Алла Большакова

Слово о Василии Ивановиче Белове

Вклад Василия Ивановича Белова в нашу литературу огромен. Именно с его знаменитой повести «Привычное дело», которую побоялся опубликовать даже Твардовский, и началась так называемая деревенская проза – самое яркое, самое мощное, самое авторитетное, по признанию крупнейших отечественных и зарубежных ученых, направление в послевоенной русской литературе. Конечно, название, данное этому направлению, сужает реальные границы его художнического огляда. Но выражает главное. Как писал Василий Иванович Белов, « деревня – тема общенациональная ». Вспомним и эпиграф из Горация ко второй главе «Евгения Онегина», построенный на созвучии латинского « rus » («деревня») допетровскому именованию русских земель и княжеств.

«О rus !.. О Русь»! - уже Пушкин ставил знак равенства между «деревенским» и «русским». Деревенская проза – это изначально русская проза. Но не в узко-этнографическом или географическом, а именно в бытийном и социокультурном смыслах. Деревней Россия начиналась. Деревней жила. Деревней выжила – и в безумные годы гражданской войны и последующей за ней коллективизации, и в Великую Отечественную, исход которой решил, что бы ни говорили там за океанами, именно русский солдат-крестьянин.

И в годину ельцинской смуты, когда обществу навязывалась чуждая ему идеология социал-дарвинизма, именно деревенская проза стояла на последних духовных рубежах нашего отечества.

Разумеется, преобразование патриархальной страны в индустриальную – процесс исторически неизбежный. Однако трудно найти какую-либо другую державу, в которой превращение крестьянина в наемного пролетария осуществлялось бы в столь сжатые сроки и с такой трагической беспощадностью, как у нас.

Значение деревенской прозы как раз и заключается в том, что, будучи голосом насильственно уничтожаемой крестьянской цивилизации, она раскрыла всему миру ее непреходящие духовные ценности. И, выявив несправедливость и корыстолюбие властей по отношению к этой цивилизации, стала той нравственной силой, которая готовила коренные перемены в нашей стране. Но почему же, когда время этих перемен подошло, их вдохновителей – Белова, Распутина, Крупина, - мгновенно начали клеймить как «врагов перестройки» - «охотнорядцев» и «ретроградов»? Не потому ли, что ратовали эти писатели-правдолюбцы совсем за другую перестройку: не за ту, что делает нищих более нищими, богатых – еще богаче, а за ту, что действительно раскрепощает творческие силы народа?!

Реабилитация крестьянского сознания и образа жизни - важнейшая задача, от решения которой зависит наше самосохранение и выживание. Не побоюсь этих высоких слов! Ибо за ними – правда нынешнего момента, правда сложнейшей ситуации, в которой все мы оказались в пореформенный период. Забвение таких исконных понятий, как «земля», «родина», «дом», «семья», - предупреждает автор «Привычного дела», книги очерков народной эстетики «Лад», - ведет к необратимым последствиям: человек превращается в «перекати-поле», в маргинала, не способного различать добро и зло, прекрасное и безобразное.

Если у Шолохова в «Поднятой целине» ломка крестьянского уклада представлена как безусловное выражение исторической необходимости, то в исторических хрониках Белова («Кануны», «Год великого перелома», «Час шестый») за классово-антагонистическим конфликтом проступает столкновение любимых сыновей земли и - ненавидящих её пасынков. Неканонический смысл его версии заключается в восприятии коллективизации как всенародной нравственной трагедии, источник которой в нас самих, отринувших веру и сам дух православия.

В Евангелии дается высшее определение человеческой любви: «Нет больше той любви, как если кто положит душу свою за друзей своих». Творчество Белова, предполагая неразрывную внутреннюю связь людей и ответственность их перед миром, спорит как с бездушием отвлеченного отношения к народу, так и с показным народолюбием. И именно поэтому почвенническое, первобытное в его слове отнюдь не противостоит высокой культуре.

В этом – родство его героев с героями самого «крестьянского» писателя дореволюционной России, Льва Толстого, с героями Михаила Шолохова, Леонида Леонова и других классиков ХХ века, сумевших высветить истинно национальные качества русского характера - христианское сострадание и самопожертвование, основательность и не зависящая от внешних обстоятельств внутренняя свобода, хозяйственность и семейственность.

Всё это – не только наше прошлое, но и настоящее, и будущее. Потому и не утрачивают до сих пор своей актуальности такие произведения, как «Привычное дело», «Лад» и «Всё впереди». Слова, вынесенные в их названия, при всей их внутренней полемичности, утверждают торжество Жизни и, как неоспоримое достоинство, умение русского человека быть в ладу с ней, а значит – с самим собой: несмотря на все тяготы и неизбывный трагизм всякого человеческого бытия.

«Дело привычное. Жись. Везде жись», - говорит герой беловской повести, и в этих немудреных вроде бы словах – соль народной мудрости. Крестьянский философ и рубаха-парень, Иван Африканович Дрынов, дорог нам своей добротой и духовной чистотой. Умением претерпевать самые сложные обстоятельства. Талантом находить доброе и светлое в обыденном, трудном, драматичном. И в этом – его привычное дело !

Иван Африканович «давно уже стал фигурой нарицательной», одним из литературных героев, имя которого вошло в общекультурный код нации. Одни считают его смиренным праведником, другие - отчаянным бунтарем, третьи – «сельским доктором Живаго». Словом, противоречий здесь не счесть. И все они свидетельствуют об одном: Василий Белов, в своей повести представив русское самосознание и народный характер в их сложном разнообразии и необоримой талантливости, задолго до тревожных перемен заговорил о путях выживания национальной личности.

О внутренней свободе нашего земледельца, о красоте его мира и неистребимой возвышенности так называемого «простого» (а я скажу: нормального трудового) бытия – и книга «Лад». Вошедшие в нее очерки народной эстетики дают многокрасочное представление о системе народных ценностей, издавна сложившихся в нашей жизни и сознании. «Всё было взаимосвязано, и ничто не могло жить отдельно или друг друга, всему предназначалось свое место и время… Красоту нельзя было отделить от пользы, пользу – от красоты. Мастер назывался художником, художник - мастером».

Огромное значение в беловском «Ладе» обретают вечные чувства и ценности – любовь, дружба, красота… Приоритет отдается семье как хранительнице национальных идеалов. Именно здесь – и сфера исканий русской философской мысли (Льва Толстого, Василия Розанова и др.), в семейном жизнеустройстве находившей пути общенационального возрождения. Потому столь чуток Белов к неблагополучию современной семьи – в его «Воспитании по доктору Споку» и «Всё впереди» оно предстает как тревожный знак нездоровья предреформенного общества.

Василий Иванович Белов – один из самых дискутируемых писателей. Его произведения до сих пор вызывают яростные споры, столкновение противоположных мнений. Однако настала пора пересмотреть многие отрицательные суждения – ведь даже в своих резких, нелицеприятных оценках и пророчествах этот чуткий художник был нередко прав, предупреждая своих соотечественников об опасностях переходного периода. Его полемичный роман «Всё впереди», вызвавший резкое неприятие в начале перестройки – в пору всеобщих иллюзий и радужных надежд, - затронул, как теперь оказалось, важные болевые точки. Роман с вещим названием, несмотря на всю свою тенденциозность, за которую его можно критиковать, явился суровым предупреждением. Предупреждением о грядущем распаде семей, о падении нравственности, о девальвации научной интеллигенции, об обострении межнациональных отношений…

Завершить же слово о выдающемся мастере мне бы хотелось поэтическим ему посвящением, принадлежащим перу Анатолия Передреева. Я имею в виду, опубликованное в 80-х стихотворение «Баня Белова». Сам автор читал его с небольшим изменением - но, на мой взгляд, символичным. Я имею в виду концовку, где звучит призыв: «Пора собирать деревенскую Русь».

Так думал, наверно, Василий Белов,
Что вел нас по отчему краю без слов.
Пора! – это времени слышно веленье –
Увидеть деревне свое возрожденье
.

«Увидеть России свое возрожденье» , - так завещал поэт.

Действительно, пора!

 

Владимир Бондаренко, редакции газет «Завтра» и «День литературы»

Великая скорбь земли русской

Скорбит русская земля. Еще совсем недавно мы отметили 80-летие великого русского писателя Василия Ивановича Белова. На мой взгляд, чересчур скромно, даже на Большой зал Дома литераторов не смогли снять на юбилейный вечер. Что уж говорить про государство, и телевидение, которые вообще не заметили эту дату.

И вот 4 декабря этого замечательного русского и советского человека не стало. Ушел в мир иной простой, кряжистый русский человек, очень похожий на своего героя Ивана Африкановича из «Привычного дела». Но его книги, его уже при жизни ставшие классическими романы, рассказы и повести о жизни русского крестьянина «Привычное дело», «Плотницкие рассказы», «Бухтины вологодские», «Кануны», не просто вошли в сокровищницу русской литературы, но и определили одно из её главных направлений. Его книга о народной эстетике "Лад" дает системное представление о самом укладе русской жизни. Лад – корневое слово в художественном мире Белова. И всю объёмность характера Ивана Африкановича можно понять, лишь исходя из системы крестьянского лада.

Василий Белов дал нам русскую крестьянскую вселенную. Я ценю его "Кануны", смеюсь над его завиральными "Бухтинами", вижу всю трагедию крестьянства во вроде бы неприхотливых "Плотницких рассказах". Удивляюсь его прозорливости в романе "Всё впереди". Рядом с классической повестью "Привычное дело" я бы поставил всё-таки его книгу о народной эстетике – "Лад".

Когда наши интеллектуальные оппоненты задвигают её в угол, относя к этнографическим очеркам о северном быте, я их прекрасно понимаю. Они боятся этой книги, скрытой в ней фиксации системности народной русской жизни. "Лад" Василия Белова – это всё равно что "Дао Дэ Цзин" китайского народного мудреца Лао Цзы. Уверен, точно так же, пройдет две тысячи лет со дня его написания, и русский народ, подобно нынешнему китайскому, будет опираться в основах своей национальной жизни на всё тот же беловский "Лад".

Такие герои, которых вывел Василий Белов в своих книгах, в русской классической литературе были представлены лишь по касательной – Максим Максимыч у Лермонтова, пушкинский Савельич, толстовский капитан Тушин. Великая русская литература была литературой дворянской, по преимуществу.

И лишь во второй половине ХХ века впервые простой русский народ сам стал писать о себе. Василий Белов и был и останется навсегда первым в этом ряду.

Ему досталась тяжелая участь, он прикрывал веки уходящему русскому крестьянству, он и сам был как бы последним вздохом, мощным, но прощальным, былой крестьянской Руси.

Василию Белову и его соратникам Василию Шукшину, Валентину Распутину, Евгению Носову, Виктору Астафьеву, Федору Абрамову, Владимиру Личутину суждено было уже на века остаться и первооткрывателями всего крестьянского русского народного лада , первотворцами крестьянских характеров в русской литературе, им же и суждено было прочитать русскому крестьянству поминальную молитву. Они и не могли ни о чем другом так же мощно писать, ни о городе, ни о заморских странах. Даже и о войне они писали глазами русского крестьянина. Ибо и победа 1945 года – это была , прежде всего, победа русского крестьянства.

Уверен, будет впереди новое возрождение великой Руси, и русский народ сохранится, вновь станет мощным и дерзновенным. Но того былого крестьянства, сформировавшегося тысячелетие назад, уже никогда не будет. Тем более весом становится словесный памятник крестьянству, поставленный великим русским писателем Василием Беловым.

Родился он 23 октября 1932 года. Мальчишкой работал в колхозе. Учился в школе ФЗО на плотника и столяра. После армии работал в районной газете. По совету земляка, поэта Александра Яшина, поступил в Литинститут. Известность принесла ему повесть «Деревня Бердяйка». Потом были повести «Привычное дело», «Плотницкие рассказы», цикл юмористических миниатюр «Бухтины вологодские», роман «Кануны», сборник очерков «Лад» и «Дорога на Валаам».

Отец Иван Федорович погиб на фронте в 1943 году, где-то на Смоленщине, в Духовщинском районе. Мать Анфиса Ивановна растила пятерых детей одна – тяжело, но не жалуясь. Пройдут годы, и Василий Белов опишет всю свою деревенскую родню в воспоминаниях «Невозвратные годы».

Ушел Василий Иванович, и вдруг и по телевидению, и во всех либеральных газетах , по всем голосам и эхам стали дружно поминать писателя, втайне надеясь, что поминают и саму Россию. Воистину : «Они любить умеют только мертвых».

Думаю, возродившийся русский народ в основе своей будет более жестким, чем уходящее в даль многотерпеливое русское крестьянство, они и отомстят всем нашим внешним и внутренним недругам за былые унижения, отомстят и за многолетнее замалчивание Василия Белова. Уверен, будет в этом новом русском народе и частичка от Василия Белова, который тоже никогда и ни перед кем не унижался, всегда дрался до последнего, был хорошим русским северным бунтарем.

Я познакомился с Василием Ивановичем в Петрозаводске, куда он не раз приезжал в журнал «Север», Бывал он и у меня дома. Он уже тогда, после знаменитой публикации в «Севере» своего «Привычного дела» сразу же стал знаменит и уважаем. Но к такому крепкому русскому северному мужику не пристало никакое высокомерие, он так до конца жизни своей был не то что с народом, а был самим народом.

Не раз я ездил к нему в гости в Вологду и Тимониху, парился в его деревенской баньке. Не буду ни в какой степени сопоставлять себя с великим классиком, но мы знали , что делаем общее русское дело. Василий Белов сразу же, после создания газеты «День» вошел в нашу редколлегию, и при всех переменах никогда не думал из неё выходить. Он не раз мне говорил: «Володя, ты , конечно, чересчур размашистый и щедрый в своей критике, смотри, как бы чертей каких к нам не заманить». Его природным миром , естественно, был только мир русской деревни. Ни авангард в любом его виде, ни техническую цивилизацию в целом, он не принимал. Помню, был такой случай, заходит Василий Иванович в кабинет к Проханову, а там висят авангардные работы по стенкам. Он сразу к Проханову: «Саша, что за мазню ты тут развесил». Проханов отвечает с присущим ему юмором: «Василий Иванович, да я сам все это терпеть не могу. Но это всё рисует мой заместитель Володя Бондаренко, я уж ради него и держу в кабинете». Белов ко мне: «Володя, что ты там какие-то дурацкие кляксы рисуешь? Сними немедленно». Я сначала не понял в чем дело, потом позвонил Проханов, рассказал, и мы вместе дружно посмеялись. Но с такими нашими и литературными, и живописными «кляксами» он никогда не соглашался.

В нем всегда жил здоровый крестьянский консерватизм.

При этом, он , как мало кто другой, понимал значимость единства в борьбе за Россию, за русскую культуру, и потому не стеснялся быть в одном окопе со всеми, кто сражался за Россию. «Проханов пишет совсем по другому, чем я, - говорил Василий Иванович , - но когда он так мужественно защищает Россию и русский народ, я всегда с ним».

Он был с нами в августе 1991 года, был с нами в октябре 1993 года, был с нами в 1996 году, был с нами, с газетой «День» и газетой «Завтра» всегда, во всех сложных и трагических ситуациях. Думаю, не из-за смирения или добродушия. Характер у Василия Ивановича был таким же суровым и твердым, как и вся природа русского Севера. Бывало, и спорили, и даже ругались. Но , когда наступал ответственный момент в борьбе за газету, за русскую культуру, за русский народ, мы всегда знали, что услышим от Василия Ивановича короткое слово «Да. Я с вами».

Он завещал похоронить себя в родной Тимонихе, рядом с могилой матери Анфисы Ивановны. Знаю, что местное начальство хотело его похоронить в Вологде, и ближе, и удобнее, и дешевле. Но , наверное, сам непокорный северный русский дух Василия Ивановича Белова вмешался в этот спор, и он нашел место упокоения в своем родном селе. Недалеко от построенной им церкви.

Рад этому, еще одно святое сакральное русское место появилось на земле, рядом с Ясной Поляной, Михайловским, станицей Вешенской… Уверен, будут туда ездить во все времена русские люди, пока жива Россия. Будут в Тимонихе и ежегодные литературные беловские чтения. Будет и беловская литературная премия.

Смерть все ставит на свои места. Сразу всем , и левым, и правым, стало ясно – ушел великий русский писатель. Хранитель русского Лада.

Царствие Небесное новопреставленному рабу Божию Василию, великому русскому писателю Василию Ивановичу Белову. Да не оскудеет Земля Русская подобными талантами. Будем молиться за тебя пред Господом Богом, дорогой Василий Иванович! Помолись и ты за нас, грешных, егда придеши в Царствие Небесное!

«Упокой, Господи, душу новопреставленного раба Твоего Василия, прости ему грехи вольные и невольные и даруй ему Вечную память!»

 

Юрий Серб

Русская былина с именем Василий Белов

Закон земного бытия непреложен – и вот не стало с нами здесь, в привычном осознании того, что живёт он, дышит, трудится, думает о нас – Василия Ивановича Белова. Но покинул ли он нас? Нет! Оставил ли Россию? Нет! Пока жива Россия – и он с нами в России. Пока интересна Россия миру – будет Василий Белов интересен переводчикам, русистам, славистам, простым любителям русского слова – и не очень простым: например, психологам-консультантам глобального противника. Пока живы мы, будет Василий Иванович одним из любимейших наших писателей.

Его «Привычное дело» и «Лад» пополнили сокровищницу нашей культуры. «Кануны» и «Всё впереди», «Воспитание по доктору Споку» связали мостиком мироощущение русского человека в различных обстоятельствах существования. Мы ещё увидим включение произведений Василия Белова в будущую школьную программу изучения родной литературы.

Оставаясь с нами здесь в зримо овеществлённом и возвышенно духовном смыслах, Василий Иванович преставился в праздник Введения в Храм Пресвятыя Богородицы – верим, что наш дорогой человек введён в Небесные Обители с праведниками Господними.

 

Надежда Мирошниченко

ТИМОНИХА
      Памяти русского классика
      Василия Ивановича Белова

А Тимонихе на небе хорошо.
И дома здесь не стареют и поля.
И Василий, вон, в Тимониху пришёл.
Сколько лет его ждала родна земля,
Чтоб утешить: я жива на небеси.
И церква твоя обкраденная тут
В полный цвет цветёт, как прежде на Руси.
На Руси пока так церкви не цветут.

Ты, Василь Иваныч, даром, что мудрец,
А не знаешь, сколько сроков-сороков
Отсчитает нам небесный наш Отец,
Чтоб на землю мы вернулись с облаков.
Чтоб вернулся ты к возлюбленной жене,
Чтоб в уста тебя поцеловала Русь.
А пока они поплачут на земле,
По тебе они поплачут. Ну и пусть.

Это слёзы, словно Божия роса.
Это сердце покаяние томит.
Это нам теперь глядеть на образа,
Да откроются незрячие глаза
В покаянии и шёпоте молитв.

Где Тимонихи почти не разглядеть.
Где по русским, словно паводок прошёл.
По плечу теперь тебе и жизнь и смерть.
А Тимонихе на небе хорошо.
5.12.12

* * *

Умер великий русский писатель Василий Иванович Белов. Горько и печально на душе. По одному уходят последние из могикан великой русской литературы. Белов был и останется мужественным, честным и лучшим гражданином России, неповторимым русским писателем. За эту русскость мы его и любили, потому что в этой русскости было понимание национального достоинство каждого народа.
Никогда не забуду, как я был в гостях у Белова в Вологде. Хочу выразить глубокие соболезнования семье Василия Ивановича, всем русским писателям и всем читателям его замечательной прозы. Вечная память тебе, Василий Иванович...

Магомед АХМЕДОВ,
народный поэт Дагестана

 

* * *

В Союз писателей России
Председателю правления В. Н. Ганичеву
Председателю иностранной комисси О. М. Бавыкину

Глубокоуважаемый Валерий Николаевич!

Глобокоуважаемый Олег Митрофанович!

Прошу принять соболезнования в связи с кончиной великого русского писателя современности Василия Ивановича Белова и передать мое сострадание родным и близким почившего.

Василий Иванович — великий сын русского народа, который всю свою жизнь болел сердцем и душой за судьбу Родины. Он пронес огромную любовь к русской деревне, выразив ее в своих трудах и во всей своей жизни. Василий Иванович является одним из самых читаемых русских писателей в Китае, его понимают, ценят и любят в нашей стране. Его кончина – большая скорбь и потеря всех любящих его читателей как российских, так и зарубежных.

Будет вечно имя писателя!

Вице президент Всекитайского общества по изучению русской литературы
Почётный член Союза писателей России
Директор института мировой литературы
шанхайского университета иностранных языков,

Профессор Чжэн Тиу


Комментариев:

Вернуться на главную