| Страница: 1 2 Все |
| Людмила Яцкевич | 22.01.20 10:25 |
| Среди творцов атеистов нет, даже если они были советскими писателями. А вот ещё стихотворение о дереве:
Борис Пастернак Деревья, только ради вас, И ваших глаз прекрасных ради, Живу я в мире в первый раз, На вас и вашу прелесть глядя. Мне часто думается,- Бог Свою живую краску кистью Из сердца моего извлек И перенес на ваши листья. И если мне близка, как вы, Какая-то на свете личность, В ней тоже простота травы, Листвы и выси непривычность. |
| Ирина Кучушева | 21.01.20 23:00 |
| Из уважения к Марине Масловой я не стала продолжать дискуссию, потому что и сама я прошла пору неофитства, когда казалось, что истина не то, что она есть, а то, что мы истолкуем как истину. Так перетолкованный аврамический иудаизм стал своей противоположностью - талмудизмом со всеми вытекающими для евреев трагедиями, в том числе и Холокостом, в котором вина и на Гитлере, и на первом президенте Израиля. А все потому, что, как сказал бы Достоевский, победили не сострадания к слезе какого-то ребенка, а те большие намерения, перед которыми даже и миллионы человеческих жизней ничего не значат.
Но вот назначили Ольгу Любимову новым министром культуры. Она готовила телевизионные программы «Ортодокс», «Православный календарь». При этом я не верю, что это было её высокое служение, а не банальная карьера. Но вот мне кажется, что и Ревзин согласился бы с этой чиновницей, которая заявляет: «Я ненавижу, когда православные программы оформляют в духе «В гостях у сказки» с тетей Валей — это то, что дискредитирует и уродует идею. Мы специально уходили от этого: никакой иконы с горящей лампадкой в студии. Я за то, что телевидение — это светская история, и надо ее стараться решать соответствующим образом». Конечно же, могут люди верующие и телевидение православное создать. Но не в духе светской передачи "В гостях у сказки". Вот и Носов - это светский писатель. И его произведения - светские. А вот написать о нем на основе его произведений как о человеке, которого сформировали остатки православной культуры и та новая советская культура, в которой после 37-го года мораль вернулась к русской христианской основе - это уже задача вполне понятная и не лукавая. Кесарю кесарево, Богу Богово. |
| Александр Смышляев | 19.01.20 01:50 |
| С последним , лучше - крайним, тезисом Марины Масловой согласен. Потому и молчал, покуда шла здесь полемика. Наблюдал за Ревзиным: а ведь слабо, г-н Ревзин! Слабо Марину взять на простачка! Подготовка не та. Не разносторонняя.
Но не хочу кого-то обидеть, в т.ч. и г-на Ревзина. Всяк таков, каков есть. А мне лично Марина, как, впрочем, и всегда, подарила Е. Носова. С творчеством Н. Носова знаком, куда ж без него, а вот с Е. Носовым не получилось, прошел мимо. Но рука Марины крепко схватила за фуфайку: куда, Сан Саныч! Остановись, почитай, заинтересуйся. Вот вам и наглядный пример пользы от великой работы литературоведа и критика. Великой работы! Спасибо, Марина! |
| Марина Маслова | 17.01.20 21:48 |
| Истощив арсенал благообразных нападок, оппонент перешёл к более привычной для него форме полемики, адекватной оскорблениям.
А была счастливая возможность уйти со сцены с достоинством, поступив по совету Марка Твена: "Лучше промолчать и показаться дураком, чем заговорить и развеять все сомнения." |
| Василий Ревзин | 17.01.20 21:12 |
| Конечно, хотелось бы реакции адекватного человека, но раз уж началось коллективное камлание - то, понятное дело, не до адеквата))) Отдаю должное г-же Яцкевич, сумевшей подчинить своему влиянию некогда живую, талантливую, русскую вологодскую литературную общественность. Увы, вот так нашего брата и обрабатывают... а потом удивляемся, как мы в это зазеркалье попали? Русским давно пора включать левое полушарие: ведь уже стоим на краю((( |
| Марина Маслова | 17.01.20 20:54 |
| Михаилу Попову
Спасибо, Михаил Константинович, за поддержку, но Вы меня спровоцировали вновь обратиться к оппоненту, с которым я вроде как уже раскланялась. Я эту нелепость его (уж извините, господин Ревзин, для православного Ваша мысль нелепа) предпочла не заметить, а Вы, Михаил Константинович, обратили на неё внимание. Потому - отвечаю Ревзину без всяких слонов: христианину нет ничего слаще, как поминать имя Божие ежесекундно! Иисусе пречудный, ангелов удивление! Иисусе пресильный, прародителей избавление! Иисусе пресладкий, патриархов величание! Иисусе преславный, царей укрепление! Иисусе прелюбимый, пророков исполнение! Иисусе предивный, мучеников крепосте! Иисусе претихий, монахов радосте! Иисусе премилостивый, пресвитеров сладосте! Иисусе премилосердый, постников воздержание! Иисусе пресладостный преподобных радование! Иисусе пречестный, девственных целомудрие! Иисусе предвечный, грешников спасение! Иисусе, Сыне Божий, помилуй мя! |
| Марина Маслова | 17.01.20 20:37 |
| Дорогая Людмила Григорьевна!
Не хочу и нисколько не чувствую себя жертвой, как и не оправдываюсь. Сама с любопытством слежу за тем, как идёт дискуссия, это доставляет мне эстетическое наслаждение. А что отвечаю быстренько на комменты, так отдыхаю сегодня после ответственного празднования в Курске Дня литератора, могу позволить себе читать то, что интересно, а не то, что срочно необходимо. Кроме того, с удовольствием пользуюсь каждым случаем снова и снова произнести, исповедать имя Божие! Вот и теперь мне хочется ответить уважаемой Ирине Кучушевой: литературная критика - это именно отношение к произведению, а к автору имеет отношение биография, жизнеописание и т.п. Моё отношение к любому прочитанному произведению - найти в нём Бога. Не нашла, так и писать не буду. |
| Людмила Яцкевич | 17.01.20 20:19 |
| Согласна с вами, Марина. Эти "интересующиеся" Вашей статьёй просто нападают на неё от страшной скуки, так как не имеют своей светлой идеи. Их цель - не доказать что-то своё, а получить удовольствие от того, как оправдываются их жертвы.
|
| Марина Маслова | 17.01.20 19:31 |
| В детстве старший брат изводил меня одной поговоркой-приставалкой и неотлипайкой. Подойдёт и скажет: - Купи слона. Я сначала не пойму, что это подвох, и заинтересованно спрашиваю: - А где у тебя слон? Он хитро прищурится и выдаёт вдруг ошарашивающее меня: - Все говорят: "где у тебя слон", а ты купи слона! Я обижаюсь и отмахиваюсь: - Отстань ты, нет у тебя никакого слона! А он схватит за руку и опять своё: - Все говорят: "отстань ты", а ты купи слона! Мне деваться некуда, брату тоже, потому что родители оставили Вовку сидеть со мной, пока они на работе. Ему со мной тоскливо, хочется смотаться на улицу к пацанам... И пока я не разревусь, отбиваясь от его дурацкого слона, он до последнего развлекается этой своей неотлипайкой.
Когда выросли, вместе смеялись, вспоминая, как он устраивал мне такую моральную пытку. Зато и закалка хорошая на будущее... Оказывается, слоны продаются и ныне. - "Меня часто убеждают курские поклонники творческого наследия Евгения Носова, что писатель был совершенно нерелигиозным человеком..." - Да все говорят: "меня часто убеждают", а Носов всё равно был нерелигиозным человеком! И это может длиться бесконечно... |
| Ирина Кучушева | 17.01.20 19:27 |
| Осмелюсь предположить, что если символизм и прочие измы - это удел литературной критики, то религиозная символика - это уже другое.
Литература состоит в равной степени из формы и содержания. А Слово Божье, в каких бы метафорах и символах оно ни было изложено в Священном Писании, это всегда только содержание. Отсюда - ссылка на Блока, для которого как для поэта форма и содержание - это взаимозависимые понятия (не может ведь бездарный, но умный поэт вызывать у читателя доверие). По этой причине я бы не стала искать в произведениях Евгения Носова признаков христианской апологетики. Произведения бывают правдивы только потому, что автор следует человеческой психологии, человеческому житейскому опыту. А вот сам автор может непроизвольно удаляться или приближаться к образу и подобию собственного Творца. И тут не не может быть какой-то символики. Просто автор как человек сострадает своим геороям или не сострадает, спешит в них бросить камень или страдает от того, что и сам не без греха. Проще говоря, я жду от православной литературной критики отношения к автору, а не к произведению. Пусть произведения разбирают литературоведы и критики. Кесарю кесарево, а Богу Богово. |
| Михаил Попов (Архангельск) | 17.01.20 18:55 |
| Отчего гневается Василий Ревзин? Имею ввиду его последний комментарий, или, как он сам характеризует, старческое брюзжание. Оттого, что он сугубый атеист, м.б., даже в прошлом лектор общества "Знание".
Он не Бога отстаивает, призывая не поминать всуе имя Его, - он не может слышать Его имя. Вот в чём дело. Дай такому волю, он не на сорок лет - на всю жизнь запретит поминать и церковь, и Господа. |
| Марина Маслова | 17.01.20 18:42 |
| Василий Ревзин:
"К Носову это никакого отношения не имеет". Вы просто не читали статью (см. второй абзац сверху). Потому позвольте откланяться, вступать в дальнейший диалог с Вами по данной теме для меня не имеет никакого смысла. |
| Андрей Смолин | 17.01.20 18:29 |
| Дорогая Людмила Григорьевна! Ограничусь риторикой: а есть ли критика-то сейчас? |
| Людмила Яцкевич | 17.01.20 18:05 |
| Некоторые современные критики, обращаясь к высказываним и статьям других литераторов поступают довольно жестоко. Именно так, как о них писал когда-то с большой иронией А.А. Блок в статье «Краски и слова»: "Критика очень много толкует о «школах» символизма, наклеивает на художника ярлычок: «символист»; критика охаживает художника со всех сторон и обдёргивает на нём платье; а иногда она занимается делом совсем уж некультурным, извинимым разве во времена глубокой древности: если платье не лезет на художника, она обрубает ему ноги, руки, или – что вовсе неприлично – голову".
Такой способ критики и сейчас очень распространён. |
| Василий Ревзин | 17.01.20 15:19 |
| Вот смотрите, Марина. Ваша фраза: "Когда мы встречаем образ дерева в художественной литературе, тут широчайший простор для многочисленных архетипических связей, начиная с фольклорно-мифологического Мирового древа (Древа жизни) и заканчивая Древом Крестным, ставшим «непобедимым оружием» христианской цивилизации." Ведь это типичная игра в бисер на христианском поле. К Носову это никакого отношения не имеет. Но это полбеды. Такая игра в бисер остужает душу, убивает чувство. Говоря словами князя Мышкина: "Да от этой картины у иного еще вера может пропасть". С тех пор, как уничтожили нашу страну и стало все позволено, о вере так много наболтали, что имей я власть - просто запретил бы специальным указом поминать имя Божие всуе. Вот так прямо и объявил бы исихазм и обет молчания на сорок лет обязательными, пока не вырастет новое поколение, доказывающее свою веру делами, а не словами. А то у нас понятие "глубоко верующий человек" стало понятием карьерным и произносится с такой же бодростью, как "ваше превосходительство". Православная ловкость стала чем-то вроде масонского рукопожатия, дающего возможность распознать своих((( Эх. да что я и, главное, кому, говорю. Так, брюзжу по-стариковски... |
| Василий Ревзин | 17.01.20 15:04 |
| "Положа руку на сердце: может ли читатель один, без помощи критика, охватить взглядом всё, что предлагает ему литература, если взять её без тех отчётливых историко-временных ограничений, из суммы которых складывается литературный процесс, История Литературы?"
Не по-русски как-то. А по-талмудистски. Кстати, то что я иногда краем глаза вижу на якобы православном телеканале "Спас" или читаю в "умненьком" журнала Легойды - просто леденит кровь. Лично вас, Марина, я не хотел "уесть". Просто отметил некий диссонанс между красивой простотой Носова и умствованиями ученых дам. |
| Марина Маслова | 17.01.20 13:53 |
| Василию Ревзину
"...деревьями, уходящими вдаль, большей частью совсем сухими, кажутся мне школьные понятия - орудия художественной критики". Это слова Александра Блока, который и сам был прекрасным критиком. Так что Ваша попытка уязвить меня, дорогой оппонент Василий Ревзин, не удалась. Если бы Вы свою мысль выразили своими собственными словами, то хотя бы можно было б нам о чём-то подискутировать. А тут нет предмета, который я могла бы оспорить. Блок ревниво противостоял попыткам уложить его поэзию в прокрустово ложе символизма. Этим раздражением и объясняются приведённые Вами строки. А что же Вы дальше не процитировали? С какой стороны могли бы меня ущипнуть вот этими блоковскими строками: Зарыться бы в свежем бурьяне, Забыться бы сном навсегда! Молчите, проклятые книги! Я вас не писал никогда! Может, и мне не стоило бы писать свою статью, руководствуясь скромностью и уважением к мнению поэта, предложенному Вами? Только вот незадача: руководствуюсь я больше мнением поэта, выраженным им в более позднем произведении, нежели стихи 1903 года, а именно: в критической статье "Три вопроса" (1908), где он пишет о долге художника, у которого "за спиной крылья, а в душе дар". Такой художник просто обязан передать своё видение другим... Так что лёгкое дружеское послание про "свежий бурьян", в котором Блоку захотелось схорониться от критиков, не понимающих его, вряд ли будет для нас важнее, чем последующая осмысленная позиция поэта, изнутри понимающего всё то, что он проповедует уже как критик. И заметьте: за стихи "Друзьям" он вряд ли несёт большую ответственность перед читателем, нежели за свою критическую прозу, в которой предлагает своё видение и без которой мы не можем обойтись и сегодня. Положа руку на сердце: может ли читатель один, без помощи критика, охватить взглядом всё, что предлагает ему литература, если взять её без тех отчётливых историко-временных ограничений, из суммы которых складывается литературный процесс, История Литературы? Художник создаёт литературу. Но историю литературы пишет критик, раскладывая всё по полочкам. Хотя Вам, конечно, не нравится такой порядок. Но если бы не было этого порядка, то и литература представляла бы собой всего лишь стихийный вал случайных шедевров, ниоткуда возникающих и непонятно куда зовущих. Не сочтите за месть, но я Вам тоже сейчас процитирую Блока, только, уж извините, гораздо пространнее и весомее будет текст: "К вечной заботе художника о форме и содержании присоединяется новая забота о ДОЛГЕ (у Блока тут курсив, но нам приходится прибегнуть к заглавным, поскольку курсив на сайте в комментариях не сохраняется. - М.М.), о должном и не должном в искусстве. Вопрос этот - пробный камень для художника современности; может быть, он одичал и стал отвлечён до такой степени, что разобьётся об этот камень. Этим он докажет только собственную случайность и слабость. Если же он действительно "призванный", а не самозванец, он твёрдо пойдёт по этому пути к той вершине, на которой сами собой отпадают те проклятые вопросы, из-за которых идёт борьба не на жизнь, а на смерть в наших долинах; там чудесным образом подают друг другу руки заклятые враги: красота и польза". (Блок А.А. Три вопроса // Собр соч. в 6 тт. Л., 1982. - Т.4. С. 55.) На всякий случай, если Вы убеждённый материалист и нечасто заглядываете в Евангелие, напомню источник образа "пробного камня" в статье Блока: "Иисус говорит им: неужели вы никогда не читали в Писании: «камень, который отвергли строители, тот самый сделался главою угла»? «Это от Господа, и есть дивно в очах наших»? (Пс.117:22–23). Потому сказываю вам, что отнимется от вас Царство Божие и дано будет народу, приносящему плоды его; и тот, кто упадет на этот камень, разобьется; а на кого он упадет, того раздавит" (Евангелие от Матфея, глава 21, стихи 42-44). Любое толкование скажет Вам: камень здесь - Сам Христос, строители - отвергшие Его иудеи. Это по канве исторической. А если по современности Блока или нашей современности, то Христос всегда остаётся Христом, а отвергающие Его, выбрасывающие из своего строительства, - в каждую эпоху разные, согласные с духом своей эпохи. Дух времени лжив, истинен лишь дух вечности в Боге. А для Блока истинен и дух народа: "В сознании долга, великой ответственности и связи с народом и обществом, которое произвело его, художник находит силу ритмически идти единственно необходимым путём. Это - самый опасный, самый узкий, но и самый прямой путь. Только этим путём идёт истинный художник. На нём испытывается его подлинность, так же как опытность капитана испытывается в самых опасных проливах. Здесь только можно узнать, руководит ли художником долг - единственное проявление ритма души человеческой в наши безрадостные и трудные дни, - и только этим различаются подлинное и поддельное, вечное и невечное, святое и кощунственное. ...В переходные, ночные эпохи, как наша, может быть и вовсе ... ни у кого не хватает сил вести корабль ночным проливом..." И попробуйте сказать, что Блок сегодня не современен! |
| Андрей Смолин | 17.01.20 12:15 |
| Живя рядом с В.Астафьевым и В.Беловым, конечно, нельзя было пройти мимо Евгений Носова. Помню какие-то сильнейшее - именно - впечатление от его "Красного вина Победы" и"Усвятских шлемоносцев"! Казалось, можно ли, ещё лучше. Может, поэтому и пришёл мимо "«Моей Джомолунгмы». Спасибо Марине Масловой, что подтолкнула к новому чтению Носова! И какой серьезный разговор получился, особенно, в разрезе Маслова-Яцкевич! Редко теперь можно прочитать такое - умное и высокое. |
| Василий Ревзин | 17.01.20 10:29 |
| Печальная доля - так сложно,
Так трудно и празднично жить, И стать достояньем доцента, И критиков новых плодить... Блок |
| Людмила Яцкевич | 17.01.20 09:55 |
| Марина, я слишком кратко выразила свою мысль. Безусловно, писатель Е.Носов и поэт А. Ахматова совершенно разные творцы слова с разным настроением. Да и тополь и ивы - очень разные символы. У меня было только одно основание для сопоставление - органическое восприятие природы в едиинстве с собственной жизнью. А это возможно, если, как говорил Иоанн Златоуст, человек освободится от житейской многозаботливости и станет созерцателем Божественного в себе и в природе.
Тема деревьев в литературе, конечно, широкая и многогранная. А приставка без-/ бес- имеет не только свою орфографическую историю, но и свою философию. Тут уж ничего не изменить. Это факт. |
| Марина Маслова | 17.01.20 09:23 |
| Ещё раз хочу поблагодарить уважаемую Людмилу Григорьевну Яцкевич за полезные подсказки и выходные координаты книг, которые смогу использовать в своей работе. Единство мира в Боге и единство человека с Богом через природу, конечно, неисчерпаемая тема для литературы и вообще для искусства. Я только хотела бы уточнить, что необходимы определённые ограничительные рамки при анализе архетипических образов, использовании их в качестве смысловых доминант художественного текста, иначе можно просто раствориться в бесчисленности ассоциативных возможностей.
У Евгения Носова архетипический образ оказывается в заголовке произведения, он не может быть вторичен, случайно мотивирован, и у нас тут больше шансов не навязать писателю своё видение, свои впечатления, а именно вычленить из текста те символические структуры, на которые можно опереться в трактовке архетипа, отыскать все мотивировки у самого автора. В процитированном стихотворении Анны Ахматовой я ничего такого не вижу, у неё другие мотивировки: пень ивы, которую она пережила... Это другое настроение, другая мысль. У Ахматовой "те небеса", "наши небеса" противопоставлены её насущной реальности 40-го года, хотя ива, которую она вспоминает, и даёт ей ощущение "будто умер брат". Тут сложно обнаружить позитивную символику ивы, тут только авторское чувство печали. Взгляд автора в прошлое тут не располагает нас к восприятию ивы в качестве духовной вертикали (объективно, вне чувств автора). Я бы не назвала здесь иву архетипом. Это просто образ авторской печали. "Она жила со мной всю жизнь... я её пережила..." Нет, Ахматова здесь властно распоряжается образом, лепит из него сознательно только то, что ей самой нужно. Это не архетип. Или, скажем так, это сознательное использование архетипического образа для воссоздания атмосферы юношеских переживаний, мечтаний, несбывшихся надежд ("я её пережила"), призрачных неуловимых впечатлений ("плакучими ветвями бессонницу овеивала снами"). Нам тут не на что опереться, чтобы в архетипе дерева обнаружить все те смыслы, которые присутствуют у реалиста Евгения Носова. Ахматова здесь не отходит от символизма той эпохи, которая её взрастила, потому её ива "серебряная" не просто по цвету листвы или коры, но и потому, что она - знак той эпохи, о которой вспоминает поэт. Ну, навскидку мне так всё это увиделось... При желании можно, конечно, найти связующие ассоциативные нити, что-то уподобить чему-то... Но здесь нет того настроения, мировосприятия, на которое можно опереться. Даже если у поэта оно есть, в стихах этих его нет, тут автору нужны другие чувства. А мне, как читателю, тоже нужные от поэта другие чувства, если я хочу поставить Ахматову рядом с Носовым и как-то объединить их. Нет, Ахматова здесь - другая стихия... Это именно тот случай, когда мы можем утонуть, увязнуть в многоплановости архетипического образа, из которого можно лепить что угодно, если мы того захотим... И на всякий случай я ещё оговорю свою орфографию. Принципиальную. Слово "бессонница" я не буду писать по дореволюционной орфографии просто потому, что родилась в ту эпоху, когда орфография была иной. Не вижу тут повода считать для себя грехом употребление приставки "бес". Наши классики, страшно оскорблённые реформой языка, имели на это праведное негодование своё право: вместо молока матери им предложили пойло. Я пришла к Богу, воспитанная на советской орфографии, приставка "бес" не помешала мне уверовать и ощутить любовь Христа. Потому не вижу для себя причин придавать этой части слова, этой морфеме большее значение, нежели она того стоит. С уважением! |
| Людмила Яцкевич | 16.01.20 12:29 |
| В русской литературе много произведений, в которых писатель созерцает
единство мира в Боге: единство человека с деревьями, цвветами, реками и небом... . Вот один пример из многих, очень близкий по чувству повести Е. Носова: А я росла в узорной тишине, В прохладной детской молодого века. И не был мил мне голос человека, А голос ветра был понятен мне. Я лопухи любила и крапиву, Но больше всех — серебряную иву. И, благодарная, она жила Со мной всю жизнь, плакучими ветвями Безсонницу ове́ивала снами. И — странно! — я её пережила. Там пень торчит, чужими голосами Другие ивы что-то говорят Под нашими, под теми небесами. И я молчу… как будто умер брат. Анна Ахматова <18 января 1940>, Ленинград |
| Марина Маслова | 16.01.20 11:32 |
| Прошу прощения, что я тут без конца свои комментарии клепаю. Помнится, один читатель сайта когда-то съехидничал по этому поводу, что, дескать, авторы статей сами себя комментируют. Ну так что ж плохого, если статья шлифуется, обкатывается в комментариях и откликах, обнаруживая недомолвки, которые следовало бы прояснить. А кто это сделает, если не я?
Возможность комментария, на мой взгляд, для того и предусмотрена, чтобы уточнять и развивать то, что приходит в процессе... И вот что пришло на ум. При отсутствии гибкости восприятия у иного читателя может возникнуть недоумение: если тополь - символ присутствия Бога, духовная вертикаль, а дерево в итоге срубили, то что же выходит - срубили Бога? Надеюсь, такой прямолинейности мышления у читателя нет. Срубленное дерево здесь напоминает о том другом срубленном древе, которое иудеи водрузили на Голгофе... Христос, распятый на Крестном Древе, есть тот Начаток спасения, тот первый Побег от корня Жизни, Который стал для нас Древом Жизни. Потому мотив или образ древесного побега в художественном тексте имеет для нас такое многоплановое значение. Срубленное дерево здесь не знак гибели жизни или усыхания духа, но знак неизбежности восстания духа человеческого через путь земных потерь, вопреки очевидному "вырубанию" телесных основ... Не зря же Носов пишет про "мышцы и сухожилия" на "теле" тополя, ветви его мыслит как "руки", воздетые к небу... Согласитесь, что в статье, по характеру мысленного рисунка достаточно импрессионистичной, оставляющей простор для собственных ассоциаций читателя, лишь намекающей на христианскую духовную природу художественных образов, было бы неловко вот так подробно разъяснять... А комментарии можно писать сколь угодно подробные, они не влияют уже на стилистику основного текста статьи. Чем и пользуюсь! |
| Марина Маслова | 16.01.20 10:49 |
| Валерию Латынину
Дорогой Валерий Анатольевич! Простите, что я позволю себе сейчас процитировать полностью то стихотворение, из которого Вы здесь привели одну строфу. Когда нашла его и прочла, изумилась не только его тематической, я бы даже сказала философской, созвучности моему контексту, контексту статьи о срубленном дереве и его побегах, но и Вашей скромности, не позволившей напрямую подчеркнуть, что стихи Ваши и что они о том же... У КАМИНА Летят в камин листы календаря. Сгорают дни и месяцы, и годы… А всё же жизнь дарована не зря, Она не вся исчезнет в дымоходе. Построен дом и этот вот камин, Посажен сад, и сыновья мужают. Пусть в волосах – немерено седин, Побеги рода дети продолжают. А с полок в душу сборники глядят, Я не лукавил, книгам жизнь давая, И мне не стыдно выдержать их взгляд, Хотя судьбы грядущей их не знаю. Не всё зависит в жизни от меня, Но от меня зависит тоже много – Я сам писал с утра сценарий дня, Но перед этим обращался к Богу. Горит огонь в камине, пусть горит. О днях сгоревших нет сердечной муки. Жизнь составляет вновь календари, И дай-то Бог, чтоб их дарили внуки. Ещё раз простите, что в двух последних строках я переставила запятую, ибо синтаксически она была не на месте (даже при авторском синтаксисе она не должна быть после "и", а только перед ним, иначе фраза развалится). Конечно, у Вас "побеги рода" более локальное понятие, нежели моя претензия на толкование побегов носовского тополя как живородящих основ, прорастающих из Крестного Древа. И тем не менее - смысловое созвучие знаменательно. Архетип древа жизни (древесного побега) доказывает свою живучесть и востребованность в художественной картине мира современного поэта. Меня это радует! Потому что Древо Жизни для христианина - Господь наш Иисус Христос, распятый на Крестном Древе. А побеги этого Крестного Древа - все мы, православные христиане. Да не оторвёмся мы от своего корня! И пусть обильно умножаются побеги рода христианского! Не только в детях, но - во всех наших делах земных... |
| Людмила Яцкевич | 16.01.20 10:29 |
| Марина, эти цитаты я взяла из книг:
Булгаков, С. Н. Свет Невечерний: созерцания и умозрения / С. Н. Булгаков. – Москва: Республика, 1994. С. 326 Иоанн Златоуст, свят. Беседы на псалмы / Иоанн Златоуст, свят. – Москва: Православный Свято-Тихоновский гуманитарный ун-т, 2005. С. 124. Спасибо за отклик. |
| Марина Маслова | 16.01.20 03:14 |
| Благодарю также Михаила Попова, Камиля Зиганшина и Валерия Латынина за доброжелательное прочтение, поощрение и подсказки.
О "связи с Буниным" Евгения Носова писала Галина Кузнецова, хотя, разумеется, косвенно: «В последнем номере (февральском, кажется) «Нового мира» напечатаны два рассказа неизвестного мне писателя Носова. Должна сказать, что я возрадовалась! Знаю наверное, что Бунин обратил бы на него внимание и очень похвалил бы его» (26 апреля 1966 г.). А раз "похвалил бы", то, значит, родственное тут неизбежно, ибо на чуждое похвалой не откликаются. Так что спасибо всем за полезные подсказки, работать есть над чем. |
| Марина Маслова | 16.01.20 02:54 |
| Сердечно благодарю Людмилу Яцкевич за подкрепляющие мою позицию цитаты. Если это из книги "Тихие думы" С.Н. Булгакова, обязательно перечитаю в ближайшее время этот сборник. Упустить такие мысли из виду мне было бы непростительно.
И за Иоанна Златоуста признательна, его слова уже мне лично подспорье в моих спорах с живыми писателями, считающими неизбежным "...погружать ум свой в грязь, занимаясь рассказами о любостяжании и хищении", потому что надо же, по их мнению, "отражать эпоху". А будто в эпохе нет ничего больше, кроме этой грязи? |
| Марина Маслова | 16.01.20 02:32 |
| Ночь... Читаю Михаила Петровича Лобанова.
И вот он цитирует А.Н. Островского: "Теоретикам можно раздувать идейки и врать: у них нет конкретной поверки, а художникам нельзя, перед ними образы… врать можно только в теории, а в искусстве – нельзя». Ещё три дня назад у меня не было этой поддержки, и я благодарна сегодня Татьяне Николаевне Лобановой, приславшей мне материалы. Могла бы написать это себе в дневник или напрямую в письме Татьяне Николаевне. Но мне важно, что именно теперь, когда моя статья на сайте, вот так неожиданно и почти сверхъестественно (потому что слишком явно вовремя!) откликается со своих вышних широт Михаил Петрович... Мне важно сразу вынести это явное для меня откровение сюда, на сайт, потому что это же не ради меня происходит, правда? Потому что этой цитатой Михаил Лобанов отвечает на вопрос: – Какие, по Вашему мнению, наиболее характерные нравственные ценности русского народа? И вот что он отвечает: – В первую очередь я назвал бы (и об этом свидетельствует история) способность русского народа в критическую для Родины годину объединить свои силы, сплотиться вокруг великой цели, в данном случае в защите Православия от его врагов. Хорошо об этом сказал А. Н. Островский, который после выхода своей драмы «Козьма Захарьич Минин-Сухорук» писал Аполлону Григорьеву: «Неуспех Минина я предвидел и не боялся этого: теперь овладело всеми вечевое бешенство, и в Минине хотят видеть демагога. Этого ничего не было, и лгать я не согласен. Подняло в то время Россию не земство, а боязнь костела, и Минин видел в земстве не цель, а средство. Он собирал деньги на великое дело, как собирают их на церковное строение… Нашим критикам подавай бунтующую земщину: да что же делать, коли негде взять? Теоретикам можно раздувать идейки и врать: у них нет конкретной поверки, а художникам нельзя, перед ними образы… врать можно только в теории, а в искусстве – нельзя». Я дважды это цитирую, потому что для меня здесь мощная поддержка, которой я не могла воспользоваться, когда писала свою статью, потому что ещё не знала этих слов Михаила Петровича. Ведь это значит, что он поддержал бы мою позицию в противостоянии голым социологическим трактовкам творчества Евгения Носова. И вот ещё далее он в этом интервью говорит (мне кажется это очень важным, не могу не процитировать, хотя, может, многим давно знакомы эти его мысли): – Двадцать лет тому назад с «перестройкой-революцией» наш народ попал в такую талмудистскую западню, что не было и не могло быть никакой пощады. Уничтожали нас все это время планомерно по миллиону в год и всеми средствами: обнищанием, голодом, болезнями, моральным террором, глумлением над «совками», разнузданным русофобством, нагнетанием состояния безнадежности и т. д. И, конечно же, мы теперь уже в большой степени не тот народ, каким еще недавно были. И не только количеством. Смрадный дух мамоны, нависший над Россией, отравляет человеческие души, делает реальной смертельную угрозу самому историческому бытию русского народа. Глубинный смысл, суть происходящего ныне в России – вытравить в нашей жизни все духовное, сделать из русского человека рыночную болванку. Но, оказывается, не все здесь так просто срабатывает и не появляется ли повод для оптимизма? Не открывается ли в новом качестве то, что обозначено как «характерные нравственные ценности русского народа», – теперь уже в новых исторических условиях? И можно ли отказать в «нравственных ценностях» русскому народу, видя его сегодняшнее массовое неприятие людоедского нрава мамоны, сплочение его в христианском отторжении от зла? Вот ради этого "отторжения от зла"и хотелось обратить внимание на повесть Евгения Носова "Моя Джомолунгма", которая ничего нам не даст, если мы будем рассуждать только о "мещанстве" соседей, срубивших во дворе тополь, застивший огород... |
| Людмила Яцкевич | 15.01.20 21:49 |
| Размышления Марины Масловой над повестью талантливого писателя Евгения Носова очень убедительны, а направление мыслей мне очень близко. Поэтому хочу поддержать её, напомнив высказывания православных богословов по этой же теме.
С.Н. Булгаков, глубокий мыслитель и богослов, считал: «Связь культуры с культом есть вообще грандиозного значения факт в истории человечества, требующий к себе надлежащего внимания и понимания». И далее: «Религия не есть только музыка души, она звучит для меня, но и вне меня, надо мной <…>. Ей присуща наибольшая серьёзность реализма. В этом её реализме состоит главное отличие религии от беспредметной, субъективной, эстетизирующей религиозности, которою не прочь развлечься, как пикантным соусом настроений, современная эстетизирующая переутончённость». Словно бы обращаясь к писателям, святой Иоанн Златоуст говорил: «... увещеваю тебя, освободись от житейской многозаботливости и постоянно занимайся ... размышлениями и возвещай ежедневно совершающиеся чудеса Божии ... Жизнь исполнена таких чудес, и, с чего бы ты ни начал, с неба ли, или с земли, или с воздуха, или с животных, или с семян, или с растений, - везде найдёшь обильное начало для повествования ... Не безумно ли поэтому при таком обилии предметов для повествования, которые могут доставить нам и удовольствие, и пользу, и благо для души, погружать ум свой в грязь, занимаясь рассказами о любостяжании и хищении?». |
| Валерий Латынин | 15.01.20 17:06 |
| Удивительно, сколько духовной зоркости и несгибаемой веры в божественную суть слова в этом исследовании Марины Масловой! Горячо, убедительно она проповедует непопулярную в советский период библейскую истину: "В начале было Слово..." И доказывает, что любое замечательное, а тем более, великое произведение создаётся в сотворчестве с Богом. Всецело согласен с Мариной: "Не всё зависит в жизни от меня,//Но от меня зависит тоже много...//Я сам писал с утра сценарий дня,//Но перед этим обращался к Богу". С братским чувством, Валерий Латынин. |
| Камиль Зиганшин (Уфа) | 15.01.20 16:52 |
| Как повезло Евгению Носову! Марина в который раз (и каждый раз всё глубже) открывает нам этого удивительного Писателя! Побуждает вновь и вновь доставать с полки его книги. От души радует и рост Марины, как профессионального литературного критика. |
| Михаил Попов (Архангельск) | 14.01.20 21:59 |
| Куда смотрела наша литературоведческая мысль в те поры?! Почему проглядела этот дивный тополь - современное древо познания?! Сделали ставку на мороку с аксёновскими апельсинами, у которых не было здесь корней. И не увидели в этой повести Носова ( а это ясно даже по отрывкам) своего корневого начала — тут же, в частности, прямая связь с Буниным, с «юношескими» рассказами из «Тёмных аллей»…
Спасибо, Марина, за возвращение и обретение памяти! |