| |
Я родилась в Москве в семье кадровых военных и застала в живых обоих своих дедушек – генерала армии С.Г. Поплавского и генерал-майора авиации И.В. Рожкова. Мой отец, инженер-полковник Е.И. Рожков, трудился в Генштабе, а муж, поэт А.Б. Дорин, 20 лет проработал в «оборонке». Окна нашего дома смотрят на храм Иоанна Воина…
* * *
Моему деду – командарму С.Г. Поплавскому
Нет разных поколений, схожих — нет.
Есть Человек. И скорость бытия.
Хочу услышать краткий твой ответ,
Скажи светло, открыто, не тая,
Как смог ты удержаться на краю
Спокойное достоинство храня?
Чем больше твоё время узнаю,
Тем сам ты — непонятней для меня.
Станислав Гилярович Поплавский родился 22 апреля 1902 г. в посёлке Вендичаны Винницкой области в семье польского крестьянина. В Красной Армии с 1923-го. В 1938 окончил Военную академию имени М.В. Фрунзе, затем читал в ней курс общей тактики.
В Великую Отечественную войну командовал полком, стрелковой дивизией, с июня 1943 г. – командир стрелкового корпуса. Во главе корпуса успешно участвовал в Смоленско-Рославльской, Ельнинско-Дорогобужской, Витебско-Оршанской, Минской, Вильнюсской, Каунасской наступательных операциях.
С сентября 1944 г. – в Войске Польском, командовал 2-й, затем 1-й Польскими армиями, принимал участие в Висло-Одерской, Восточно-Померанской и Берлинской операциях. За успешные боевые действия войска, которыми командовал Поплавский, 15 раз отмечались в приказах Верховного Главнокомандующего И.В. Сталина.
Герой Советского Союза (1945). В 1945–1956 – заместитель министра обороны Польской Народной республики (министром обороны был маршал К.К. Рокоссовский). С 1958 г. – инспектор-советник Группы генеральных инспекторов Министерства обороны СССР. Скончался в 1973 г. Автор военных мемуаров «Товарищи в борьбе», изданных в СССР, Польше, Германии.
МАЛЕНЬКИЕ ЭПИЗОДЫ БОЛЬШОЙ ВОЙНЫ
СТАРЫЙ СНИМОК
Когда я мысленно разговариваю со своим дедом-фронтовиком Станиславом Гиляровичем Поплавским, мне кажется, что пишу ему очередное письмо. Эти письма тихо, как снег, опускаются в почтовые ящики моей памяти и ждут своего адресата в стране, имя которой — Вечность.
Старые фотографии… О многом могут они поведать. На пожелтевшей бумаге — улыбающиеся и серьёзные лица тех, кого уже нет. Вот я держу в руках маленький снимок военных лет. На нём — будущий командарм Поплавский, совсем молодой, и экипаж танка. Все четверо улыбаются, хотя головы у них перевязаны, а у деда (на снимке до «деда» ему далеко) забинтованы руки. Станислав Гилярович не был танкистом, и поэтому я заинтересовалась историей этой фотографии. Вот что он рассказал:
…В июльскую ночь 1942 года в районе Ржева наши войска шли в наступление. Погода не благоприятствовала — из-за дождя артиллерия и повозки с боеприпасами вязли в грязи. Танкам тоже было трудно преодолевать болота, и тогда дед сел в головной танк и повёл его в атаку. Фашисты открыли сильный огонь, пехоте пришлось залечь, и танки продолжали вести огонь с места. Боевая машина, в которой находился Поплавский, вырвалась вперёд, но при развороте провалилась гусеницей в глубокую траншею и осела днищем на грунт. Станислав попробовал по рации связаться со своими, его услышали фашисты и стали небольшими группами подбираться к танку. Пришлось открыть люк и забросать врага гранатами. Было ясно, что долго не продержаться.
После того, как командира танковой роты настигла вражеская пуля, в стальной коробке осталось четверо: три члена экипажа и Поплавский. В танке был запас гранат, ими и отбивались до наступления темноты. На всякий случай обменялись адресами и договорились, что тот, кто выживет, напишет родным погибших. Наступила ночь. Все были ранены, но не теряли присутствия духа. Дед приказал наглухо задраить люки и ждать помощь. Около полуночи бойцы одного из батальонов 673-го стрелкового полка пробрались к танку, пленники услышали знакомый голос комбата. Свобода! На память они сфотографировались.
ПЕРВЫЙ ТАНЕЦ
В 1943 году дед приехал к своей семье, эвакуированной на Урал. Добирался десять суток, чтобы побыть два дня. С ним был ординарец, рядовой по имени Иван, по фамилии Богатырь. Он рассказал о военном совещании, проходившем в самый трудный момент боев под Москвой. Положение было критическим, командиры расходились мрачные и удручённые. И тогда встал Поплавский: «Где у нас гармонист? Сейчас спляшем!». Гармонист нашёлся, мой двухметрового роста дед широким, истинно славянским жестом развёл руки и пошёл по кругу. Люди заулыбались: «Если комдив танцует, не так всё плохо, выдюжим!»
До этого он ни разу в жизни не плясал...
ИНОГДА СПЕШИТЬ НЕ СТОИТ
Дед рассказывал о прорыве Померанского вала:
– Предполагалось, что войска будут готовы к 7 утра, но перегруппироваться не успели, пришлось начало атаки перенести на 14 часов. И получилось удачно. Противник не ожидал этого наступления, наши дневные действия немцы приняли за попытку улучшить позиции, сопротивлялись пассивно. Сложилась благоприятная обстановка для нанесения решающего удара и окончательного прорыва Померанского вала.
Атака города Мирославца намечалась на 9 утра, но густой туман затруднял действия артиллерии, а без её поддержки пехоте этим опорным пунктом не овладеть. Перенесли наступление на 11 часов. В глубине души я надеялся, что немцы ещё раз клюнут на необычное время атаки. И клюнули!
ОБИДНО, ВАНЬ!
Поплавский и мой второй дед (по отцу) Иван Васильевич Рожков (генерал-майор авиации, один из первых довоенных генералов), дружили и часто вспоминали фронтовые эпизоды.
— Представляешь, Ваня, — говорил Станислав Гилярович, — я сейчас работаю над мемуарами, а о том, что приходилось водить людей в атаку семнадцать раз в день, не могу написать. Обидно…
— Почему не можешь?
— Всё равно никто не поверит, а свидетелей не осталось.
МОЛОДЕЦ!
Этот случай произошёл во время боёв под Москвой. По ВЧ позвонил генерал Г., которому Станислав Гилярович непосредственно подчинялся.
— Паплявский! — (дед забавно копировал гнусавый выговор Г.). — Взята ли высота?
— Нет, товарищ генерал. Очень сильный огонь, нельзя голову поднять.
В ответ Г. пообещал, что прикажет его расстрелять. Дед посчитал эту фразу неудачной шуткой пожилого генерала, однако через пару часов в блиндаже появился молодцеватый румяный офицер, который, лихо козырнув, доложил, что прибыл для исполнения приказа о расстреле. Поплавский исподлобья, красными, не спавшими несколько суток глазами, внимательно посмотрел на него, а затем медленно, словно нехотя поднялся во весь свой исполинский рост, размахнулся, и, сжав огромный кулак, двинул гостя в челюсть. Несчастный выполз из блиндажа на четвереньках.
Вскоре снова позвонил Г.:
— Паплявский! Я тут прислал к тебе офицера… Он прибыл?
— Прибыл, товарищ генерал.
— И что ты сделал?
— Дал в морду, товарищ генерал.
— Малядец! — отреагировал Г. и повесил трубку.
НОВОЕ НАЗНАЧЕНИЕ
В 1939 году деда по доносу исключили из академии, выгнали из армии и отправили работать директором отстающего свиноводческого совхоза «Культура» в Тульскую область. Его обвинили в чтении газет из буржуазной Польши (интересно, где Поплавский мог их взять в то время, даже если бы и хотел прочесть?) Моей маме, тогда дошкольнице, сказали: «Едем на дачу», а она не могла понять, какая дача в феврале.
Перед самой войной Станислава Гиляровича вернули в ряды Вооружённых Сил. В 70-х годах в одной из передач радио «Свобода» рассказывали о репрессированных военачальниках и его назвали «неизвестно как уцелевший Поплавский».
ЗА ЗЕМЛЮ ПРЕДКОВ
Больше всего дед любил вспоминать о том, как освобождал Польшу, и хотел озаглавить свои мемуары «За землю предков». Название не понравилось каким-то чиновникам, и книге пришлось дать имя «Товарищи в борьбе».
В боях за Померанию был взят в плен командир 10-го армейского корпуса СС генерал-лейтенант фон Краппе, прославившийся исключительной жестокостью. Действие его приказа — не щадить поляков, ни пленных, ни раненых, — дед видел воочию: трупы 26 попавших в плен польских артиллеристов с выколотыми глазами, отрезанными ушами и переломанными конечностями.
И вот Краппе захвачен. Взяли его довольно необычно. Он был легко ранен, решил бросить отступающие войска на произвол судьбы и с несколькими офицерами пробираться к своим. Поблизости находилось его родовое имение, он завернул туда, чтобы переодеться в штатское. А там уже обосновалась санитарная рота нашего 10-го пехотного полка. Вся группа фашистов и угодила к ним в руки.
Худощавый, седой, внешне похожий на школьного учителя, Краппе охотно отвечал на вопросы деда. Гиммлера он назвал неучем, а Гитлера — главным виновником всех поражений.
Поплавский спросил:
— Знаете, что в плен вас взяли санитары, а командовал ими польский врач?
Немец густо покраснел.
Уходя, он вдруг остановился у двери:
— Я знаю сельское хозяйство и могу предложить свои услуги в качестве агронома.
ТАК И ГОВОРИ!
На одном торжественном собрании (дед там не присутствовал), посвящённом Дню Победы, выступал генерал Н. Он вдохновенно вещал о боевом пути 1-й Польской армии, как вдруг его прервал из президиума маршал Жуков:
— А что, армия воевала без командующего?
— Нет, – побелел от страха Н.
— Кто он?
— Генерал армии Поплавский.
— Так и говори!
ДОПОЛНЕНИЕ К МЕМУАРАМ
В личном архиве деда сохранилась рукопись воспоминаний о Варшавском восстании 1944 года графа Тадеуша Бур-Коморовского, командующего Армией Крайовой (АК). Текст этот (подстрочный перевод с польского), приобрёл в Англии и передал Поплавскому чувашский писатель М. Кибек. Командующий АК негативно относился к любым попыткам компромисса с советскими властями. Но примечательно следующее. Бур-Коморовский говорит о том, как после подписания Акта о капитуляции Варшавы 2 октября 1944-го был вызван к эсэсовскому генералу фон ден Баху-Зелевскому, жестоко подавившему восстание. Немец предложил сотрудничество для борьбы с «общим врагом — варварами с Востока». Бур-Коморовский ответил: «Какие бы чувства мы не питали к СССР, выражение “общий враг” не может существовать. Враг Польши — Германия».
ХОРОШАЯ ВЕЩЬ
Дед говорил бабушке:
— Ты — дворянка из рода Понятовских, а мои родители — батраки, у нас в семье было 7 человек детей и одна пара сапог на всех. Живи мы с тобой лет сто назад, вряд ли бы познакомились. Хорошая вещь — революция!
Бабушка сдержанно улыбалась…
А вот что написал Василий Кирилюк — читатель интернет-журнала «Русский переплёт», где я разместила свои воспоминания: «Наталья, помню с детства рассказы о Вашем деде, поскольку родился на улочке, где стоял дом Поплавского. До 1967 года в нём находились сельский клуб, контора колхоза, библиотека и одно время даже детский сад. Соседи рассказывали, что отец Вашего деда был не просто крестьянином, а управляющим в одном из селений, что принадлежали Т. Даховскому». Такие батраки…
НЕОЖИДАННОЕ ОТКРЫТИЕ
В конце 1980-х годов в Польше был распространён миф о том, что Поплавский — на самом деле этнический русский Сергей Горохов, поскольку якобы именно тот командовал в 1944 г. 45-м корпусом. Версия была запущена бывшим командиром 1-й Вильнюсской бригады АК Р. Корабом-Жебрыком. На самом деле в 1944 у указанного корпуса было два командира, но фраза, что Поплавский на самом деле не поляк, встречалась не только в публицистике, но и в отдельных научных трудах.
В ДЕНЬ ПОБЕДЫ
Много лет подряд 9 мая кто-то клал к могиле деда цветы. Иногда букет алых гвоздик или тюльпаны, а однажды я увидела трогательные васильки с ржаным колоском. Терялась в догадках: кто это, может быть, тайная любовь? На войне всякое случалось... Всё оказалось проще: цветы возлагал дедушкин водитель.
Узнав этот маленький секрет, я шла по аллее Новодевичьего кладбища. Заканчивался июнь, асфальт сверкал от дождя, как брусчатка Красной площади 72 года назад — во время Парада Победы.
2017 |
|
