Ольга ЖЕГЛОВА
* * * Сентябрьский день студеный. Солнца нет.
И лиственная гамма не успела
Перерасти в осенний сложный цвет,
Коснувшись неба крайнего предела.
Заботливая грусть прощальных снов
Ложится на леса прозрачной тенью,
И кажется, что это — дерзновенье -
У Господа просить стихов и слов…
В былых печалях видеть утешенье,
Насущным хлебом называя час,
Когда пройдет неверье и сомненье,
И боль потерь переродится в нас.
Когда себя простив,
Простим друг друга.
И тихий свет осенней чистоты
Откроет нам, что жизненного круга
Есть впереди заветные черты… 1997 г.
***
Игорю Жеглову «Награди меня жизнью своей», –
Тихой музыкой в доме звучало.
Только минуло время скорбей –
Но беда повторилась сначала.
Награди меня жизнью в дому,
В терему, в предзакатном Ополье,
И тогда, может быть, я пойму:
Путь мой здесь — в переменчивой доле.
Согласившись, приму. И смирясь
До судьбы виновато-былинной,
Молвить стану: «Возлюбленный князь,
Заждались нас на тризне старинной».
…Было так. Торопили рассвет
Слишком юные звезды Ополья,
Предрекая фатальный ответ
Нам, стоящим у древнего поля,
В Китеж-граде надежды моей…
Княжит ныне в пресветлой равнине
Вдовий ветер осенних полей.
Наградить меня смертью твоей
Не просила я, царствуя ныне,
Над распущенно-гибкой ветлой,
Что растет в предмогильном оводье,
Ограждая нас этой бедой
От забвенья в людском половодье.
2000 г.
***
Все казалось — меня этот город отпустит,
Мы расстанемся с ним по осенней поре,
Разойдемся, разъедемся — с тихою грустью,
Но растает она, словно снег в октябре.
Только жизнь не дает мне покоя и мира.
Просто слабость — искать лучших мест на земле…
Позади — жизни этой почти половина,
Той, что просто не даст мне забыть о тебе.
Пусть неярки твои вечера над Пехоркой,
И не в камень одеты ее берега –
Светом талой воды, переливисто-звонкой, –
Вновь наполнится малая наша река.
И вздохнет по весне, перепутавшей сроки,
Подмосковной сирени неяркая марь,
И рассказывать будут лесные сороки
Про ушедшую зиму, про старый февраль…
Ветер листья сорвет с серебристой березы,
Что растет с малых лет у меня под окном.
Бережет она только осенние грезы,
Мою память качая ветвистым крылом.
Моя родина здесь. Она любит и помнит.
И поэтому часто не просит. Молчит.
Той любовью мне сердце однажды наполнив,
Что неяркою краской осенней горит…
* * * Любовь не ищет своего…
О, как загадочно и верно!
Я никогда не стану первой
В пространстве времени его.
Не помнит зла…
Как никогда
Мне хочется его запомнить
И все сторицею восполнить,
Связав до степени узла
Добро и зло единым словом,
Долготерпением своим,
В котором только нам двоим
Не стать друг в друге чувством новым.
Да, милосердствует…
Так просто – простить,
Но помнить до конца,
И вид тернового венца
В себе всю жизнь как крест носить.
И милосердствовать, прощаясь,
И каждый вздох запоминать,
И поминутно распинать
Себя, так тихо улыбаясь,
Что невозможно спозаранок
Заметить эту тишину.
Сказав себе – ее одну
Любить возможно, как останок
Былой вселенской тишины.
Мы оба видим те же сны,
Уйдя в преддверии весны…
2005 г. |
***
Игорю Жеглову
Я твое продолженье, наверно, на свете,
Вера в лучшие сны и надежды твои.
Завершенность мечты.
Обстоятельства.
Дети.
Над покоем твоим плачут вновь соловьи.
Улыбнусь на прощанье свечам над могилой,
Что меня провожают горящей душой.
Кто-то мир наш нарушил?..
Подумаешь, милый,
Срок у жизни и памяти –
Очень большой…
***
Добрым пастырям многая лета.
Состраданием движет любовь –
Невечерним сияньем одетый,
Примет душу твой бережный кров,
Не оставит, простит и согреет…
Боль и грусть отойдут чередом.
Добрый пастырь не просто жалеет –
Не оставит ничто на потом.
Грех простит, а тебя приободрит.
Жизнь прожить — то не поле пройти…
И с иконы так ласково смотрит
Богородицы лик. На пути
Совершенство души обретая,
Смотришь с верой в алтарную высь,
Не печалясь уже. Не мечтая, –
Так спокойна и радостна мысль.
Обретая и снова теряя
Вышний промысел в русской стране.
Свет Владимир,
Владимир,
Владимир… –
Крепко молятся, знать, обо мне.
***
Неяркое солнце мечтало о лете,
И осень казалась ошибкой природы –
Нам очень хотелось друг другу ответить,
Но нас развели суматошные годы.
Тогда в одночасье все кончилось снова…
И вновь началось на московских бульварах.
Была ли у этого чувства основа –
Мы поняли быстро по записям старым,
Что собраны где-то у самого сердца…
Рождается Промысел вместе с любовью,
И легким дыханьем нас манит согреться –
И Чья-то рука нас ведет за собою…
2007 г.
* * *
«Не бо врагом Твоим тайну повем,
Ни лобзания Ти дам, яко Иуда».
Из молитвы перед принятием
Святых Христовых Таин
Иудин грех, Иудина любовь
Витают над страной моей родною:
И места нет для праведников. Ною
Ковчег свой не построить нынче вновь.
И разве целование врага
Мы снова не даем своей Отчизне,
Когда, участвуя в язычественной тризне,
Пытаемся вернуться в берега
Былые полноводною рекою,
И одержать победу — над собою,
Когда она, увы, — так далека
И призрачна почти на самом деле:
Ведь мы привыкли жить не на пределе
И нам милей чужие берега…
2008 г.
* * * Балашихинский вечер и тих, и тревожен.
Во дворе — разговоры и гомон детей.
Вдоль шоссе, может быть, не совсем осторожен,
Пробирается ветер минувших потерь.
Открывая в Отечестве старые раны,
Он несет пожелтевшую осень на юг…
Как хотелось отправить в соседние страны
Словно звуки мелодий - разговор серых вьюг.
И не ждать невозможного в русской природе,
Опасаясь вернуться к истокам души.
Это прошлое наше уходит. Уходит,
Нашу память тревожа в рассветной тиши…
2008 г.
НА КЛАДБИЩЕ
Укроют белые снега
Твое нерадостное имя.
Пройдут года,
Пройдут века,
И я уйду вослед за ними.
О, как мне радостно тогда
Произнесется это имя,
О, знать бы! –
И моя беда
Уйдет гулять себе с другими,
Не сжив ни со свету меня,
Ни мукой вечной не исполнив
К закату суетного дня,
Бессонный разум мой наполнив
Спокойной верой в Божий день,
Что встанет вскоре во вселенной…
С креста на снег нисходит тень
Портретной графикой нетленной. 2000 г.
|
|