Здесь я только о своих ощущениях событий 10 месяцев 2014 года, начиная с марта, о мыслях, вызванных этими ощущениями. Никаких  попыток обратиться к единомышленникам (таковые, предполагаю, есть), опереться на них, чтобы не покатиться дальше уже в кромешную тьму безысходности, не считая ступенек. Будь что будет! Выскажусь перед собой.  А если кто-то прочтёт, то увольте – обсуждайте написанное между собой. 

Меня от диспута  избавьте. Забегая вперёд, отмечу: я всё сказал здесь на эту тему.  Какую? Да какая определится ниже,  сама собой, по логике размышлений.

Часть 1.

* * *

Верхняя ступенька.   Март-месяц и настроение весеннее, солнечное.  Уверен, мои далёкие предки (и волжане, и сибиряки, и малороссы),  весной же, за 231 год до меня, испытывали очень похожее душевное состояние. Тогда Екатерина II подписала манифест о присоединении Крыма к империи.  Не буду  ссылаться на моего пращура Фрола Цветкова, свидетеля славного события, ибо свидомо-украинский читатель сего саркастически заметит:  «Чего ещё ждать от москаля, которому, в отличие от украинца, нет большей радости, чем  отрезать у соседей и присоединить к себе клок землицы». Я лучше направлю внимание читателя на  другого своего 4-жды прадеда, полтавчанина Ивана Величко, который, в составе Прилуцкого полка, добывал кавалерийской саблей Крым по воле обожаемой им царицы.  Притом, заметьте, не для Украины. Даже есаул тогда не мог додуматься до такой нелепости.  Это всё равно, что  говорить о присоединении дальневосточных земель к Сибири.  Была единая держава,  и «всяк сущий в ней язык» защищал и округлял её по обычаю того времени, тем паче  старались русичи «разновеликие» и «разноцветные».  Олесь Бузина,  просто украинец (не свидомый) и писатель по этому поводу отметил: «Это была и наша Империя», наше имперское прошлое «было прекрасно».

***

Но вернусь в себя, к своим личным ощущениям в те дни, когда Крым, после мытарств на постсоветском пространстве, вернулся  в пределы  РФ.  Ясский договор между Стамбулом и Петербургом 29 декабря 1791 года является единственным  юридически неоспоримым документом, закрепляющим Таврию за сегодняшней Россией,  правопреемницей СССР и Российской империи. Все остальные документы – «дарственный» 1954 года о передаче полуострова УССР, разноуровневые решения и постановления о закреплении его  за постсоветской Украиной -  оспоримы.  Ибо внутренний территориальный передел при всевластии КПСС осуществлялся самодержавно, а  распад Советского Союза был произведен без соответствующих процедур, с игнорированием международных принципов и прецедентов. Были проигнорированы честные референдумы (общесоюзный и региональные), анализ исторических данных, углубленный переговорный процесс, международная правовая экспертиза.

Отечественная история обставляла такие приобретения и возвращения ранее отторгнутого героическими действиями армии и флота, народных масс, вождей, дипломатов и полководцев, которые становились  национальными героями. А само событие в коллективном сознании  приобретало расцветки праздника в соответствующем звуковом сопровождении.  Хотя  мартовское, 2014 года, «покорение Крыма» прошло без грохота марсовых колесниц, сравнительно буднично,  возвращённый Крым, как одна из высших ценностей в русском сознании,  был воспринят патриотами с глубочайшим удовлетворением национальной гордости.  Не только потому что Крым для нас  - больше чем  русская земля в центре Чёрного моря, естественный форт, непотопляемый броненосец. Его возвращение произошло в срок, когда  возник острый дефицит того, что питает дух нации.

***

Действительно, всё дальше во времени Великая Победа 1945 года, которая  вознесла  Россию-СССР на  такую высоту славы и авторитета,  какая покорилась нашим предкам  разве что в 1814 году в поверженном Париже.  Пиршество национальной гордости! Но она нуждается в постоянной подпитке из равноценных источников. За 7 десятилетий, считая от падения Берлина, только победа отечественной науки и техники, ошеломившая мир подвигом Гагарина, оказалась для нас глотком живой воды из бокала славы, сравнимым  по значимости с тем, что был осушен на ступенях Рейхстага.  Никакие годовщины славных событий, официальные празднества с военными парадами и фейерверками, воздвигаемые памятники  не могут  заменить реальных событий, возвышающих душу. Их юбилеи отмечать нужно и важно, но, согласитесь, это колебание пустоты, искусственное возбуждение, которое сменяется ещё большим томлением по настоящему, без подделки. 

Неожиданный распад великой страны после побед 45 и 61 годов  породил в массах горькое чувство  конца отечественной истории, безвозвратности, общенациональный пессимизм в степени, опасной для целостности государства.  Возникло чувство стыда за Москву, которая, например, покорно мирится с тем, что в наполовину русской Риге значительная часть соотечественников низведена в состояние «негров». «Нефтегазовая супердержава», чья промышленность и сельское хозяйство задушены импортом (от китайских ноут-буков до польских яблок),  вызывает мысли отнюдь не о грядущем процветании. Мысли уходят вспять, во великокняжеские времена, к «Супердержаве  пеньки и дёгтя», отказом от вывоза которых на рынки развитых стран той поры наша тогдашняя элита (продажная и жадная, как и ныне) пугала Европу.     

***

Своевременность последних крымских событий именно в том,  что возвращение Таврии  всколыхнуло умирающие надежды патриотического большинства: Россия возрождается! Россия встаёт с колен.

Вот и я, ваш покорный слуга, испытывал описанные выше чувства, мысленно находясь под весенним солнцем 2014 года на своей, придуманной мной для образности, «верхней ступеньке», первой из 10-и, по числу месяцев, считая  до конца года. И, как один из патриотического большинства соотечественников, надеялся, что  те дни – только начало возрождения, только первые потуги народного организма подняться с колен, на  что обрекли его перестройка и ельцинщина  и с чем не просто справиться из-за инерции либеральной элиты – этого тормоза страны на единственно возможном для России пути.

Ободряющим эти надежды признаком стало встречное движение насельников отторгнутых от общего Отечества исконно русских земель.  Оно покинуло область мечтаний и робких действий отдельных лиц и групп населения и стало протестным движением разновеликих масс различной силы – от  массового в Крыму и на Донбассе  до точечных (преимущественно в крупных городах) в других регионах ЮВ – в Днепропетровске, Одессе, Харькове, др.  Здесь преобладали сторонники Антимайдана и президента Януковича. Фактическое отстранение его от власти 22-23 февраля крёстными отцами и «гвардией Евромайдана», с одобрения и при помощи стран ЕС и НАТО,  было расценено протестующими как государственный переворот.  Оскорбительным  для избирателей ПР стало отсутствие малейшего повода для переворота в Киеве,  ибо  глава государства пошёл буквально на все уступки  оппозиции, подписав соглашение об урегулировании кризиса в присутствии высоких лиц Атлантического союза и представителя Кремля.

Масло в огонь протестных настроений подлили первые решения самозванной власти, самое  преступное из них -  лишить абсолютное русскоязычное большинстве населения южнее 49 параллели  прежних куцых прав на родной язык. Проявился «Приднестровский синдром». Приемлемая для ЮВ идея федерализации, децентрализации страны была решительно отвергнута ставленниками Евромайдана. Половину страны пугала перспектива жизни в  унитарном государстве, в котором «свидомоукраинское меньшинство» станет известными (по «вчэнню Донцова» и по бандеровским наработкам)  методами ассимилировать иноязычное большинство, лишать его исторической памяти, учить вражде ко всем духовным явлениям русскости, поклоняться чужим богам и героям.    Вожди переворота, утверждённые «евромайданным вече», не стали утруждать себя  определённым количеством дней, после которых покинувший столицу глава государства может быть юридически признан, как лицо, отказавшееся от выполнения своих обязанностей.  Запад тут же  признал «иопрезидента», премьера и кабмин от евромайдана, законность силовых структур, возглавленных откровенными бандерофашистами и правыми радикалами. Признал легитимность Верховной рады, запуганной  уличными насильниками, переформатированной внутренним предательством ПР и поредевшей от вынужденных беглецов.  

Однако миллионы «громадян» восприняли новую власть хунтой, внутренними захватчиками, в отношении которых  допустимо гражданское неповиновение,  а  коль применит методы силового принуждения – вооружённый отпор.  Те же, для которых изначально, с 1991 года, «незалежная Украина» виделась продуктом  краевых сепаратистов, недругов русского единства,  восприняли неконституционную смену власти на холмах днепровского правобережья 22 февраля 2014 года  как сигнал для законного обретения независимости неукраинских регионов Украины. Для них  нелепое государство с таким названием, прожив неполных 23 года, перестало существовать в дыму горящих покрышек, тем самым,   подтвердив  мнение о природной неспособности украинских националистов к созданию отдельной державы.  В очередной раз умелые, преданные замыслам коллектива  строители общего большого дома (империи и СССР)  показали свою беспомощность в возведении «окремой хаты», как уже случалось в прошлом.

***

Эти настроения усиливались  твёрдой, казалось, позицией России.  Представитель Президента РФ Лукин, сохранив честь дипломата, не оставил подписи,  в отличие от своих европейских коллег,   на документе фактического «отречения  с рассрочкой»  Януковича. Москва сразу поставила под сомнение легитимность нового руководства в Киеве. Её посол Зурабов был отозван, якобы для консультаций, но жест многозначительный.  4 марта  на пресс-конференции Владимир Путин назвал события на Украине военным переворотом и силовым захватом власти, а  Виктора Януковича – законным президентом.  В подобной тональности высказывались  другие высокие официальные лица РФ: государственный антиконституционный переворот,  хунта (в адрес самозванцев),  нелегитимные и.о. президента и премьер; кабмин, утверждённый боевиками «Правого сектора»; Верховна Рада, переформатированная вооружённым охлосом под угрозой жизни депутатов; незаконные вооружённые формирования Национальной гвардии.  

Фактически, во мнении Кремля, то государство Украина, которое он признал в 1991 году и с которым заключил ряд важных двусторонних договоров, в конце февраля 2014 года перестало существовать.  Такая позиция позволила Москве с большей уверенностью  ссылаться на правомочность своих действий в Крыму.  А Крымский рывок в сторону Москвы, подготовленный политической партией пророссийски настроенного большинства полуострова и истинно народной властью автономии, и беззаветно поддержанный Россией,  невероятный успех этого предприятия  усилили надежды сторонников общерусского единства в Северном   Причерноморье.  17 марта  мало кто в его пределах сомневался в решимости Москвы столь же непреклонно продолжить новое собирание русских земель.

В представлении литератора это та самая «первая ступенька», стоя на которой я начал описывать свои ощущения  и мысли 10-ти месяцев 2014 года.  Сейчас я  могу охватить мысленным взором всю лестницу, которая уходит вниз, но тогда воображение устремлялось вверх. Только вверх!  Поэтому дайте мне возможность  стряхнуть очарование обмана. В продолжении очерка я расскажу, что последовало за описанным здесь на самом деле. Нет, для вас ничего нового. Хроника  открыта для всех. Я расскажу, что произошло во мне, обыкновенном русском человеке.  Может быть,  не останусь одиноким.  Скверное дело – выть на луну.

Часть 2.

* * *

Не хочется покидать «верхнюю ступеньку», какое-то тревожное предчувствие мешает с лёгким сердцем отдаться желанному течению времени. Вопреки  щедрым дозам  оптимизма, сбрасываемого тогда с  Горних высот в патриотические низы.  Вот, вспомните (за давностью не могу утверждать, чей голос, но, кажется, голос нашего  президента на пресс-конференции в начале марта): «Если люди попросят нас о помощи, а официальное обращение действующего легитимного президента у нас уже есть, то мы оставляем за собой право использовать все имеющиеся у нас средства для защиты этих граждан.  И считаем, что это вполне легитимно. Это крайняя мера».

Полагаю, «легитимный президент»,   - это Янукович. Поправьте, если ошибся. И подскажите, значит ли «крайняя мера» ввод российских войск, где возникнет «угроза жизни граждан Российской Федерации, наших соотечественников» (в моих черновиках последняя закавыченная фраза якобы исходит из пресс-службы Кремля. Так ли?). Или иные меры, столь же эффективные? Несколько раньше, 1 марта  Совет Федерации РФ  принял недвусмысленное постановление в ответ на обращение  Президента Путина «Об использовании войск Российской Федерации на территории Украины».  Кто посмеет сказать о «бряцанье оружием»?  Это адекватный ответ на геноцид. Ведь против иноязычных граждан «одномовной» (по проекту мовников») Украины, не признавших бандеро-фашистский переворот в столице,  хунта готовилась направить армию с тяжёлой техникой и авиацией, бандформирования  национал-радикалов, вооружённых уголовников.  Не «нарушение прав» миллионов граждан погружённой в хаос страны, а лишение жизни инакомыслящих  готовили авторы государственного переворота. В такой ситуации  признанный Русским мiромъ  правитель и военачальник  не имеет выбора, как поступить.  Он обязан (!) вмешаться тем или иным способом, он должен(!)  действовать согласно закону «О соотечественниках». И  во искупление вины своих предшественников перед теми, кого они бросили на произвол «титульным нациям» при распаде единой страны.

Словесный допинг для патриотов Единой Руси по обе стороны границы, который прозвучал на той пресс-конференции из первых уст России,  стал для крымчан подтверждением желанной неизбежности, фактически подготовленной ещё в конце февраля в Симферополе, Севастополе и Москве. Прорусски настроенное большинство население Новороссии (8 областей, 20-миллионное население) приняло его как звук сигнальной трубы со стороны Кремля, помощь  откуда не заставит себя ждать в случае силовых действий хунты против не признающего её  протестного движения  Юга и Востока.   Но в Харькове и южнее 49 параллели последнее оказалось неорганизованным и слабым. Киеву,  праворадикальным формированиям и футбольным хулиганам удалось сравнительно легко подавить его в стадии формирования. Сорвалось только в двух областях  Донбасса, где сторонники (в то время) федерализации решительно взялись за оружие и после первых успехов поставили задачу полного отделения своих территорий от унитарной галицко-фашистской «Евроукраины». Что ж, с неудачей в Большой Новороссии (от Одессы до Днепропетровска и дальше до Харькова),  придётся смириться, как с временной промашкой. Тем более, что  не покорившийся Донбасс стал Малой Новороссией,  откуда можно с оптимизмом ждать освободительный поход на запад и юг, оккупированные  правыми радикалами, приведшими к власти хунту в Киеве. Помните, как Нижний освободил Москву, а Пьемонт – Рим?  Да и сами по себе две союзные республики – ДНР и ЛНР – с населением под 7 млн. человек, на площади более чем 50 тыс. кв. км,  пусть воюющие, пусть ещё никем, в том числе Москвой, не признанные,   выстраивают победный «крымский ряд»,  сулящий пополнение. Отряды ополчения на  берегах Северского Донца  усиливались добровольцами отовсюду,  укреплялись трофейной и поступаемой из России по негосударственным каналам военной техникой, артиллерией.  Они успешно срывали планы АТО, объявленной киевскими самозванцами. Получали подтверждение слухи о формировании воинских подразделений  из украинцев  Поднепровья, Подолии и даже русинов Закарпатья, которые готовы-де выступить в час икс против  киевской хунты.  Продолжались, перемещаясь  в Ростовскую область, учения российской армии.

Всё это владело мыслями и настроением.  Разумеется, не только моими. Но тревожные предчувствия будто толкали в спину,   прочь с верхней ступеньки, вниз…

* * *

К этой главке просится название «Не долго музыка играла».  Не буду давать расширенную оценку того, что уже в апреле стало происходить на Украине, в накалах страстей, обсуждаться внутри страны и за её пределами. Напомню о реакции официальной России,  которая решающим образом меняла вектор развития событий в Северном Причерноморье.

Итак, Москва, неожиданно для большинства молившихся на неё в то «время больших ожиданий», вдруг начала демонстрировать «политкорректность» (чтоб ей пусто было!). Поскольку все здесь наслышаны,  нет необходимости «разжёвывать» каждый посыл.

                                                                                                                         Это уже крик отчаяния: где помощь, Москва? 

Знаком времени уже в апреле стало озабоченное лицо Сергея Лаврова.   Наш дипломат №1, искусно организованной тихой речью и сдержанной мимикой,  передавал телезрителям выражение озабоченности Кремля то ли в недостаточности побед  ополчения Донбасса, то ли в мизерности успехов АТО.  Знаете, язык дипломатии особый, ему надо долго и упорно учиться в МГИМО.  Мы, необученные массы, можем предположить «заботу» главного мидовца РФ о мирных дончанах и луганчанах, погибающих  при артиллерийских обстрелах «гарматами» Коваля (и.о. минобороны при и.о. президенте Турчинове и далее)  городов и селений, контролируемых «террористами» типа Стрелкова. Или о мариупольцах, потерявших своих близких под гусеницами лучших в мире украинских танков. А может быть, его  озаботил костёр фашистской инквизиции, разведённый в русской Одессе заезжими из Галиции наследниками Степана Бандеры? Возможно,  трепетное сердце тёзки Св. Сергия размягчили слёзы матерей, чьи дети в  армейской форме, голодные и необученные, гибли от пуль  и снарядов «московских агрессоров», как утверждает Запад.  Тех самых агрессоров, которые продолжали будто бы манёвры, только всё дальше от «Стены Яценюка» - через Челябинск – всё ближе к Аляске, к руинам форта Елизаветы на Гавайях и к ист. заповеднику Форт Росс в Калифорнии. Дабы трепетали янки (не штыком, так «Булавой» достанем), а украинские экс-братья чтоб малость успокоились. Правда,  некоторые заметили, что отвод российских войск от границ Украины начался тогда, когда ополченцы Донбасса всё чаще стали демонстрировать не только свою способность к обороне и позиционной войне в течение длительного времени, но и к наступательным действиям, угрожая вторжением в соседние области Новороссии.

 Кстати, об Одессе (тема особая). Когда каратели-любители, от правосеков и футбольных фанатов, подожгли Дом профсоюзов, наш прославленный крейсер «Москва» мог бы и «подымить» на одесском рейде, как (помните?) «подымил» британский флот в Мраморном море, когда отряды генерала Скобелева подошли к Стамбулу. Для острастки хотя бы. У Джона Буля 136 лет тому  получилось. Наши флотоводцы и их начальство 2 мая 2014 не решились. Или севастопольские адмиралы оказались некурящими… А может быть, сгоревшие одесситы просто не успели «попросить о помощи»?  Или кричали недостаточно громко. Кремль ведь далеко и высоко. Там могли не услышать.  Поди, разберись теперь, кто виноват. ..

Только что просить о помощи?!  Зачем надрываться?!  Ну, вылетели те слова  (использовать все имеющиеся у нас средства для защиты этих граждан).  Вылетели, не поймаешь. А что ж их ловить? В русском лексиконе аж 500 тысяч слов (у англичан, для сравнения, в 3 раза меньше). Все не переловишь, не вернёшь. И у каждого  лица, обличённого властью, свой набор. Вспомним слова из интервью спикера ГД РФ Сергея Нарышкина телеканалу "Россия 24" накануне (запланировнных на 25 мая в Вашингтоне) выборов президентом Украины олигарха Вальцмана-Порошенко вместо и. о. президента пастора Турчинова:  «Непроведение выборов президента на Украине будет большим злом, чем проведение».Видимо, ради этого «меньшего зла» (дабы не допустить большего) и «чтобы создать дополнительные условия избирательному финалу 25 мая» (из официального высказывания),  мы увели свои войска подальше от Украины,  позволили  отъявленным братьям обстреливать нашу землю из «незалежних» орудий  и утюжить «незалежной» бронетехникой. И грозное постановление Совета Федерации РФ от 1 марта  «Об использовании войск Российской Федерации на территории Украины»  в своё время отменили (правда, с оговоркой).

***

Вот как повернулось за несколько недель после пямятных слов В.В. Путина, продолжавшего называть киевскую хунту…  хунтой!Официальная Россия по каким-то соображениям решила «уважить выбор народа» и признать незаконные выборы, организованные незаконной властью, не признавая в то же время правительства республик Малой Новороссии (Донбасса) и рекомендуя непризнанным воздержаться от собственного референдума, ради меньшего зла. Так получалось? Следовательно, Москва решила признать президентом ставленника хунты, которого изберут (кто бы сомневался!) при неравноправном состязании кандидатов.

Отдадим должное уважаемому Нарышкину. Он понимал уязвимость такой позиции в общественном мнении. Поэтому поспешил придать оттенок неопределённости «мысли изречённой»: «Исходим из того, что нынешняя власть на Украине нелегитимна. Степень легитимности власти и президента, избранного в случае, если выборы состоятся, будет, на мой взгляд, неполной». Теперь гадай, кого придётся признавать, «полу-Президента» или «полу-Непрезидента». Вспомнился тот классический стакан с водой.  По этому поводу я уже иносказательно высказывался:  «Рыба сильно воняет, но есть её будем, зажав пальцами нос». Так как «неполным» (по Нарышкину) прэзыдэнтом Украины стал отъявленный русофоб, неистовый сторонник ЕС и НАТО, то от его «употребления» (как от той рыбы с запахом) в Кремле появились дополнительные проблемы. Притом, с претензией на вечность.

Главнейшая из новых проблем… Погодите, рано о ней говорить. Пока попробуем разобраться, как соотносятся слова спикера Нарышкина сказанные в интервью 24 каналу с неоднократно высказываемым мнением  нашего Президента, дескать, по действующей конституции Украины эти выборы проводить нельзя, ибо условия выборов не соответствуют стандартам. Сначала надо-де  провести референдум по основному закону,  выборы в ВР, затем оформить конституционное отстранение Януковича. Потом уж мечтать о новом президенте.  Думаю, противоречия здесь нет. Для правителя (прямого и из-за спины Медведева), наторевшего в лавировании между отечественными либералами и консерваторами,  даже полупризнание будущего полупрезидента делалось с многозначительным напоминанием о несоответствии готовящихся выборов 25 мая международным стандартам. Следовательно, Россия в любой момент вольна вернуться на позицию конца февраля-марта, вспомнить о легитимном президенте Януковиче, который, наверное, до сих пор «работает с бумагами» (возможно, с туалетной) в Ростове-на-Дону. Уверен, обращение В.В. Путина к руководству освобождённого региона не проводить на контролируемой ими территории референдум было согласовано между Москвой, Донецком и Луганском. Тем более, что большинство жителей двух восточных областей проголосовали за отделение от  Киева и образование независимых республик как составных частей – в будущем – федеративной Новороссии. Иначе ещё большей нелепостью воспринимаются следующие заявления Нарышкина.

Восстание на Донбассе наш парламентский спикер посчитал (во всяком случае «на публику») «внутренним делом» Украины: «На мой взгляд, значение референдума в том, чтобы еще и еще раз киевские власти услышали голос своего народа, населения городов, поселков юго-востока, желание людей организовать диалог с властью на предмет того, как они видят свою жизнь в этом государстве». 

Не странно ли?! Киевские власти ежедневно, ежечасно слышат голоса Донбасса. Что могли добавить такой слышимости донецкий и луганский референдумы?  По каким признакам событий на Донбассе столь высокая и информированная фигура  Российского властного Олимпа сделала вывод  о «желании людей организовать диалог с властью»в Киеве?  Разве они, наученные Евромайданом, вообще видели свою жизнь в этом государстве?  Разве что в федеративном, на правах самоуправляющейся земли. И с кем вести диалог  жителям донецкой земли? Напрямую с карателями «Правого сектора» или с  подконтрольным им «урядом»? Тех и других устроит только безоговорочная капитуляция  схиднякив (восточников) с отъятием у них сланцегазовой территории.  

Такая разноголосица в Кремле,  противоречия заявлений высоких лиц во второй половине весны и в начале лета, расколола патриотическое общество на два лагеря. В одном доминировали мрачные и обвинительные разговоры о «сливе Донбасса» под давлением санкций. В другом, толкаясь и возбуждённо перебивая друг друга, принялись решать загадку. Якобы за пазухой у нашего президента спрятан хитроумный план и остатки «овец»  сберечь на «ланах»  в долине Северского Донца, и насытить до болезненных коликов в желудках «волков», как «свидомую» стаю украинства, так и их вашингтонских вожаков. Дайте только срок, и  будет на нашей улице праздник!  Я метался между этими лагерями, изливая в статьях и очерках  противоречивые чувства, надежды и разочарования. И не заметил вначале, что оказался  где-то ближе к середине того, что назвал своей умозрительной лестницей в 10 ступенек, ведущих вниз.

Часть 3.

Единство исторической памяти, ответственность каждого за всех, следование сакральному правилу «не навреди собрату своему» важнее политического единства. Известные события вскоре заметно ослабили эту надежду.  К началу лета она сменилась нетерпеливым ожиданием какого-то оригинального (хотелось верить) хода Кремля, остроумным и решительным действием нашего Президента, который враз, не давая опомниться Западу, поставит точку на превращении Украины в предполье  перед последней полосой обороны России.

* * *

Лично для меня  началом  разуверения стали дни, последовавшие за 2 мая.   Массовая казнь огнём моих соотечественников лишь прибавила красного (от пламени и крови) оттенка бледной дипломатической озабоченности  a la Lavrov.  Говоря словами классика, в сердцах официальных лиц России на политическом олимпе «пепел  сожжённых не застучал».  Так себе, встряхнулся и покойно осел. Не произвело впечатление на кремлёвских жителей даже само место казни. Вдумайтесь, где это случилось!  В одном из первых четырёх городов-героев Великой Отечественной  войны!  Что для русских Одесса?  Не просто один из приморских портов.  Это  город Екатерины Великой, Суворова, «Дюка», Воронцова, Пушкина, победителей британского десанта в 1855 году, Куприна, Кости с «шаланды, полной кефали», Бабеля, Паустовского, Веры Холодной, участников 70-дневной обороны в 1941 году; город со специфическим, ему только присущим колоритом русской (именно русской!) речи.  Вы скажете, был таковым. В целом, будете правы, если считать городом его горожан. Умирание известной нам Одессы началось, когда она стала наполняться чуждым ей духом новых хозяев с глазами серийных убийц, как у Тягнибока. Настоящие одесситы или сгорели 2 мая, в год 220-летия со дня именин исторической столицы края, или  онемели от впечатлений, от страха, от скорби по сгоревшим.   Ни мёртвые, ни живые не увидят Парада Победы 9 мая 2015 года, в отличие от свободных жителей оставшейся тройки первых городов-героев.

Что же это получается, православные?! Русские (в полном, триедином понимании)  остановили на Украине шведов, изгнали  за пределы единой страны остатки Великой Армии Наполеона и дошли до Парижа,  победили  фашистскую Европу, покорную Гитлеру. И вдруг мы стали очевидцами невероятного, чего и в горячечном сне не может присниться:  ничтожные выученики ничтожного Степана Бандеры, отцы и деды которых и  носа  не смели высовывать из лесных схронов, куда загнали их наши отцы и деды, водружают чёрно-красные «прапоры» бандерофашизма над русскими(!!!) городами.  «Украинский Пьемонт» (вернее, австроукраинский  Лемберг-Львув-Львив) торжествует над  Москвой(!?).  Как смотреть в глаза ветеранам Великой Отечественной? И вновь подразумевается неизглагольная оговорка:  Разве нас попросили? Простите, не расслышали. Значит, нет повода вмешиваться во внутреннее дело суверенной Украины. Вот и размышляй после такого позора, кем мы стали. Лиха беда начало!  И дальше, на самое дно немыслимых унижений последуем «безмолвствующей толпой»! За 5 и 6-ой колоннами отечественного послеперестроечного призыва. Действительность не оставляет почвы для веры. Разуверение – как падение в пустоту;  для меня – неумолимый спуск, вопреки внутреннему сопротивлению, по той самой лестнице, созданной воображением.

***

«Чему свидетели мы были» (из А.П.)  летом и осенью 2014? Я не стану придерживаться хронологии и пересказывать в подробностях то, что всем известно. Не  ручаюсь за точность описания того или иного события, которое запечатлелось в моей памяти. Память избирательна. Она более-менее надёжна, когда зримое и услышанное задевают, как говорят в таких случаях, душу.

Досаду и растерянность (не верилось в происходящее) вызвал какой-то  подчёркнуто-предупредительный, назойливо-показной насупленному Западу увод российских войск подальше (благо, территория позволяет)  от Стены Януковича. Походило на  бегство. И это при том,  что с украинской стороны участились обстрелы  нашей приграничной территории, заезды на неё бронетехники с исполнителями АТО, то есть карателями. В ответ на снарядные воронки на полях, на повреждённые дома и раненых жителей следовали официальные, с нашей стороны, объяснения, мол, армия «Братскойукраины» (произносится слитно) ни на что не годна, срочники стрелять не обучены, а кадровые офицеры забыли, как с генштабовскими  картами обращаться, да и границы  толком не нарисованы. Что с них, артиллеристов-мазил, с  заблудшей мотопехоты возьмёшь?  Пусть себе стреляют, вред небольшой. Создалось впечатление, что Правительство РФ ухватилось, как за спасительную соломинку, за беженцев. Их проблемой  задвинули на второй план проблему помощи сражающемуся Донбассу. Ребята с автоматами подождут, когда – вишь скока! – народу с ложками. Гуманизм превыше всего. Кормление беглецов от смерти российской гречкой более благостная для мировых зрителей картина, чем расстрел карателей  из оружия со складов РФ.

Всё реже в официальных устах, в одобряемых «политшоу»  звучали «хунта»,  «необандеровщина»,  «укрофашизм», «нелегитимность». Ведущие теледебатов на украинскую тему всё чаще прерывали диспутантов, дающих те же характеристики для представителей трёх ветвей киевской самозванной власти.  На одном из таких словесных ристалищ по одному из центральных каналов вашему покорному слуге не  дали развить мысль, что спасение Украины (заодно, России) - в распаде Украины (государства искусственного,  которое, благодаря своим размерам, населённости и географическому расположению – идеальный инструмент для Запада, в его вековых усилиях ослабить Россию).   «Рассудку вопреки, наперекор фактам», наши руководители с какой-то  маниакальной настойчивостью принялись везде и всюду твердить о заинтересованности России в существовании «единой и неделимой» Украины. Будто она не удаляется в сторону НАТОвской Атлантики, не напитывается ненавистью ко всему русскому (а значит, и общерусскому) целенаправленной государственной пропагандой.  Эту большую, этнически разнородную,  многоконфессиональную, цивилизационно-противоречивую, внеисторическую Украину, созданную по выкройкам большевистских вождей,   можно сохранить лишь при федеративном устройстве. Но для выживания её правящих элит необходима «дэржава унитарна», в чём они имеют определяющую поддержку бандерофашизма и «свидомого украинства». Именно в такой Украине заинтересованы Вашингтон и Брюссель. А странная позиция Москвы (пылкая поддержка единой Украины со сдержанными рекомендациями регионального самоуправления)  объективно льёт воду на мельницу  западно-украинских ультранационалистов. 

Наши родные правители вдруг стали «уважать выбор украинского народа». Хотя накануне  доказательно утверждали, что нелегитимность власти от государственного переворота 22 февраля  распространяется и на выборы президента Украины 25 мая и на осенние выборы в ВР.  Поскольку (при режиме репрессий и преследований  ультранационалистами инакомыслящих, сторонников   федерализации, Таможенного союза, сближения с Россией, при использовании исключительно административных ресурсов)  говорить о равных условиях для участников состязаний не приходится.  Притом, в стране гражданская война, всевластие националистических банд, насилие над оппозицией официальному курсу. Но зауважали (!) вдруг. И преступно бездельного Зурабова на «лани широкополi» ещё раньше, кажется, выпустили набирать личный вес питательной «зеленью».  Стали упрашивать Киев не отказываться от российского газа. В ответ над Днепром крутили носами: скинете цену – подумаем, может быть возьмём. Так упрашивали, что забыли в ГазКремльПроме поставить законное условие:  мы вам – газ, вы нам – днепровскую воду в Крым.  И вообще всякие экономические уступки со стороны России могли бы делаться в обмен  на таковые же. Но не делались. Почему? Это государственная тайна, я в неё не посвящён.  Как тайна и то, почему мы продолжаем обогащать незалежных олигархов, таких как иудей-фашист(!!!) Коломойский или «слуга всех господ» Ахметов. Видимо, нам вскружил голову блестящий ход в ответ на западные санкции, который-де сделал нашу экономику независимой от импорта со стороны Атлантики: теперь, вместо польских яблок,  находчивые россияне будут грызть яблоки турецкие. Как сказал академик Мичурин, «мы не можем ждать милостей от природы».

Правда, при таком резком, с разведением рук для объятий, развороте в сторону Киева, Москва не отказала в уважении и выбору  населения Донецка и Луганска на местных референдумах. Но это уважение воспринимается на слух иначе.  Ибо  в официальных (и уже не только официальных) голосах, произносящих названия   республик Донбасса,  акцентом подчёркивается их как бы пониженное качество – САМОПРОВОЗГЛАШЁННЫЕ (в отличие от «широко признанной»,  возникшей после переворота 22 февраля, так сказать, «правопреемницы»).  

Как кого, а меня, русского человека, унижает «стыдливая» нерешительность руководителей моей страны в оказании необходимой военной помощи повстанцам вооружениями и квалифицированными инструкторами. Ибо это святая обязанность сильной стороны самого разделённого в мире народа оказывать действенную помощь слабой стороне,  как требует того «Закон о соотечественниках».   То, что укомплектованных техникой воинских соединений РФ на территории «непризнанных республик» нет, сомнений не вызывает. Иначе, для какой они надобности там, если  не могут обеспечить минимальный успех – т.е. закрепиться на границах ДНР и ЛНР?  Если уж так и так не избежать обвинений «мировой проштатовской общественности» в  агрессии с наложением санкций, то  большее преимущество быть агрессором если не в Киеве, то в  Запорожье, Днепропетровске, Херсоне, Одессе, а не на подступах  к Донецкому аэропорту.  Превращать его многомесячной осадой в Объект-Герой бесславной украинской армии, усиленной нацгвардейцами.  Будь на стороне ополчения  хотя бы самый «ограниченный из ограниченных» контингентов российской армии,  он был бы оснащён всем необходимым, чтобы  закрыть небо,  уничтожить массированным огнём батареи, ведущие обстрел городов и посёлков, завершить  операции в «котлах».

К слову,  последние  могут свидетельствовать о наличии в ополчении российских военспецов, как посланных по долгу службы, так и отставных, прибывших по долгу русского человека не бросать своих, тем более, на русской земле.  Но, видимо, то ли их недостаточно, то ли задействованный со стороны Донбасса повстанческий контингент  не соответствует в полной мере  понятию современного воинского соединения. Да, сила ополчения в их  боевом духе, что свойственно добровольцам, в общерусском патриотизме. Но, по сути, это отряды полевых командиров, условно подчинённых единому командованию, действующих чаще по соглашению между собой, чем по приказам центрального штаба,  без единого стратегического плана. Здесь нет жёсткой вертикали военной власти, необходимой в военное время, подчинённости младших командиров старшим, её заменяет авторитет предводителя.  Классическая картина военной демократии в периоды гражданских войн. Боеспособность таких воинских формирований понижается по мере удаления от родного дома ополченцев. Долгое бездействие ведёт к моральному разложению,  вплоть до мародёрства в отношении тех, кого пришли защищать.

Навести порядок могла бы Москва, и, похоже, пытается время от времени это делать.  Основание для этого есть: после 22 февраля  независимой Украины, признанной Москвой в 1991 году, уже не существует. Страна и гражданское общество расколоты. Центральная власть в руках самозванцев. Однако, что очевидно, и у самой Москвы  нет чёткого плана действий  на Донбассе. В Москве принимают решения по ситуации на Украине и в зависимости от возобладания того или иного мнения за стенами Кремля.   Одно время казалось, наступил перелом в военном противостоянии в критический момент - уже у стен  Донецка и Луганска. Значительные воинские подразделения хунты  попали в окружение, понесли ощутимые потери в живой силе и технике. Отряды ополчения от обороны областных столиц перешли в наступление.  Началось освободительное движение вдоль побережья Азовского моря в сторону Мариуполя (некоторые наблюдатели воспрянули надеждой – коридор на Крым). И вдруг, в разгар успеха, отбой (!?):  наступающие на полном ходу останавливаются. Это плохо. В этом зародыш будущего поражения. Завязываются тягучие,  бесплодные  разговоры с противником об отводе  тяжёлой артиллерии. Без 5-и минут победителей чья-то (явно внешняя) воля принуждает к пустейшим из пустых переговорам в Минске с почти побеждённой стороной. Руководители восставшего народа, с реальной властью в руках, дают унизить себя обсуждением будущего свободной территории Новороссии с  пенсионером  Кучмой. Тот абсолютно ничего не решает, его рекомендации – пустой звук для власть имущих в Киеве. И решительно настроен против идеи федерализации; она для него – всего лишь  «ультиматум Путина». 

Кто рулит этим процессом, рулению не подлежащим? Заданный мной вопрос не риторичен.  Ничем иным, кроме как разнонаправленными, несогласованными между собой импульсами  дистанционного управления гражданской администрацией и военным командованием Донбасса, не объяснишь непоследовательность действий исполнителей на местах. Освободительные войны рождают героев античного типа. Им подражают. За ними следуют в огонь и в воду, обеспечивая победу. С прошлого лета такие герои один за другим стали под неубедительными предлогами (чаще без предлогов) кем-то удаляться в тень, в безвестность.  Их места стали занимать герои-прагматики. Каждая новая формация администраторов и боевых командиров в донецких республиках является всё более миролюбивой (точнее, не желающей больше воевать),  всё более склонной на компромиссы с врагом.  Иногда «никаким умом не понять, никаким аршином не измерить» поступки «военных гуманитариев» (иначе не назвать) в период боевых действий.  Например, позволить ротацию военнослужащих в блокированных гарнизонах врагов.  Чтобы была отдохнувшей рука, что ли, которой суждено тебя завтра убить? Понимаю такой впечатляющий «жест», как  человеколюбие в стадии безумия.

Всё реже артиллерия ополчения отвечает на орудийные выстрелы с западной стороны. Утихают уверенные разговоры о безоговорочном отделении  восставшей части Новороссии от Украины.  Население донецких «самопровозглашённых» республик, значительно поредевшее после исхода беженцев за пределы областей,  настолько устало от многомесячной жизни под обстрелом, впроголодь, без  достаточного медицинского обслуживания, часто испытывая жажду, теряя близких,  что  готово  хоть под чёртом жить, лишь бы  закончился этот ужас.  В решительное вмешательство Москвы уже мало кто верит.  Преобладает мнение, что Москва оставила-таки своих в беде, «слила» подопечных. Большие сомнения в способности  вооружённых сил республик добиться скорого мира через  победу  над карателями. Поэтому  уверенные разговоры  об отделении  этой части Новороссии от  унитарной Украины ускоренно вытесняются  невнятным шёпотом об особой территории под властью Киева, который  ускоренно укрепляет армию обученными резервистами и срочниками, иностранными наёмниками, «косящими» под идейных добровольцев, техникой из восточноевропейских арсеналов. Ещё месяц-другой, и такая фронда мечтаний угаснет. От виртуальной особости донецких не останется и следа: усi ж як один, усi ж як один…

 Киев же, взбодрённый нерешительностью Москвы,  все силы бросил на сближение с НАТО, на  получение статуса военного союзника США.  Польша и  другие беззаветные вассалы Вашингтона в Восточной Европе готовы поставлять вооружения Украине, которой в ближайшие годы, благодаря такому вниманию, «расхочется» решать внутреннюю проблему русскоязычного населения мирными путями. Самолюбие, уязвлённое потерей Крыма, будет подогревать реваншистские настроения.  Минские переговоры к миру не приведут. Это несомненно. Но «коварное перемирие»,  бесспорно, усилит  украинскую армию и внеармейские вооружённые формирования, карателей по призванию.  Ослабление позиций повстанческих вождей красноречиво демонстрируют в Москве их представители.  Не так давно на московских телешоу по проблемам Украины и ЮВ они заражали участников своим оптимизмом, спокойной уверенностью в своей силе и правде, но в последнее время выглядят издёрганными, то и дело срываются на словесный мордобой оппонентов, вот-вот пустят в ход кулаки.  Плохой признак: когда сдавать уже нечего, сдают нервы. 

***

С этими мыслями я обнаружил себя на нижней ступеньке своей лестницы. Ещё шаг и… Неужели не за что зацепиться, чтобы хоть здесь, во мраке безнадёжности, устоять, согреваясь последними каплями оптимизма?  Ни проблеска света. Но слышу  знакомый голос – само спокойствие и сила.  Наш главный мидовец  С. Лавров раньше напоминал мне князя Горчакова, в бытность того министром иностранных дел.  Тогда будущий Железный Канцлер сумел в малые года свести на нет последствия для России крымской неудачи.  Его нынешний мидовский последователь (который не князь), наоборот, стал причастен к крымской удаче, но бочком, в тени Владимира Владимировича. Зато  искусной ссылкой на Крым Сергей Викторович на днях сразу дал понять, что с колебаниями Кремля вокруг  Донбасса решительно покончено. Как бы  покрыл слоём мёда дёготь в бочке:  пока смакуешь, щурясь от удовольствия, «Крым, Крым, Крым…», горечь мыслей о Новороссии (тем более, малой части её) подслащается. Вот как успокоил  наш монументальный министр  озабоченную мировую общественность в интервью телеканалу «Франс 24» 16 декабря, а нам тем самым подал недвусмысленный сигнал (запомните эту дату, соотечественники!):

 «Второго Крыма» в Донбассе не будет. Российские власти поддерживают территориальную целостность Украины. Москва рассчитывает на скорейшее восстановление связей между Донецкой, Луганской областями и Киевом. Донбасс не повторит судьбу Крыма и не будет присоединен к РФ. «Крым уникален, единственный в своем роде, это русская земля».

Спасибо, отец родной, просветил!  Оказывается, Донбас - исконно украинский, вроде Полтавщины и Киевщины. А мы-то думали, что здесь, в Диком Поле, до XVII века кочевали орды, покорные крымскому хану, пока этот край не прибрал к царским рукам Алексей Михайлович Романов. И ещё долго, до начала разработки углей, было здесь пустынно, стояли над реками только отдельные остроги, вроде Тора (ныне Славянск), обороняемые московскими стрельцами и донскими казаками. Стерегли южный край русской земли. Ближе к ХХ веку стал сюда стекаться  рабочий люд, в основном из Курска, Воронежа, Орлова, меньше – из Малороссии.   Видимо, Сергей Викторович полагает, что их потомки - сплошь украинцы, сородичи львовских наследников Степана Бандеры, до которых Москве дела никакого нет. Так бы сразу и сказал высокообразованный министр! А то пишешь–пишешь, десятки статей написал в защиту русских юго-востока Незалежной. А там, оказывается, некого защищать,  нет там русских людей.  Все в  Крыму столпились. А если и были, все на родину предков  вернулись, чтобы не мешать братьям-украинцам добывать сланцевый газ.

Но что я стонаю, мокроту развёл?! Ничего ведь не изменишь. Ниже той ступеньки на которой я оказался 16 декабря (знаю, не один), - грозная,  мрачная, пугающая перспектива.  Она появилась не потому, что Россия вернула Крым, а по причине  сдачи Россией (читателю понятней «слив») Большой Новороссии – от Харькова и Донецка – через Днепропетровск, Запорожье, Херсон – до Одессы и Измаила. Сдачи не украинцам, что полбеды, а мировым, вековым недругам. Считай, навсегда. Этот русский край шёл нам на дружескую встречу (не в  руки, нет)  сразу после  краха Украины, как  самостоятельного государства 22 февраля 2014 года.  Принадлежность его именно России утверждена единственно законным, безупречно оформленным документом – Ясским договором между  Санкт-Петербургом и Стамбулом в декабре 1791 года.  Остальные документы, включая подписанные в Беловежье 200 лет спустя,  более чем спорны, ибо (повторяю в 100-й раз) все разделы, переделы, при(от)соединения, дарения и пр. владений Империи и ССР были произведены без соответствующих процедур, с игнорированием международных принципов и прецедентов, исторических документов,  без углубленных переговорных процессов, международных правовых экспертиз, минуя честные референдумы.  В марте, даже в апреле-начале мая, судьба Большой Новороссии, как отдельной русской земли, дружественной РФ, Белоруссии, Казахстану и самой же очнувшейся от «евронаваждения» Малороссии, решалась бы по «Крымскому сценарию», практически бескровно. А  насилие карателей киевско-львовской хунты над сторонниками федерализации Юга и Востока,  одесская ауто-да-фе, сродни инквизиции, дала бы Москве моральное право на вмешательство в события  обезгосударствленной (в результате переворота 22 февраля) территории  площадью 577 тыс. кв. км.

Так что же теперь, когда «наш паровоз назад подал»? Ничего ведь не изменилось в нашу пользу. Тот же гнёт усиливающихся санкций, невзирая на «поддержку российскими властями территориальной целостности Украины» (см. выше), скорое (погодите немного) продвижение НАТО к Перекопу, Волге, Белгороду, Харькову, сокращение до 3,5 минут времени подлёта штатовских ракет с ядерными боеголовками  к  столице нашей родины, ударная (ещё поколение-два украинской националистической пропаганды), «перековка» 20-и миллионов соотечественников в  националистов бандерофашистского типа, рвущих все духовные связи с родиной предков. А у нас, которым «дым отечества  сладок и приятен», - массовое разочарование просвещённых патриотов в способности своих вождей в любых обстоятельствах оставаться русскими по историческому сознанию.  Разочарование с последствиями. Катастрофичность последствий в том, что народ покорно отдаст свою судьбу в руки либералов. А это – конец России.

К сожалению, я никогда не мечтал ни о белых брюках, ни о Рио-де-Жанейро.  И пойти в домоуправы не могу. Нет призвания.  Но и писать об «украинских делах» уже не могу. Всё трудней даётся каждая последующая строчка. Так что же мне делать,  если ничего больше не может отставной геолог, кроме как писать?  Остаётся одно: поменять жанр.  Ограничиться новеллами? Писать «за жисть»?  Или стихи, лирику? Эх, не всё ли равно!

https://clck.ru/9PXaQ