Владимир Владимирович Потапов родился 4 апреля 1949 года в Хабаровском крае, где служил его отец, которому довелось воевать с Японией. Окончил художественно-графический факультет Орловского пединститута в 1971 году. В 1973 году уехал на строительство КамАЗа, где работал художником, начальником бюро эстетики, режиссером документального кино. За разработку проекта оформления информационного центра КамАЗа награждён бронзовой медалью ВДНХ СССР. В 1980 году вернулся в Брянск, работал старшим художественным редактором редакционно-издательского отдела Упрполиграфиздата, преподавал в Брянском художественном училище, в Детской школе искусств № 10. Оформил ряд книг в различных издательствах. Участник VIII Всесоюзного совещания молодых писателей. Автор пяти книг поэзии и прозы: «Фрески», «Свирель», «Штрихи дождя», «Избранное», «Память». Персональные выставки проходили в Набережных Челнах (1976 год) в Брянске (1980, 1999, 2003, 2004, 2006, 2009 годы). Работы находятся в музее Владимира Высоцкого (Москва), галерее «ПромиАрт» (Рязань), частных российских и зарубежных собраниях.
Член Союза художников России с 1995 года, член Союза писателей России, лауреат премии им. А.К. Толстого «Серебряная лира».
Умер 26 февраля 2015 г.
Жил в Брянске.

***
Тишина на земле Пересвета,
Воздух дымной горчинкой пропах...
И задорно хрустит бабье лето
Спелым яблоком в щедрых садах.

Вот картошку везут на подводе -
К зимним стужам надежный запас.
Все так просто и мудро в народе,
Все извечно,
Все было до нас.

Видел я, как крестьянские руки
Нежно колкое гладят жнивье...
Помни землю свою и в разлуке,
Всю высокую щедрость ее!

***
Есть в древнем Брянске тихие места,
Уютные дворы и закоулки.
Сбегают вниз по горкам переулки
В мозаиках опавшего листа.
Ах, бабье лето,
Охра и лазурь!
Такие краски клали на иконы...
А по бульварам разгорались клены,
Как изразцов пылающих глазурь.

В такие дни смеяться и любить,
Идти под солнцем тропкой голубою,
И, взяв этюдник, по холмам бродить,
И видеть чистым небо над собою.

В такие дни манят нас акварель
И солнцем напоенные овраги.
И кисть легко выводит на бумаге
То, что душа сказать хотела ей.

СВЕНСКИЙ МОНАСТЫРЬ
В небе коршуны взвились или ястребы...
Стол уставлен сплошь напитками да яствами.
А пичуга мне кричит: - В полет! -
Надо мной кружит самолет,
Девки косят за рекой траву...
А зачем на свете я живу?
Или пить-пропасть, иль наесться всласть?
Или время потерять - на судьбу пенять?
Как один мой друг - пироги печет,
Как другой мой друг - славу ждет, почет.
А как третий друг, правда, он не в счет,
Сам себя всю жизнь на костер несет.
А еще один - правду сжал в горсти,
Значит, хочет он под себя грести.
Кто же сможет нас рассудить хоть раз?
Да и нужен ли нам судья такой?
Нам бы ввысь взлететь, свои песни спеть,
И к земле родной вновь припасть душой.

ЗИМНИЙ ПУТЬ
Перед глазами белая равнина.
Снега, снега, куда ни кинешь взгляд.
Здесь сосны молчаливые стоят,
Вдали стогов заснеженные спины.

И тишина. Скользит пушистый снег.
По целине прокладываю тропы.
Как белоснежны чистые сугробы!
Иду вперед к слиянью белых рек.

Парит окошком темным полынья.
И никого вокруг не белом свете.
Лишь многоточьем стая воронья,
Да с веток сбросит снег случайный ветер.

Но вдруг пахнуло запахом жилья,
Взлетел дымок, залаяли собаки...
Россия, Русь, сторонушка моя!
Бегут следов таинственные знаки.

Оранжевые грудки снегирей...
Под хмурым небом этот снег невинный.
Не одинок я на земле моей.
А грусть пройдет, как горький вкус рябины.

АНГЕЛ
Мой ангел-хранитель
До судного дня
И в радость, и в горе
Храни ты меня.

Но пуще меня
Моих близких храни.
Безрадостны будут
Без них мои дни.

Несчастный и грешный
За них я молюсь.
Икона. Свеча.
Тихо спящая Русь.

ПАМЯТИ ОТЦА
Поздней осени скудные краски,
Скромный облик сторонки моей.
Словно черной задернуты ряской
Эти дни над простором полей.

Вот уже и тяжелые тучи
Зацепились за призрачный лес.
И, тревожно синея над кручей,
Мелкий дождик сочится с небес.

Нет отца.
Поколенье уходит,
Что с лихвою хлебнуло войны...
Но в горячей крови нашей бродят
Их суровые будни и сны.

Караульная служба шагнула,
И ударил ружейный салют...
И земля содрогнулась от гула,
И бойцы твоей роты встают.

ВЕТЕРАН
         ...Опять эти инвалиды без очереди…
                            Из разговора в магазине
Двор неспешными мерит шагами,
Снег крахмально скрипит под ногами.
Кашель мучает - давит война...
На чаёк он заглянет к соседу,
И начнется меж ними беседа,
Засидятся они допоздна.

И одна только тема беседы:
- Эх, дожить бы, Кузьмич, до Победы. -
Точно так мы мечтали в войну...
В День Победы помянем всех близких.
Жаль, редеют гвардейские списки.
Как же хочется встретить весну!

***
Полночный час.
И ржание коня.
Здесь каждый звук доходит до меня.
Под этим небом на земле родной
Так пахнет хлебом,
Молоком,
Травой.
То стукнет плод, сорвавшись с тонкой ветки...
В такую ночь не вышел из разведки
Солдат, что честно выполнил приказ.
Он был моложе - иль ровесник мне?
О, сколько их сгорело том огне...
Война,
Ты до сих пор стреляешь в нас!
За этим садом обелиск стоит.
Тот парень рядом,
В бронзе он отлит.

***
Что снится нашим матерям?
Не мы ли,
Взрослые их дети?
Без нас им не светло на свете.
И нет исхода этим снам.

Подходят к запертым дверям,
Шаги услышав на рассвете.
Нет никого.
Гуляет ветер,
Стучит калиткой по ночам.

В РОССИИ РОД ЕДВА ЛЬ НАЙДЁТСЯ
В России род едва ль найдется,
Не потревоженный войной.
А враг неслышно подкрадется,
С ухмылкой станет за спиной.

Он сатаной с телеэкранов
На нас, безмозглых, прокричит..
А что ему века и страны,
Призывы ангелов в ночи.

Он вестник зла. Он, словно ветер.
Добро хулит, но невпопад.
Он рвет хоругви, словно сети,
И у него тяжелый взгляд.

В России род едва ль найдется,
Не потревоженный войной.
По Сатане кулак пройдется.
Чтоб не стоял он за спиной.

Вот в небе стяг священный взвился,
Багряным реющий огнем.
- Спаси Господь, - народ молился,
- С тобой беду переживем!

ВОСПОМИНАНИЕ
Стою у древнего собора.
И, как обычно в эту пору,
Снег падает на купола,
И, низко крыш надвинув шапки,
Грустят, поеживаясь зябко,
Избушки старого села.

Закружит ветер, шевеля
Солому старого овина.
Темнеет рано.
Путь мой длинный -
Через российские поля.

Приду в избу,
Где топят печь,
Где сговорился о ночлеге,
И буду вспоминать о снеге,
И слушать дедовскую речь.

КРАСНОЕ УТРО В КРАСНОМ ХОЛМЕ
Восходит солнце над селом.
На стеклах огненные знаки.
Багровы избы, кони, злаки,
Красна береза под окном.

Кричит оранжевый петух,
Облюбовав шесток под кровом.
И стадом рыжие коровы,
Как облака, плывут на луг.

Село зовется Красный Холм,
Пусть мест таких в России много,
Но лентой красная дорога
Приводит нас в родимый дом.

ПОКИНУТАЯ ДЕРЕВНЯ
Репей,
Полынь
И лебеда...
Да в клети -
Ржавая солома.
Какая горькая беда
Людей отринула от дома?

И печь цела,
И сруб не сгнил,
Лишь едкий мох подернул рамы...
Тот,
Кто последним уходил,
Свой дом оставил
Слишком рано.

Былое чье-то ворошу...
Хозяин прав: далековато.
И нет людей. И только хаты
Верны родному рубежу.

***
В дальней российской глубинке
Жизнь, что всегда на виду...
- Если пойти по тропинке,
Может быть, в детство приду?

ДЕТСТВО
Зимний вечер. Мать сядет у печки, -
Свет огня пробивается в щели, -
И колотятся наши сердечки
От рассказов про злого Кащея.

В зимних сумерках отсвет багряный,
Голос ласковый шепчет и шепчет
Про заморские дивные страны,
Наши веки смыкаются крепче.

Это кто там в трубе завывает?
По стене пляшут длинные тени.
Мой братишка уже засыпает,
Головою уткнувшись в колени.

Закипают с мороза поленья,
Мама дверку прикроет у печи.
Словно яркие птицы, под вечер
К нам слетаются сновиденья.

У ВЩИЖА
          ...Я очи знал, о, эти очи!
                                 Ф.И. Тютчев
Он вспоминал эти очи живые,
Чистые, как зоревая роса...
Быстро стекали струи́ дождевые
И наполняли влагой глаза.

До перевозчика не докричаться,
ветер доносит лишь отзвуки слов.
В Овстуге ждут уж давно домочадцы...
- Барин, водою весло унесло!

С темных бортов виснет рыжая пена,
Дождь не стихает,
Пронзает насквозь.
На берегу кто-то крикнул:
- Елена!
Сразу вдруг сердце отозвалось.

- Барин, ну то ж Вы, как неживые,
Вон как застыли, накиньте пальто...
Тютчев смотрел сквозь струи дождевые,
Молча смотрел -
Отзовется ли кто?

***
То россыпь ромашек,
То стайкой - березы,
То чёрною пашней - земля.
Мелькают
И вдаль убегают с откоса
Излучина речки,
Холмы и поля.

Вот стрелочник старый.
Поправит фуражку,
Подержит флажок:
Мол, открыт перегон,
И к дому пойдет
Не спеша по овражку,
И будет смотреть
На последний вагон.

Давно он живет уж,
Наверно, на свете,
Седьмой километр –
За пятьсот от меня...
Жизнь катит вперед.
Стали взрослыми дети.
Стал старым тот сад,
Что сажал вдоль плетня.

И кто бы он мне,
Да запал что-то в душу.
Узнать бы поближе
Того старика.
Присесть бы с ним рядом,
Подумать, послушать,
Да имя спросить,
Да попить молока...

***
Поле в тумане белесом,
Мечется дождик косой.
Это российская осень
Средней идет полосой.

Что растревожило душу?
Чей запоздалый упрек?
Может, я слово нарушил,
То, что когда-то берег?

Может быть, птицы кричали -
Надо вставать и взлетать.
Может быть,
Взять обещали?
Я ж не сумел их понять...

***
Осень яркой была,
Только в светлой какой-то печали,
В чем секреты ее колдовства?
Бродят люди в лесах,
Словно ключ золотой потеряли,
А у них под ногами шуршит, опадая, листва.
Силясь что-то понять
В этих сумерках мглистых,
Да еще разобраться
В беспокойной душе,
Будешь молча шагать,
Будут сыпаться листья...
Что не так,
Как хотел -
Не поправить уже.

***
Пушистый снег неощутим на вес,
Деревьев строй покажется строкою.
В молчании застыл угрюмый лес,
Угрюм утес над черною рекою.

Еще вода, не скованная льдом,
Проходит плавно, -
Темной и весомой.
В глуби студеной
Видится с трудом
Поток,
Что мчался прошлою весною.

И ощущаешь бренность бытия,
Промозглый ветер пробирает душу.
Как прост пейзаж...
И в нем нелишний я:
Безмолвие я это не нарушу.

***
Кто это выдумал?
Даль необъятна,
Небо бескрайне.
Плывут облака...
Мир бесконечен,
Но так непонятно,
Необъяснимо
Проходят века.

Я ведь частица
Счастливого мира,
Тянет теплом
От нагретой земли.
Тонкая ветвь изогнулась,
Как лира,
И паутинки,
Как струны, вдали.

Что ты щебечешь мне,
Серая птаха?
Трели твои
Пробирают до слез.
Вот муравей,
Пробираясь без страха,
Травку-муравку
Куда-то понес.

Все соразмерно,
Объемно,
Прекрасно.
Звуки и запахи,
Трепет листа...
Смотришь на воду –
И видится ясно:
Вечно течет
И влечет красота.

ПЛАЧ О ПРИРОДЕ
В дни и минуты черной напасти
Необходимо чье-то участье.
В рощу выходим, где мокрые сучья,
В доброй природе ищем созвучья.
Дождик заладил, словно заплакал.
Плечи погладит сосновая лапа.
- Друг наш, природа!
Чуткой душою
Вдруг загрустишь ты рядом со мною.
Ты нас жалеешь и понимаешь...
- Любишь природу?
Что ж убиваешь?
Ягоды - с корнем, рыбу - сетями,
Дустом - подкормишь, жестью - затянешь.
Сыпь, человече, сор да бумажки -
Значит, быстрее
Сгинут
Ромашки...
- Друг наш, природа!
- Что человече?
- Я уже плачу.
- Мне уже легче.

***
Осенний день глядит в окно
Так неожиданно и странно.
И льется белое вино,
Как солнце через край стакана.

Не говори, о чем грустишь,
Не говори, о чем тоскуешь.
Художника не возвратишь,
Когда в последний раз целуешь.

***
Осень.
Робкое чувство удачи.
Озарило.
Пришло.
Обожгло.
Я теперь свои чувства не прячу,
И под кистью горит полотно.

Так лети моя кисть. И, волнуясь,
Как в любви объясняясь впервой,
Я, рисуя, совсем не рисуюсь
Перед веком,
Людьми
И тобой.

Что получится?
Ведал ли, знал ли?
Много страсти,
Любви и огня.
Вот бы люди,
Увидев,
Сказали:
- Это он написал про меня.

ХУДОЖНИК И МОДЕЛЬ
Сядь поближе к полотну,
Что так радостно смеешься?
Я люблю тебя, кляну,
В сотый раз не удаешься.

В пыль сангину раскрошу,
В кровь сотру свои ладони.
Душу выжгу -
Напишу
И оставлю на картоне!

НАТУРЩИЦА
Рисую. Женщина молчит.
Глаза смешливы, брови круты.
Ушла в безмолвные минуты...
А на холсте - душа кричит.

Понятно мне ее житье,
Ее нехитрые секреты.
И одиночество ее.
А впрочем, мне зачем про это?

Такою и бывает грусть,
Каким выходит на портрете
Ее лицо. И я боюсь,
Что это все вокруг заметят.

БАБЬЕ ЛЕТО
Под крылом уходящего лета
Бледным солнцем поляна согрета.
Паутинок сверкающих нити,
лето с осенью соедините!

Бабье лето - великая сила.
Сумасшедшая, что ты творила!
Я любил - разве ты не любила?
И земля из-под ног уходила.

***
Вот, сорвавшись с освеженных веток,
Исчезают капельки дождя...
Полосой серебряного света
В небо грозовое уходя,
Занавесит горизонты ливень,
Омывая зеленя полей.
Брызнет солнце миллионом линий...
Будет свет над Родиной моей.
Наугад по росной луговине
Я пройду
Веселый, озорной.
Как подковы солнечные,
В сини
Вспыхнут краски радуги двойной.
Это счастьем, может, и зовется -
Затеряться в этой красоте...
Мир огромный в сердце отзовется
И прольется ливнем на холсте.

КРЫМ
Меня будили петухи
Утрами в Феодосии.
Как, загулявши, женихи,
Они многоголосили.

Ку-ка-ре-ку, ку-ка-ре-ку!-
Неслось с соседней улицы.
Рассвет мне диктовал строку,
А спали только курицы.

И солнце южное желтком
Из-за горы вставало,
И теплым легким ветерком
Мне кожу обдувало.

И розы белые цвели,
И чайки вслед кричали.
На крымском краешке земли,
На розовом причале.

* * *
Гоголь не дурак был, слава Богу.
Выхожу на длинную дорогу.
Ведьмы, колдуны... Перекрещусь...
То зовет русалка на подмогу,
То кричит сова за старым логом,
А вокруг меня святая Русь.

И, когда в ночи и полумраке
Кошки воют, лаются собаки
И летают мыши в полутьме,
Ощущаешь: истина напрасна,
Ощущаешь: все равно прекрасно
Жить как жил. И ходишь по земле.

НАДПИСЬ НА ПРИДОРОЖНОМ КАМНЕ
То, к чему стремишься ты,
Жизнь чему готов отдать, -
Путь к вершинам красоты.
Время нечего терять.

Все картины - не продашь.
Все вино не перепьешь.
Денег всех не соберешь.
Дни промчатся, как мираж.

Все отбрось, хвалу и лесть,
Совершая жизни круг.
Только дело в жизни есть,
Только дело, помни друг.

Жить - не поле перейти.
Рок по жизни нас ведет.
Что должно произойти,
Все равно произойдет.

ХОЛМ
Травы - как люди,
Деревья - как люди...
Жили когда-то...
Все было.
Все будет.

Но вслед за нами идут поколенья,
Им остаются все наши сомненья.
И на крови наших прадедов снова
Всходит колосьями вещее слово.

Кто с добротой,
Ну а кто-то со злостью...
Рядом лежат их истлевшие кости.
С правдою, с верою в общее дело...
Ставшие прахом и ставшие мелом.

Верю в добро твое,
Птица-пичуга,
Верю по-прежнему в лучшего друга.
Верю в любовь - исцеляющий свет,
Верю -
За нами немеркнущий след.
Травы - как люди,
Деревья - как люди...
Жили когда-то...
А все-таки - будем!

КЛУБЯТСЯ КУЧЕВЫЕ ОБЛАКА
Клубятся кучевые облака,
С холмов видны большие расстоянья.
Березы ветвь согнулась, как рука,
Просящая у неба подаянья.

День расцветет в объятьях теплоты,
И синь озер соперничает с небом.
На зелени – цикория цветы.
Теряешься: все это быль иль небыль?

Трава взметнулась в человечий рост,
К золе склонился ивы стан упругий.
Вдали обитель, а за ней погост.
И с колокольни звон по всей округе.

В душе и сердце божья благодать.
Черпну святой воды студеный ковшик...
О как же красоту мне передать?
И донести вам полные пригоршни.

СВЕТ НЕБЕСНЫЙ
В сумраке дождя пейзаж окрестный,
Небеса закрыты пеленой.
Осенью - тоска. Но свет небесный,
Верю я, сияет надо мной.

Где-то в вышине, за облаками
Солнце пробивается во мгле,
И лучи струятся родниками,
Чтоб светлее было на земле.

Тьма и свет. Извечное боренье
Двух контрастных, яростных начал.
Свет небесный - жизни вдохновенье,
Для меня ты радость означал.

Свет небесный, освети дорогу
К творчеству, любви и красоте!
Нужно, чтоб душа стремилась к Богу,
Чтобы след остался на холсте.

ПАМЯТЬ
Нет, никогда я не брошу
Память родного лица.
Вот и ношу эту ношу,
Видимо, до конца.
Память родимого дыма,
Память родного плетня.
Значит, необходимо
Всё это для меня.

***
О Русь моя древняя, славная Русь!
Ты вновь в неизбывной печали.
Душою и сердцем к тебе прикоснусь.
А мы не о том ведь мечтали.
Я думаю, совесть проснется во мгле,
И будут хорошие люди.
И парень, который пройдет по земле,
Потомок, меня не осудит.

Подборка стихов Владимира Владимировича Потапова подготовлена Владимиром Евгеньевичем Сорочкиным, председателем Брянской областной писательской организацией, и Нина Петровной Волченковой, преподавателем Брянского государственного университета им. акад. И.Г. Петровского.