Роль традиции в жизни общества – одна из самых важных проблем, рассматриваемых философией культуры. Роль традиции в создании литературного произведения – одна из самых важных проблем для современного литературоведения. Именно традиция (в ее философском понимании) объединяет множество культурных кодов – как существовавших внутри той или иной культуры изначально, так и транслируемых извне. Именно художественная традиция определяет характер инновационных изменений, связанных со всеми аспектами литературного текста.

Инновация – по своей природе качественное изменение. Таково понимание инновации в широком смысле, и оно актуально для всех сфер, начиная с научной и заканчивая бытовой. Такой подход правомерен и в отношении литературного текста. При этом качественное изменение не означает кардинального преобразования: мы не имеем дело с антитрадицией. Напротив, традиция (в данном случае уместно говорить о совокупности традиций) – своего рода «база» для инновации, что наглядно демонстрируется, к примеру, в стилевом новаторстве современного русскоязычного прозаика Беларуси Анатолия Андреева.

Любое художественное произведение – своего рода «пирамида», состоящая из нескольких уровней, среди которых уровень стиля – один из самых важных. Именно он является областью бесконечных поисков и экспериментов. Стиль в данном случае является инструментом воплощения авторского мировоззрения. Это средство отражения того, что всегда было приоритетным для литературы, - человеческого характера во всех его противоречиях. «Психологическое (душевное) – один из уровней личности, и миновать его, исследуя личность, никак невозможно. Все, что связано со способами проявления, реализации личности всегда имеет психологический аспект». (1)

Общеизвестно, что восприятие человеком окружающего мира избирательно – из всего того многообразия, что окружает людей ежедневно, память способна выделять лишь немногое. Списывать такие свойства психики человека лишь на биологическую природу мозга – ошибочно. Все гораздо сложнее. Дело в человеческом сознании, в том, как отдельная личность выстраивает для себя мир и общество из того набора вещей, чувств, явлений, который даёт человеку природа ещё до его рождения, до его появления в определённой среде. Ведь их расположение, их комбинации могут быть разными, они могут иметь самое разное значение, вплоть до символического, до самого глубинного и загадочного. В художественном произведении такие «комбинации» или их отдельные элементы получили название художественной детали. «Самую малую единицу предметного мира произведения традиционно называют художественной деталью, что хорошо согласуется с этимологией слова: «деталь» - «мелкая составная часть чего-либо (например, машины)»; «подробность»; «частность»….». (2)

Если деталь долгое время расценивалась лишь как маркер «внешней стороны» стиля и именно в таком ракурсе преподносилась многими авторами (характерная черта постмодернизма), то в повести А.Андреева «Апельсины на асфальте» очевидно: деталь, сохраняя свои функции как средства так называемого «тайного» психологизма (активно используемый в реализме прием) и частично сохраняя лишь описательные свойства, видоизменяется и преобразовывается с точки зрения своей природы.

В стиле литературного произведения ничего не бывает случайным – сознание автора, определяемое его мировоззрением, также избирательно. Помимо этого, ничего не может быть однолинейным, т.е. охарактеризованным только с одной стороны (сам уровень развития литературы уже не позволяет этого сделать, и в реализме это невозможно), необходима многогранность изображения. Причина тому – авторский замысел, в соответствии с которым даже самые мелкие штрихи призваны органично дополнить общую «картину» текста. Детали, таким образом, характеризуют не только сами предметы, сюжет, характер персонажей, но и повествователя (как через рассказчика, так и без взаимосвязи с ним), по определенной причине фокусирующего на них внимание читателя. Автор избирает форму повествования от первого лица, что не может не отразиться на стиле. «Первая форма – единственный тип повествования, в котором моделируется коммуникативная ситуация с внутритекстовым автором и внутритекстовым адресатом (последний обязательно появляется в мире художественного текста потому, что всякое «я» предполагает наличие того, к кому можно обратиться с речью, т.е. ты)». (3)

Концентрация в детали многоплановой информации позволяет говорить о ее многофункциональности. Деталь в современной литературе (и в особенности в современной прозе) становится своего рода «носителем» сведений не только о самом предмете (психологическом состоянии, пейзаже, внешности, черте характера, которые в определенных условиях выступают как деталь и могут в процессе своего развития и эмоционально-экспрессивного наполнения приобретать символическое значение), но и о персонаже, особенностях его восприятия окружающей среды, мышления (прежде всего ассоциативного). Перед читателем раскрываются особенности характера персонажа, следовательно, особенности его видения автором.

Заглавие повести сразу же обращает на себя внимание читателя, которого литературоведы называют «грамотным» или, в терминологии нарратологии, «идеальным». «Апельсины на асфальте». Влияние традиции? Очевидно. Инновация? Несомненно. Конечно, можно обратиться к знаменитому понятию «культурный интертекст», вспомнить «Апельсины из Марокко» Василия Аксёнова. Здесь же можно говорить о «Заводном апельсине» Энтони Бёрджеса. Таким образом, три названия выстраиваются в один ряд, определяемый общим культурным архетипом (примечательно, что в повести Андреева этот архетип приобретает несколько иной, измененный характер). Но заглавие повести Андреева интересно не только тем, что может вызвать подобные литературные ассоциации. В название автором вынесена деталь, которая впоследствии преобразуется в деталь-символ. «Деталь-заглавие – мощный прожектор, в свете которого видны единство художественного целого, присутствие автора в композиции». (4) Деталь как компонент стиля непосредственно связана с сюжетом: в центре повести – взаимоотношения между художником Оскаром Малаховым, человеком уже немолодым, и юной студенткой философского факультета Марусей. «Апельсины на асфальте» как инновационный по своему характеру культурный архетип – это сочетание несочетаемого. Стремление Малахова быть счастливым рядом с любимой женщиной, стремление к свободе творчества и свобода выбора своего жизненного пути – все это терпит крах, разбивается об установленные современным обществом рамки, о непостижимые и противоречивые законы бытия.

Деталь в повести «Апельсины на асфальте» единична. Это своего рода «база» для ее преобразования в деталь символическую – данная однажды какому-либо предмету или явлению характеристика (к примеру, то и дело возникающие тучи, необычный цвет волос Маруси), емкая и краткая, «врезается» в сознание читателя и позволяет ему самостоятельно конструировать образы, тем самым расширяя границы художественного текста. Ведь воссоздать предмет во всех его особенностях (а не просто упомянуть) писатель не в состоянии, и именно деталь, совокупность деталей «замещают» в тексте целое…». (5) Стоит отметить, что инновационный характер детали в повести «Апельсины на асфальте» (и это затем проявляется в других его произведениях) заключается в намеренном, подчеркнутом, нарочитом акцентировании детали. Она становится самым ярким компонентом стиля, именно на деталь приходится «силовое ударение».

Деталь часто повторяется и за счет этого становится символической, приобретает функцию устойчивой характеристики того или иного персонажа. Она практически всегда предметна. Тот или иной предмет имеет отношение только к одному из персонажей и является именно его характеристикой. «Заметность детали, в той или иной степени контрастирующей с общим фоном, способствуют композиционные приёмы: повторы, «крупный план», «монтаж», ретардации и др. Повторяясь и обретая дополнительные смыслы, деталь становится мотивом (лейтмотивом), часто вырастает в символ». (6) Таким образом, правомерно говорить о том, что «апельсин», в дальнейшем «апельсины на асфальте» как своего рода комплексное понятие, апеллирующее к сложившимся в сознании человека архетипам, - одна из самых ярких символических деталей в произведении, которая пронизывает всю повесть от начала до конца, выступая в самых разных ситуациях и функциях. Апельсины на асфальте - сочетание несочетаемого. Апельсин становится символом теплого солнечного света, жизни, чистоты, того, что несёт только радость и счастье. Неслучайно центральный герой произведения встречает свою будущую возлюбленную с апельсином в руке и с апельсином же в руке изображает её на портрете – в картине ни один штрих, ни один предмет никогда не будет случаен. Девушка держит апельсин, она крепко держит в руке своё будущее счастье. В конце же повести, когда апельсины рассыпаются, катятся со стола, не существуют никаких, даже внешних границ, которые могли бы их удержать. «Апельсины вывалились из пакета и широко раскатились по холодному асфальту». (7)

Важной деталью является символика чисел – проходит ровно полгода с момента встречи художника и Маруси до его смерти. И даже время совпадает – одиннадцать часов тридцать три минуты, то есть ещё не настал полдень, и два столь значительные события, пусть и с различными знаками (положительным и отрицательным), происходят утром, которое, несомненно, является самой прекрасной частью дня, когда всё начинается…и всё заканчивается: «Партия была окончена. Это случилось 17.11.2003 в одиннадцать часов тридцать три минуты». (8) То, что Малахов потом дописывает на картине время – свидетельство важности для него этого факта. Адрес бельгийца , собиравшегося купить картины Малахова, примечателен не только с точки зрения символичности чисел, но и с точки зрения «оборотного» характера детали. Андреев наделяет различной коннотацией на первый взгляд одни и те же детали, которые повторяются в тексте. Дом номер пятьдесят, который не существует, символ возраста героя, когда его жизнь вошла в новое русло и резко изменилась. Двадцатый номер квартиры – возраст Маруси. Адрес не сходится, как не сходятся и судьбы героев. «Я долго не мог найти дом номер пятьдесят. Сорок девять – вот он, я обошел его три раза. Пятьдесят один – рядом, на горочке. Где же дом номер пятьдесят?». (9) О том, что рано или поздно он попадет в такую ситуацию, Малахов догадывался и раньше, излагая Марусе Закон дома: «Скажем, вы ищете дом номер сто семнадцать. Сто шестнадцать на месте, рядом – сто пятнадцать…А сто семнадцатого нет…». (10)

Напрямую с числовой символикой и связана и номинативная символика – имена героев контрастны, как их и характеры, и их взгляды, и их судьбы. «Оборотный» характер детали проявляется даже в тонкой игре слов: «Картина моя не исчезла бы, не канула в Лету провинциальной коллекции (милая Лета всегда представлялась мне в виде одной из живописных излучин Свислочи), а, напротив, стала бы появляться на выставках». (11) Через две-три страницы (но с совершенно иной коннотацией): «Наступила уже поздняя осень, а я все еще никак не мог расстаться с летом. Можно сказать, моя жизнь канула в лето». (12)

Как уже было отмечено выше, автор не наделяет деталь лишь описательной функцией, и все же многие из них такую функцию выполняют. К описательным деталям следует отнести прежде всего то, что касается внешности героев, особенно Маруси, так как она дана в восприятии художника (и отчасти автора). «Важнейшая роль детали заключается в том, что она оказывается опосредующим звеном между людьми. Любая деталь – социально нагружена, она выступает как симптом отношений, связей личности с другими (или с собой)». (13) Восприятие внешности девушки – то, что сразу связывает двух героев невидимыми нитями. Художник сразу же отмечает яркий цвет волос («красная ночь»), именно разрез, а не цвет глаз, линии губ, и говорит о том, что «девушка яркая, индивидуальная». И нам, читателям, достаточно только этой фразы, чтобы нарисовать себе образ. Выделено наиболее характерное, и поэтому можно говорить о единичности детали. К описательным деталям можно отнести и описания неба, где особое внимание уделяется облакам (ещё пока не тучам), их форме, их цвету, их безмятежности; описания реки Свислочи. Все это раскрывает нам героев, помогает понять, что важно для них в окружающем мире.

Даже на уровне литературного произведения человек отображает избирательность своей памяти, свою особую организацию мира, которую видит только он один. Детали – яркое тому подтверждение. Сознание человека выделяет то, чему он по каким-либо причинам придает особое значение Она характеризует не только сам предмет, событие, явление, но и самого воспринимающего – его как личность, его систему ценностей. Задача писателя в данном случае усложняется – посредством стиля и посредством детали как компонента стиля передать не только особенности собственного мировосприятия и еще шире - мировоззрения, но и отразить целый комплекс характеров.

(1) Андреев А.Н. Целостный анализ литературного произведения: учебное пособие для студентов вузов. – Мн.: НМЦентр, 1995. – 159 с. – С.80.

(2) Введение в литературоведение. Литературное произведение: Основные понятия и термины: Учеб.пособие/ Л.В. Чернец, В.Е. Хализев, С. Н. Бройтман и др./ Под ред. Л.В.Чернец. – М.: Высшая школа; Издательский центр «Академия», 1999. – С.64.

(3) Попова Е. А. Коммуникативные аспекты литературного нарратива. Автореф. дис. на соиск. уч. степ. доктора филологических наук. – Елец, 2002. – 42 с. – С.27.

(4) Введение в литературоведение. Литературное произведение: Основные понятия и термины: Учеб.пособие/ Л.В. Чернец, В.Е. Хализев, С. Н. Бройтман и др./ Под ред. Л.В.Чернец. – М.: Высшая школа; Издательский центр «Академия», 1999. – С.74 .

(5) Там же, с.65.

(6) Там же, с.73.

(7) Андреев А.Н. Для кого восходит солнце?: романы и повесть. – Мн.: «Макбел», 2006. – 320 с. – С.315.

(8) Там же, с. 315.

(9) Там же, с.312.

(10) Там, с.285.

(11) Там же, с. 311.

(12) Там же, с.314.

(13) Андреев А.Н. Целостный анализ литературного произведения: учебное пособие для студентов вузов. – Мн.: НМЦентр, 1995. – 159 с. – С.60.