Владимир ПРОНСКИЙ

РАДОСТЬ ОБНАЖЕНИЯ ДУШИ

К 70-летию Валерия Авдеева

 
 
 

В конце 80-х годов прошлого века попался на глаза альманах «Литературная Рязань», сразу привлекший внимание. Альманах начал выходить аж в 50-х годах, но после появления нескольких номеров выпуск его прекратился, и вот второе «рождение» (позже было и третье!). Помнится, весьма обрадовался всколыхнувшему событию, и теперь говорю об этом издании неспроста: тогда открыл для себя замечательного поэта – Валерия Николаевича Авдеева, которому в эти дни, 26 декабря 2018 года, исполнилось бы 70 лет.

Рязанская земля богата поэтическими талантами, но даже среди многообразия дарований стихотворения Валерия Авдеева (1948–2003гг.) заворожили пронзительностью, а первая строфа одного из них моментально запомнилась глубокой образностью. Четыре строчки сразу создали в душе безмятежную картину деревенской жизни, солнечного летнего дня, нетронутого покоя:

Птичья возня в кустарнике,
Луга цветочный мёд,
Бабочка на татарнике
Вкусное что-то пьёт.

И сразу захлестнули воспоминания детства, тогдашнее романтическое сближение с природой, когда, не понимая этого, воспринимал себя частицей окружающего натурального мира, многообразие которого показано у Авдеева в следующей строфе:

А за мостками тонкими
Блещет вода слюдой,
Ходят весёлые окуни
На глубине золотой.

Здесь уже другая стихия, другое, многомерное изображение, но та же интонация, то же детское тепло, которое буквально окутывает лирического героя, ещё не подозревающего о грядущей взрослой жизни, которую он приближает своим «прытким бегом»:

Каждая тропка здешняя
Знает мой прыткий бег.
Словно росинка,
Безгрешен я,
Маленький человек.
Свеж, как рубашка чистая,
Бережный ветерок…

Став поэтом, автор трепетно возвращается в стихию детства, увлекает читателя и смотрит на себя, тогдашнего, взрослыми глазами и пытается понять, как же это было:

Это потом я вырасту,
Это потом,
В свой срок,
Будут ветра колючие,
Бьющие до беды,
Будут валы кипучие
Самой лихой воды,
Будут друзья хорошие
Вдруг предавать меня,
Будет слепить порошею,
Будет колоть стерня.
Самая милая женщина
Ложью хлестнёт подчас…
Дерзко и опрометчиво
Сам поступлю не раз:
В гневе обижу ближнего,
Зряшный подам  совет.
Будет мне в гнили выжженной
Мниться великий свет!..
Это потом –
Как лезвие,
Пламенна и тонка,
В душу войдёт поэзия –
Всё потом…

Да, «всё потом», а пока поэт будто спохватывается, не решаясь расстаться с воспоминаниями о милой картине, «продлевает» детство, продолжая им любоваться, ещё сильнее обнажая поэтическую душу:

А пока –
Птичья возня в кустарнике,
Луга цветущий мёд,
Бабочка на татарнике
Вкусное что-то пьёт…

Стихотворение, конечно же, необходимо прочитать без комментариев, которые разрывают целостность восприятия. Цитирую его по книге «Время высмолить лодку» (Авдеев В. Н. Время высмолить лодку. Стихи. – Рязань: Узорочье, 2001. – 231с.), за которой буквально охотился, когда узнал о её выходе. В этом сборнике стихотворение несколько отличалось от варианта, опубликованного в «Литературной Рязани» за 1989 год, но это право автора дорабатывать стихотворение, причём, чем талантливее стихотворение, тем больше внимания ему обычно уделяется. Хочется вновь и вновь возвращаться к тексту, желая довести до совершенства.

Да, «Бабочка на татарнике» – возвращение в детство, которое, как и всё хорошее, быстро проходит. Человек даже не замечает, как созревает для взрослой жизни и, коснувшись её, переносит свой пока ещё небогатый жизненный опыт в новые реалии, даже какое-то время чувствует себя много повидавшим человеком, многое познавшим, хотя это и не так. Авдеев – не исключение. После окончания средней школы в посёлке Сынтул он работал на местном чугунолитейном заводе, потом служил в армии. С 1976 года, окончив факультет русского языка и литературы Рязанского государственного педагогического института, преподавал в сельской школе, трудился редактором. Во время учёбы и работы, создания семьи и воспитания сына, стихи по-прежнему не отпускают его душу, и Валерий Авдеев отдаёт им всякую свободную минуту. Усердие не проходит даром: он начал публиковаться в «толстых» журналах и в журналах меньшей «упитанности». Не сразу, но проложил тропку в центральные издательства. Это – «Молодая гвардия», «Московский рабочий», где у него вышли книги «Родня», «Сосновый хлеб» и другие. В 1989 году стал членом Союза писателей СССР. В общем, ничего необычного, всё как у многих поэтов и писателей того времени. Не всегда лучезарная жизнь заставляла думать не только о будущем, но и вспоминать минувшие годы. Может, именно по этой причине поэтика детства по-прежнему волновала его и не отпускала. Только так можно воспринимать строки из стихотворения «Желание молодого старика»:

Так захотелось, ей-богу,
Выйти к вечернему стогу,
К зеркалу летней воды,
Где, чистотой поражая,
Воды меня отражают
Радостным и молодым…

Здесь прорывается вернувшийся юношеский  максимализм, заставляющий забыть о серьёзности и вспомнить тогдашние переживания. Оказывается, перебравшись на жительство в город, автор в душе по-прежнему соединён с родной природой, сынтульскими лугами и лесами, озером, рекой Окой. Поэтому, бывая на родине, он находит радость в крестьянской работе, отдохновение от городской суеты и по-прежнему зорок к повседневным деталям, которые вдруг неожиданно тревожат душу:

Сколько горькой и сладкой
Отравушки
Выдыхают в ложбинах цветы!
В бочажке
Средь запутанной травушки
Выпил кепкой
Студёной воды.
Утра сумерки сонные
Дымчаты.
«Что ж, возьмёмся за дело,
Коса!»
Серебриста,
Как иней крупитчатый,
По калиннику тает роса.
Под калиной –
Косынка измятая…
Кто забыл её здесь,
У ручья?
Ах, минувшая ноченька
Мятная,
Молодая и грешная!..
Чья?..

Это стихотворение с завораживающим лаконизмом соединяет две стихии: сенокос и таинство минувшей ночи,  потому что нет, наверное, такого человека, которого это не касалось, который, хотя бы раз в жизни, не задавал загадку другим, будучи на ночном лугу, в тенистом парке или на дачной прогулке. Автор сравнивает опыт зрелого человека с опытом собственной молодости, и появляется лёгкая зависть не к ушедшему времени, нет, а к той ситуации, в какой он когда-то, возможно, сам бывал. И потому с такой пронзительностью он, обнажая собственную душу, рассказывает понимающему читателю о, казалось бы, мимолётной новости, тем самым помогая воскресить золотые денёчки юности. В какой бы строке ни обнажалась его лёгкая душа – она неизменно привлекает интонацией, искренностью, словно автор говорит сам с собою, но вдруг оказывается, что его мысли и чувства близки многим читателям, доверившим поэту сокровенные тайны и не решившимся поведать о них миру самостоятельно.

Это подтверждает ещё одно стихотворение, загадочно размещённое Валерием Авдеевым в заключение сборника «Время высмолить лодку», который, хотя в выходных данных значится год выпуска как «2001», поступил из типографии в Рязанскую областную писательскую организацию на другой день после похорон автора, состоявшихся 22 июля 2003 года на его родине – в посёлке Сынтул Касимовского района. Называется оно так: «Умереть хотел бы ранней осенью»:

Умереть хотел бы ранней осенью,
Чтобы меньше мучился народ:
Гроб несущим не прозябнуть в просини
Сентября, и зной не бросит в пот.

Чтобы мужики, могил копатели,
Мёрзлый грунт иль вязкий не кляли,
А под их умелыми лопатами
Мягко обнажалась глубь земли.

Умереть хотел бы ранней осенью.
Всё в хозяйстве сделано почти:
Привезли дровец, отсенокосились
И не грех усопшего почтить.

И с харчами на помин не маяться,
Не гонять машин во все концы –
Ветки от антоновки ломаются,
Просолились в кадках огурцы.

Боровок подрос за изгородкою,
Подошла картошка в аккурат…
Только, правда, туговато с водкою…
Ну да ничего, сообразят.

Умереть хотел бы ранней осенью…
Не рыдайте сродники мои:
Песенку прощальную и слёзную
В небесах проплачут журавли.

Осенью… И есть ещё желание:
Лишь бы разом – ткнулся и затих,
Чтоб не тлеть в бреду, в полусознании –
Муторной обузой для других.

Осенью – пусть так оно и сбудется! –
Оборвись моя живая нить,
А печаль за свадьбами забудется –
Много их по осени звенит.

Поэты-классики по-настоящему живут в душах большинства читателей несколькими стихотворениями, которые отбирает сама жизнь. Зачастую четырёх-пяти бывает для этого достаточно. В этих заметках довелось прикоснуться лишь к нескольким творениям Валерия Авдеева, но и по ним можно судить о силе его поэтического дарования, отмеченного премией Международного литературного конкурса имени Андрея Платонова. Ведь, чтобы по-настоящему запомнить замечательного поэта, иногда действительно хватает нескольких стихотворных строк. Глубокое же  изучение творчества – удел специалистов да тех любителей поэзии, которые не останавливают своё любопытство на нескольких популярных стихотворениях того или иного автора, зачастую превращающихся в любимые песни.

Поэты любят предугадывать свою судьбу. Говорят, это часто у них получается. Валерий Авдеев ненамного ошибся, чуток не дожив до очередной осени, но это уже неважно. В жаркий июльский день во́ды любимого с детства сынтульского озера-пруда приняли Валеру в своё тёплое лоно, и завершилась его земная жизнь, подчас суматошная, неустроенная. Может, поэтому он более других находил утешение в поэзии, жил ею и не замечал за собой такого «греха», но всегда заклинал себя простой истиной, создавая очередную трогательную поэтическую историю, зная, что для этого и нужно-то «немного»: «Не опуститься бы // До дьявола // И не подняться бы // До Бога».

 

Вверх

Нажав на эти кнопки, вы сможете увеличить или уменьшить размер шрифта
Изменить размер шрифта вы можете также, нажав на "Ctrl+" или на "Ctrl-"

Комментариев:

Вернуться на главную