| |
18 августа – день рождения большого русского поэта Виктора Дронникова.
Поэт ушёл из жизни 10 лет назад – 24 августа 2008 года, оставив читателю не только красоту и силу своего творчества, но и загадку его.
ГОРНИИ СВЕТЫ
(о поэзии Виктора Дронникова)
 Я всегда поражался метафорам поэта.
Я уже писал об этом. Но только другими словами. Ему даны были интуиции, которые сродни откровению, вскрывающие бытие, приподнимающие завесы над тайной нашего существования и самое сущего…
Так я был поражён последним его прижизненным поэтическим сочинением («Бьют из облака горнии светы»), написанным на краю бездны, на рубеже между жизнью и подступающей смертью, в августе 2008-го, в промежутке между химиотерапией и операционным столом, сочинением, которое, на мой взгляд, представляет собой одну сплошную метафору, приоткрывающую и передающую тайну творения…
Как если бы он вживе перешагнул некий рубеж и почувствовал то, что дано чувствовать, может быть, только душе бестелесной…
Помню мурашки, побежавшие у меня по спине и пузырьки, взошедшие из головы (для меня признак истины), когда он по телефону из Москвы, из больницы – (мы созванивались с ним почти каждый день) – прочитал мне это стихотворение, очень личное, тогда тайное (в его понимании), оттого прочитанное им не без смущения и не без дрожи… Но в одно время в его голосе я услышал восторг богооткровения… Он жил и умирал по Пушкину: «Есть упоение в бою, И бездны мрачной на краю…» И по Фету: «Офелия пела и гибла…»
Меня и самого охватили дрожь и восторг, в особенности от последнего двустишия, где он просит белокрылого ангела о своей душе:
Помоги ей на свет опереться
Перед тем, как покинет меня.
Вот это меня вогнало в дрожь: на свет опереться…
Конечно, поэту было известно, что по евангельским и библейским притчам, по христианским канонам свет это одежды, в которые облекается Бог. Что Иисус при своём преображении превратился собственно – в чистый сияющий свет. Можно, конечно, просьбу к ангелу и так понять. Как просьбу опереться о Бога… Как о чистый свет…
Но есть в миру и иные толкования… Есть научные исследования… Теории и опыты, благополучно забытые и воскрешённые только в последние годы… Во всяком случае, в сознании некоторых кругов нашей общественности. Наука о них никогда не забывала.
В 2008 году поэт ещё не мог знать, что каждую секунду на землю из космоса – падает 2 килограмма света. В пересчёте на частицы это 1036 (кошмарное число) фотонов. Что свет обладает не только давлением, о чём предположил в 17-м веке ещё Кеплер, электромагнитными свойствами (гипотеза Максвелла), что под давлением света как при механическом воздействии можно заставить крутиться пропеллер, помещённый в вакууме (опыты русского учёного Петра Николаевича Лебедева в начале 20-го века), а в будущем, скажем, с помощью солнечного паруса разогнать межзвёздный корабль… Но что свет, по последним высказываниям ученых, имеет вес. Следовательно, массу… И – сопротивление…
То есть. На него действительно можно опереться…
Но, конечно, не человеку…
Обозначенные величины столь ничтожно малы, что едва ли подвластны уму и воображению нашему… И едва ли найдется в мире вещь, которая не провалится сквозь свет…
Но речь в стихотворении и не идёт о человеке. Ни о вещи. Речь идёт о душе. А душа не есть плоть. Плоть была никакой, пока Бог не вдунул в неё душу… Следовательно речь идёт о дыхании Божьем… Если же Бог свет, то, не исключено, о чистом свете… И очевидно же. Душа обладает теми же, идентичными дыханию или свету параметрами…
Она у человека столь лёгкая, немыслимо лёгкая, что ей вполне по своей воздушности и невесомости опереться на свет…
Вот она какова, столь простая и в то же время непостижимая для меня метафора. Она подобна научной формуле, но выведенной с помощью одной интуиции, на одном озарении… Как если бы здесь Бог поучаствовал…
Когда бы поэт был учёным, да еще и признанным, это (в свое время) была бы гипотеза, которая ошеломила бы мир…
Для меня очевидно. Творчество поэта нуждается в пристальном, в глубоком изучении и исследовании. Но на том уровне, который, может быть, для нас ещё невидим и непостижим. Для этого в мир должен придти жертвенный и преданный его творчеству исследователь, чей критический и аналитический дар был бы равновелик таланту поэта. Такое в истории литературы происходит нечасто. Нужно учиться ждать.
Да, нам еще многое предстоит открыть в Викторе Петровиче Дронникове, как в поэте и в человеке, и многое сказать о нём. Разговор, по существу, только начинается. Но, уверен, длиться этот разговор будет долго, десятилетия, может быть, века, когда сами-то мы исчезнем… Он останется… Ибо таков потенциал его творчества.
На мой взгляд, главное, что ему удалось сделать, это совместить в своей поэзии фетовскую традицию, то есть наличие света, необычайной тонкости и прозрачности письма с дрожью и катаклизмами 20-го железного и атомного века.
В этом заслуга поэта. В этом его поэтический гений.
И как бы там ни было. Разговор этот, так я с некоторых пор чувствую, не в одну сторону. Он будет обоюдным. И не просто многоплановым, но – многомерным. Он будет идти не на одной земле… У меня уже есть голос с той стороны света…
Его голос…
Объяснюсь.
Год назад Анна Петровна Дронникова, разбирая архив мужа, обнаружила незнакомую фотографию поэта. На обороте были стихи, записанные рукой Вити, с посвящением… В соответствии с последним как бы по желанию завещателя Аннушка передала фотографию со стихами Вити в дар мне…
Так неизвестные стихи поэта – уже после его смерти – пришли ко мне, как к адресату их…
С формальной точки зрения все понятно. А не с формальной…
Случайный ли знак?..
И глядит человек в небеса
Затуманенным оком…
С потаённой слезинкой глаза,
Как же вам одиноко…
Для меня в отношении этих строчек время как бы перевернулось. И самое бытие. Будто он не отсюда, но – оттуда – смотрит. Смотрит и говорит.
Я так и прочёл эти стихи – (или услышал?) – будучи в шоке… Как послание с того света…
Я всегда верил в это. Я знаю.
Поэт незримо присутствует среди нас, проявляясь из неизречённой глубины…
Что бы там ни было. Он здесь, в этом воздухе, вот в этом падающем на нас свете…
Анатолий ЗАГОРОДНИЙ (г. Орёл)
|
Виктор ДРОННИКОВ
(1940 – 2008)
***
Нет-нет да и вспыхнет во мне забытьё,
Как тайное чьё-то желанье…
Как будто чужое и всё же моё
Короткое воспоминанье.
К чему этот знак из далёкой дали,
Точней, из военного лета?
Трёхлетним гляжу я на зелень земли
Сквозь стёклышко синего цвета.
Гляжу я на солнце цветное с крыльца,
Гляжу на заречную пойму…
Не помню я взрывы… не помню отца…
А синее стёклышко помню!
***
Могилы замшели, как лодки,
Не пристань – пустыня утрат.
Деревья склоняются кротко,
И с братом не ссорится брат.
Но странно, в любую погоду
(Так птицы сбиваются в круг)
Всё больше здесь стало народу
Из новозаветных старух.
Как будто с холерного пира
Бредут, выбиваясь из сил.
Как будто они не от мира,
А жители этих могил.
Неясному зову послушны,
Часами стоят у оград…
Нет места им в жизни бездушной,
И нет им дороги назад…
ЗМЕЯ
Она в траве осенней грела
Своё бескостное кольцо.
И кажется, что не смотрела,
Что не смотрела мне в лицо.
Дремотно спущенное веко
Не выдало и легкий вздрог.
И я по праву человека
Её разглядывал, как мог.
В сгущающемся напряженье
Я знал: меня не усыпить.
Шло молчаливое сраженье,
И кто-то должен уступить.
Я уступил… Сухая былка
Под шагом треснула как раз…
И я почувствовал затылком,
Как у змеи отверзся глаз…
Так бездна всеми голосами
Земной озвучивает прах,
Когда смыкается глазами
Со страхом первородный страх.
ПЧЕЛА
Поистёрла крылышки пчела
В луговом цветущем бездорожье.
В венчике ромашки умерла,
Как уснула труженица Божья.
А когда просохла тишина
Там, где конь травою сочно хрупал,
Муравей, трудяга как она,
Приволок её под хвойный купол.
Пчёлы не волнуются о ней
И никто искать её не будет.
В лихорадке медоносных дней
Сколько их в свой домик не прибудет…
Без вести пропавшая в лугах –
Жизнь пчелы, как Божия отрада!
Пчелы умирают на цветах –
Лучшей доли и желать не надо.
***
Отчизна! Родина! Россия! —
Мои вершинные слова.
В них неотъемлемая сила,
Тысячелетние права
На то, чтоб жить под русской синью
От русских дел не в стороне.
И жить не пасынком, а сыном
В самодостаточной стране.
Неважно — тихо или громко
Слова звучат тебе окрест.
Они твой посох и котомка,
Они твой жертвенник и крест,
Их свет не вычерпать, не вызнать...
Они от Бога на земле!
Россия, Родина, Отчизна —
Слова в единственном числе.
***
От самого себя отстану,
От этой жизни перемётной.
Ни к чьей не прибиваюсь стае,
Поскольку я неперелётный.
Не лезу под чужую крышу,
На чём стою – того и стою.
Когда незримое предвижу,
Я слышу крылья за спиною.
Пока в России есть знаменья –
Я знаю, свет идёт откуда!
Россия – Божье озаренье,
А не бесовская причуда.
Она, спелёнутая в муки,
Принадлежит тому, кто слышит…
Она очнётся в трубном звуке,
И Бог уже над нею дышит…
***
Деревья дорогу Ему уступали,
И солнце спускалось за Ним по холму.
И птицы, которые радостно спали,
Открыли глаза и запели Ему.
И в том, как цвела под луною дорога,
И в том, как цветами смыкались следы –
Во всём ощущалось присутствие Бога –
В дыхании неба, земли и воды.
Весь мир представал, как большое дыханье,
И радость восторга теснила мне грудь…
И сердцем владели любовь и желанье
Идти в бесконечный Божественный путь…
***
Однажды он душу свою заспал…
Очнулся, а Родины нет.
Он к прежним святыням губами припал,
Но холод ему в ответ.
Он к матери кинулся – матери нет…
Кто знал его – нет никого.
С тоской посмотрел он на белый свет,
И свет посмотрел на него.
Так зрячие смотрят на путь слепых,
Готовых за свет шагнуть…
Свободный от мёртвых и от живых,
Он встал на незримый путь.
Незримые слезы текли с лица,
А может незримый пот.
Это проснулась душа слепца
И к Богу его ведет.
Где Родина детства, любовь и семья,
Где знают – откуда он, чей…
И посох его обвивала змея,
И ворон сидел на плече… |
ЗАТОНУВШИЙ КОРАБЛЬ
Плыл корабль по песку,
Плыл корабль по песку...
И всё глубже в песок зарывался.
Не внимала пустыня глухому гудку,
И всё глуше гудок раздавался.
Уходил, уходил,
уходил он за кадр,
Погружался со всем снаряженьем.
И в бинокли следил удивлённый закат
За вселенским его погруженьем.
Вот и мачта ушла...
Так проходят века...
Лишь шуршали воронок откосы,
Словно где-то в текучих глубинах песка
Продолжали вращаться колеса.
Я по осыпи шёл,
без надежды свернуть.
Без надежды, но с верой вчерашней.
Затонувший корабль продолжает свой путь,
Одинокий, великий и страшный!.. БОЖИИ СТАРЦЫ
Из келий, обителей, дольних пустынь,
Чтоб с Богом, душой не расстаться,
Выносится свет православных святынь –
Несут его Божии старцы.
И всё замирает вблизи и вдали,
Восходит молитва народа…
О, тайная радость крещёной Руси –
Пришествие крестного хода.
Где нет гордецов и униженных нет,
Где нету беды иноверцу…
И Божии старцы проходят как свет,
Доступные каждому сердцу.
Гноили заступников Русской земли…
(А в храмах бесились и выли),
И в белую замять босыми вели,
И в тайных местах хоронили…
Рассыпался прах обезбоженных снов.
А церковь стоит сокровенно.
И мощи сокрытые Божьих сынов
В земле прорастают нетленно.
И Русская правда на вере стоит,
На вере и светлом моленье.
И каждый святой на Руси – это щит
И Божие благословенье.
Уже исполняется Божий Завет:
Архангел трубит за плечами,
И Божии старцы проходят сквозь свет,
Сияя святыми очами!
***
Если можешь глазами вздохнуть,
Значит, видишь святые пути.
Дальше звёзд человеческий путь,
По которому надо пройти.
Сколько раз разбивался я в прах,
Сколько раз выбивался из сил…
Но я знал, кто в незримых мирах
Душу мне на земле осветил.
И когда завершится мой срок
И придётся держать мне ответ,
Я сложу на Великий порог
Сбережённый во странствиях свет.
***
Мать Мария, Великая мати,
Да святится дыханье твоё!
Ниспошли мне на тёплом закате
Материнское слово своё.
Из груди вырываются звуки
Благодарной сыновней любви.
Возложи осиянные руки
на незримые раны мои.
Богородица, свет, упованье,
Проведи через пустынь и тьму,
Чтобы я возвратил, как дыханье,
Просиявшее слово Ему…
***
Кто этот мир? И что мы сами?
Перетекают жизнь и смерть…
О, если б Божьими глазами
Хоть раз на землю посмотреть.
Вот почему светло и слепо,
Когда зияют небеса –
Я запрокидываю в небо
Осиротевшие глаза.
Не удержать звезды в ресницах…
Но сколько лет, но сколько лет
Душа сама летит, как птица,
На Божий свет! На Божий свет!
Когда-нибудь родное небо
Меня приблизит без следа…
Не говорите был иль не был?
Я там, я там, где был всегда…
***
«Ангел мой, ты видишь ли меня?»
Ф.Тютчев
Бьют из облака горнии светы –
Посреди грозовой немоты...
Ангел мой, дай почувствовать, где ты?
Я стою у предвечной черты.
Ангел мой, я нечастый проситель,
Ты меня, белокрылый, прости.
Если ты мой хранитель-спаситель,
Помоги мою душу спасти.
Ей уже на земле не согреться
В отчуждённом гнездовье огня.
Помоги ей на свет опереться
Перед тем, как покинет меня. |
|
|
