Незаметно подкрался и к нашему неугомонному оптимисту, самобытному поэту и переводчику Алексею Кучушеву 70-летний юбилей. Его социально-гражданственные, лирично-тёплые стихи известны любителям поэзии. Восторгаясь многообразием красок окружающего мира, А. Кучушев в то же время сдержан и осторожен, как бы боится нарушить божественную гармонию естества.

Своим мужественным характером, общительностью, распахнутой друзьям душой, Алексей напоминает мне своих выдающихся предшественников - Николая Анцифирова и недавно ушедшего от нас выдающегося поэта Евгения Нефёдова - тоже из бывших шахтёров и тоже из Донбасса. Видно, самая тяжелейшая людская профессия шахтёра ставит одинаковую духовно-чистую отметину на таланты творческие, совестливые, горячо любящие Отечество. Они остро, по-особому благодарно чувствуют землю: небо, реки, леса, поляны, усыпанные девственно белыми ромашками...

Такие поэты подобно ратникам на поле боя, умеют беречь товарищество и мужскую дружбу как святыню, данную Всевышним. Чего нынче многим не хватает...

Мне посчастливилось в жизни дружить с великим сыном русского народа, выдающимся художником слова Михаилом Николаевичем Алексеевым. Мы перезванивались, и он нередко приглашал меня в гости в Переделкино. ...И вот однажды Михаил Николаевич позвонил мне в очередной раз и пригласил в гости. Была поздняя осень, день выдался солнечным. У меня в это время гостил Кучушев, и мы резались в шахматы... Я, конечно, охотно согласился сейчас же выехать. Но спросил Михаила Николаевича, можно ли к нему приехать с моим другом, который сейчас сидит у меня.

- Конечно! В чём вопрос, Ямильчик! Я знаю, что ты не приведёшь плохого человека, - ответил Алексеев. - Ты же мне о нём рассказывал!

Я поблагодарил Михаила Николаевича и сказал, что через час будем у него...

- Может не надо? - стушевался Алексей, когда я положил трубку. - Он же тебя пригласил...

Но как Кучушев ни отнекивался, мол, неудобно вот так неожиданно заявиться к знаменитому писателю, я всё же уговорил его и напомнил, что он мечтал познакомиться с Михаилом Николаевичем. ...Через час мы были уже на даче Алексеева: уютный зелёный домик в глубине двора с мансардой затаился меж кустов сирени. Прошли через сени, пропитанные запахами грибов и яблок... В дверях нас встретил Михаил Николаевич и с порога сказал:

- Ямильчик, знакомь же со своим другом, о котором я уже столько от тебя слышал!

-  Алексей Кучушев, - опередил меня мой друг смущенно.

-  А почему Алексей? Мустафин говорил что вы - татарин? - несколько удивлённо спросил Михаил Николаевич. - Друзья нарекли, что ли?

- Друзья... По паспорту-то я Афиатулла, - смутился Кучушев.

-  Здорово! У меня в роте был старшина Афиатулла. Смелый, храбрый, находчивый был солдат. На Курской дуге погиб... Теперь уже в своих воспоминаниях я пишу о нём. Заметить должен, Афиатулла, татары отважные, надёжные воины. Мой старшина особенно отличался этими качествами. Вообще-то, чего мы тут стоим? Вон и женушка уж сигналит мне... Мойте руки и за стол! Ямиль, покажи другу, где умывальник и прочее...

Кучушев, явно не ожидал такой тёплой встречи со сто­ роны знаменитого писателя. Он был заметно обескуражен вниманием и гостеприимством выдающегося писателя.

...Большой деревянный стол, уставленный явствами, где на нас улыбались бутылочка коньячка и вспотевшая от долгого ожидания бутылка водки, которую, видно Михаил Николаевич достал из холодильника перед нашим приходом.

Из моих рассказов Алексеев знал, что Кучушев работал шахтёром, рыбачил в холодном, неприветливом Баренцевом море, окончил МГУ, от менно проявил себя в себя в журналистике, объездил вдоль и поперёк республики Поволжья. То есть, знал жизнь страны не по книжкам. Публикуя очерки, проблемные статьи, Кучушев временами публиковал и стихи...

После нашей душевной беседа, когда Алексеев несколько расслабил ся и даже рассказал, как он создавал татарскую газету "Татарские новости" на русском языке, которая хорошо раскупалась московскими татарами, и что в газете публиковались стихи на русском и татарском языках, Михаил Николаевич с особым тактом и ненавязчиво попросил Алексея прочесть что-нибудь из своих сочинений.

Кучушев растерялся. Краснея, выдавил:

- Михаил Николаевич, я плохо читаю...

- Ничего-ничего, - успокоил хлебосольный хозяин. - Мы все не ахти как читаем... А тут все свои, аудитория, так сказать небольшая...

А послушав стихи, прищурил мудрые глаза, сияющие молодым задором, и заключил мягким голосом дере­венского учителя:

- Афиатулла, вы талантливы, открыты душой, правдивы, наблюдательны...

Потом рассказал нам, что о Николае Анци фирове, который рано умер... Высоко отозвался о творчестве Евгения Не­ фёдова, чья социально-политическая, и одновременно лирическая поэзия в наше смутно-суровое время стала серьёзным оружием духовного возрождения нации. И заключил свою мысль словами:

- Видно, профессия шахтера закаляет поэтические натуры и обогащает их особыми бойцовскими качествами.

После этой первой встречи Кучушева с великим русским писателем Михаилом Николаевичем Алексеевым мы довольно часто навещали душевно щедрого хозяина дачи. У нас были долгие и сердечные беседы. Михаил Николаевич имел замечательную память. Он с удовольствием читал нам произведения Твардовского, Есенина, Пушкина, Некрасова и, застенчиво улыбаясь, охотно читал свои стихи...

Михаил Николаевич дал Афиатулле Кучушеву рекомендацию для вступления в Союз писателей России.

Взглянув в оторопевшего от счастья Кучушева, он сказал:

- Афиатулла, я редко даю рекомендации в писательский Союз. Мустафин знает. Твои стихи я полюбил. И верю, что ты не подведёшь старого солдата. - Михаил Николаевич очень по-доброму улыбнулся. - Надеюсь, что не сойдешь со своей стези, дорогой Афиатулла…

Думаю, таких тёплых, таких весомых слов рекомендатели такого высокого литературного масштаба не говорили молодым писателям.

Пользуясь случаем, я искренне, дорогой Алексей -Афиатулла , поздравляю тебя с 70-летием и как незабвенный великий писатель Михаил Николаевич Алексеев, верю в твою творческую судьбу, желаю бойцовского здоровья и сохранения верности и любви к многострадальной России. Сегодня Россия, как и в года Великой Отечественной войны, нуждается в писателях-ратниках. Какими были твои коллеги по Донбассу Николай Анцифиров и Евгений Нефёдов.

Алексей КУЧУШЕВ

* * *
Шагаю по первому снегу,
Пушинки мне жалостно мять.
Приятней прохладную негу
С небес, как подарок, принять.
Порхают снежинки под сводом
Колышется белая сеть.
Они по закону природы
Летят, чтоб весной умереть.

* * *
Скребком орудует таджик,
Счищает русский снег с перрона.
Он в теле как памирский бык.
Ему бы дома рыть арык,
Растить гранаты и лимоны.
Ему бы напоить водой
Кишлак, цветы, в саду деревья...
Жить дома с чадами, женой,
Не быть бы изгнанным бедой
В отход, в лихое это время.
Со снегом борется таджик,
Он, как джигит, удал и ловок.
Ему лет менее чем сорок.
Не будь нужды, не скреб бы снег
Белейший, как кулябский хлопок.
Метлой орудует таджик,
Пока он будет чистить снег,
Разучится копать арык,
Растить гранаты и лимоны.