Назначивший встречу задерживался, и я, с согласия секретаря нашего Дома литераторов, взял одну из папок с рукописями книг, подготовленных к печати: полистать. Раскрыл наугад.

Прости, прохожий, что тебе за дело,
Ну что тебе за дело до того,
Что я рукой нечаянно задела
Терновник, уколовшись об него?

Ну, ойкнула, слизнула капли крови
С ладони... Да прошла давно уже
Безделица...
Вот мысль на полуслове
Оборвалась - такая боль в душе!

Стихи незнакомые, но рука поэта, а вернее – душа, мелодия легко угадывались. И я не ошибся. Открыв первую страницу, прочёл: Валентина КОРКИНА. В СЛОВЕ ЛЮБОМ – СЕРДЦЕ. СТИХИ.

Прочёл и понял, что просто полистать, убивая  время, не получится: имя автора, и сами стихотворения не позволят мне этого сделать. И опять не ошибся.

Здесь, где медно сияют дубы,
Горизонт дальней птицею вымыт,
Ничего не прошу у судьбы:
Что дала - то уже не отнимет.

Я простушка: в селе родилась,
Где наград и богатства не знали,
Где небритая местная власть
От крестьян отличалась едва ли...

Читал, и уже не серчал на застрявшего где-то собрата – потихоньку я даже и забыл о том, что мы должны были встретиться и обговорить какие-то важные дела. Всё получилось, как в стихах:

Куда-то шла. Куда - забыла.
Остановилась и стою...
Какая власть, какая сила
Сумели память взять мою?
Как это всё непостижимо…

И, правда: «Как это всё непостижимо»: знакомые с детства слова превращаются вдруг то в далёкую туманность, то в знакомый сердцу мир, который вращаясь и кружа голову, заставляет взлететь над ним. А потом эти слова окатывают свежестью и возвращают на землю, чтобы опять опьянить.
 
…А счастье всё длится и длится,
Выходит на новый виток.

Читаешь, и «Где-то там, в середине души»  делается хорошо. Так бывает, когда вдруг заканчивается чудесный вечер, но ты веришь, что и завтрашний будет не хуже. Так и здесь: перелистываем страницы, как дни, и убеждаемся, что и далее – и в строчках и между строк – тихо живёт наше русское, сердечное, просторное, то, что настраивает на жизнь, на любовь.

И слово "счастье" просится в тетрадь...
Простое - в сарафанчике из ситца...
И словно больше нечего желать...
А если ЧТО захочешь - то случится...

И ещё: вслед за автором стихов, делаешь великое, окрыляющее открытие:

Океан,
И звезда,
И пустыня,
И камень
Тоже сердце имеют, как ты.
Если вслушаться - слышно, как бьётся…

…Мы ценим книги, в которых есть приметы нашего времени. И здесь они есть – в таких стихах, как «Вина», «Жизненная история», «К дому, которого уже нет»… Но и в этих стихах  Коркина говорит, мирно беседует: она давно поняла, что горю криком не поможешь,  что в Завтра надо идти с Верой и Надеждой:

Что вы кричите о бедах России?
Криком её не спасти.
Вздохи тяжёлые, взгляды косые -
С ними ли в Завтра идти?

Нет, теперь даже тоска не отягощает строку, не превращается в тяжёлый камень на сердце. Оброненное слово, как вздох:  заставляет взгрустнуть, задуматься, но никак не озлобиться.

- Тяжело, видать, в городе здешним…

  «Здешние» – это давно уехавшие из родного села. Но до сих пор они свои – «здешние». И недаром так «по-деревенски, по-нашински», не убавляя поэтичности,  сказано: «Чья-то девчонка суёт в руку семечек горсть». «Чья-то» – это, скорее всего, значит, что она непросто «мамкина и папкина»: она ещё чья-то «по двору» – она ещё и дедушкина, и бабушкина, и пробабушкина… Тут целая история… Деревня – это вам не город…

- Тяжело, видать, в городе здешним,
Да и здесь теперь – не благодать.

Но эти – неладные, разрушительные, сумеречные – приметы нашего времени не засоряют стихи и не застят красоту Мира. Они наоборот – сами нарисованы на фоне вечного Белого Света. И не на первом плане… Да, не всё ладно «в нашем королевстве»

Ах, не все мечты исполниться готовы,
И на всех всего не хватит никогда,
Хоть на небе светит месяца подкова
И подмигивает добрая звезда!

А подмигивать, по крайней мере, странно...
В новом веке да в надруганной стране
Ещё больше драгоценного тумана:
Так допелись, - что мурашки по спине!

Многие, я так думаю, после прочтения этого стихотворения – «Выходила из калитки с чемоданом» – если и отложат книгу в сторону, то лишь для того, чтобы погрузиться в воспоминания, поразмышлять и опять продолжить чтение.

Когда-то, в любимом году,
В бреду сотворенья сирени,
И мы с тобой шли как в бреду,
И наши счастливые тени.

Был свет от луны невесом,
Прохладен и шёлков на ощупь.
Деревья в саду городском
Сияли берёзовой рощей.

...Нас вместе уже не найти:
Какой-то рассеянный гений
Оставил на нашем пути
Лишь тени от веток сирени.

Да, много можно говорить об этой рукописи!*  Можно даже попытаться раскрыть тайну магии слов. Но зачем? Не напрасный ли это будет труд? Ведь по самому высшему счёту всё-таки "Поэзию надо искать не в сочетании слов, а в атмосфере, которую создают эти слова".

...Однажды  великолепный  Виктор Гаврилин сказал о Георгии Свиридове, что он даёт человеку «только то, мимо чего проносит сутолока ежедневности, когда в спешке можно позабыть нечто такое, без чего мучения жизни потеряли бы смысл». Как слова эти уместны сейчас. Читаешь стихи – и не покидает ощущение,  что, хотя Валентина Коркина и наша, – местная, земная, хорошая моя знакомая – в тоже время, несмотря даже на то, что мною говорилось выше, (и ещё выше) - она какая-то... - не от мира сего:

Как жить, о суетном радея?
Себя терять? Охватит дрожь...
Проснёшься ночью: "Кто я? Где я?"
Да так, не вспомнив, и заснёшь.

А в другом стихотворении - как продолжение:

...И жизнь моя роет свою колею,
Преследуя цель, всем известную.
Заплакала бы по земному житью -
Да мне всё равно: я не местная.
Не здешняя, то есть.

Конечно, – не здешняя. Здешние так уже давно не пишут:

Безумно музыка звучала: 
То с середины, то с начала,
Вразброс, вразлад, наперебой
Сама с собой, сама с собой.
Но в этой сутолоке звуков,
И в той сумятице ладов
Рождались:
чёрной птицей - мука
И белокрылою - любовь.
Откуда ветер дунул слабый
И пробежал по крови ток, -
Я догадаться не смогла бы
И ты, пожалуй бы, - не смог.
Мы от хаОса так устали!
Ушли, простившись, кто куда -
В непроницаемые дали,
В гордыню слова "навсегда".
...Ты жив. И я живая, вроде.
Одно печалит, лишь одно: 
Что нам гармонии мелодий
Дождаться было не дано.

… Читаешь – и вспоминаешь, и веришь, что «Жизнь измеряется не числом вдохов и выдохов, а числом мгновений, когда перехватывает дыхание»; читаешь и чувствуешь, что тут и в самом деле «В слове любом – сердце»…
______________________
*  Рад сообщить, что книга «В слове любом - сердце» вышла в свет.

Юрий АСМОЛОВ, (Курск)

Валентина КОРКИНА

* * *
Здесь, где медно сияют дубы,
Горизонт дальней птицею вымыт,
Ничего не прошу у судьбы:
Что дала - то уже не отнимет.

Я простушка: в селе родилась,
Где наград и богатства не знали,
Где небритая местная власть
От крестьян отличалась едва ли.

Ну, а выгода? Кажется мне
Через годы разлуки и дали, 
Что когда-то в родной стороне
Даже слова такого не знали...

Вот и думы легки: о себе, 
О сияющей медно дубраве, 
О своей дальновидной судьбе
И её чудодейственном праве

Наделить мой характер чертой - 
Избегать воздаяний стыдливо,
Быть богатой - земной красотой,
И без выгод житейских -  счастливой.

* * *
Не дай, Господь, радеть о быте,
Вернее, думать ЛИШЬ о нём:
Варить варенье, ложки мыть и
Бороться с пылью день за днём...

Как жить, о суетном радея?
Себя терять? Охватит дрожь...
Проснёшься ночью: "Кто я? Где я?"
Да так, не вспомнив, и заснёшь.

ТАК ДУМАЛА Я
...И жизнь моя роет свою колею,
Преследуя цель, всем известную.
Заплакала бы по земному житью - 
Да мне всё равно: я не местная.

Не здешняя, то есть. По правде сказать,
Телесно - я здесь, не поспорю: 
Умею по горло в делах увязать,
Томиться от счастья и горя...

Ну, словом, как все... А на небо гляжу - 
Не чувствую тела - ни грамма.
Неведомой силою душу держу
В высотах безбрежного храма.

Кто вынул её вдруг из плоти моей,
Невиданным светом наполнил,
Как будто сказал: "Ни о чём не жалей!
Люби, кого любишь! И помни,

Что счастье и горе - в единстве своём -
Дают ощущение смысла
Всей жизни!"

Так думала я серым днём
И яблоко спелое грызла.

ВИНА
Войдёт Иван в избу,
          нальёт себе вина.
У мутного окна
          один за стол присядет.
Напьётся и кричит:
          "Моя, моя вина!"
И плачет он навзрыд,
          и сам с собой не сладит.

Он с кладбища пришёл: 
          проведывал жену,
Привет передавал
          от сына городского,
И слушал вновь и вновь
          немую тишину
В ответ на скорбь,
          любовь,
             страдальческое слово.

Он возвращался в дом
          околицей села
И видел на полях
          не рожь и не пшеницу,
А сплошь - особняки,
          чьи окна, как бойницы:
Хозяевам, наверно,
           мнится призрак зла.

...И вот войдёт Иван
          в избу,
                  нальёт вина.
У мутного окна
          один за стол присядет.
Напьётся и кричит:
          "Моя, моя вина!"
И плачет он навзрыд,
          и сам с собой не сладит.

К ДОМУ, КОТОРОГО УЖЕ НЕТ
Как я люблю
           эту пыльную, в кочках дорогу,
Как я люблю этот угол лесной - 
                               глухомань...
Ноги набьёшь, 
             а шагаешь от стога до стога,
Дышишь берёзовым духом
                      протопленных бань.

Как добродушно
              домА смотрят окнами всеми!
Видно, узнали,
              хотя я не частый тут гость.
Машет рукою с крылечка мне
                           бабушка Женя,
Чья-то девчонка суёт в руку
                           семечек горсть.

Как на крылах поднимусь
                       на счастливый пригорок,
Где за берёзами
               скрипнет крыльцом
                                отчий дом.

...Пусть этот мир - только в памяти, 
                              зыбок и тонок,
Всё же душа
            в небе ласточкой плещется в нём.

О ПОЛЬЗЕ ДЕТСКИХ БИБЛИОТЕК
"Принц и нищий" в руках...
       Лбом считаю столбы:
По дороге домой
       жадно книгу читаю...

Все превратности
       и
       своеволье судьбы
С нежных лет до сих пор
       без укора прощаю!
ЖЕНЩИНА
Всё-то женщине петь бы, кружиться!
Только вдруг ни с чего всполошится,
Погрустнеет, вокруг оглядится...
Что могло так встревожить её?
Голос тише, неспешней движенья.
В никуда улетают мгновенья.
И не радует свой день рожденья - 
Праздник светлый, да не для неё!
А как вспомнит про песни да вальсы, -
Ну искать старомодные пяльцы:
Круг и ткань - символ вечности! 
Пальцы
Направляют иглы остриё
Вправо, влево...
Крестом или гладью
Вышивают, как пишут в тетради, -
Всею болью
Мольбу: "Бога ради!"

ЧТО писать - ей подскажет чутьё!

ГРОЗА НАД ДЕРЕВНЕЙ
Там, где молнии с дикой красою
Режут небо, резвясь, на куски, 
Ходит девочка с русой косою,
В высоту тянет обе руки.

Блеск! - И корни небесного древа...
Высверк! - Ветви его - сверху вниз...
Жар холодного Божьего гнева
Мечет весело грозная высь?

А девчонка - бывают же дети
Вот такие: загадка умам! -
"Выходите, - кричит, - выходите!
Что вы спрятались все по домам?"

...Затевая немыслимый танец
С ливнем,
Хочет себе доказать:
"Я навеки бесстрашной останусь!"

И останется!
Что с неё взять?!

* * *
Что вы кричите о бедах России?
Криком её не спасти.
Вздохи тяжёлые, взгляды косые - 
С ними ли в Завтра идти?

Легче, полегче! Тише, потише!
Знаю, наш мир занемог...
               Но
Яблоко с яблони стукнет о крышу...
Это - намёк и урок.

Всё ли поймёте вы и затвердите?
Ежели так, не пере-
думайте: яблоньки хоть посадите,
Вишенки - на пустыре...

* * *
Гавайской гитары звучанье...
Старинной пластинки восторг...
Волны океанской дыханье...
Пленительной бабочки порх...

Напев - человеческий голос...
О чём ты поёшь? Почему
Сжимает волнением горло, 
И свет проникает во тьму -

Во тьму пятилетнего сердца,
Не знавшего взрослых страстей?
Спасибо, наивное детство,
За оклик грядущих вестей:

За оклик любви и свиданья,
Сиянья земли и небес; 
За оклик свободы, страданья,
Предвиденья добрых чудес!

...Девчушка закружится в танце
Под музыку цвета огня;
Её изумлённые пальцы
Внезапно коснутся меня - 

Сегодняшнюю... Как мы вышли
В момент этот светлый - с тех пор?

Гавайской гитары восторг...
И бабочки сладостный порх...
И чувства - всё те же, и мысли...

* * *
        В море водки и богатыри тонут.
                                       Пословица
У Николая был пшеничный чуб,
Глаза - два синих чудо-огонёчка.
Он был путейцем, был могуч как дуб:
Махал кувалдой, словно молоточком.

У Константина чуб 
                     был смоляной,
Глаза, как угли, - обжигали жаром.
Он был артистом - пОла под собой
Не чувствовал: так лихо танцевал он.

Все наглядеться не могли на них!
Но, Боже мой, нашлась на свете сила
Сильнее их - весёлых, молодых, -
Хотя им море по колено было...

ПИСЬМО С ФРОНТА
Над прошлым нашим ложь витает,
На свет и правду тень легла...
Но письма прадеда читает
С волненьем Катя МаршалА.

Нательным крестиком хранимый,
Их Пётр Андреич Лукичёв
С войны писал жене любимой,
Когда мечталось горячо

О долгожданном Дне Победы, 
О милом доме в три окна,
Где столько песен было спето,
Пока не грянула война.

Писал в затишье, меж боями:
"ЛидОк, милОк, скучаю, жди: 
Ведь наше будущее - с нами,
И наша встреча - впереди!"

Мечты о будущем, о встрече...
Увы, война не просто зла - 
Она жестОка...

Школьный вечер
В музее... 
Катя МаршалА

Письмо читает, трудно дышит.
И - как морозом - по спине!

...А Лукичёв
         всё пишет, пишет
Письмо домой, своей жене...

P.S. Все имена и фамилии, а также 
строки из письма - подлинные.
Письма П. А. Лукичёва хранятся
в литературном музее курской
школы № 35, которую недавно окончила
правнучка фронтовика Катя МаршалА.

* * *
               Какая власть, какая сила...              
Куда-то шла. Куда - забыла.
Остановилась и стою...
Какая власть, какая сила
Сумели память взять мою?

Как это всё непостижимо:
Лишь свет сияет впереди,
И лишь твоё родное имя
Стучит взволнованно в груди.

* * *
Всего-то, вроде, тает снег
               под кружевною корочкой
Да перьевые облака
               весёлою оборочкой
Свисают с неба на лесок
               за городской околицей...
А чувство, - словно обо мне
               с любовью кто-то молится.

Всего-то: ранняя весна
               несёт в себе предчувствие,
Что будет радость перемен,
               а в них - моё присутствие...
Пришла домой и всё стоЮ
               перед открытой форточкой:
Не насмотрюсь, как тает снег
               под кружевною корочкой.
               
С НАДЕЖДОЙ
То война, то революция... 
Слишком много - на страну!
И лежит пространство куцее
И в длину, и в ширину.

Где же замыслы победные?
Чем живёт народ-гранит?

Он с надеждой ветки вербные
Для Спасителя хранит.

И В ЭТОМ – СУТЬ
Мы - не Европа.
Мы - не Азия.
Россия - мы.
И в этом - суть.
Пора бы бросить нам
Петь Лазаря,
А свой искать
Счастливый путь.

* * *
Ах, дело не в этом,
          что родины свет
Доходит до сердца
          тропой потайною,
Печаль заглушает,
          спасает от бед,
Встаёт против лиха
          высокой стеною...

Ах, дело не в этом, не в этом...
                        А в том,
Что хочется большего:
          чтоб го-су-дарст-ву,
Как родине малой,
          где был отчий дом,
Вот так бы - от сердца -
          сказать: "Благодарствуй!"

УВИДЕТЬ БЫ, УСЛЫШАТЬ БЫ
...Проснуться бы лет через двести,
Увидеть бы: всё ли на месте - 
Простор континентов и страны,
Равнины, холмы, океаны...

Услышать бы русское слово,
Стук сердца его золотого...
Без этого, надо признаться, - 
Заснуть бы и не просыпаться!

* * *
Чёрной смородины с белой смородиной
Не перепутаешь вкус, аромат.
Вот бы и в жизни, нечаянно пройденной,
Так разобраться: кто прав, виноват.

Время идёт, ну а споры всё множатся.
Пушки палят, пахнет воздух бедой...
Жаль, что земля наша бедной заложницей
Под человеческой стонет пятой!

ПОКУДА ЕСТЬ, К ЧЕМУ СТРЕМИТЬСЯ
Покуда есть, к чему стремиться,
Покуда есть, куда расти, - 
Ты угости меня, криница,
Водой всесильной из горстИ!

Увижу ли деревьев корни,
Увижу ли морское дно,
Земную глубь с её жаровней - 
Всё, что мне видеть не дано?

Подставь плечо мне, дуб могучий,
Взгляни вершиной в горний кров,
Скажи: действительно ли лучший
Наш мир из всех других миров?

Ах, сколько тайн! Пусть время длится
На дерзком жизненном пути, 
Покуда есть, к чему стремиться,
Покуда есть, куда расти!