|
Уникальному поэту и такому же неординарному человеку Анатолию Брагину сегодня перевалило бы за восемьдесят с хвостиком, то есть, он мог бы ещё быть среди нас. Но жизнь поэта в России схожа с альпинизмом, в котором не всем удаётся взять очередную, новую и трудную, высоту, особенно когда молодость едва различима за спиной. Поскольку или страховка подведёт, или здоровье «выкинет номер». Остаётся память о человеке и его стихи.
С Анатолием Брагиным я была знакома ещё с Кирова, куда приезжали московские писатели на Дни литературы. Причём интересно, что его выступления, где я присутствовала, в моей памяти стоят по соседству с явлением на сцене Виктора Бокова. Особенно вспоминается вечер в ЦДЛ, не скажу точно, в честь чего, но хорошо помню, что из всех поэтов с громкими в хорошем смысле фамилиями большой успех выпал именно на этих двух. Сейчас уже хорошо понимаю, почему. При всей разности судеб и характеров в них преобладал не только близкий простому человеку язык, но и народный дух, который даётся только природой.
Судьба Анатолия не была благополучной с раннего детства. Не буду углубляться в ту пору, он сам рассказал об этом в своих воспоминаниях. Вот только небольшой штрих: «Через несколько месяцев войны мне довелось увидеть отступающие советские войска…В то время мама частенько говорила, что нам придётся бежать. Поэтому в дни тревоги я спал в ботинках. Постоянно приставал к матери: «Ну, когда мы побежим?» Думал, что всех обгоню…Но бежать нам никуда не пришлось, к моему детскому сожалению, – в деревню нагрянули немцы… Мать, встретив немцев, сказала: «Вот, мы и немецкие…» Я был разочарован, никуда не пойдём – опять чего-то недодали…» Ощущение недополученности от судьбы, в том числе и творческой (не особенно жаловали его при СССР критики, а уж цензура и подавно), судя по всему, точило его душу, толкало на сопротивление – насколько это было возможно. На мой взгляд, спасением для него стали ирония, юмор и сатира.
* * *
Редактор вырубил строфу
Из моего стихотворенья:
Мол, ты не Пушкин, не Ду Фу...
А Брагин...
Это вне сомненья!
И две строфы похерил вдруг —
И улыбается, холера!
«Что делать, батенька!
Венера
Милосская
И та без рук!»
Что и говорить, покой в душе Анатолию действительно только снился. Сюрпризы во всех смыслах неласковой жизни стоили частых разочарований в человеческой порядочности и, может быть, отсюда его любовь вообще к животному миру и к собакам в частности, что особенно было видно в последние годы его жизни. Наши дома в микрорайоне Кучино города Железнодорожный стояли рядом, только я жила на первом, а Анатолий на двенадцатом этаже. И я, до своего переезда в другой район города, часто из окна видела его с большой, красивой огненно-рыжей собакой, и по почерку их общения было видно, что это почти родные души.
Касаясь биографии Брагина, невозможно забыть эпизод, растянувшийся на несколько лет, когда он вынужден был скрывать, что у него есть родители, поскольку в результате стараний родственников учился в заведении для сирот. И, хотя получил от этой учёбы немало, в том числе азы нужных мужских специальностей (столяр, слесарь и так далее), но обида и на судьбу, и на себя (так устроено сердце поэта) оставалась по-прежнему жить в душе.
…За все случайные грехи
Воздать случайными пинками.
А за фальшивые стихи
Платить фальшивыми деньгами.
Брагин не особенно жаловал графоманов и не боялся их обидеть. Чего только стоит известное стихотворение «Вот уважил, так уважил!» Вот первая строфа, которой можно было и закончить реакцию на «подарок», итак всё ясно.
Вот уважил, так уважил!
Мне в мой светлый день рожденья
Подарил кирпич бумажный,
Дурака произведенье.
Но Анатолий довёл-таки сатиру до убийственного финала.
Я из корок сделал стельки
Для ботинок «Скорохода»,
А нутро повесил к стенке
Для семейного расхода.
По листочку на день
Хватит
До другого дня рожденья.
Ну, а там готовь, приятель,
Новое произведенье!
И в этом сказалась не только безжалостность к тем, кто старается заманить несведущего читателя своими «шедеврами», но и принципиальная позиция человека к лжецам всех мастей. И как не вспомнить ещё один эпизод из его воспоминаний: «В те времена, в период учёбы в училище, мне довелось совершить свой первый поступок! Тот же руководитель (лит.объединения) пригласил меня на местное телевидение, где я должен был выступить со своими стихами. Я уже предупредил родственников – мол, в такое-то время включайте телевизор. Но! В последний момент всё сорвалось. Я не согласился с предложением руководителя, хотел читать другие стихи. В знак протеста я незаметно скрылся и просто-напросто убежал… Никто не мог понять: как это можно отказаться от славы и денег? Но принцип для меня был выше!»
Вот этот самый «принцип», то есть, верность правде, и стал критерием поведения для поэта Анатолия Брагина на всю жизнь.
* * *
И всё в России могут:
И это, брат, и то,
И ни за что помогут,
И шлепнут ни за что.
Понятно, что за такие четыре строчки надо было платить самому по гамбургскому счёту, ибо это было не только безрассудно на взгляд многих, но и по тем временам небезопасно. И таких строчек у поэта Брагина – весьма немало.
А вот уже чуть позднее:
Для здравия литературы
Достались нам от прежних лет
Большие ножницы цензуры –
Орла двуглавого скелет.
Но жизнь есть жизнь, и невозможно даже поэту находиться всё время на страже принципов, семья с двумя детьми – сыном и дочкой - диктовала свои правила, а поэзия подкидывала и лирические темы. В этом смысле показательно такое стихотворение:
Не в городе, не в деревне –
В посёлке рабочем и дачном
Живу я среди деревьев.
Пытался в Москву-
Неудачно.
Здесь Левитан-художник
Жизнь отдавал картинам.
В Москву не пускали тоже,
Но по другим причинам.
Не в городе, не в деревне…
Может, и к лучшему это:
Может, в такой дыре мне
Только и быть поэтом?
Лапы простёрли к небу
Сосны в благоговенье,
Словно стоят на молебне,
Молятся о спасенье.
Льются Пехоркины воды
И пропадают где-то…
Может, среди природы
Только и жить поэту?!
Конечно, нынешний житель Балашихи (а Железнодорожный уже – её часть) может и обидеться на «дыру», но тридцать с лишним лет назад можно было в разговоре и так назвать микрорайон Кучино, который нынче больше похож на столичный, и не думаю, чтобы это сегодня очень радовало Анатолия. Ведь поэту действительно гораздо лучше жить среди природы, иначе среди асфальта высохнет душа его.
Возвращаясь к стихам Брагина, нельзя не заметить, что и лирика то и дело у него граничит с улыбкой, а то и с явным юмором.
Была весна.
Была и встреча.
Листвой хвалились тополя.
Я, как на привязи, весь вечер
Перед тобой сидел, скуля:
«Ну почему ты так сурова,
Я для тебя хоть на Алтай!
Скажи…
Скажи одно лишь слово!»
И ты сказала: «Не болтай!»
У Анатолия немало коротких стихов и даже четверостиший, а творческий
человек хорошо знает, что стихи всего в несколько строк даются куда труднее, потому что тут каждое слово – весомо, и требуется большая концентрация ума, сердца и мастерства. И это блестяще доказывал Анатолий.
* * *
Язык — мой враг...
По крайней мере,
Язык всегда приносит вред:
Когда виню себя,
Мне верят,
Когда оправдываю — нет!
А когда такие стихи ещё и юмором расцвечены, то и цены им нет, как,
впрочем, вообще настоящей поэзии.
* * *
Что может быть значительнее носа?
Какой прекрасный выступ,
Погляди!
Умен он и задумчив, как философ,
Да и к тому же
Вечно впереди.
Глаза и губы у поэтов в моде,
А нос,
Он и без славы молодец:
Мы нос суем везде,
Нас за нос водят
И с носом оставляют наконец!
Но есть темы, когда не до шуток, когда каждое слово – из самых заветных глубин души, а умение закончить такое стихотворение (в данном случае о войне) без привычного в те годы пафоса и этим сделать его ещё значительней, - говорит и о творческой, и человеческой зрелости поэта.
Война закончилась. Вернулись,
Кто мог вернуться, по домам,
И песни вдоль дорог и улиц
Лились с рыданьем пополам.
Как после панихиды горькой,
Наводим мы порядок свой,
Взялась Россия за уборку
С больной, но трезвой головой.
Она усердно вшей морила,
Гоняла в школу сорванцов
И в укрупненные могилы
Перевозила мертвецов.
И строилась, и зашивала
Своих подбитых сыновей.
И мир, плечами пожимая,
Следил внимательно за ней.
И в конце этих заметок – стихи не только с улыбкой, но и с большим
смыслом:
Когда иду по улице,
А впереди милиция…
Готов, подобно курице,
Куда-нибудь забиться я.
О том, что жил,
Как призвано –
Не жулил, не разбойничал,
На лбу моём написано…
А вдруг да неразборчиво?
Да нет, Анатолий Иванович, ещё как разборчиво! Иначе бы жители
Железнодорожного не назвали Вашим именем улицу в новом микрорайоне, не издавали бы книги, посвящённые Вам, не радовались бы Вашим стихам, в которых вся наша жизнь.
УХОДЯТ ПОЭТЫ…
Звучат запоздалые оды,
Но холоден вечный покой.
Уходят поэты, уходят, -
Сгорают от жизни такой.
Отплавали их пароходы,
Подругою – вечная тень.
Уходят поэты, уходят, -
И страшно за завтрашний день.
И Бога не предали, вроде,
А будни всё так же грубы.
Уходят поэты, уходят –
На гребне колючей судьбы.
Ах, истина снова не в моде,
И ангел промчится, пыля...
Уходят поэты, уходят.
Беднеет родная земля.
(В.К. 2011г) |
|