Геннадий СУЗДАЛЕВ
Из новых стихов

ЦВЕТЫ
            Жене Наталье
Познавший свободу
Мирской суеты,
Уставший от скудости
За год,
Дождался весны
И посеял цветы,
Цветы,
Не дающие ягод.

Не зная покоя,
До первой звезды,
Забыв про нелепость
Людскую,
Я их поливал
И берёг от беды
Всё лето,
Ничем не рискуя.

Ни слова,
Ни камня
В чужой огород
Никто,
Как ни странно,
Не бросил.
И вот под окном,
Пережив недород,
Цветы распустились
Под осень.

В земной бесконечности
Вечности нет,
Где жаждем мы
Вечного хлеба.
Цветы отразили
Божественный свет,
Идущий
От вечного неба.

Чудесным авансом
Мне свет этот дан…
Бледнеют цветы,
Умирая.
Назвал их однажды
Святой Иоанн
Земными остатками
Рая.

* * *
Тянутся к небу цветы.
Тянется к небу крапива.
Тянутся к небу мечты…
Тихо, светло и красиво.

Ласточки в небе парят.
Голуби ходят по крыше.
Храмы надели наряд,
Посланный милостью свыше.

Мало подобных минут
В жизни, давно непутёвой…
Завтра всё это сомнут
Вести сенсацией новой.

* * *
Полон мир неразумных идей.
Он прозреть никому не помог.
Я устал от бездарных людей,
И за это прости меня Бог.

Есть благая возможность у всех
Мир добра в своём сердце воспеть.
Только вера имеет успех,
Лишь надежда умеет терпеть.

Выпив горькую чашу до дна,
Никого не хочу обвинять.
Если радость любовью полна,
Можно всех и понять, и обнять.

КО ДНЮ РОЖДЕСТВА
ПРЕСВЯТОЙ БОГОРОДИЦЫ
Время гордости. Время Каина.
И мамоною освящённое.
Сколько умерло нераскаянных?
Сколько маются не крещёнными?

Не смиряется, не склоняется
Мир пред Господом, всех прощающим.
Ничего у них не меняется,
Рай земной нам всем обещающих.

От лихих годов, от чужих ветров,
Чтобы совести не утратили,
Надо нам идти под родной покров,
Под Святой Покров Божьей Матери.

РАБОЧИЙ ДЕНЬ
Мне приятно до заката
Перекладывать слова.
Снег пушистый и мохнатый
Одевает дерева.

Кот пушистый и усатый
Возле ног моих лежит.
Безвозвратное куда-то
Время ценное бежит.

Я его не замечаю:
Чаю милости душе.
Запиваю радость чаем…
Снег закончился уже.

Не теряю время даром,
Богом посланное мне.
День пушистый, как подарок,
Завершается в окне.

* * *
          Я в поколенье друга не нашёл…
                                       Юрий Кузнецов

Я по стопам поэта не пошёл.
Пошёл в народ, в себе не замыкаясь.
Нашёл друзей. Да и врагов нашёл.
Не плачу. Не жалею. И не каюсь.

Стезя пошла куда-то не туда.
Похоже, что по замкнутому кругу.
Когда свалилась на меня беда,
Я вспомнил про народную подпругу.

Был не готов. И не запомнил фраз,
Когда любезный друг меня покинул.
И уяснил: с друзьями в самый раз
Делить вино и ворошить мякину.

Меня любила праведная мать.
И что б со мною в жизни ни случилось,
Не буду я любезных волновать,
А буду уповать на Божью милость.

СЕНТЯБРЬ
Сомненья уходят в века…
Меняется часто погода.
Как тихо плывут облака.
Как быстро желтеет природа.

Давно заучил наизусть
Родную и скромную местность.
Вдыхая поющую грусть,
Стою у окна в неизвестность.

ОСЕНЬ
Яснее осени приметы
По ходу тающего дня.
Багрец и золото воспеты
Давно и точно без меня.

В плену другого интереса, -
Мне нынче стих не по зубам, -
Хожу по сумрачному лесу
И низко кланяюсь грибам.

ПРИТЧА
Я сделал всё,
Что мог, по чести.
Срубил добротный русский дом
На непутёвом, гиблом месте,
Где предки преданы трудом.

Закончив долгую работу,
Я посмотрел на небосвод…
- Зачем трудился по субботам? –
Спросил прохожий доброхот.

Я не нашёл дурного слова,
Чтобы ответить знатоку:
Под наважденьем духа злого
Любое лыко не в строку.

Вблизи маячили химеры…
Болели мысли в голове.
Я не заметил: камень веры
Светился медленно в траве.

А было всё это в субботу.
В субботу всё и началось.
Я сдал работу идиоту:
Иных в округе не нашлось.

ПЛАЧ

На священной Владимирской земле, в селе Кидекша,
стоит величественный храм святых мучеников,
благоверных русских князей Бориса и Глеба,
построенный в 1152 году. В нём молились святые
благоверные русские князья Андрей Боголюбский
и Александр Невский, князья Юрий Долгорукий и
Дмитрий Пожарский, многие другие наши известные
соотечественники. До недавнего времени он был
общественным туалетом. Такое может быть только
в оккупированной стране, у поверженного народа.
Теперь храм принадлежит музею.
Стою, приглашённый на тризну
Какой-то неведомой силой.
Стою на обломках Отчизны,
Свободный, усталый и сирый.

Стою на вселенском отрезке,
Во тьму уходящей эпохи.
Со стен осыпаются фрески –
Се глас, вопиющий о Боге.
Под куполом – стоны столетий,
Призывные оклики битвы,
Слова богоборческих сплетен,
Остывшие звуки молитвы.

Стою среди чудного храма,
Забытого веком нелепо.
Сквозь длинные тусклые рамы
Ко мне пробивается небо.

Бесчинства, наветы, угрозы –
Уходят по солнечным нитям…
И тихие горькие слёзы
Стекают на грудь по ланитам.

Убогих, больных, легендарных,
Отдавших без боя обитель,
Придуманных, гордых, бездарных –
Прости нас, Спаситель!

РАБ
Смиренный и праведный раб
Пошёл и с устатку напился…
Наутро с трудом похмелился
И понял – духовно ослаб.

Легко уклонился в запой.
Легко обзавёлся друзьями.
И стал подражать обезьяне –
Поссорился даже с собой.

Работа забыла раба,
И с ней ничего не случилось.
Она без него научилась
Откидывать тень от столба.

Всё денег пытался занять –
Родные его не узнали.
Пути завязались узлами,
А веру нет силы поднять.

В народном бессмысленном гаме
Открыл на мгновенье глаза –
Упала скупая слеза
И землю прожгла под ногами.

Забота людская глуха –
Всегда. И в канун Воскресенья
Не будем рабами греха,
А будем рабами спасенья.

О ПИСАТЕЛЯХ
Да, я передумал многое
За годы свои советские…
О скудных доходах Гоголя,
О бедности Достоевского.

Страданья сродни художникам, -
Бытует такое мнение.
Не лавочникам-сапожникам,
А только творцам и гениям.

Легко – о народных бедствиях,
О радостях и о кручинах –
Удобно писать о следствиях.
Опасно писать о причинах.

Стяжают слова победные,
В бессмертие устремлённые,
Безвредные и безбедные,
Наградами утомлённые.

Забыли Закон Создателя
Известные и холопные.
Открыли «Дневник писателя»…
Подумали…
И захлопнули.

 

ТАРЫ – БАРЫ
             Памяти друга,
             классика русской поэзии
             Николая Тряпкина.

На авось расставил точки…
Всё умею, всё могу.
Я сижу на шаткой кочке,
На болотном берегу.

Отшумели тары-бары
В лабиринтах суеты.
В небе плавают икары,
В мыслях плавают мечты.

Гей вы, трезвые гуляки!
Нет в кармане ни гроша?
Кулаками после драки
Помахали б не спеша.

Гей вы, люди удалые!
Что без рыбки у пруда?
Почему такие злые?
Без прибытка, без труда.

Всё «ура!» кричали сами
На одной шестой Земли.
Всё прохлопали ушами
И глазами помогли.

Как поймать теперь улыбку?
Где искать златую нить?
Как теперь златую рыбку
В наши сети заманить?

Я давно расставил точки…
Ходит кругом голова.
И сижу на старой кочке –
Расцветает трын-трава.

Улыбаюсь через силу
И ещё чего-то жду.
Проморгали мы Россию
У прохожих на виду.

ОНИ

Пути мира они не знают, и нет суда
на стезях их; пути их искривлены, и никто,
идущий по ним не знает мира. Потому-то
и далёк от нас суд, и правосудие не достигает
до нас; ждём света, и вот тьма, - прозрения,
и ходим во мраке.

                               Пророк Исайя
Без святого Закона,
Веками скитаясь
Во мгле…
Везде их икона –
Мамона,
Единственный царь
На Земле.

Лукавы пути
И преданья –
Замешаны все
На крови.
Не знают они
Состраданья,
Не знают
Небесной любви.

Довольные.
Бога не ищут.
Считают свои
Барыши.
Зачем им
Духовная пища?
Они не имеют
Души.

О ДРУЖБЕ
До прозрений моих
И до русских идей,
Дни вершились
Ни шатко ни валко.
Мне особо везло
На хороших людей,
О которых
И вспомнить не жалко.

Дотянулась душа
До родных берегов,
До высоких
И близких пределов.
И тогда я назвал
Своих тайных врагов.
«Свита» близких людей
Поредела.

Никого не стыжу.
Никого не виню,
Что нежданная доля
Досталась.
Благодарен судьбе,
Её каждому дню.
Не жалею о том,
Что друзей не осталось.

Буду жить не тужить.
Буду в вере стоять.
И не надо
Удела другого.
Мне известно давно
На Кого уповать –
На Живого
Единого Бога.

Я желаю дружить,
Говорю не тая,
Во Христе
Если судьбы сойдутся…
Положу свою душу
За други своя,
Если други такие
Найдутся.

О ТРУСОСТИ И СТРАХЕ
В сознанье мгновенья живые
Всплывают – зови не зови:
Любил в своей жизни впервые,
Но струсил признаться в любви.

Мне нравился парень-рубаха,
Готовый к гульбе и борьбе…
Стыдливость была не от страха.
Она отразилась в судьбе.

Стыдливость внушает терпенье,
Преследует страсти твои.
А трусость мешает смиренью
И верности вечной любви.

Трусливых не любят в народе.
Их в гости к себе не зовут.
Но верные свойской породе,
Трусливые дольше живут.

Шли люди за веру на плаху.
И падали в смертном бою,
Причастные Божьему страху
И спасшие душу свою.

О ТРЕУГОЛЬНИКАХ ЛЮБВИ
Бывает: двое любят одного.
Один двоих и любит, и не любит…
А кто кого в проклятье этом губит?..
То никому не легче от того.

Не мило всё – богатство и успех,
Когда твоя любовь должна таиться,
Когда твоя душа должна двоиться –
Трагедия, посмешище и грех.

Бывает: треугольники любви
На части часто души раздирают…
Таких людей, Хранителница рая,
На верную любовь благослови!

* * *
Я лучших поэтов назвал,
Душевным настроем влекомый.
- Не жди от поэтов похвал, -
Сказал мне хороший знакомый.

- Не правда! – сказал я в ответ.
Я знаю другие примеры,
Когда настоящий поэт
Являлся мне щедрым без меры.

Я сам на себе испытал
От Тряпкина доброе слово.
У каждого свой пъедестал –
От вечного и до смешного.

Подножную правду любя,
Не зная границам предела,
Бездарные хвалят себя
И делают вредное дело.

Я лучших поэтов назвал,
Причастных святому уделу.
Не жди от поэтов похвал –
Хвали их с умом и по делу.

СПИСОК
          Валентину Сорокину
          По поводу книги
          «Биллы и дебилы»

В этом списке,
Повезло нам,
Оба мы.
Он куда старее,
Чем Пегас…
Он давно
Составлен русофобами…
В нём сыскалось место
И для нас.

Этот список
Давит на сознание.
Угнетает
Творчество и быт.
Подтверждает
Праведное знание.
…И расстрельным
Тоже может быть.

В этом убедились
Мы бедовые,
Через ад
Октябрьских ночей…
Процветают
Группировки новые
Всех мастей
Иуд и сволочей.

Мы с тобой
И руганы,
И пуганы…
Но бессмертны
Вера и любовь.
Не горюй!
Не может быть
Поруганной
За Россию
Отданная кровь.

Нет страшней
Закона и судимости
Той, когда свершится
Божий Суд.
Этот список,
По великой милости,
Ангелы
По миру пронесут.

* * *
Сегодня умер человек…
Знакомый, неплохой и важный.
Затихнет завтра шум бумажный.
Его забудет блудный век.

Родные плачут, как всегда,
В часы нахлынувшего горя.
Но и они смирятся вскоре.
К другим нагрянет их беда.

Другим всё это – до луны.
Они куют земное счастье.
Без состраданья и участья.
Они заботами полны.

Живая умерла душа,
Но не заметила природа.
И нет потери для народа.
А жизнь, как прежде, хороша.

ПАМЯТИ РУССКОГО ПОЭТА
ЮРИЯ КУЗНЕЦОВА
На всех возможных рубежах
Гремела «Атомная сказка».
И было всё – восторг и ласка
Во всех возможных падежах.

И принял он словесный шум
За шум великого прибоя.
Легко оставил поле боя
За ради безнадёжных дум.

Писать стихами «Путь Христа»
Лукавый бес его попутал.
И крестный путь он перепутал
С путём, ведущим от Креста.

Он – русский по беде поэт.
Его неслыханные строки
Переживут любые сроки.
В благих сердцах найдут ответ.

Закончился вселенский путь
Через рассветы и туманы…
Завистники и графоманы
Его пытаются распнуть.

Система Orphus
Внимание! Если вы заметили в тексте ошибку, выделите ее и нажмите "Ctrl"+"Enter"
Комментариев:

Вернуться на главную