей дано такой:
На балу быть в платье алом;
В черном скоро стать – вдовой.


ПОЭТУ
Солнце и река сравнялись в блеске.
Сумрачен разрушенный собор.
Меркнут на стенах и сводах фрески.
Что осталось? – нимбы, омофор,
Два крыла…Где ж крыльев тех носитель,
Кроток, златоуст и синеглаз?
Может, в мир послал его Спаситель,
Чтобы Слово Истины до нас
Он донес…Тебе внимаю, плача,
И не знаю – кто ты предо мной,
Но в душе не назову иначе –
Только вдохновенный ангел мой.

* * *
               К.Брюллов “Графиня Воронцова,
               удаляющаяся с бала…”

Воспета сердечною песней твоей,
Я песням другим не внимала.
Ей веря, иду с маскарада теней
На волю, как с душного бала
Графиня идет, на плечо опершись
Смиренной Амаци Пачини.
Графиня уходит – полна ее жизнь
Брюлловской любовью доныне…

К ПОРТРЕТУ ЖАННЫ САМАРИ
На меня так сладко не смотри.
Веет взор твой миндалем, ирисом.
Солнечная Жанна Самари,
Знаю я, что ты была актрисой.

Золотых волос пушистый шар,
Перышко боа над тонкой бровью.
Так любимых пишут. Ренуар
Твой портрет писал своей любовью.

И благоухает вне веков,
Что так трудно тянутся и длинно,
Сладкозвучный флер твоих духов
С горьковатой ноткой розмарина.

ЛЮБИТЕЛЬНИЦА АБСЕНТА ПИКАССО
Кричащей вечностью момента
Картина грустная полна.
За рюмкой крепкого абсента
Душа смеркается одна:
На женщине уныло платье,
Расплывчат света полукруг…
Вина обманное объятье
Ласкает, словно нежный друг.
Легко ей в забытьи живётся,
Усталости, страданья нет,
И связь с реальной жизнью рвётся,
А в сердце зреет тёплый свет.
И тонут, кажется, напасти
В глотке, оставшемся на дне…

Ни выловить любовь на счастье,
Ни утопить – нельзя в вине.

ЛА ГУЛЮ ТУЛУЗ-ЛОТРЕКА
I.
Чту соперниц для престижа,
Но одной лишь уступлю –
Грешной дочери Парижа –
Вдохновенной Ла Гулю!

Возбужденною тигрицей
Выйдет в зареве волос,
Юбка гибкая влачится
Позади, как нервный хвост.

Несравненная лениво
Чуть поправит свой корсаж,
Вскинет ножку шаловливо,
Взвизгнет нежно и тотчас

Разбежится, закружится,
Влажные скосит глаза,
Вожделенной баловницей
Вдруг откинется назад,

Дрогнет тонкими ноздрями
И под крики “Ла Гулю!“
Занесет над волосами
В черной туфельке ступню;

Обернувшись дерзкой кошкой,
На извечный пир молвы
Драгоценной скинет ножкой
Шляпу с важной головы,

“Непристойною” подвязкой
Обожжет “пристойный “ взгляд,
Тронет юбкою, как лаской,
Ловко рухнет на “шпагат”…

Но взметнется в вихре кружев!
И теряет время власть:
Вечен праздник “Мулен-Ружа”,
Вечны плоть его и страсть.

II.
“Купите яблоки, купите груш…”
У нищей сгорбленной старухи,
Прильнувшей к двери в Мулен-Руж,
Трясутся немощные руки.
Из окон льется смех и свет,
Гремит канкан под гром оваций!
Дарила людям столько лет
Здесь Ла Гулю искусство танца.
Теперь стара, теперь больна
И некрасиво так жеманна,
Толста, оборвана, пьяна
Та, кто была тонка, желанна,
Благополучна и вольна,
И юбку в сорок метров кружев
Могла легко вскружить она,
Царица, гордость Мулен-Ружа!
Теперь ее не узнают,
И, повстречав, не замечают,
В насмешку корку подают,
А то с презреньем обругают.
Смерть никого не пощадит,
Она же смерти не боялась.
“А Боженька меня простит?!” –
К отцу святому обращалась.
И, может, Бог грехи простил
Ей, Ла Гулю – Луизе Вебер,
Сжимавшей из последних сил
Подаренный Лотреком веер…

К ПОРТРЕТУ ЛОПУХИНОЙ
БОРОВИКОВСКОГО
В морщинки-трещинки портретного холста
Я вглядываюсь долго и не верю,
Что предо мною не живая красота.
Или живая? Но в какой же мере?
А мера та известная, одна –
Она любовью издревле зовется.
Смотрю на твой портрет, Лопухина,
И сердце у меня тепло так бьется…
Мне хорошо, что ты так хороша.
Колышутся века меж нами зыбко,
И светятся сквозь них твоя душа,
Бессмертная твоя полуулыбка…

К ПОРТРЕТУ АННЫ АХМАТОВОЙ
МОДИЛЬЯНИ
Как образ ночи, что возник
На флорентийском саркофаге –
Неповторимый женский лик
Томится на листке бумаги.

Богиня! Жрица всех искусств
С непостижимыми глазами!
Пульсивный сгусток многих чувств
Обуздан легкими штрихами.

В непреходящей книге лет,
Где ветром вырваны страницы,
Бесценный маленький портрет
Всевышней волею хранится.

ВЕНОК ТУТАНХАМОНА
Живет так коротко цветок,
Чуть дольше – царская корона,
Но вечен тоненький венок
Из погребенья фараона.
Десятки сумрачных веков
Нависли глыбою немою
Над тем венком из васильков,
Сплетенным девичьей рукою.
Какою силой он спасен,
И чем его сиянье живо?
Он был любовью принесен
И сохранен… непостижимо.

“ШУБКА” РУБЕНСА
Разве греет эта шубка,
Не укрыв плеча?
Золотистая голубка
Сердцем горяча!
Тени вьются, как вуали,
Щеки греет кровь.
Ты натурщица? Едва ли…
Ты сама любовь!
Ты любуешься собою,
Восхищен Зефир,
Под изнеженной стопою –
Покоренный мир.
В упоении блаженном
Излучаешь свет.
Зорок зябкий взор Вселенной.
Счастье – грех иль нет?
Улетит сомненье быстро –
Тленен запах роз…
Сбросишь свой наряд пушистый
И волной волос
Ты озолотишь маэстро,
Горяча, нежна.
А в ночи, обнявшись с ветром,
Шелестит волна…

Утром, новый день встречая
В солнечном луче,
Улыбнешься, замечая,
Охру на плече.

“ДАНАЯ” РЕМБРАНДТА
1.
Из тайных кладезей Вселенной,
Из глубины пространств и лет
К своей избраннице смиренной
Спешит неистощимый свет.
К ее распахнутой ладони
Он льнет, желанной встрече рад,
В ее прическе, как в короне,
Сияет тысячью карат.
Скользя меж губ приотворенных
Тот свет томлением поит
Уста возлюбленной влюбленной
И жар любви своей струит.
И лучезарная Даная,
Навстречу радости привстав,
Любви сиянье принимает,
Не остудив, не расплескав.

2.
Неудержим желанный свет.
Рука в изысканных браслетах
Встречает... Нет, – ласкает след
С женой простившегося света, –
Он может лишь в движенье жить.
Влюбленной горько постиженье,
Что светом свет не может быть,
Остановившись на мгновенье.

МАРИЯ СТЮАРТ
Могла бы стать и долго быть… -
Она, звезда Ронсара!
Но красотой не умолить
Неотвратимость кары.
Испанский трон, французский трон,
Шотландская корона…
За что же полчища ворон
И тюрьмы Альбиона?
За то, что искренне любить
Могла самозабвенно,
И счастье кровью оплатить,
И сделаться презренной
И современным ей рабом,
И дерзостным потомком…
Любовь иль жизнь? Любовь иль трон?
Любовь! Любовь – и только!

НАТЮРМОРТ
Холодный утренний хрусталь
И ломтик ромового торта,
Лимонной кожуры спираль
Неровной линией офорта
И отраженье низких туч
Крылом серебряного блюда,
И сокровенный мягкий луч
Над острой гранью изумруда,
И пара туфелек моих
Вблизи овального портрета,
И ускользающий мотив
В полупрозрачной дымке света,
И увядающий цветок
Поверх отброшенного платья,
И предрассветный холодок
Уже остывшего объятья…

***
Белеют остовы мечтаний…
Час исповедоваться музе.
Моих несбывшихся желаний
Все туже и больнее узел.
Но разовью печали свиток,
Клубок сомнений и страданий…
И вдохновеньем вспыхнет слиток
Моих несбывшихся желаний.

* * *
Так сколько же оттенков у любви
В сиянье Богом посланной мне жизни:
Молитвенной любви, Господь, внемли,
Высоким слогом признаюсь Отчизне,
Сыночку малому свою любовь шепчу,
Обиженным и сирым – сострадаю,
Перед возлюбленным – молчу…
А без любви я умираю!

О ЛЮБВИ
1.
Листья жухлые шумно рыщут
Меж замшелых и свежих могил…
Как любви моей скорбно кладбище!
Здесь останки растраченных сил,
Опочивших страстей… В соборе
Постигаю ту истину вновь,
Что лишь в Божьем печальном взоре
Никогда не умрет любовь.

2.
Любовь – Святого Духа откровенье,
Пролитое в смиренные сердца,
Как знак живой грядущего спасенья
И смерти неизбежного конца.

Система Orphus
Внимание! Если вы заметили в тексте ошибку, выделите ее и нажмите "Ctrl"+"Enter"

Комментариев:

Вернуться на главную