Сразу три известных писателя России встретились под обложкой книги Дианы Кан «Звезды окликая». Помимо стихов представлены два эссе. Открывают книгу размышления выдающейся современной поэтессы Марины Струковой об истоках творчества Кан. А итожит книгу эссе выдающегося современного литературного критика Вячеслава Лютого. Собственно, говорить о творчестве поэтессы после них – дело неблагодарное. И мое эссе лишь попытка сказать свое слово о том, каким я вижу присутствие Дианы Кан в современной поэзии. О казачьей составляющей стихов Кан отлично сказано Мариной Струковой. А мне бы хотелось сказать о присутствии русской земли и русской сельской глубинки в творчестве Дианы. Даже удивительна глубина художественного проникновения в эту тему, учитывая, что Диана не скрывает, что сельскую российскую глубинку знала лишь наездами. На правах давней дружбы мы как-то разговорились с Дианой лет пару назад, разбирая ее причудливую родову, где чего только не намешано. Кровь японских самураев слилась с кровью корейских крестьян. Потом все это замешалось на крови уральских казаков по линии матери… Но что значимо, поэтесса как-то вскользь призналась, что при всем уважении к разным своим корням, она главной своей «несущей» кровью считает кровь русских крестьян по линии маминого отца. Потому что именно эта кровь более всех других кровей помогает ей в творчестве. А раз так, то возьму на себя смелость сказать, что русская сельская глубинка и есть главная любовь Дианы Кан. Слово не обманешь... Россия Дианы Кан – странная страна. Она и странствующая по небу, далека от экономической прагматики. Странноватая страна в глазах «мирового сообщества», которое на наших глазах последнее время являет всем свой почти фашистский оскал. А Диана Кан видит себя «странной» странствующей по земле и небу России во времени и в пространстве поэтесса. Не зря образ «людей Божиих, калик перехожих» - такой частый в ее творчестве. Но как бы ни странствовала Диана – она всегда остается дочерью и поэтессой земли русской, русской глубинки. Даже окликая звезды, лирическая героиня Дианы крепко стоит на земле, врастая в нее корнями. Не столько Урал, родина матери, сколько Волга, родина мужа Евгения Семичева – материковые темы творчества, как сказали бы критики. Марина Струкова считает, что самые страстные стихи у Дианы – о Востоке и о казачестве. А я так уверен, что Волга – главная любовь Дианы Кан. Хотя за что и любишь стихи Кан, так это за ее уникальную способность быть такой разной. «Растаковская» - озаглавил подборку Дианы Кан известный сибирский литературно-художественный журнал «День и Ночь». Тем самым точно определили сибиряки творчество и личность Дианы Кан. Яркий лирический дар поэтессы проявился еще в первой «оренбургской» книге «Високосная весна». Эпический талант поэтессы заявил о себе в творчестве Кан позже, именно в самарский период ее творчества. Эпичность эта связана с Волгой. Новые стихи поэтессы свидетельствуют еще об одной грани ее таланта – драматической и даже трагикомической. Талант Дианы Кан подобен Волге – разной в разных течениях. Первому знакомству с Волгой Диана благодарна саратовской глубинке, куда была девочкой привезена на летние каникулы. Отец-кореец словно предвидел судьбу дочки, будущей выдающейся русской поэтессы. Не ограничился саратовской Волгой, в следующие каникулы Диана увидела Волгу волгоградскую. А много позже, потому что у жены – родина мужняя, познакомилась и породнилась с Волгой самарской. Главный урок, усвоенной поэтессой у великой реки: чтобы оставаться собой и не изменять своей природе, надо постоянно меняться. Только тогда в любом своем «течении» будешь живой и интересной людям. Многие наши великие поэтессы не любили, когда их называли поэтессами, предпочитая именоваться поэтами, я как-то поинтересовался у Дианы – как мне ее называть. «Да хоть горшком назови!.. Хотя, конечно, в самом слове поэтесса есть нечто змеиное…». А я подумал - ведь змея – та же река, гибкая и одолевающая любые преграды… Наша с Дианой Кан многолетняя дружба во многом построена на созвучии наших судеб. Оба мы – «подданные русских захолустий». Оба обитаем далеко от всяких столиц – федеральных, окружных, региональных. Оба обживаем судьбу не вписавшихся в финансовые законы рынка местных «чудиков», «эмигрантов в собственной стране». Так зачастую смотрит на живущих в его гуще писателей, наш вынужденный непросто выживать народ. А уж про чиновников и говорить не буду, это разговор особый…Оба мы так и не вышли из народа, и слава богу! Бедствуем с народом, радуемся, горюем. При этом стихи обитающей в сердце России, на Волге, Дианы Кан, «воздушно-капельным» путем, передаются по России – от Калининграда до Владивостока. Они любимы читателями, высоко ценимы коллегами в самых разных регионах,. Одним-двумя точными «мазками» в одном небольшом по форме стихотворении Диана Кан способна запечатлеть целую эпоху, и я не раз писал об этом. А сегодня хочу рассказать о том, как сбываются стихи, если написаны настоящим поэтом. Помнится, много лет назад Диана Кан написала так: Пускай меня зовут последней стервой, Вот так – и только так! – надменно мнилось Простите, нерождённые сыночки! За то, что мне всегда казалось мало Она ревниво всю меня хотела – И вот, спустя много лет, я держу в руках сувенирную тарелку – одну из тех, что продаются во множестве на самарском «Арбате» для туристов. По краю тарелки на голубом фоне изображен атаман Степан Разин со товариши. В центре тарелки, под гербом Самары, черным по белому – четверостишие: Смиряя дерзкой смелостью и запад, и восток, Это и есть они - непутевые дочки-строчки, которые при помощи изготовителей самарских сувениров и Интернета сбежали от своей создательницы Дианы Кан, не позвав ее с собой: авторство стихов на тарелке не указано. Вот так, на «тарелочке с голубой каемочкой» и приходит порой слава, забыв об авторе! Диана, когда увидела случайно эту тарелку, чуть не воскликнула: «Да это же мои стихи!». Но тут же одумалась. Не получилось бы так, как однажды получилось с Владимиром Николаевичем Крупиным. Наш выдающийся классик-прозаик увидел в метро девушку, читающую его книгу. Не удержался и сказал: «Девушка, а ведь вы мою книгу читаете!». На что читательница оторвала вдумчивый взгляд от текста, скептически посмотрела на Крупина и ответствовала: «Похмелись, дядя!». Может, это и есть высшее достижение для писателя, когда его стихи «отрываются от родителя» и настолько становятся самодостаточными, что воспринимаются уже отдельно, сами по себе, как народные?.. Отношения Дианы Кан со славой весьма личностные. Еще с ранних ее стихов слава является как бы живым персонажем, к которому Кан время от времени обращается: Средь темной ночи, среди бела дня, Пусть ты пока не очень-то спешишь …Пусть я не раз продрогну на ветру, Как полагается живым отношениям, не бывают безоблачными, потому что развиваются. И вот слава в устах Дианы Кан вдруг оказывается едва ли не эпитетом слову «тоска»: Спой обо мне, обманутая Тоска!.. Не то, чтоб мне сегодня было плохо… Не то, чтоб потаскухой обозвали… Не то, чтоб стервой оказалась слава. А просто дерзкой юности обноски А все-таки напрасно Диана Кан называет славу «стервой». В июне 2013 года позвонил мне из Воронежа мой друг, известный воронежский прозаик Михаил Фёдоров. И рассказал, что побывал на творческой встрече с выдающимся русским поэтом, Героем Социалистического труда, лауреатом Ленинской премии, ветераном Великой Отечественной войны Егором Александровичем Исаевым. Встреча состоялась 7 июня 2012 года в Воронеже в областной библиотеке им.Никитина. Воронежцы пришли послушать своего всероссийски известного поэта-земляка, давно живущего в Москве, но не порывающего связей с воронежской отчиной. Поэт почитал стихи, потом стал рассказывать о состоянии современной русской литературы. Говоря о современной поэзии, Егор Исаев сказал: «Самым лучшим современным поэтом в России я считаю женщину, на вид восточную. Но у неё такие русские и настолько мужественные стихи о России, что современным мужчинам-поэтам у нее учиться и учиться. Я говорю о Диане Кан». Проблема «поэта-поэтессы Дианы Кан» нашим выдающимся поэтом-фронтовиком была однозначно решена не просто в пользу «поэта», а в пользу лучшего поэта России. Самого яркого поэтического явления даже в плеяде замечательных современных русских поэтов-мужчин! Конечно, после звонка Михаила Фёдорова я не мог не позвонить Диане, хотелось порадовать её. Для начала спросил, знает ли она Егора Исаева? «В старших классах школы изучали его поэмы! – ответила она. - Лично? Я видела Исаева летом 2010 года в Борисоглебске, на фестивале молодых поэтов, меня пригласили поработать в жюри. Исаев вместе с министром культуры Воронежской области торжественно открывал фестиваль… Не знаю уж, можно это считать личным знакомством!». Когда я рассказал Диане, как высоко ценит ее творчество Егор Исаев, она озадаченно помолчала и переспросила: «Он назвал одну меня?». И добавила: «Да уж, чего только не узнаешь о себе! Я обязательно поблагодарю при встрече Егора Александровича за такую высокую оценку моих стихов…». Увы, Егор Исаев и Диана Кан больше уже не пообщаются в этом бренном и суетном мире! Так получилось, что выступление перед читателями областной воронежской библиотеки стало последним общением Егора Исаева с читателями. Но творческая эстафета любви к большой и малой родине, оставляемая уходящими поэтами России в надежных, как видим, руках. Окликая звезды, Волга и Диана Кан продолжают свой путь по просторам России. |
|||
