Четвертый год под обстрелами и далее в бесконечность

Четвертый год войны на Донбассе, конкретно в Петровском районе Донецка.

Блокпосты, комендантский час, военные с боевым оружием на улицах поселка, провода, протянутые по земле повсеместно, регулярные, практически ежедневные, обстрелы украинской артиллерии, в том числе из гаубиц, ночные бдения жителей поселка в подвалах. Если ополченцы отвечают, то поселок оказывается под перекрестным огнем – это реальности жизни поселка «Жилплощадка» в Петровском районе Донецка.

Местная шахта «Трудовская» обросла рабочим поселком «Жилплощадка» после сдачи ее в эксплуатацию, такая инфраструктура очень характерна для Донбасса.

Шахтерский поселок входит в зону непосредственного обстрела, он по существу пограничная территория между ДНР и Украиной, за Жилплощадкой, не считая крошечного хутора «Зеленый Гай» (ДНР), следующий населенный пункт Марьинка (уже украинская территория).

Позиции украинских войск порой находятся на расстоянии визуальной видимости от позиций войск ВСН, чем пользуются снайперы, вступая в снайперские дуэли, а гражданское население живет среди этого ада.

Я прочла в одной из групп в соцсетях интернета, как крик о помощи, «20-го августа исполняется годовщина массовой гибели жителей поселка в 2014-м году, журналисты, напишите об этом статью, почтим память невинно убиенных жителей поселка».

Нечасто в этих краях перед тобой распахивают двери и делятся информацией, конечно, я не стала долго раздумывать.

Светлана и Виктор встретили меня на конечной 42 автобуса и на легковой машине провезли по поселку.

Поездка (не скажу экскурсия) началась с посещения церкви. Так уж получилось, что этот объект был первым на нашем пути. Храм Иоанна Крондштадского поразил меня с первого взгляда – небольшое одноэтажное здание среди обширной и хорошо ухоженной территории. От кованой ограды к церкви вела широкая дорога, обсаженная роскошными елями.

Среди буйства летних цветов слева от храма стояли два монумента.

Монумент, посвященный воинам, замученным фашистами во время оккупации Донецка 1941-1942 году, остался от школы, которая когда-то находилась в задании храма. Второй монумент чтит память Иоана Буткова первосвященника храма, открытого при его подвижническом участии в 90годах прошлого века.

Третий памятный знак болью отозвался в сердце – на импровизированном пьедестале на обычных листках бумаги были отмечены около сотни фамилий мирных жителей и ополченцев, погибших в 2014-2017 гг:

Помните!
Через века, через года, помните о тех,
кто уже не придет никуда -

так начинался перечень человеческих утрат поселка «Жилплощадка».

С позволения отца Александра я зашла в храм – шок, горло сдавил спазм.

Если снаружи на стенах здания была свежая побелка, (хотя побелка не могла скрыть следы от осколков снарядов), окна вставлены и двери отремонтированы, то внутри храма пепелище. Я увидела обгоревшие до кирпичной кладки стены.

Крыши не было от слова "совсем", над головой синело безмятежное небо - ощущение, что ты находишься на дне колодца, что тебя отбросило в непонятную сюрреалистическую зону. Внутреннего убранства храма, конечно же, тоже не было. В довершении этой картины, для небесных птах прямо на земляном полу, на краю ямы глубиной до 2 метров (воронка от снаряда ) стояло блюдо с хлебными крошками.

– Проходите в крестильню, мы там службы проводим, – предложил отец Александр. От основного помещения храма была отгорожена небольшая комнатка – крестильня, ее убранство соответствовало убранству храма.

– Новый иконостас и церковную утварь передали нам из Кронштадта, продолжал отец Александр свой рассказ.

Первый удар по храму пришелся в ночь на 12-е июня 2014 года, как раз на праздник Петра и Павла. Эту тактику украинских ВС, их борьбу с православными праздниками, жители Донбасса поняли давно – особенно жесткие обстрелы начинаются в канун православных праздников.

Однако первые обстрелы были пристрелочными (пробными), точный удар в храм пришелся на 25 августа 2014 года. Отец Александр с паствой с первыми звуками обстрелов спрятались в подвале. Человеческих жертв удалось избежать благодаря божьему промыслу.

Единственное что отец Александр смог спасти – это антиминс и святые дары, которые он в последний момент, предчувствуя непоправимое, вынес на своей груди.

Я так опешила от увиденного в храме Иоанна Кронштадтского, что даже не перекрестилась, как подобает православному человеку, в чем сейчас каюсь.

– Вот наша электроподстанция, - продолжал Виктор мое знакомство с «Жилплощадкой», - не рабочая подстанция сейчас. В 2014 году починяет ее после очередной бомбежки, ровно 4 дня работает, затем снова укры раздолбают. Запитали поселок от городской линии, сейчас свет есть практически постоянно.

Слева и справа за окном автомобиля мелькали разрушенные дома, в современной обстановке это означало то, что хозяева выехали, и не кому отремонтировать разруху.

За окном показалась непонятная, словно выросшая из-под земли, низкая будочка с облупленными стенами.

– Это наше бомбоубежище, его строили одновременно с шахтой, - рассказала Светлана, - бомбоубежище единственное на поселке, как тут всем укрыться?

– Можно сфотографировать? – робко спросила я,

– фотографируй, – сказала старуха, сидящая на ступеньках, и обреченно махнула рукой.

В бомбоубежище живут те, кому идти не куда, те, у которых дом разбомблен полностью и восстановлению не подлежит. Я спустилась по ступенькам вниз – пахнет сыростью, но в целом порядок, и даже чувствуется желание достичь хоть какого подобия уюта - на столе пышный букет цветов в трехлитровой банке.

Старожилы бомбоубежища живут здесь уже несколько лет, некоторые вместе с детьми школьного возраста. Удобства (если можно так назвать в данном случае), приготовление пищи, стирка и сушка белья во дворе. Там же место отдыха - лавочка из досок и столик, основанием, которого служит капсула от снаряда «Ураган».

– Нет работы, – жалуется парень лет 20-ти,

– а профессия у тебя, какая? – интересуюсь я. – Парень только руками разводит.

Безработица, наряду с ежедневными обстрелами, - еще одна печальная проблема в рабочем поселке.

Прибыльную, успешно работающую шахту «Трудовская», закрыли после того, как пришлось ВГСЧ (Военизированные Горно-Спасательные Части – горноспасатели – авт.) выводить шахтеров на поверхность из обесточенной обстрелами шахты.

Малый бизнес с началом военных действий откочевал в центр Донецка. Ездить на работу в центральные районы проблематично, городской транспорт не всегда работает регулярно. Бабушкам «ахметовскую» гуманитарку отменили, новую не назначили. "Сепарам" Украина пенсии, заработанные трудом, не платит.

Вот, и живут многие бабушки и дедушки поселка на пенсионное пособие ДНР в сумме 2600 руб. Выручает огородина и фрукты, которые родит щедрая донецкая земля. Все, что уродило на подворье, тащат на рынок в город, хоть какую-то живую копейку имеют.

- Я еще на свою пенсию сына кормлю. А что делать? Ему 45 лет, работы нет, пособия ему не положены. Сейчас, вроде, нашел работу, третий день работает, - вздыхает Кирилловна, знакомая моей попутчицы Светланы.

Впрочем, по ее внешнему виду не скажешь, что она отчаялась.

– Я ведро компота из алычи наварила и ополченцам отнесла, – сказала она с задором.

Вот, - Кирилловна показала пустую ведерную бадью.

Когда закончится война под названием «минское перемирие?

Нельзя сказать, что жизнь в поселке замерла. На улицах поселка работают строители, они в основном восстанавливают социальные объекты и сильно разрушенные бомбежкой многоквартирные дома.

В конце улицы громко просигналила машина с бочкой в кузове.

– Молоко привезли?

– Да нет, это водовозка. Питьевую воду покупаем – 2 рубля литр. В кране часто вместо воды коричневая жидкость, ей только полы мыть.

Мы, наконец, достигли цели нашей поездки. Поселковый магазин, довольно большой для рабочего поселка, почти супермаркет, ощетинился баррикадой из автомобильных шин. Это совсем нелишняя предосторожность в прифронтовом поселке.

Перед магазином небольшая площадь с пестрыми цветниками, справа от входа лавочки, тут уютно посидеть отдохнуть.

Поселковый магазин – это всегда тусовка, где «перетираются» новости местного уровня, и досужие «политологи» с бутылкой пива в руках обсуждают события мирового масштаба. Люди приходят к магазину не столько, чтобы закупить продукты, сколько пообщаться и повидаться со знакомыми, и ни одно происшествие не скроется от поселковой общественности.

В тот злополучный вечер на площадке перед магазином собралось человек тридцать, люди ожидали, когда разгрузят хлеб. Августовский жаркий день, 16 часов пополудни, ничто не предвещало беды.

Минометный огонь накрыл всю толпу сразу, скорее всего в районе магазина сработал радиомаячок. За несколько дней до этого мины приземлялись недалеко от магазина, по-видимому, пристреливали цель.

В августе 2014-го «охота» за социальными объектами была на пике боевых действий. Детские садики, школы, магазины, больницы целенаправленно подвергались обстрелам.

Ну, не знали жители поселка (не было у них опыта), что во время военных действий нужно категорически избегать мест массового скопления людей, не вошли они до конца в режим военных действий.

Под минометным огнем погибло около 20 человек. Точные данные массового убийства неизвестны, как неизвестно и количество раненых, которым повезло остаться живыми в этом кровавом месиве.

Тем временем Светлана все больше кипятилась:

– Вот говорят, «выезжайте, тут зона военных действий». А почему я должна уезжать? Я здесь живу! – с вызовом продолжала она, – это мой дом, я здесь родилась и мне тут нравится жить, родина тут моя, понимаете? Или мне в центре Донецка квартиру с джакузи предоставят?

Виктора, который больше молчал, чем говорил, тоже прорвало:

– Тут до войны было тихо, очень спокойно, воздух чистый. Просто санаторий. Я бы не смог жить в городе на этажах. Свой дом, откроешь дверь и выходишь в сад.

Он продолжал:

– как можно после всего (после бомбежек ВСУ - авт.) вернуться в Украину? Между нами (ДНР и Украиной – авт.) кровь, ручьи крови. У меня собаку овчарку убили, друга моего убили. Когда начинались обстрелы, я пускал ее в дом, она в коридорчике спала, хорошая такая собака, умная, молодая совсем. Мина упала прямо на коридор. Вытаскивал ее вот этими руками всю окровавленную с разорванным телом. Я им (ВСУ – авт.) свою собаку, друга никогда не прощу.

Я слушала своих провожатых и еще раз задавала себе вопрос «зачем меня сюда пригласили и так подробно раскрывают жизнь в поселке». Готовились к этой встрече, обдумывали, специально готовили речи, а сейчас слова застревают во рту от спазма голосовых связок.

Что нужно этим людям?

Им, мирным гражданским людям, нужен ответ на острый, для некоторых политиков весьма неудобный вопрос «когда закончится война под названием «минское перемирие?»

Нужно им от других граждан понимание того, в каких условиях они живут, нужно чуть больше внимания, больше сочувствия, в конце концов, гуманитарку возобновить совсем нелишнее, ведь возможности заработать в поселке меньше, чем в центре города. После 3,5 лет жизни под постоянными обстрелами многим нужна помощь психолога.

Жить в зоне ежедневного обстрела, когда редкое отсутствие минометных атак вызывает вопрос «что-то тихо, наверное, наступление готовится», быть постоянно в нервном напряжении, постоянно соображать на два шага вперед, где укрыться в случае обстрела и при этих экстремальных обстоятельствах не терять своего человеческого достоинства – это сродни подвигу.

Люди, не бросившие свои дома, свое рабочее место, свой храм, как отец Александр, – это гражданская оборона поселка, и надежный тыл ополчения, это тот весомый кирпичик, без которого не будет победы. Пусть эти слова будут признанием их силы духа, их борьбы за свою родину, их подвига, наконец.

С 20-го августа по 24-е октября 2017 года в поселке «Жилплощадка» и близлежащем поселке «Трудовские» ранено в результате обстрелов ВСУ 9 мирных жителей, в том числе тяжелое ранение получили 3 жителя, пострадавшие люди в преимущественно пенсионеры.

Немецкая оккупация Донбасса длилась с октября 1941 года до 7 сентября 1943 года, военные действия на Донбассе (или, как их называют, Третья Мировая Донецкая) начались в апреле 2014 года и далее в бесконечность.

P.S.

По дороге назад обратила внимание на остановку автобуса, вероятно, еще до войны ее выкрасили в цвета национального флага Украины. Надписи сделаны уже в новейшее время – «Донецк город герой», что-то про хохолов (не будем повторять), «Донбасс победа».

Не сомневаюсь, что Донбасс победит, ибо другого пути не дано - только победа над киевской хунтой остановит войну на Донбассе.

Источник

Вверх

Комментариев: