Малая родина… Мои корни – в Орловском районе Кировской области, деревня Шеины. Но судьба, будто предвидя незавидное будущее любимой деревни на высоком берегу Вятки (в виде плотно заросшего берега), подарила и ещё одну малую родину – духовную. Произошло это, когда меня включили в бригаду писателей («Декада литературы» на Вятке лет 50 назад), отъезжающих в северный, Подосиновский, район области. Ранним зимним утром на станции Демьяново нас, ещё заспанных, встречала Антонина Николаевна Рожкина (на то время  секретарь райкома, ответственная за социальную сферу). И пошло-поехало, в самом добром смысле этого слова. За 2-3 дня она умудрилась влюбить гостей - и в заснеженные сияющие холмы и, конечно же, в своих людей – трудолюбивых, талантливых, песенных и гостеприимных. И не случайно в должное время земляки присвоили ей звание «Почётного гражданина Подосиновского района».

Так начался и мой «роман» с Подосиновцем. Говорят, нет незаменимых людей. Ничего подобного! Могу доказать стихами, очерками, фотографиями. И в который раз поклониться Антонине Николаевне, и не только от своего имени. Знаю, что Владимир Гордейчев (царство ему небесное!), переписывался с замечательным умельцем Алексеем Владимировичем Петуховым, подарившим каждому из нас миниатюрные катаные валеночки; Альберт Лиханов как земляк впитывал в себя эти дни, полные тем и сюжетов, Леонид Хаустов нашёл и здесь, в вятской глубинке, своих преданных читателей (книги-то наши тогда попадали и в провинцию!); Аркадий Минчковский долго был благодарен за корзину клюквы как «заслуженный гипертоник» (дело, ясно, не в ягоде, а во внимании), а я познакомилась в поездке с «главным вятским книголюбом» Владиславом Владимировичем Пластининым, дружба с которым продлилась вплоть до его ухода из жизни; и как-то естественно вышла из-под его пера в эти годы в серии «Созвездие России», Москва, небольшая симпатичная книга «Свет Ярославны» о моём творческом и жизненном пути. Вот что могут значить такие 2-3 дня в северной вятской глубинке!

В последнее время, живя уже в Подмосковье, удавалось бывать в этих краях. Но в юбилейные годы - обязательно и, как правило, с презентацией новой книги. И чаще всего зимой. Вот почему наступившим нынешним летом все мысли были о Подосиновце, тем более что прежде договаривались с библиотекой провести при случае что-то вроде семинара. И как не помочь землякам в их трудном и желанном творческом пути?

Однако на этот раз маршрут оказался вынужденно другим: сначала пригородный поезд до Пинюга, потом 1,5 часа на машине до Демьяново. День был хороший, и за окном проплывали вятские деревни, сёла, посёлки… И увы, много брошенного жилья, зарастающие поля… Молодёжь дружно подалась в города за новой жизнью – ещё и потому, что известный развал страны не обошёл и эти края. Не дремлет и наше ТВ, и по сегодня в самое смотрибельное время внушая молодым, что настоящая жизнь – это деньги, любовницы и заграница.

Проводница во время остановки в Опарино пояснила, что громадные штабеля кругляка, вывезенного из вятских лесов вдоль путей – сырьё для местного завода по обработке дерева, учредитель которого – китайский гражданин, причём абсолютный владелец предприятия. (Хорошо ещё, если - легальные вырубки, ведь до сих пор не утихли разговоры о снятии с губернаторства Белых и тёмной «лесной» истории, связанной с этим). Что жители рассказывают о потогонной системе на производстве и о том, что люди от этого раньше срока уходят на тот свет… Так почему же в северной русской глубинке хозяйничают китайцы? И доход от наших лесных богатств оказывается в их руках? В то время, когда село так нуждается сегодня и в средствах, и в своих кадрах, и в поддержке государства, о которой мы слышим чуть не каждый день? (До сих пор вижу растянувшиеся на километры огромные штабеля уже ошкуренных сосен и елей и представляю голые плеши наших северных боров, знаменитых и ягодами, и грибами, дающими влагу речкам, прудам, рекам…) Но это к слову.

В Пинюг прибыли уже к вечеру, встретил нас с мужем библиотечный шофёр Михаил Иванович, наш давний знакомый. Сели, поехали на «Газели». Вечер тоже выдался добрый: где-то ещё посвечивало солнце, дорога сухая. Но не мы одни торопились до дому в Подосиновец или Демьяново, и впереди идущая легковушка оставляла за собой внушительное облако пыли, и поэтому кто мог пытался проскочить вперёд. Дорога, богатая колдобинами, оживляла в памяти репортажи с известных ралли, и какое-то время во мне, бывшей спортсменке, проснулся-таки азарт: кто кого? В мастерстве Михаила сомнения не было… Но после получаса такого неожиданного приключения азарт сам собой пропал и почему-то вспомнился электрический стул, что применяет Америка для отъявленных разбойников. Или, на худой конец, - бабушкина стиральная доска. А впереди ещё был целый час такого «наказания». И даже впечатляющие холмистые пейзажи, выплывающие из вечернего тумана, казались забытым сном… Приехали мы в Демьяново, добрались до местной маленькой гостиницы, выбрались из машины…Ноги не слушались, голова была где-то, но не на плечах… Запомнится этот экстрим, конечно, надолго. И то: «Не зная броду…»  А ведь местные жители десятилетиями пользуются и этой, и другими подобными дорогами ужe в ХХI веке. И рожать ездят – в то же Демьяново… Никак, все мальчишки здесь выскакивают на белый свет уже с шофёрскими правами.

На следующий день Ольга Николаевна, директор библиотечной системы, устроила нам прогулку по Подосиновцу. С высокого берега Юга открывается шикарная панорама на заречные дали, а в объектив фотоаппарата обязательно попадает сравнительно новый мост через реку, которого долго ждали здесь. И понятно, это ведь не Крым: не те деньги и другие сроки. В натуральную величину старинная барка стала доказательством полноценного «судоходства» по реке Юг, и сотрудница краеведческого музея Татьяна Александровна Момотова рассказала о местных, и не только, мастерах, без коих сооружение это (смотрите на фото) вряд ли бы сдвинулось с места. Внутри барки – целый музей, связанный не только с речной жизнью населения этих мест… И малые дети, и школьники растут здесь, слава богу, в согласии с историей своей древней земли. Кстати, погост Подосиновец известен ещё с начала 1626 года и своё название получил от укрепленного городка Осиновца, датируемого в Устюжских летописях 1486 годом, когда «…водою вятчане приходили на судах под Устюг под Осиновцем изгоном и стали обедать».

А у нас после обеда собрался в библиотеке пишущий народ, несмотря на летние дни, полные хлопот у всех здесь без исключения. Ни «Дикси», ни прочих авангардов торговли здесь нет и вряд ли будут в обозримом будущем, поэтому «как потопаешь, так и полопаешь». Но поэзия – дело святое, и люди собрались, и разговор пошёл на полном серьёзе. Вначале – о главных заповедях для тех, кто «связался» с этим видом литературы. (Не буду перечислять, исходила из собственного опыта). Но главные среди них – поэтическая культура и умение работать над строкой. Конечно, кроме такой «малости» - божьей искры.

Стало понятно, что пишет и публикуется в основном культурная элита Подосиновца: педагоги, библиотекари, работники других подобных учреждений. С одной стороны, - замечательно, ведь это говорит об их уровне, а с другой – не дай бог, если это последний «редут» под натиском того самого «теле-окучивания», и не только молодёжи. Правда, отсутствие школьников, пробующих себя в поэзии, объяснялось большим выпускным вечером в этот день. Почти уверена, что это так.

Подосиновец гордится писателями, что вышли отсюда или были тесно связаны с ним: Аркадий Филёв, чьё имя носит библиотека, возглавлявший Кировскую писательскую организацию и которого я помню по своим ранним творческим годам; Владимир Тендряков, что провёл здесь детство, юность, откуда ушёл на фронт, а начало писательской биографии, естественно, не обошлось и без воспоминаний о житье-бытье на вятской земле. К примеру, в повести «Ухабы» Густой бор – это прообраз Подосиновца. Трасса – та самая дорога к Пинюгу. И здесь не сомневаются, что в романе «За бегущим днём» явственно проступает опять же их посёлок. Отдаётся дань памяти и Олегу Куваеву, юность которого также связана с Вяткой. «Он должен быть вместе с нами, на страницах этой книги, подобно тому, как вятские люди всегда были и есть на страницах его замечательных книг. Слава!» (Из «Книги Вятских родов» В.А. Старостина). Да и сам Куваев подтверждал: «…считаю себя вятичем». Так что фундамент для современной литературы в Подосиновце заложен крепкий. И нынешние, в частности поэты, стараются держать марку. Любовь Петухова, Надежда Мохина, Владимир Терентьев, Наталья Радостева… Кстати о том, что и Москва жаждет слышать поэзию из глубинки, где за каждым словом – не книжная литература и её штампы, не словесная эквилибристика, а пульс самой жизни, - говорит такой случай.

Как всегда в мае, собралось Вятское землячество в большом зале Университета геодезии и картографии, президентом которого является космонавт Виктор Савиных. На этот раз в гостях у земляков-москвичей (как правило, людей образованных, а то и с отличиями самого высокого ранга) был Подосиновский район. После рассказа о жизни северной Вятки слово дали  Любови Петуховой. И с первых же слов, вроде совсем простых, негромких, эта невысокая женщина, преподаватель, взяла в плен весь зал… Люди хотели слышать родное слово, прикоснуться душой к тому, о чём никогда не забывали…

Минут 15-20 Любовь не сходила со сцены, потому что так хотели – и юристы, и кандидаты наук всех мастей, и артисты, и академики…Вот одно из её стихов:

***                             
      «Умом Россию не понять…»
                          Фёдор Тютчев
Я кланяюсь тебе, моя деревня
(Нигде мне не найти прекрасней мест)
За то, что ты достойно и смиренно
Несёшь по жизни свой нелёгкий крест.
Я кланяюсь полям ржаным, пшеничным,
Ромашкам белым, синим василькам,
В лесу полянке щедрой земляничной
И маминым натруженным рукам.
Я восхищаюсь мужеством, терпеньем,
Что ты являла в самый трудный час…
И вдруг – «неперспективная» деревня
Забыта и заброшена сейчас.
Ты всю страну кормила, заграницу,
И было, ох, как трудно, нелегко.
Сейчас, увы, завозят к нам в столицу
Чужой картофель, мясо, молоко.
Луга, поля бурьяном зарастают,
И плачут деревеньки в тишине,
И с каждым годом всё надежды тают –
Обидно, больно, горько, стыдно мне.
И не понять умом Россию нашу –
Я никого к ответу не зову.
И всё же нет моей деревни краше.
Я счастлива, что в ней ещё живу.

Кажется, где яркие образы, неожиданные сравнения? Словом, при желании и прицепиться можно. Но есть главное – Слово из самого сердца. То слово, что ждёт читатель и слушатель.

Любовь Петухова – давний член литобъединения «Родник», которое недавно выпустило свой сборник «Лесная вода». О нём мы и говорили на встрече. Конечно же, основная тема стихов – свой край, его люди и природа, и, конечно же, любовь. Но ХХI век требует порой иных ритмов и тем, и вот уже строитель Артём Ивзан не стесняется поднять «извечную русскую тему»:

… Мы ни за что не хотели признать
Слабость свою перед трезвым лицом.
Вся наша жизнь: магазин и кровать.
Вся наша жизнь пропиталась вином.

Мы выходили на улицы слёз
С первым дыханьем пришедшей весны
И задавали друг другу вопрос:
Есть ли такие, кому мы нужны?

Мы получали один лишь ответ
И начинали истошно орать.
Мы ненавидели весь этот свет.
Мы, алкогольно-табачная рать.

…Пьяные годы прошли на ноже.
Время тащилось по нашим следам.
Все пораскаялись – поздно уже:
Время не верило нашим слезам.

Где-то вдали прокричали «отбой».
Вот и пора, нам сказали: пора.
Завтра в последний решающий бой
Нас поведут, протрезвевших, с утра.

Люди стояли бледнее, чем снег
Белой холодной январской зимы.
Нет человека, но был человек!
Нет больше нас, но ведь были же мы.

Очевидно, что Артёму ещё придётся поработать над строками, но поднять такую во всех смыслах невыгодную для молодого мужчины тему, и не ради эпатажа, – стоит дорогого.

Долгое время руководила «Родником», которому уже за тридцать, Надежда Мохина, ныне член Союза писателей России, автор нескольких сборников стихов и многих песен. Сегодняшний день, да и вчерашний, смело вторгаются в её строки.

…Ни ананасов, ни киви не зная,
Счастливы всё же мы были вполне,
Песни мы пели про красное знамя,
Жили в огромной советской стране.

Пусть небогато. Но хлеба горбушку,
Словно в той песне, – всегда пополам,
Были доверчивы и простодушны,
Мерили ценность людей по делам,

Не по богатству да важному креслу
Им воздавали и славу, и честь.
Было когда-то… Куда-то исчезло…
Где мы сегодня? И кто же мы есть?..
«Ностальгическое»

Ключевая здесь, на мой взгляд, последняя строка. Вопросы, на которые так или иначе придётся каждому ответить.
Ну, и куда же без лирики?

…Я и апрель – ненастный, стылый,
Как будто вовсе не весна.
А мне спокойно: я простила
И отпустила – всё, сполна.

Всё отпустила и забыла,
Развеяв наважденья хмель…
Но за окном всё так, как было:
Метёт по-зимнему метель.

Вновь на стене возникнет профиль,
Как будто из небытия.
И стынет в чашке крепкий кофе…
Я и апрель. Апрель и я…
«Вечер. Апрель и я».

Владимир Зайков родился в этих местах, но уже с 14-ти лет волею судьбы живёт на Украине. В этот приезд мы видели, как занят он делами по переезду на родину, о чём мечтал давно, не теряя связи с Подосиновцем. А стихи – из памяти, о своём, заветном:

Приснился лён… Всё поле голубое
По зелени среди березняка…
Теперь во сне увидишь лишь такое,
Не сеют лён теперь, наверняка.

Так иль иначе, не видал давно я
Голубизны в полях моих родных,
Такой, с которой небо голубое,
Как в зеркале, на стебельках льняных.

Красиво поле в этом дивном цвете…
Но сколько рук бывало возле льна!
Рука не раз перебирала эти
Все стебельки – сырьё для полотна.

Мы в пятом классе месяц не учились,
Всё рвали лён – за сноп по пятаку.
Те пятачки зимою пригодились
Голодному всегда ученику…
«Льняное поле»

Есть в сборнике «Лесная вода» и такие стихи (Владимир Терентьев):

У речки, в лугах зелёных,
Где очень легко, свободно,
Дурачился жеребёнок,
Беспечный и беззаботный,
Забавный такой, хороший,
По-жеребячьи красивый.
А рядом стояла лошадь
И глаз на него косила.
Был полдень. Ни дождь, ни ветер
Не портили день чудесный.
И птицы о тёплом лете
Вовсю распевали песни.
А солнце палило очень,
И весь небосвод был ясным.
И думалось, между прочим,
Что всё-таки жизнь прекрасна.
«Жеребёнок»

И не подумаешь, что автору, члену Союза писателей России, скоро 86. И впрямь, поэты не стареют. Служил  в армии, работал  учителем. Не удержусь, приведу ещё несколько строк:

…Я босиком иду по берегу.
Жаре не придаю значения.
Иду, поддерживая бережно
Приподнятое настроение.

А птицы оглашают здравицы
Земле родной из ближней рощицы.
Им, как и мне, погода нравится
И жить ещё сильнее хочется…

Есть наивная живопись, но и поэзия - есть! И подкупает без всякого старания, как ребёнок…

И, конечно же, снова – о своём, наболевшем говорят поэты, живущие в этой «Вятской Швейцарии», непохожей на аккуратную прибранную Европу, но оправдывающей это сравнение, когда русский, сверкающий под солнцем, снег делает эти холмы прекрасными, а дороги –  более сносными. Летом, конечно, - свои оазисы зелени и дремлющих вод реки Юг…

Где-то домик в деревне
Доживает свой век.
Не вернётся, наверно,
К дому свой человек.
Будут тропки зашиты
По холстам лопушин.
Ни тепла, ни защиты,
И вокруг ни души…
Этот домик в деревне,
Чуть забрезжит рассвет,
Канет в гуще деревьев…
И деревни той нет.

Это стихи Ольги Грибановой, директора Подосиновского Дома ремесел, куда я захожу каждый раз, как в сказку. Любой экспонат в нём дышит, потому что собран, сработан, выткан любящими руками. Нет, живы ещё родники России! И, кстати, Ольга - оформитель десяти книг подосиновских авторов. В хороших руках – и богатая выставка, и книги!
Сегодня руководит «Родником» Татьяна Курдюмова, журналистка, и связь клуба с прессой - её ипостась. Вот чего от души желает она всем нам:

…Захочется всем людям пожелать,
Чтоб радостью с утра глаза искрились,
Чтобы в душе царила благодать,
А стаи туч за горизонтом скрылись.

Пусть жизнь течёт прозрачною рекой
Без омутов, стремнин, водоворотов,
Небесный отразив в себе покой
И все земные растворив заботы.
«Веретено»

Приятным открытием стали детские стихи Ларисы Лебедевой. Согласитесь, для этого нужно не только умение рифмовать. Предлагаю вам и детишкам или внучатам вашим два стихотворения Ларисы, по профессии библиотекаря, организатора культурного отдыха, - словом, «своего человека»:

НА САНКАХ
Я лечу на санках с горки
И кричу «По-сто-ро-нись!»
Мы с дружком моим Егоркой
Быстро-быстро мчимся вниз.

Из-под санок, вслед за нами,
Снег кружится, как юла…
Горку сделали мы сами
За околицей села.

…Санки, стойте! Погодите!!!
И в сугробе у реки
Мы с Егоркой – поглядите:
Оба, как снеговики!

КУКЛА
Заболела кукла Катька.
Я сама её лечу.
Уложу скорей в кроватку,
Как положено врачу.

Забинтую ноги, руки,
Дам таблеток – целых пять!
Буду песенкой баюкать –
Поправляйся только, Кать!

Олег Александрович Пинежанин, по профессии горняк, после -пограничник на Чёрном море, ныне пенсионер, вернувшийся в родные края.

В его стихах меня подкупило чувство юмора – очень гармоничное, не ради красного словца, - а это уже кое-что. Выбрала стихотворение и всё хотела чуть сократить для данной публикации, - и не смогла. Виновата, конечно, но вот оно в целом виде.

О, одиночество моё!
С судьбой невыгодная сделка.
Как будто по льду занесло,
Когда зашкаливала стрелка.

С тех пор под ложечкой сосет
От невесёлой панорамы.
И вот уже который год,
Как зверь, зализываю раны.

Стал плохо видеть, плохо спать,
Мой старый дом – тоски рассадник.
В углу икона, не понять –
Иисус Христос или урядник.

На череду душевных драм
Мой Бог взирает безотрадно.
Ни нет, ни да, ни вам, ни нам –
Грехи отпущены, и ладно.

А за окном моим зима,
О чём-то вьюга завывает.
Мой старый дом – моя тюрьма,
Какой мой срок – сам Бог не знает.

Лишь чёрный кот мурлычет мне,
Всю ночь мурлычет до рассвета.
Наверно, что-то о весне,
Ну и, наверное, о лете.

Когда добреет дикий зверь
И все гадают на ромашке,
В мою распахнутую дверь
Влетают маленькие пташки.

Замечу вдруг – в избе моей
По стенам шарит солнца лапа.
Услышу голос дочерей:
«Мы по тебе скучали, папа!»

Чтоб как-нибудь слезу сдержать,
Хлебну воды из медной кружки.
И стану нежно целовать
На лицах дочек конопушки.

Начну на кухне хлопотать,
Накрою стол: «Садитесь, дети!»
Мы будем нынче пировать,
Забыв всё грустное на свете.

Уставший весь от передряг,
Себя почувствую младенцем.
Возьму и вытру просто так
Пыль на иконе полотенцем.

Движутся вперёд по дороге поэзии и Наталья Конева, и Ольга Макарова; представлена в сборнике проза Нины Булдаковой и Надежды Власовой; пробуют себя и в этом жанре некоторые поэты. И слава богу, главное – творческая работа в пути. Особенно, когда есть возможность не только проявить себя, но и быть услышанным. Когда в этом заинтересованы все, кто хотят, чтобы не обмелели подосиновские родники. Я видела, как внимательно

слушала наш разговор Ольга Николаевна Савинцева, директор библиотеки. А на самых видных местах чистого, ухоженного здания – фотографии и даже портреты любимых земляков-писателей. И в селе Утманово, где я побывала после Подосиновца, несколько дней рядом была Елена Шипицына, хозяйка здешней библиотеки, искренне любящая и книги, и их авторов, и читателей своих… Там нет соцветия грамот на стенах, но есть истинная преданность своему не простому, но благодатному делу.

За традиционным дружеским чаепитием участники встречи, с тревогой ожидавшие разговора о своих стихах, неожиданно посетовали на мою мягкость.

Но, надеюсь, самые важные вещи всё-таки были творчески восприняты, да и конкретные пометки мои на полях электронной книги ещё не раз пригодятся, а если приведёт Бог опять поговорить, - обещаю быть покруче.

На следующий день весь «Родник» двинулся в город Никольск Вологодской области на широкий фестиваль «Славяне Поюжья», в том числе для традиционной встречи с литераторами смежных районов и презентации нового сборника «Звезда Поюжья», уже 18-го по счету. А через два года центром этого замечательного культурного действа снова станет и сам Подосиновец. Уверена, что не подкачает, ибо, к счастью нашему, живы родники России!

Вверх

Комментариев: