Игорь ТЮЛЕНЕВ (Пермь)

ЖИЗНЬ МОЯ – СУДЬБА ПОЭТА...

Из новых стихов

* * *
Огонь дарует нам свободу.
Он обрывает хруст листа.
Он даже поджигает воду.
И крест, и снятого с креста.

Он плавит и свинец, и злато.
Речную гальку и алмаз.
Горит и там, где место свято,
Пугая адской вспышкой нас.

Поэзия – души стихия!
Сестра высокого огня!
По грудь в огне стоит Россия,
Но просит у небес огня.

БОЛЬНИЦА
В НОВОИЛЬИНСКЕ
На холме стоит больница -
Здесь я был рождён!
Память горькая водица,
Словно спирт с дождём.

Я присяду на крылечко
Отдохну чуток.
Щиплет мураву овечка,
И повсюду Бог!

Под присмотром строгой Камы,
Рощи и поля…
Царством славного Салтана
Жизнь тогда была.

Я в сапожках бегал в школу
В форме при ремне.
Отдан был пустырь футболу.
Всадник на коне

Мчался по небу с востока
Каждый день с утра,
Превращаясь в Божье Око.
Может быть, пора?

Я вот здесь, а мама с теми,
Кто давно в раю!
Высятся больницы стены
Жизни на краю.

ДЕТСТВО
              Игорьку
Всё забудешь, вспомнишь только детство.
Лишь по детству станешь горевать.
Обожая милое соседство –
С жеребёнком по лугам бежать.

Облака висят, как парашюты,
Что поверишь в ангельский десант.
Вот в такие сладкие минуты
Детям раздаёт Господь талант.

А они о Господе не знают
Уросят да на горшках сидят.
А вокруг уже стихи летают,
Музы, словно нянечки галдят.

В маленьком сердечке вспыхнет песня,
Разгорится юная звезда…
Остальное в мире взрослых пресно,
Соли не хватает, как всегда.

МАМА
Выносит из прошлого Кама
Флотилии и имена…
Я вижу, стоит моя мама,
Красивая мама моя.

Стоит на носу парохода
И смотрит на наши края.
Я спрятал в стихи твоё фото –
Красивая мама моя.

Жизнь пахнет сырыми груздями,
Ржаною горбушкой – поля.
Моргает большими глазами
Красивая мама моя.

Моргает? А может быть плачет?
Былую печаль, не тая…
Плывёт мимо старенькой дачи
Красивая мама моя.

Мне вплавь до неё не добраться,
Руками излуку кроя.
Не сможем с тобой повидаться
Красивая мама моя.

Мы в разных мирах и столетьях
Из чащи февральского дня
Живого меня не заметишь
Красивая мама моя.

КИТЕЖ
Зазвенели поводья
У коня моего.
Это что – Беловодье?
Или спутник его?

Это царственный Китеж
Куполами блеснул!
Русь не вымерла – видишь,
И не сжалась в аул.

А слегка поднырнула,
Притопилась чуть-чуть.
Как с плота сиганула
В эту донную муть.

Самолёты сигналят.
Пароходы гудят.
Спутники из дюраля
Сквозь стекляшку глядят.

Мир, пощупав руками,
Разрезвилось дитя…
- Не бросай в меня камни,
Молвит Китеж со дна.

Я В ЭТОТ ДЕНЬ
Холодно в поле, пустынно в душе.
Окна в домах заколочены.
Словно на фронт все сбежали уже –
Столько следов вдоль обочины!

Мне овощей уже не накопать –
Да  потому что не вырастил!
Любит осеннее сердце взмывать,
Я лишь на миг его выпустил.

Сразу умчалось в небесную гать –
Звёздами Бог её выложил.
Любит поэтово сердце страдать,
Любит, а значит, всё выдюжит.

Я в этот день не пойду на войну
Пули цедить бородищами…
Просто на поле широком усну,
Прикрыв полстраны кулачищами.
 
ЗАХОРОНЕНИЕ
У КРЕМЛЁВСКОЙ СТЕНЫ
Вынесли из мавзолея
Под картавый шепоток,
Те, кого б он жизнь имея
Тут же стёр бы в порошок.

В ночь всемирного кумира
Закопали у стены…
Он теперь лежит как мина
Боевой запас страны!

АВГУСТ
Весна прошла. Минуло лето?
Нет, ещё август на дворе.
И изумрудная планета
Шумит, как брага в бунтаре.

Нам горевать с тобою рано.
Ещё не вырублен наш сад.
Пегас мой не порвал аркана
И служит мне, как Росинант.

Как при царе мы безземельны,
Хоть нет тех мельниц ветряных…
Живём буржуям параллельно,
Как люди русские в пивных.

Как принято – живём, не тужим
Полвека на Святой Руси.
Садясь с молитвою за ужин.
Скворчат в сметане караси.

В буфете есть коньяк и водка.
Для женщин – лёгкое вино.
Есть в сундуке косоворотка –
Не одевал её давно…

Как на полотнах Васнецова
В окне – родимая земля.
А за дверьми шинель отцова,
Словно кольчуга тяжела.
 

* * *
Тучи, как женские боты,
Мнут на лугах городьбу…
Слышишь, гудят пароходы.
Месяц залез на трубу.

Скоро им в дальних затонах,
Словно солдатам стоять,
Где во вселенских загонах
Прячется белая рать…

Нынче ко мне не доедешь
Ни по воде, ни по льду.
Слышу над ухом: - Ты бредишь!
Слышу, а встать не могу.

Не потому что не верю
В тихое счастье своё –
Стерпит ли эту потерю
Бедное сердце моё.

НА РОДИНЕ
Кубок полон! Жизнь - малина!
Пусть осталось четверть дня…
Вместо Саскии – Ирина
На коленях у меня.

Наконец с тобою вместе
Станем пить и песни петь!
Божий Сын уже воскресе
И Его не тронут впредь.

Ни пилаты, ни иуды,
Ни гнилой Европы дым.
Атеисты-шалопуты
Пусть глотают аспирин.

Мы же выпьем «Саперави»,
Позабытое вино.
Нынче мы здесь балом правим
И в сельпо берём его.

* * *
Рощи выбежали к насыпи
Рельс послушать перезвон.
Словно золотые россыпи
Света – с четырёх сторон.

Ранней осени ущербность
Красит листья в желтый цвет.
«Эту чахленькую местность»
Русский описал поэт.

Сколько бы его другие
Не пытались обогнать.
Их цветочки полевые
Будут за ноги держать.

ПОЛОНЕЗ
Пластинка крутится, как жернов
Ритмично патефон скрипит.
А за окном всё тёмно-серо,
Как бы сказал другой пиит.

А пояс каменный Урала
Затянут, как в бою ремень.
Бегут колёса от вокзала
Пугая избы деревень.

Кромсает сало ножик финский.
Торчит из бочки огурец.
«Прощанье с Родиной». Огинский.
Любимый мною полонез.

СОБРАНИЕ ПИСАТЕЛЕЙ ПЕРМИ
Где слово в лоб, как дверь иль ставни,
Попробуй-ка тут уцелей?
Громил с трибуны В.Астафьев
Безвольных пермских алкашей.

Но не за то, что спят в бурьяне,
Как свиньи или петухи.
Громил за то, что те по пьяни
Писали слабые стихи.

Он гений, всё ему подвластно,
Всё кроме пермских алкашей.
Без них бы Пермь была прекрасней?
А может быть, ещё черней.

ОДНОМУ ПОЭТУ
Он бросил Родину и убежал в Париж,
На радио «Свобода» там завис,
Чтоб отработать Запада щедроты.
Россию предал, как Мальчиш-Плохиш.
А в это время русский Кибальчиш
Бить буржуинов набирает роты…

Я там всегда, где русский Кибальчиш!
«Свобода», ты о нас уже молчишь,
Как о Корчагине с Космодемьянской?
Шестой колонны чувствую тиски.
Между «Дождём» и «Эхом из Москвы»
Войдём в Москву тропою партизанской.

* * *
Не лезьте в душу, дураки,
И со спины не заходите.
Я больно бью с любой руки!
Тех, что упали – оттащите.

Не лезьте в душу, дураки,
Она, как отчина безмерна.
Там в роще детства родники
И первый поцелуй неверной…

Там в пашне тонет Святогор,
Там через реку едет грека
Через растянутый простор
От дурака – до человека.

Поэтому прошу учесть,
Нарезать на носу зарубок –
Душа, как Родина и Честь,
Врагам не делает уступок.

* * *
Не пропал покуда голос,
На душе не сиротливо.
И серебряный мой волос
Плещет золотом отлива.

Возраст осени от лета
Отличается листвою.
Жизнь моя – судьба поэта,
Я люблю её такою.

Небо – словно лист калёный
Побежалости высокой.
Отлепился лист кленовый
От светила желтобокий.

Перевит снопами света
Мир вселенской красоты!
Это родина поэта –
Знаю я и знаешь ты.

Будь он умный или дурень,
Кем его назначил Бог,
Как Есенин или Бунин
Защитит он русский слог!

* * *
Схожу с ума от русской речи,
Взвалив ум с разумом на плечи,
Под мышкой – классиков тома…

Ты гений? – Нет! Ещё не вечер.
Хотя бы чтивом обеспечен.
Скатилась родина с холма.

Хохочет, как хохочут дети,
Когда пускают вверх ракеты
Не зная, что за солнцем – тьма…

Империи сейчас не сладко –
Ты это запиши в тетрадку,
Что демократия – чума!

Нажав на эти кнопки, вы сможете увеличить или уменьшить размер шрифта
Изменить размер шрифта вы можете также, нажав на "Ctrl+" или на "Ctrl-"
Система Orphus
Внимание! Если вы заметили в тексте ошибку, выделите ее и нажмите "Ctrl"+"Enter"

Комментариев:

Вернуться на главную