* * *
Мне снова под утро всё то же приснится:
Колючие ветры ломают кугу,
И алая кровь под матёрой лисицей,
И свора собак на прибитом снегу.

А ранние выстрелы хлёстки и метки,
Клыками кабаньими вьюга остра,
Шипят, обгорая, ольховые ветки,
И сладко с друзьями сидеть у костра.

О, годы и судьбы! Как в сон предрассветный,
Надежду на встречу в душе затаив,
Ушли навсегда по тропе неприметной
В другие леса одногодки мои.

Ушедших товарищей милые лица.
Я здесь, а они - на другом рубеже.
Я буду молиться, мне много проститься,
Лишь жизнь после них не простится уже.

 * * *
Тревога! Топот, переклички.
Армейский дом, как и не спал…
И я рванулся по привычке,
И вновь на простыни упал.

Ведь я теперь «стрелок» свободный,
Ещё вчера - один из вас,
Уже не прапорщик, не взводный,
А лишь уволенный в запас.

Летел призывно из метели
Звон электрических мембран,
А я лежал в своей постели -
Ещё не старый, ветеран.

Таксист, почти что «новый русский»,
Самодостаточный вполне…
И ныл, как сердце, тот – кундузский -
Осколок маленький во мне.

 * * *
В окошке храма чьи- то лица,
Огни, дрожащие, свечей.
Звонят к вечерне, снег искрится
В последнем проблеске лучей.

Мне этот вечер, как награда,
Как искупление вины -
Здесь, за церковною оградой,
Сам воздух кажется иным.

Нет будней серого налёта,
Нет страха подлого в груди.
Лишь ощущение полёта
По неизвестному пути.

Я лба коснусь тремя перстами,
Взгляну на небо, чуть дыша,
Где кружит голубь над крестами,
Как заплутавшая душа.

* * *
Не в пьяном уличном загуле,
Не с липкой грелкой на боку, -
Пусть я умру, но лишь от пули,
Пронзившей сердце на скаку.

Не от обиды, что задела,
Не храбреца играя роль, -
Пусть я умру, но лишь за дело.
За чью-то веру, чью-то боль.

Не молодым, не осторожно,
Не старым, в городе чужом, -
Пусть я умру, но если можно,
В кругу родных, а не бомжем.

Не в сотый раз поддавшись нервам,
Не злобу чёрную тая, -
Пусть я умру, но только первым,
А ты живи, любовь моя!

СУДЬБА
О, линии ладони белой,
Неподотчётные уму.
Как ни живи и что не делай -
Судьба название всему.

Я лёгкою её рукою
Обласкан был и бит не раз.
Судьба, скажи, ты что такое?
Зачем решаешь всё за нас?

Царишь над миром необъятным,
То отнимая, то даря.
И только сны порой, невнятно,
О чём-то тайном говорят.

Пусть мне давно они не снятся,
Мне твой отчётлив окоём:
Тревожно змеи шевелятся
Не в конском черепе - в моём.

* * *
В круге туч свинцовых
Мечется гроза.
За окном дворцовым
Мёртвые глаза.

Ловит грудь напрасно
Воздуха глоток.
Пальцы рвут атласный,
В жемчугах, платок.

Грозный гул народа:
Кто, да чья вина…
Чёрная колода,
Белая спина.

Тень венца рогата.
Старый шут блажит.
Царский перст в агатах
У виска дрожит.

Кровь с помоста льётся.
Нет свободных мест.
А палач смеётся
И калину ест.

* * *
Эти губы познали немало,
И других предавали не раз.
Оттого и лежат так устало
Серебристые тени у глаз.

Что ты ищешь, взирая тревожно,
Сквозь сиренево-дымный излом?
Нет, тебя излечить невозможно,
Ни любовью, ни златом, ни злом.

И хрипит ресторанное жерло,
И беснуется пьяный народ,
И кривится над тонким фужером
Кое-как намалёванный рот.

* * *
Зима накрыла!
Злюсь, не бреюсь,
Без дел привычных
И забот.
В лучах скупых, январских,
Греюсь,
Глаза прикрыв,
Как старый кот.

И ты, родная,
Как к аресту
Готовясь,
Плачешь по ночам.
И очень часто,
И не к месту
Раздражена
По мелочам.

Я знаю,
Ласка - лишь игрушка,
Но худо,
Если ласки нет.
Подсядь,
Погладь меня за ушком,
Я помурчу
Тебе в ответ.

Пусть час иной
Нам грусть и множит,
Давай не фыркать,
А дружить.
Пусть прежний опыт
Нам поможет
И эту зиму
Пережить.

* * *
То светлица, то темница.
Как нули мелькают лица.
И не вырулить никак из виража.
Я не знал, что так бывает -
Водка в горле застревает.
И кручиною полным - полна душа.

Это раньше, в споре истин,
Был я смел и бескорыстен,
Но не часто говорил желаньям «нет».
На запреты глядя косо,
Думал сердцу нет износа.
Нагадал себе желаний на сто лет.

Подпоясавшись сумою,
Свои кости перемою,
Закусив, как ненормальный, удила.
И в слезах, под небом вечным,
Повстречавшись с первым встречным,
Расскажу - как сажа жизнь моя бела.

В этом мире, поголовно,
Срок отпущен нам условный,
Оттого так каждый нерв наш оголён.
Ты беги, пыли дорога,
Ты суди не очень строго-
Жизнь, я был в тебя немножечко влюблён.

* * *
Рыбацкий ужин нескончаем!
Хоть силы нет - сиди, гутарь.
Не водкой греемся, а чаем,
С лимоном, жёлтым, как янтарь.

Слова привычно льются, льются,
Порой не в лад и невпопад.
Я пью, как дед пивал - из блюдца,
Дробя зубами рафинад.

Беседой дружеской согретый,
Ещё немного погодя,
Усну с погасшей сигаретой
Из-за стола не выходя.

И сон накроет, как угаром,
Кружа, качая и креня.
Лишь ставень гулкие удары
Разбудят за́ полночь меня.

На миг почудится в окошке:
Луна, меж облачных границ,
По небу тащит, словно кошка,
Садок серебряных плотвиц.

* * *
Ни к чему в дали
                        мне твои суды.
Был, и вновь - ничей,
                        там и тут - покой.
Нанесу земли,
                        посажу сады,
Проведу ручей -
                        назову рекой.

Это не беда,
                        что забыл цвет глаз.
Этот голос для
                        не чужих дрожит.
Глубока вода
                        разделяет нас,
Тяжела земля
                        на груди лежит.

Но пробьется злак
                        меж седых камней, -
Не в награду, нет -
                        в назидание.
И услышу, как
                        ты придёшь ко мне
По ступеням лет
                        на свидание.                                                      
                          
* * *
На миг осветится дорога,
Ручей у чёрного моста.
У молний след, как росчерк Бога
В углу небесного листа.

Пусть ночь по саду скачет бесом
И стонет в муках родовых.
Усну на травах под навесом,
На духовитых, луговых.

Вставая, помнится, с рассветом,
И от реки набравшись сил,
Я сам косил их прошлым летом.
Сюда по осени сносил.

Потом снега мели полого.
Теперь весна стекает с крыш…
Трава сухая, как же много
Ты в цепкой памяти хранишь.

Но всё проходит, всё мельчает.
И содрогаясь, и тая,
Я с болью в сердце подмечаю
Всю скоротечность бытия.

Зачем нам жизнь и смерть в придачу?
Вздохну и, вдруг, отяжелев,
Под всполох молнии заплачу,
Себя, как в детстве, пожалев.

* * *
Сон короткий рассыпался в прах,
Только память саднит, докучая.
Мы живём в параллельных мирах,
Параллельно любя и скучая.

Я смирился, ревнуя и злясь:
Нет и не было прежде примера…
Там, где ты - неустойчива связь,
Тут, где я - неустойчива вера.

Но минуя портала проём,
От желания плавясь и жажды,
Пусть не в этом, но в мире твоём,
Две прямые сойдутся однажды.

ПАРАД ПЛАНЕТ
Мы глупый спор и сон
Прогоним прочь.
На звёздный плац разметку
Налагая,
Я для тебя назначил
В эту ночь
Парад планет -
Любуйся, дорогая!

Пусть что угодно
После говорят,
Высоких чувств лишённые,
Придиры, -
Я́ их собрал!
И я построил в ряд,
Одев, все шесть,
В парадные мундиры.

Почётный строй
Застыл на небесах,
На профиль твой равняясь
Осторожно…
Мой Бог - любовь!
Ей-богу, чудеса,
Мне каждый день
Дарить тебе не сложно.

* * *
Как хорошо
Часу, так, в третьем,
Глаза усталые смежив
Уснуть,
Подумав
Перед этим:
Какое счастье,
Что я жив!

И вновь проснуться
Среди близких.
И знать,
Блаженствуя в тепле,
Что ты не вычеркнут
Из списка
Людей,
Живущих на земле.