| Андрей | 1.05.24 20:32 |
| Знал он муки голода и жажды,
Сон тревожный, бесконечный путь, Но святой Георгий тронул дважды Пулею нетронутую грудь. Спасибо большое, уважаемая Наталия Евгеньевна! С Первомаем Вас и самый писательский сайт, с Праздником Весны и Труда, с днем, когда не хочется никуда спешить! Пожелания всего самого весеннего! …Я б сказал: друзья не надо Торопиться и спешить, День, живешь которым, – радость, Им и надо дорожить. В нем мы сеем, в нем мы пашем, Собираем урожай, В нем растим детей мы наших, И встречаем Первомай. В нем залечиваем раны И спускаем корабли, Бороздят что океаны Нашей маленькой Земли. <1987> |
| Наталия Мусинова | 30.04.24 17:54 |
| Благодарю, Андрей, за тёплый, заинтересованный комментарий! Возможно, миссия… Возможно, и сам Гумилев это понимал. В любом случае, Николай Степанович – пассионарий и провидец, это очевидно! Герой своего времени!
С самыми добрыми пожеланиями, Наталия Мусинова |
| Наталия Мусинова | 30.04.24 17:48 |
| Спасибо, уважаемый Геннадий Викторович! Если Юрий Юрьевич заинтересовался - значит, всё возможно! С наступающими майскими праздниками! |
| Андрей Калмыков | 23.04.24 23:30 |
| Спасибо большое за Вашу очень интересную и познавательную работу, уважаемая Наталия Евгеньевна! Из «Африканского дневника» Николая Гумилева выходит, что он замахивался на большее:
«У меня есть мечта, живучая при всей трудности ее выполнения. Пройти с юга на север Данакильскую пустыню, лежащую между Абиссинией и Красным морем, исследовать нижнее течение реки Гаваша, узнать рассеянные там неизвестные загадочные племена. Номинально они находятся под властью абиссинского правительства, фактически свободны. И так как все они принадлежат к одному племени данакилей, довольно способному, хотя очень свирепому, их можно объединить и, найдя выход к морю, цивилизовать или. по крайней мере, арабизировать. В семье народов прибавится еще один сочлен». Что это как не гуманитарная миссия? По-моему, Гумилев сам где-то говорит о смысле своей фамилии в этом контексте. На деле же планы поэта-путешественника были, в силу обстоятельств, несколько сужены, что не умаляет сделанное поэтом за время почти полугодичного путешествия в Абиссинию. «Этот мой маршрут не был принят Академией. Он стоил слишком дорого. Я примирился с отказом и представил другой маршрут, принятый после некоторых обсуждений Музеем антропологии и этнографии при императорской Академии наук. Я должен был отправиться в порт Джибути в Баб-эль-Мандебском проливе, оттуда по железной дороге к Харару, потом, составив караван, на юг в область, лежащую между Сомалийским полуостровом и озерами Рудольфа, Маргариты, Звай; захватить возможно больший район исследования; делать снимки, собирать этнографические коллекции, записывать песни и легенды. Кроме того, мне предоставлялось право собирать зоологические коллекции». И это при том, что Гумилев обыгрывает планы путешествия в соответствии с романтической концепцией, обозначенной еще в 1905 году в «Пути конквистадора» («Я конквистадор в панцире железном, Я весело преследую звезду»): Африканская ночь …Весело думать: если мы одолеем, – Многих уже одолели мы, – Снова дорога желтым змеем Будет вести с холмов на холмы. Если же завтра волны Уэби В рев свой возьмут мой предсмертный вздох, Мертвый, увижу, как в бледном небе С огненным черный борется бог. < с 24 апреля по сентябрь 1913 года> Это маршрут был повторен сотрудниками Санкт-Петербургского Музея антропологии и этнографии (Кунсткамеры), который в 1913 году командировал Гумилева в Абиссинию (сайт Кунсткамера – Экспозиции и коллекции – Виртуальные проекты – Африканский дневник. Экспедиция длиною в век). |
| Геннадий Иванов | 21.04.24 12:00 |
| Спасибо, Наталия! Нацелился взять у Вас интервью Юрий Юрьевич Щегольков, он тоже занимается Гумилёвым, помогает Бежецку в музейных делах и издаёт газету "Литературный Город".Достойный человек. |
| Наталия Мусинова | 21.04.24 10:11 |
| Уважаемый Геннадий Викторович! Спасибо за чудесное стихотворение! Вы – в диалоге с Гумилёвым и поэтическом, и ментальном… Отвечая на Ваш вопрос, смею предположить, что Николай Степанович либо знал о «миграции» песков Сахары, либо – это поэтическое прозрение, предугадывание удивительного природного явления. По крайней мере, сегодня экологам известно, что ежегодно в направлении Южной Америки (и далее) ветром переносятся сотни миллионов тонн песка, часть которого тонет в Атлантическом океане. Любопытный факт! И кто знает, может, когда-нибудь исполнится страшное пророчество великого Поэта из цитируемого Вами стихотворения «Сахара»:
И, быть может, немного осталось веков, Как на мир наш, зеленый и старый, Дико ринутся хищные стаи песков Из пылающей юной Сахары. Средиземное море засыпят они, И Париж, и Москву, и Афины, И мы будем в небесные верить огни, На верблюдах своих бедуины. И тогда уж действительно (не хотелось бы, конечно) только инопланетяне смогут оценить результат этого процесса «заСахаривания» (интересная игра смыслов получается!): И когда, наконец, корабли марсиан У земного окажутся шара, То увидят сплошной золотой океан И дадут ему имя: Сахара. В любом случае, при помощи нанизывания этих образов-смыслов Гумилёв смог очень точно показать ничтожность человеческой цивилизации (со всем своим «прогрессом», наукой и урбанизацией) в сравнении с величайшей мощью матушки-природы и Господа Бога! |
| Геннадий Иванов | 20.04.24 14:05 |
| Многоуважаемая Наталия! Вот такой у меня вопрос. Когда-то в Египте я вспомнил о Гумилёве и что-то в этой связи написалось. Вот одно из стихотворений с эпиграфом из Гумилёва:
* * * Дико ринутся хищные стаи песков… Н.С.Гумилёв По Синайской пустыне идут бедуины. По Синайской пустыне идёт караван. У людей и верблюдов натружены спины. Их дорога – в Каир и в Амман. Этот путь европейцам не очень по силам. Но поэт Гумилёв – он пошёл, не сробел. Оттого, что поэт и что он из России, Он пошёл – и пустыню воспел. В сердце Африки слышал он грозное пенье. «Нас обманет пустынная тишь…»- Он предвидел песков ненасытных движенье – Мол, пески занесут и Москву, и Париж… Я не понял пустыню, я был тут мгновенье. Мне понятнее поле в цветах и река… И слышнее мне в сердце России томленье – По Христу мы томимся века. Это очень понятно и даже привычно. А пустыня…Другой это мир. Этот мир от знакомого очень отличный. «Сокрушитель людей» значит слово КАИР.. Стихотворение-то написалось, но до сих пор не нашёл ответа на вопрос: было какое-то поветрие в науке или ещё где про движение песков или это придумал сам Гумилёв. Тогда что-то такое было. И Клюев писал : От смертных песков есть притины — Узорный оазис-изба... Грядущей России картины — Арабская вязь и резьба. , Что это тогда было? Какая-то теория ? Мода? Блажь? |
| Наталия Мусинова | 18.04.24 21:43 |
| Спасибо, уважаемые коллеги! Михаил Константинович и Григорий Исаакович! И все те, кто любит творчество Николая Гумилёва и атмосферу Серебряного века! Африканская тематика, безусловно, занимает важное место в литературном наследии родоначальника акмеизма. Меня и раньше, и теперь удивляет пытливость ума и бесстрашие сердца великого Поэта! Зная его биографию, создаётся впечатление, что ему всё было подвластно, что он ничего не боялся! Думаю, смелость и героизм поэта-путешественника, поэта-воина обусловлены его особенным духовным зрением, искренней религиозностью, желанием объять весь мир, прочувствовать смыслы и оттенки богатейшей народной культуры Первоконтинента. Поэтические прозрения Николая Степановича сопряжены с Философией Слова. Он больше себя самого. Совершить путешествие в мир творчества Мастера – сродни поездке в Африку. Думаю, нас ждёт еще немало открытий на этом пути! Благодарю Николая Ивановича Дорошенко за публикацию! Искренняя признательность - Геннадию Викторовичу Иванову – Поэту и Человеку! |
| Григорий Блехман | 16.04.24 19:19 |
| Полностью солидарен с тем, о чём сказал Михаил Константинович. От себя лишь добавлю, что, судя по биографии Николая Гумилёва, он с самого нежного возраста тянулся к некоей необузданности и первозданности природы. Видимо, находил там созвучие своему внутреннему миру. Похоже, отсюда и тяга к Африке, где живут люди в единении с природой. Читал этот прекрасный очерк Наталии Мусиновой и вспомнил стихотворение "Я и вы", где обо всём этом он сказал так: "Да, я знаю - я вам не пара, Я пришёл из другой страны, И мне нравится не гитара, А дикарский напев зурны. Не по залам и по салонам, Тёмным платьям и пиджакам - Я читаю стихи драконам Водопадам и облакам. Я люблю - как араб в пустыне Припадает к воде и пьёт, А не рыцаря на картине, Что на звёзды смотрит и ждёт. И умру я не на постели При нотариусе и враче, А в какой-нибудь горной щели, Утонувшей в густом плюще, Чтоб войти не во всём открытый Протестантский прибранный рай, А туда, где разбойник, мытарь И блудница крикнут: "Вставай!" Спасибо, дорогая Наталия Евгеньевна, за то, что так убедительно написала о той гармонии, соединяющей в душе Поэта земное с неземным, которая и приводила к рождению многих божественных строк, ставших классикой мировой литературы. |
| Михаил Попов (Архангельск) | 16.04.24 09:01 |
| Пройти бы африканскими маршрутами Гумилёва и сравнить реалии былого с днём нынешним! Наверняка, было бы немало открытий как этнографических, так и литературоведческих и поэтических...
Спасибо за экскурс, Наталия! |