|
Моя дорога
Ростовское региональное отделение представляет самых молодых поэтов Ростовской области
Сергей Волошин, г. Таганрог
Член СП России
Иконы
Слезами елейными плачут иконы,
Глядят в полумрак, содрогаясь, святые
И видят, как жизнь понеслась по наклонной,
И видят в глазах иссушённых пустыни.
Какой-то делец, нас внеся в накладные,
Не спит, занимаясь подсчётом дохода.
Пристрастно вещают нам в пепле и дыме,
Что всё хорошо, лишь плохая погода.
Пусть учат нас жизни с добром и заботой,
И мне не претят те духовные скрепы,
Но мир наш сейчас бесконечно разболтан,
И всюду запреты, запреты, запреты.
А кто-то скрывает ошибки в расчётах,
И бьются об землю тела космолётов,
А рядом вдыхают горючее что-то
Те люди, что тонут в бездонном болоте.
И те, кто по сути нам кровные братья,
Теперь – лишь горячая точка на карте,
Где в землю ложатся безмолвные рати,
Где мы лишь враги и персоны нон грата.
А в церкви опять разгораются свечи,
И речи священников давят на плечи.
Внутри – полигон из недавних увечий,
Но право дельцов – обдирать и калечить.
Святая вода растеклась по ракетам –
По верным бойцовским крылатым драконам.
Мне хочется выйти, сорваться пикетом
На это неверие и беззаконие.
Мне хочется вырвать из этого круга
Всю правду и слово, что скрыты подлогом,
Мне хочется верить, что мы друг для друга,
И что доброту не обложат налогом.
Пусть каждый поверит в грядущее чудо,
Приложит усилье, пройдя все препоны.
Смотрите, средь нас притаился Иуда,
А всюду иконы, иконы, иконы.
Дуэль
"Лишь на мгновенье умер Пушкин,
И лишь мгновенье жил Дантес".
И.Кудрявцев
Чёрная речка бледнела во льду,
А тени ложились на снег,
Который хрустел от того, что идут
На смерть по его белизне.
А ветви застыли в вечернем свету,
Как будто внутри янтаря.
А Пушкин смотрел и вдыхал красоту,
И верил, что это не зря.
Дантес, озарённый холодным лучом,
Был хмур и серьёзен на вид,
Как будто ему даже смерть нипочём,
Которую он сотворит.
Прожгла безысходность морозный февраль,
И тени вдруг стали длинней,
Но пуля совсем не поёт пастораль,
Рождаясь в дыму и огне.
Жаль, выстрел Дантеса был непоправим,
И случай прицел не скосил.
А пуля прошла меж хребтов и равнин,
Под самое сердце Руси.
У нас на талант непосилен налог,
Но смерть против вечности – миг.
Все ясно становится под эпилог,
Кто выжил из этих двоих.
***
А за горами море плещет и бьёт в утёс,
Тонут в его пучине сто миллионов звёзд.
Шепчет июльский ветер: "только ты их не тронь,
Пусть даже можно будет взять не одну в ладонь".
А мне бы сорваться в бездну космоса и воды,
Туда, где стирает время мгновения и следы,
Туда, где в кораллах рыбин – целый подводный флот,
Туда, где само пространство приоткрывает рот.
Там ветры качают вечер и воют вокруг ладьи.
И шепчут, что все конечно, от узника до судьи,
Всё в этом безмерном мире погрузится в океан,
Смешается, станет равным, каких не бери лекал,
А после опять взметнётся, и станет любить и жить,
Тепло ощущать от солнца и холод в момент нужды.
То чует людское сердце, бессилье своё кляня,
Но я не пугаюсь моря, которое для меня.
Герои в недописанных романах
Расставь все запятые перед "и",
А после проводи слова до точки,
Ведь в этом малом буквенном мирочке
С тобой мы и являемся людьми.
Забудь про ворох грубых восклицаний,
Покинь леса бессмысленных вопросов,
Пусть это будет странно и непросто,
Но к нам тогда притронутся сердцами.
Мы связаны с тобой в бессчётных темах
И движемся в пространстве из сюжетов.
Детали, словно пятна на манжетах,
Въедаются в подкорку бессистемно.
Не знаю я, кто пишет наши мысли,
Но чувствую, как будто между прочим,
Что мы не состоим из многоточий,
Хотя о том совсем и не клялись мы.
Держи меня, пройдем с тобой по главам,
В подтекстах пусть прочтут о нас другие.
Плохие книги, точно – лишь могилы.
Надеюсь, мы написаны не слабо.
Тут нет судьбы, случайности и рока,
Здесь всё, чтоб лишь добавить драматизма.
У слов, поверишь, тоже есть харизма,
Хотя она бывает и жестока.
Когда-нибудь мы будем на экранах,
А может быть – в пыли на книжной полке.
Но, как живут тогда в своей каморке
Герои в недописанных романах?
И ни тебе снежинки, ни цветочка,
А лишь вчера, но с планами на завтра.
Прошу тебя, коль слышишь, милый автор,
Не дай нам оборваться перед точкой.
Максим Глазунов, г. Таганрог
ЛТО «Чайка»
Моя дорога
Пылит, пылит за мной дорога,
А значит, продолжаю путь.
А значит, нету в планах Бога
За мной послать кого-нибудь.
А, значит, черти яму роют
Пока не мне, пока не мне.
Тяну свой крест я под горою
И улыбаюсь вышине.
Мой путь не близок, знаю, знаю…
Опасен каждый поворот,
И крошки жизни я меняю
На каждый день, на каждый год.
Пыли, пыли, моя дорога,
Скрывай мой путь от жадных глаз,
И, лишь когда коснусь я Бога,
Открой маршрут мой в тот же час.
Чтоб сын и дочь, пройдя по следу,
Собрали крошки жизни в ком
И обошли мои все беды
Другим путём, своим путём.
Борис Колесников, г. Таганрог
ЛТО «Чайка»
Прохожий
Прохожий,
С лицом невозможным,
Как будто я ему должен,
И потому мне не рад,
Движет себя навстречу,
Взгляд – будто залп картечи,
Недобрым делает вечер
Этот тяжёлый взгляд.
Вот так неизвестный прохожий
Влиять негативно может,
Взглядом, острым как ножик,
В личное влезть пространство.
А как бы мир изменился,
Если бы встречные лица
Давали нам повод не злиться,
А дружески улыбаться?
Дверь
Планета вращается, кутая город холодом,
И листья из золота давят подошвы ног,
А я покидаю жильё с замечательным поводом
Стоять у чьего-то порога, нажав на звонок.
Как жизнь скоротечна – цепляюсь за время остатками,
И каждой минутой вдвойне дорожу я теперь.
Сквозь рыжий пейзаж городской, увлажнённый осадками,
Я осень привёл – открывай и впускай в свою дверь.
Дмитрий Паас, г. Ростов-на-Дону
Кандидат в члены СП России
Костёр октября
В костре октября
Всё то, что казалось реальным,
Сгорает дотла.
Пылает заря,
И в этом огне ритуальном –
Все наши дела.
В костре октября –
Последние отблески лета
Из тёплой страны,
Где дышат моря,
И есть на вопросы ответы,
Где вещие сны.
В костре октября,
Сгущающем тени на лицах,
Как будто мы здесь,
Всё точно не зря,
Но хочется пить и молиться –
Неравная смесь.
В костре октября
Листва, убегая дворами,
Ложится у ног,
Невольно миря
Наш мир с остальными мирами,
В чём вряд ли есть прок.
Пустые пространства
Пустые пространства
На мили вокруг –
Унылое пьянство,
Безделье, мой друг.
Декабрь на исходе,
Всё в мире не то,
И, хоть по погоде
Из твида пальто,
Но утренний холод
Забрался, приник,
Мне дав лишний повод
Поднять воротник.
Моя беспризорность
Почти не горька –
Во всём эта спорность,
Немая тоска.
Сыграй мне «Туманно»...
Но в зале пустом
Молчит фортепьяно –
Ни слова о том,
Как можно исчезнуть,
Пропасть насовсем,
И стать бесполезным
Для точных систем.
Замёрзших просторов
Невидимый плен –
Ни лжи, ни укоров,
Ни грусти взамен.
Печать шарлатанства
Несёт каждый трюк –
Пустые пространства
На мили, мой друг.
Плащ Казановы
Он надменно курил,
Дым струя монотонно;
Не касаясь перил,
Ты глядела с балкона.
Там, внизу, карнавал –
Арлекины, паяцы...
Он тебя не держал –
Ты посмела остаться.
Там, внизу, маскарад –
Циркачи, Коломбины...
Он, пожалуй, был рад
Той причуде невинной,
Что тебя увлекла
По мостам и каналам –
Вслед за ним ты пошла
К отреченью финалом.
Чёрный бархат плаща,
Лунный лик полумаски;
Одержимо ища
Долгожданной подсказки
В отсыревших дворцах,
На затопленных plaza,
Как в чудесных ларцах,
Ты нашла для отказа
Сто удобных причин
(Даже в трещинах фресок!),
Но исход был один,
И в просвет занавесок
Он надменно курил,
Роль закончив бездарно...
Он тебя погубил –
Ты была благодарна.
Полина Роменская, г. Таганрог
Кандидакт в члены СП России
А бывает и так
А бывает и так – на часах без пятнадцати лето,
Ты плывешь в зыбком мареве дней, не касаясь асфальта.
Пестроцветные рифмы кусочками колотой смальты
Образуют узоры в тетрадях детей и поэтов.
Ты молила судьбу о любви... До истерик, до воя!
Ну какая любовь с ипотекой, детьми и диетой?
Но однажды в тени переулка увидятся двое:
Изумлённая ты и смешливое, юное Лето.
У него в волосах конопляный дымок и цикады,
У него за плечом – в хлам раздолбанная гитара.
Будут помнить ваш шёпот и смех тополей анфилады,
Будут долго шептать тополя, мол, не пара, не пара...
Пусть сам чёрт тебе в ухо кричит: "очнись, ты рискуешь,
У тебя многолетний невроз, как память о двух разводах".
Молча смотрит на вас обожжённая Летом природа,
Ну а ты усмехнёшься и в шею его поцелуешь.
Забывала, зачем пришла
Забывала, зачем пришла…
И тузы из моих рукавов
Высыпались еще в прихожей.
Надо же,
До чего мы похожи!
Чёрная кошка для мартовского кота.
Та я была, не та
кому это важно?
Материлась семиэтажно,
Всё равно получалось :
– милый…
И во что мы играли,
Не знали сами.
Говорили низкими голосами.
От невинных моих касаний
Вдруг темнели твои глаза.
Наяву ли ты мне сказал,
Что влюблён в меня за изъяны,
Как в замшелый дор блю…
Если б я только знала,
Что ты имеешь ввиду,
когда говоришь
Люблю.
Говорить и слушать
Закрыв глаза, ты расскажи об этом:
Как ослепительна громада ночи,
На фреске неба звёзды мироточат
И заповедным истекают светом.
Ты расскажи, как оседлавши ветер,
Душа твоя, летя в хвосте кометы,
Натягивала призрачные вожжи…
Но ты не любитель болтать.
Впрочем, я тоже.
А я бы рассказала о дорогах,
Струящихся по склонам и предгорьям,
И уходящих к северному взморью,
И в городах, разнузданных и строгих,
Сливающихся, словно бы в камланье.
Там ветер шепчет сладкие признанья,
Луна как бубен из оленьей кожи…
Но разве ты будешь слушать?
И я – тоже...
Наталья Скрипова (Еженкова), г. Волгодонск
Кандидат в члены СП России
Родилась в Нижнем Новгороде, живу в городе Волгодонске Ростовской области. По образованию документовед.
Выпустила два сборника стихов: «Девочка с Октябрьского Шоссе» в 2006 году и «Осень в окне» в 2007 году. Участник литературного Семинара при Ростовском отделении Союза писателей России с 2014 года.
Заняла второе место в областном литературном конкурсе «Степные всполохи – 2».
Сумерки
А у цветов вишневый запах…
От окон тянет холодком.
Ступает ночь на мягких лапах
Неспешно, будто босиком.
Темнеют дальние деревья.
Фонарь чуть светит. Полутьма.
И, заштрихованные тенью,
Дремотно щурятся дома.
Осенний сумрак. Чёрный бархат.
Осколки света от машин.
Крадётся ночь на мягких лапах.
А на столе цветов кувшин.
И, зачарованный разливом
Чернильных крыльев тишины,
Туманный кот неторопливо
В мои заглядывает сны.
Слышишь, детство!
И когда потеряет значенье
Полновесие прожитых лет,
Суетливое жизни теченье
И карьерных свершений сюжет,
Бросить всё, даже прошлых свиданий
Скороштопанные лоскутки.
Между памятным днём и недавним,
Все исписаны мною листки.
Пробуждение манит заботами
Иль не манит уж больше ничем.
Брошу всё. Запечатаю, сотами.
Укачу на недельку, на день
В край, где яблони стонут под спудом,
Где на коврике вышит олень,
В огороде, где маревым утром
Над малиной колышется шмель,
В палисаднике спелые вишни
И качели, что дед мастерил,
И со скатерти так и не вышли
Брызги выцветших синих чернил…
Где-то там от кленового сока
Золотится забор янтарём…
Слышишь, детство, мне так одиноко
В неуёмном взросленье моём!
Дарина Сысоева, г. Таганрог
Кандидат в члены СП России
Биполярный круг
мания. светлая интерфаза
вот, погляди: моя комната – просто клетка,
и когда мир за окнами юн, апрелев,
я смотрю миллионом своих фасеток,
в голове миллион идей:
и боец, и художник, и менестрель я,
всё могу, успевай, многорукий шива.
у меня столько сил и стальные жилы,
хватит уйме других людей.
я живу, и горю, и так вечно жил бы,
ибо нет ничего, что б меня сломало.
и мне воздуха мало,
и жизни – мало.
депрессия. тёмная интерфаза
вот, погляди: моя комната – дантов ад,
и когда лезет в щели сплошной ноябрь,
самый мощный фонарь в миллионы ватт
не отгонит его.
если я улыбался – это не я был,
батарейки мои безнадёжно сели.
и когда я бессонно лежу в постели,
а вокруг никого, никого,
я готов и бросаться, и лезть на стены,
но лишь глубже ныряю под одеяло.
и мне воздуха мало,
и жизни – мало.
Город Т
этот город Тэ вспоминает твои шаги,
и когда в тебе начинают скрестись не кошки,
а большие, вечно орущие кошаки,
запирай все двери и просто иди на зов.
нас целует лето и дарит узор накожный,
и к лодыжкам ластится мелкий, как пруд, Азов.
по слогам читай, начинай с азов:
у-ны-вать не-го-же.
этот город Тэ вспоминает твой каждый вздох.
ты идешь, он тоже шагает тебе навстречу,
и любое «после» теперь переходит в «до»,
исполняя список отложенных в завтра дел.
говорят здесь стены на самом цветном наречии;
за углом проулок обшарпан и поредел.
замерев, услышишь и свой предел:
я не-бе-зу-преч-ный.
этот город Тэ вспоминает твои стихи,
каждый шаг чеканит несказанное в порыве.
город Тэ пластичен, и ты его мастихин:
тут спаяли russian toska и английский grief,
тут всего лишь был, а вот здесь разлюбил впервые.
этот город выложил память в приморский риф,
рассчитал твой путь, будто логарифм,
не такой уж сложный.
ты его запомнишь, конечно, тоже –
и сложишь в сто сорок рифм.
Надежда Федченко, г. Таганрог
ЛТО «Чайка»
Как есть
Разрешается плакать лишь детям и старикам,
Ну, а ты, друг, храбрись, подойдя в темноте к обрыву.
Испытания здесь не проходят по пропускам
И не капают солью в счастливые фотоархивы.
Заповедности истин не сыпь из горсти песка,
Сохрани, если сердце не куплено медным звоном.
Капитальность у зданий условна, как и тоска
По тому, для чего ты и не был судьбой уготован.
Откровенность, естественность – роскошь тепла в снегах,
Карта сотни сокровищ в пустой вековой бутылке.
Только ценности спрятаны в личности и в зеркалах
И в отсутствии зависти, целящей жертве в затылок.
Вся спина в поцелуях от жгучих клинков острия,
Словно заводь в сезон переполнена рыбьим мясом.
Есть дороги для сердца и свечи монастыря.
Одолимы все трудности – так упражняйся в упрямстве!
Твоя ночь
Они ещё не спят… твои глаза.
Фантомность праздников мерещится в грядущем,
И чувства вверены кому-то, кто допущен
О них без трепета предсердий рассказать.
Они ещё не спят… На потолке
Невидимая маленькая точка
Вниманием твоим согрета очень,
Как я ни разу не согрет никем.
Они не спят… В июльской тишине
Их радужки прозрачность видит полночь
И лунный круг, загадочную горечь,
Известную лишь ночи и тебе.
Меняю год на сутки здесь, с тобой:
Быть запертыми в тесном тёмном кубе,
Открыться вкрадчиво, не размыкая губы,
Наскальной надписью впечататься немой.
Не спят… Однако ночь возьмёт своё,
И тело, сдавшись, в грузную усталость
Провалится, осталась только малость,
И мгла заполнит мысли до краёв.
Желание
Гладит комета своим угасанием космос.
Россыпь созвездий давно наизусть на плечах.
Я загадала безудержность… много… без спроса.
Сбудется скоро в подробностях и мелочах.
Вещее ночь запрягла в предрассветную свежесть.
В русле межклеточной жидкости копится май,
Шагом беззвучным торопит вселенскую нежность
Влиться в буксующий мир замороженных тайн.
Мягкая поступь весны приближается с юга,
Сонную голову кружит от внешности дней.
Тёплые вальсы большому и малому кругу
Шепчут, что верят в обещанный подвиг огней.
Дмитрий Ханин, г. Ростов-на-Дону
Член Союза писателей России, ростовчанин.
Родился в 1989 году, выпускник мехмата ЮФУ,
воспитанник литературного объединения «Дон»
(руководитель – И. Н. Кудрявцев).
Лауреат международной литературной премии имени Сергея Есенина «О Русь, взмахни крылами...» в номинации «Русская надежда» (2012), конкурса сайта «Российский
писатель» в номинации «Новое имя» (2016)
и XIV фестиваля им. Н.Гумилёва в Крыму (2019).
* * *
Так радостно, увидев осень рядом,
Понять, что сущность времени – проста,
И вечности коснуться тихим взглядом,
Как жёлтого парящего листа.
Бессмертно мимолётное паренье,
Поскольку в скоротечности оно
Так близко к своему исчезновенью,
Что с вечностью сливается в одно,
В одно неизмеримое пространство,
В котором ни находок, ни утрат,
А только простота и постоянство
И кажущийся вечным листопад.
Беспечный лист, доверившись природе,
Прощальный час встречает на лету...
И сопричастность вечности приходит
Из чувства сопричастности листу.
* * *
Я перейду дорогу и овраг
И окажусь у старенькой калитки,
Где первобытной истины – в избытке
И благостен тенистый полумрак,
Где за калиткой – Родина и сад,
Где тишина – под крышею беседки
И солнце чуть качается на ветке,
А ягоды на облаке висят.
Там неба запрокинутая гладь
К деревьям неразрывно приникает
И так друг в друга всё перетекает,
Что трудно мир на вещи разделять.
И трудно даже вычленить себя
Из вечности природы переменной,
Как будто вдруг становишься Вселенной,
Утрачивая собственное «я».
* * *
Мгновенья, как деньги, уходят некстати,
Себя на вчерашние вещи растратив.
В ларьках продаются беспечность и пиво.
Мне думать о большем – до страха тоскливо.
А пена до верха дошла, до предела.
Чего я ищу, кроме радости тела?
Дождя ли, апреля? Картин Левитана?
Ах, так это странно, так всё это странно.
Купить бы у пристани маленький домик,
Запомнить всех тех, кого хочется помнить.
Смотреть, как летают над Родиной птицы,
И с тихим пейзажем когда-нибудь слиться.
Елена Шевченко, г. Ростов-на-Дону
Член Союза писателей России
Вёсны
«У тебя бывает так, что весь мир вокруг — болит?»
Макс Фрай
Полночь взорвалась, стекла по щекам
Утренне-розовых стен.
Острой ладонью весну рассекать
Марту не больно совсем.
Только у вёсен под рясой всегда
Кружево-бронебельё?..
Сколько раз было уже "никогда"
И прорастало быльём?
Небо гниёт в червоточинках звёзд,
Тихо целуясь с травой.
Это – всегда интересный вопрос,
"Больно" – не значит "живой".
Сердце
Всё именно так, как тебе говорило сердце. Легенды лгут,
Как не владеет вином или ядом пустой сосуд.
Пламя всегда смеётся, смех его не прервать.
Тесто твоё замешено кровью, тебе ли (мне ли) не знать.
Где-нибудь, где не больно, ты мог (могла) бы жить,
Плоти неброский наряд не портить парчою лжи.
Время? Всё меньше. Ну же, сожми ладонь!
Будет, не бойся, больно. Я ведь и есть
Огонь.
Триптих
***
Насколько проще бояться лифтов,
Тёмных комнат и пауков,
Кровавых ладоней клёнов!
Некрупно-нервным, осенним шрифтом
Чьей невидимой не рукой
Исписан рассвет зелёный?..
***
...Страшнее всего не бояться смерти,
Не верить в жизнь после двадцати,
Получать по почте пустые конверты
И знать: адресата уже не спасти.
***
Не рано, а поздно зелёное станет красным.
Звёзды покинут обойму – их ждёт кровопой.
Земля. М-4 и самый прекрасный «ябрь»,
Почерк совсем не знакомый, но, всё-таки, мой.
Царапинки строчек выводят нечёткий абрис.
– Напрасно?
В следующий раз это солнце взойдёт за тобой.
|
|
