Юрий АСМОЛОВ (Курск)

ЗА ОКОЛИЦЕЙ ДНЯ

 

ПРЕДИСЛОВИЕ ЛЮБВИ
С тобой мучение одно:
Ты не приходишь, как весна.
Но что весна? Давным-давно
Известно всем – придёт она.

Весна придёт. Придёшь ли ты?
Не жаль потерянных минут,
А жаль, коль так вот и умрут –
Тебе ненужными – цветы.

Мне всё ясней средь полутьмы –
Откуда этот хмель в крови:
Март – послесловие зимы,
Март – предисловие любви.

Я вновь пытаюсь сотворить
Из хаоса и дум, и чувств
Свой мир – мир песен – и хочу
Его тебе я подарить.

Не так ли пращур – зол и дик,
Дикарку повстречал и ей,
Вдруг протянул огонь гвоздик,
Пугаясь нежности своей. 

ТЫ НА БЕЛУЮ АКАЦИЮ ПОХОЖА             
Ты на белую акацию похожа,
Что цветёт и опьяняет без вина:
Ты похожа на акацию, но всё же –
Ты красивей и колючей, чем она.

Да, забылся и распелся, как когда-то:
Все счастливые – отчасти глухари,
Я, к тому же, перепутал свет заката
С отпылавшим светом утренней зари.

Как не видеть мне свою густую проседь?..
Но с тобою – ненаглядной, озорной –
Я, вдобавок, перепутал свою осень
Со своей, ушедшей в сумерки, весной.

Приземляться и трезветь пора. Но всё же –
В облаках витаю! И душа хмельна!..
Ты на белую акацию похожа,
Но красивей и колючей, чем она.

НЕУЖЕЛИ?..
Я уж голову повесил,
И бранил года свои:
Обходился я без песен,
Обходился без любви.

Только в жилах – не чернила.
Ты пришла, красой дразня,
Как весна! – И воскресила!
Петь заставила меня…

Кто-то скажет: «Песни эти
Нам знакомы – всё пройдёт».
Ах, и сам живу на свете
Я уже не первый год.

Потому и просквозила
Мысль суровей сквозняка:
Неужели воскресила,
Чтоб убить наверняка?..

* * *
Вот она выходит в круг –
Платьице цветасто, –
Каблучками – тук-тук-тук –
Застучала часто!

Я неровно к ней дышу,
Ровно к ней курсирую
И знакомлю, – шу-шу-шу –
С пушкинскою лирою...

Пусть про нас поговорят
Правильные люди –
Дорогая, вдругорядь
Разве жить мы будем?

Пусть судачат, ну а мы
В них смешком запустим.
Выхожу я, как из тьмы,
Из запоя грусти.

К этой радости, мой друг,
Ты ли непричастна?!.
Ах, как сердце – тук-тук-тук –
Застучало часто!..

ОНА ПРИШЛА!
Она пришла! Похожая на солнце! –
Она весь мир сумела озарить,
И надо мной по-доброму смеётся,
Хотя меня не грех и побранить.

Ведь я – обманщик: 
Обещал, что скоро,
Не глядя на невзгоды и грозу,
Разбогатею, 
И что в стольный город
Её из глухомани увезу.

Я обещал, но время грубым ветром
Меня кружило, будто лист ольхи,
И не был я внимательным и щедрым,
И всё моё богатство – лишь стихи.

И вдалеке от славы, от столицы
Я коротаю свой нескладный век,
И непогода всё сильнее злится,
И все пути заваливает снег.

Но всё-таки – живётся и поётся!
И не по мне унынье и нытьё…
Она пришла! Похожая на солнце!
И я, любя, кружусь вокруг неё.

СТРЕЛКИ ЧАСОВ
Часы стучат и стучат!
Диктуют мне строчки стихов
О том, что Земля – циферблат,
Что мы – как стрелки часов:
Что тоже не в ногу идём,
И что разминёмся сейчас.
Но это, значит, – потом
Мы встретимся. И не раз...

ЗА ОКОЛИЦЕЙ ДНЯ
За околицей дня,
Под рябиной зари,
Время, с милой меня
Помири, помири.

Я слова подобрал:
Расскажу, что грущу,
Что добра от добра
Я теперь не ищу;

Что душа не поёт,
Что желаннее – нет,
Что застыл без неё
Под метелицей лет...

Но боюсь услыхать:
«Твоя песня стара,
Не желаю искать
Я добра от добра...»

За околицей дня,
Под рябиной зари,
Время, с милой меня
Помири, помири.

* * *
Вини меня, брани меня
За то, что нет в глазах огня,
За то, что нет в душе огня,
Вини меня, брани меня…
Сдвигая в кучу брови,
Я признаю – виновен.

Срывая поцелуи с губ,
Не думал я, что груб и глуп,
Когда с огнём своим спешил,
Не знал, что твой огонь тушил…
Понятен розы холод –
Не шмель пристал, а овод…

Сегодня ветру чёрт не брат:
Он раскулачивает сад,
Дом обесточил, осерчав,
А мы не помним, где ж свеча, –
Идём во тьме по памяти.
Мы и живём – по памяти.

ОСЕНЬЮ
По утрам я топлю нашу печь –
И тепло в нашем доме ночами.
Завтра черновики надо сжечь –
В них обиды сквозят и печали.

Хватит, хватит уже унывать!
Ведь уныние – грех превеликий.
Хватит, хватит стихи засевать
Этой цепкой тоской-повиликой.

Да, конечно, есть счастье в борьбе,
Только есть и негромкое счастье:
Отдохнуть от баталий в избе,
Где живут и любовь, и участье…

Печь погасла, но в доме тепло.
И в душе – несмотря на усталость
И на то, что уж лето прошло –
Наше лето – тепло в ней осталось.

ССОРА
Дорогая моя! Золотая!
И невзгоды бывают в судьбе.
Ты же молнии мечешь, не зная,
Что пишу я стихи о тебе.

Помнишь ли журавлей вереницы –
Наших грустных и радостных птиц? –
Так летели стихи на страницы:
На озёра чистых страниц.

Только... Как журавлиная стая,
Если жгут и осоку, и мхи,
Тает в небе, от нас улетая, -
Так растаяли в сердце стихи...

Вот и слёзы: вот-вот – и польются.
Ты скорее смахни их с ресниц:
Может, и журавли  к нам вернутся,
И стихи – на озёра страниц...

Я ВИТАЛ В ОБЛАКАХ
Я витал в облаках три дня,
Был я пьяный от вдохновения,
Только ты приземлила меня,
Отрезвила меня – за мгновение.

Ты спросила: «Родной! Не устал?
Седовласый, а юностью маешься!
Ты построить мне дом обещал,
Но не строишь – и не пытаешься.

Пишешь песни? – Хоть сколько пиши –
Не получишь за них и полушки ты»…
И мерещилось мне: мы сошли
Со страниц мудрой сказки Пушкина.

И бродил я – чудак чудаком –
Целый вечер – как будто «под мухою»,
И всё видел себя стариком,
И всё видел тебя старухою.

И рождалась строка за строкой
Про хорошее, но позабытое,
И про дом твой – про мой долгострой,
А ещё – про корыто разбитое…

Я УТОМИЛ ЖЕНУ СВОЮ
СТИХАМИ
Я утомил жену свою стихами,
Хотя за них когда-то был любим.
Ну что же! – Ей, моей прекрасной даме,
Давно простил я невниманье к ним.

Жена моя – она ведь вся в заботах:
И дом, и сад – на ней, и всё – на ней,
А у меня всего одна работа –
Пою, как малахольный соловей.

Пою-свищу, как в юности! Но юность
Давным-давно промчалась, и судьба
Ко мне филейной частью повернулась,
Как в сказке, – Бабки-Ёшкина изба.

И не приносят мне доходов песни,
Но я от песен вновь хмельной в дугу:
Болезнь такая – от такой болезни,
Дай бог, я излечиться не смогу.

И в новолуние, и в полнолунье
Не даст мне вдохновение уснуть,
И напишу я милой хлопотунье
Земное-неземное что-нибудь.

И, может быть, я этими стихами
Её печали все заговорю;
И, может быть, моей прекрасной даме
Другую жизнь стихами подарю…

ПИЛОЧКА
Несётся жизнь стремительней стрелы –
Про многое теперь мы скажем: было.
Порой меня ты, милая, «пилила».
Но можно ли в хозяйстве без пилы?

Ах, пилочка моя, хочу допеть –
Молчанье может дорого мне стоить:
Мне без тебя дом новый не построить,
И старый – невозможно обогреть.

ЦВЕТОК
Повезло, повезло мне всерьёз:
Повстречал я девчонку такую! –
Полюбил. Покорил. И увёз
Из одной глухомани – в другую.

Не томилась ты в новой глуши,
Ты светилась, рассветы встречая, –
Может быть, потому что души
Я в тебе, дорогая, не чаял?

Может быть, потому что цветы
Ты, мечтая, садила и сеяла,
И они расцветали! И ты
Всё сильнее в хорошее верила?..

Я вначале их не различал:
Звал их – «жёлтые», «красные», «синие»,
А потом имена их узнал:
Вот – петуньи, вот – флоксы, вот – циннии.

Все цветы расцветают в свой срок,
А цветов в цветнике – порядочно.
Ну а самый чудесный цветок –
Ты, крестьянка моя и барышня.

Было – всякое было, и всё ж
Мы друг друга с тобою не бросили.
Не поэтому ль вся ты цветёшь,
Не боясь ни завидок, ни осени?

Так цвети же и не отцветай,
Золотая! Желанная! Милая!
Пусть далёко-далече наш май,
Пусть увянут и роза, и лилия, –

Ты цвети, чтоб я тоже не сник:
Да, морозная нынче эпоха,
Но, коль возле избушки – цветник,
Это значит – не всё так плохо.

Это значит – не всё прошло:
Снова будут мечты сбываться…
Повезло мне, всерьёз повезло,
Мне грешно на судьбу обижаться.

ТЫ ОДАРИЛА ПАРОЙ КРЫЛ
Ты одарила парой крыл,
Ты небом послана, наверно.
А я тебе не подарил
И захудалого шедевра.

Ты выше всех в моей судьбе,
С тобой легка моя дорога,
Ты всех милей… Но о тебе
Я почему-то спел немного…

А ты с улыбкой подошла,
И отвела печаль словами:
«Что ж! Пусть не вышло со стихами,
Но проза наша хороша!».

Ты чересчур ко мне добра –
Ты мне находишь оправданье:
«В словах есть много серебра,
Но больше золота – в молчанье…»

И всё же, всё же – вновь и вновь
Я слышу эхо грусти давней:
«Ну что же ты, моя любовь,
Стихов так мало родила мне?..»

БЫЛО ВРЕМЯ
Было время – себе внушил я:
Тот Поэт, кто безбожно пьёт,
Кто бродяжничает, дебоширит,
Кто недолго на свете живёт;

Кто поёт, покоряя столицы,
И шикарных женщин сердца,
И кого никаким партийцам
Не дано приручить – как скворца.

…И подумалось: «Чем я хуже?»…
И – чуб в гору, мозги – набекрень:
Стал за юбками бегать; к тому же –
Стал винище хлестать каждый день.

Только всё же – свою натуру
Обмануть не всякий готов:
Слава Богу, что в юности сдуру
Не успел наломать я  дров.

Повезло!..  Вот – живу в Черноземье
С той, которая дарит свет,
И в избушке, что возле Сейма,
Я ещё бы с ней жил сто лет…

ЗОЛОТАЯ МОЯ
Золотая моя!
Изумрудная!
Ты прости, что я вновь –
Сам не свой:
У меня ведь задача
Претрудная:
Как тебя не оставить вдовой.

Захворал.
Но лекарствами-ядами
Я себя подпоил –
И держусь.
Похвались-ка своими нарядами,
Покружись
И развей нашу грусть.

Да, немного ослаб я
От «химии»
И от мыслей притих
Земляных,
И все песни мои
И стихи мои
Лишь о том,
Что судьба бьёт под дых.

Но остался запас ещё
Прочности,
Жить на свете на этом
Не лень.
Не хочу, не хочу
Людям ночь нести,
А хочу приносить
Ясный день.

Потому и не брезгую ядами:
Я хочу отравить злую боль...
Похвались-ка,
Порадуй нарядами,
Помоги мне
Стать снова собой.

ПРОСТИ
Как щедры вы, юные поэты! 
Тот – весь мир любимой преподнёс,
Этот – милой подарил рассветы
И ещё, в придачу, – россыпь звёзд.

И к тому же – о делах сердечных
Он спешит, рифмуя, известить
И друзей, и встречных-поперечных,
И всех тех, кто после будет жить…

Ах, прости меня, моя родная:
И за то, что годы промечтал,
И за то, что с неба никогда я
Звёзд – и даже малых – не хватал.

Не хвалюсь и не горжусь я этим,
Просто я – давным-давно, всерьёз –
Жизнь прожить решил на белом свете
Так вот – не хватая с неба звёзд.

Но простишь ли, ставшая всех ближе, 
Не отцветшая и в октябре,
То, что в мае нашем я, бесстыжий,
Россыпь звёзд не подарил тебе?..

ГОД ЗАХЛОПНЕТСЯ – КАК КНИГА...
Пролетает миг за мигом,
А за часом – час.
Год захлопнется, как книга,
Книга и о нас.

И уляжется на полку.
Может быть, потом
Мы её в свою светёлку
Полистать возьмём.

Снег – сыпучий звёздный холод –
Кутает поля.
Новый Год – хороший повод
Начинать с нуля.

Может быть, опять без толку –
Всё равно – учту:
Я принёс в наш домик ёлку,
А ещё – мечту…

Праздник – он шумит недолго:
Будням не чета.
Неужели вместе с ёлкой
Пропадёт мечта? –

Утро жизни – время песен –
Обступила ночь.
Ты лишь, ясная – как месяц,
Сможешь мне помочь,

Сбросить тёмной грусти иго,
Верить в звёздный час…
Год захлопнется, как книга,
Книга и о нас.

ТЫ НАДЕЛА БЕЛЫЕ ОДЕЖДЫ
Ты надела белые одежды,
Принакрылась облаком фаты,
И вручила мне свои надежды,
И вручила мне свои мечты.

Пьяный от любви, что мог я помнить?
Что я мог в то время понимать? –
Обещал я все мечты исполнить,
Обещал надежды оправдать.

Только я уже тогда предвидел
Свой туманный неширокий путь,
И не в трезвом, и не в пьяном виде
Я судьбу не думал обмануть.

Но и те, кто думали-гадали,
Не ввели судьбу свою в обман…
Я сорил стихами и годами,
Шёл, куда глаза глядят – в туман.

Я не оправдал твои надежды,
Не исполнил юные мечты.
Но, к тебе прильнув, я вижу, грешный,
Что меня за всё простила ты.

Вижу я – и для тебя не новость 
Этот путь вдали от всех столиц:
Всё, о чём судьбы простая повесть,
Было ясно с первых же страниц.
                                    
НИ СЛОВА ГРУБОГО,
НИ ВЗГЛЯДА
Ни слова грубого, ни взгляда, –
Добра, доверчива, как Русь.
Мне на неё молиться надо,
А я, как нехристь, – не молюсь.

Да, – и стихи ей посвящаю,
И ей дарю на них права,
Но ведь не облегчат, я знаю,
Её судьбу мои слова.

Сто лет уж в сказки мы не верим,
Но вижу вновь, глаза прикрыв:
Её веду я в новый терем,
В шелка и злато нарядив.

Нет, и не думает ругаться
И вся смеётся оттого,
Что мне привиделись богатства
И ни с того, и ни с сего…

И не без боли – не без боли
Я провожаю вдаль года:
Ведь скоро, против нашей воли,
Нам расставаться – навсегда.

ОЗИМАЯ ПШЕНИЦА
Пел и я: «Любовь, как роза!..»
Только после летних гроз
Грубость первого мороза
Погубила уйму роз.

Прорастает в песне проза?
В цветнике пророс овёс? –
Прежде сеял – и пророс:
Я ж в поэты – из колхоза.

Потому сегодня вновь
Я, вином разбавив кровь,
Так пою: «Мир – не теплица.

Роза холода боится.
Настоящая любовь –
Как озимая пшеница».

* * *

      Одно моё стоит на книжке имя,
      А если честно, надо ставить два.

                                      Н.Ю. Корнеев
Жить-поживать мы стали вместе:
Не по расчёту – по любви.
И все мои стихи и песни,
По всем законам – и твои.

В них никакого нет обмана:
И май, и розы, и шипы,
И снега тьма, и скирд тумана,
Всё – быль, всё взято из судьбы.

Так что, любимый мой соавтор,
Продолжим наш старинный труд.
Хотя – с собой отсюда в Завтра
Его, наверно, не возьмут.

Но – и названье, и обложку
Уже мы выбрали, и жаль,
Коль кто-то пустит на разжёжку
И радость нашу, и печаль.

И всё ж – держать не будем сердце
На юных жителей Земли:
Они пришли к нам, чтоб согреться,
Мы помогли им – чем смогли.

Вверх

Нажав на эти кнопки, вы сможете увеличить или уменьшить размер шрифта
Изменить размер шрифта вы можете также, нажав на "Ctrl+" или на "Ctrl-"
Система Orphus Внимание! Если вы заметили в тексте ошибку, выделите ее и нажмите "Ctrl"+"Enter"

Комментариев:

Вернуться на главную