Александр БОБРОВ, секретарь Союза писателей России
О САМОМ СУЩЕСТВЕННОМ

«Писать дневник, или, по крайней мере, делать от времени до времени заметки о самом существенном, надо всем нам»
Александр БЛОК

<<< предыдущее    следующее>>>
 

17.05.2015 г.

УКРАИНСКИЙ ФРОНТ И БОЛОТНЫЕ ШТАМПЫ

Слово звучит в отзывчивой среде
Пётр Чаадаев

Приехал из Белгородской области, где получил премию «Прохоровское поле». О выездном пленуме Союза писателей и Прохоровских чтениях-2015 – особый разговор, а сегодня снова вспоминаю мудрое суждение наставника и друга Пушкина, который был старше гениального современника всего-то на пять лет, но успел повоевать на Отечественной войне, получить блестящее образование, взорвать общественное мнение и потому был для поэта непререкаемым авторитетом даже в более поздней полемике. Да, когда речь заходит о действенности печатного слова, о роли писателя в мировоззренческих спорах, надо всегда учитывать: а кто ему внимает? А судьи кто? Не поражены ли они этической глухотой, а главное, не убиты ли либеральными штампами? Особо губительны они для молодых, взращённых на ЕГЭ, ТВ и инете. Тридцатилетний писатель и колумнист МК Игорь Савельев так по смешному представляет себе советских читателей недавнего прошлого: «Как только на горизонте появлялась малыми тиражами какая-нибудь Агата Кристи, люди проламывали друг другу головы в очередях за этими книгами. Они читали Достоевского просто потому, что не могли достать детективов». Это ж надо такую чушь придумать! Моё окружение, например, совершенно не интересовалось Кристи, но мы долго не могли достать полного «Дневника писателей» Достоевского. Он был для моих единомышленников увлекательнее любого высосанного из пальца детектива. Савельев раздаёт интервью и слывёт в Уфе экспертом по самым сложным вопросам: «Ситуация гражданской войны на Украине доходит до того, что в какой-то момент невозможно отследить происходящее: все просто начинают убивать другу друга. Поэтому я практически перестал следить за украинскими событиями. Меня не устраивает ни подача информации с обеих сторон, ни то, что идеология захватила публицистику. Видимо, это тоже коснется и литературы…». Раз не можешь отследить – не суди, а уж тем более не вещай.

Нет, Савельев выступил с назидательной не по годам статьёй «Литература разошлась по окопам», в которой обратился к стихотворению Бродского «На независимость Украины» и принялся проводить параллели, словно все читатели МК – недавние школьники: «Из школьных учебников вы помните, что была эпоха, когда одно стихотворение могло значить куда больше, чем все сводки Совинформбюро, — как, например, «Жди меня» Константина Симонова. Или «Убей его» того же автора: в ситуации 1942 года оно выглядело столь же мощно, сколь ужасающе — даже в конце войны, когда лозунг «Убей немца!» начали повсюду менять на «Убей фашиста!». Та эпоха ушла давно…». Конечно, ушла, и война сегодня на Украине – совсем другая, не виданная прежде нигде и никогда. Гражданская война на плохо сшитой территории – пять ареалов с разными этносами, пять враждующих церквей, восемь диалектов самого украинского языка, немереное количество панов и чужеродных олигархов - стала кровоточащей вершиной процессов глобализации и планетарной деградации современного человечества. Ведь в прежней мировой истории все восстания, революции, гражданские войны имели классовый, социальный, религиозный, этнический – какой угодно конкретный или синкретический характер, внятную конечную цель! – и только эта безумная война мировой закулисы и киевской верхушки против граждан Украины и всей России, с огромными жертвами, с применением запрещённых видов вооружений, с информационным остервенением НЕ ИМЕЕТ НАРОДНЫХ ПРИЧИН. Даже Югославия никакая не иллюстрация – там были религиозные, исторические, этнические раздутые различия, а тут по мирному населению Новороссии, балакающему по-украински, стреляют каратели, говорящие на русском мате, православные одной церкви пытают друг друга, размер личного кошелька не диктует приверженностей, а еврейские деньги работают на сторонников холокоста. Об этом и говорится в «Балладе о пономаре» Ивана Белокрылова, посвящённой памяти Сергея Журикова, ранее служившего пономарём Киево-Печерской лавры, позже известного под псевдонимом «Ромашка», командира подразделения народного ополчения Славянска, который погиб в ходе карательной операции киевской хунты:

Полстраны накрыла чёрная хмарь,
гонит с севера пожаров волну…
Как случилось, расскажи, пономарь,
что ты взял да и ушёл на войну?

Осторожно положил свой стихарь
и затеплил у иконы свечу,
и раскрыл тогда Господь свой букварь,
показал Он, что тебе по плечу…

Господь ли послал испытание за грехи, все чёрные силы восстали на славянство или осуществляется самый прагматичный и страшный сценарий, который не по плечу? – вместе нам отвечать на эти последние вопросы, а не глаза зажмуривать и мурлыкать. Лукавый шоумен по фамилии Якубович сказал в растерянности: «По поводу событий на Украине полное недоумение – как это вообще могло произойти?! Я замер, на мой взгляд, этого не могло случиться физически. Гражданская война вообще что-то из ряда вон выходящее». Не могла, но физически грянула! Значит, надо взглянуть правде в глаза, осмыслить, занять позицию, но в том же интервью Якубович взывает лишь к одному: пусть говорит что хочет и не страдает при этом… Макаревич. Хоть бы детишек убитых и изувеченных первыми вспомнил! Так и неоперившийся Савельев цитирует строки Бродского:

Прощевайте, хохлы,
пожили вместе — хватит!
Плюнуть, что ли, в Днипро,
может, он вспять покатит...

А потом важно заявляет: «Спорить о том, что именно имел в виду Бродский четверть века назад, — дело неблагодарное; здесь интересно другое — сам факт и роль в информационном поле стихотворения — яркого (как бы ни относились к его посылу), хлесткого, провокационного; что важно — старого. На его фоне стало особенно заметно, что нынешний политический, идейный конфликт в России не сопровождается «гражданской лирикой» — ни с одной из сторон».

Да читает ли он что-нибудь, кроме Бродского, Агаты Кристи и самого себя? Но нельзя же без конкретных примеров – и в ход идут либеральные штампы: «Я даже не знаю, с чего начать приводить примеры и чем закончить. Стихи, написанные сегодня «на злобу дня», ужасающе, шокирующе плохи — как будто каждый, кто решил написать что-то, исходящее от его гражданской позиции, вмиг утратил слух и талант. Про то странное, что произошло с даром тончайшей Юнны Мориц с того момента, как она решила ввязаться в информационную войну, написаны уже целые статьи; лучше всего читательское недоумение выразил Дмитрий Быков: «Не верится, что эти стихи действительно пишет она». Все записанные ею в столбик тексты про «хунту» невообразимы одинаково. Все это «что-то в зверстве либералов есть от беломор-каналов»…

Зато как узнаваем и уныл сам Быков! В «Новой газете» выступил со стихами от имени Рашки, приказывающей: «… отдать Луганск без долгих слов, Донецк и Харьков, не оплакав; отдать Одессу, Киев, Львов, а если выйдет, то и Краков. Не потому, что так плоха родная ненька Украина, не потому, что с МБХ я выступаю заедино…». Кто такой МБХ, при чём тут поэзия? – необъяснимо. Хлёсткие строки Юнны про говНАТО, например, просто - «Клеветникам России» по сравнению с детским лепетом Быкова, сюсюкающего в духе неудавшегося Некрасова про Януковича:

Ах, перед кем тут ни встанешь навытяжку -
Всюду объятья клешней...
Жалко мне бедного, жалко мне Витечку.
Правда, Володе страшней.

Игорь Савельев – лауреат премии «Дебют», его называют самым известным русскоязычным писателем. А чего ж он ровесников не читает? Или в уфимской кожуре спокойнее жить? Похожим вопросом задаётся новороссийская поэтесса Ирина Белоколос к бывшей столичной подруге:

Как живётся, дорогая? Как там дышится —
в стольном граде златоглавом на Днепре?
Спится? Вкусно естся? Умно пишется?
Безопасно в я-не-вижу-кожуре?..

Но у киевлянок - своя правда. Сильное стихотворение написала майданница Ольга Кашпор, украинская тележурналистка:

Мальчиков укрывают флагом. С головой.
Не вой, дура, говорю. Твой — живой. Живой.
Он такой же, как они — тоже рвется в бой.
Долго трубку не берет. Но не вой. Не вой…

Мальчиков выносят строем. Траурный конвой.
Не считай. Зажмурься. Помни, Бог с тобой.
Он придет. Под утро. Мятый и седой.
Ты отпустишь снова. Просто жди. Не вой.

Разве это не пронзительные стихи, премудрый пескарь из МК? А вот горько усмехается над многими авторами этой газеты Александр Вулых в стихотворении «Ещё раз о покаянии»:

Пока ещё не прожит век
и водка пьётся без закуски —
покайся, русский человек,
За то, что ты родился русским!

… Покайся, вены вскрой гвоздём,
с горилкой поцелуй бутылку,
потом, как Троицкий Артём,
в эстонскую отправься ссылку.

Но у нас и в России многие - как в комфортной ссылке, в тихом тылу, а вот Марина Кудимова в стихотворении «Ватники» как раз возвращает мужественную интонацию фронтовой поэзии на передовой:

Посылает война соратника,
но щедрота её кратка.
Из разведки четыре ватника
возвращались без «языка».

Неведомый мне поэт с литовским именем Альгис Микульскис передаёт не просто смятение, как у телеведущего Якубовича, но и даёт внятную нравственную оценку:

Украина! Да что ж ты «робишь»,
горе дальнее, но — моё?
Из какой неземной утробы
вышло в степи твои — зверьё?

Чёрно-красное, как гангрена,
неразборчивое, как мор...
Гладиаторскою ареной
до каких же ты будешь пор?

Если не задаваться роковыми вопросами, не читать своих ровесников, не ездить по России и Украине, а писать по заказу МК и пробавляться удобными болотными штампами, то да - ответов не найдёшь. Но вокруг событий на Украине - просто взрыв поэтический, который сильней фугасов, из которых обстреливают Донецк после «отвода тяжёлого вооружения». Хотя он совсем и не из разряда «Убей немца!». Кто тут немец, ариец-сверхчеловек? – не разглядишь… Одним из первых в мою украинскую поэтическую папку попало письмо и стихотворение на всё откликающегося Евгения Евтушенко: «Дорогие мои киевляне, украинцы! Я сейчас преподаю в американском городе Талса в Оклахоме. Недавно перенес тяжелую операцию (Евтушенко ампутировали ногу – А.Б.)... Мы с женой, не отрываясь, следим за всем, что происходит в Киеве, Украине». Дальше он признался, что очень любит Украину, землю своих предков, и не спал всю ночь после того, как увидел пылающий Майдан, утром написал стихотворение, посвященное увиденному: «Государство, будь человеком!»:

Ненька предков моих – Украина,
во Днепре окрестившая Русь,
неужели ты будешь руина?
Я боюсь за тебя и молюсь.
Невидимками на Майдане
Вместе – Пушкин, Брюллов, мы стоим.
Здесь прижались к народу мы втайне
как давно и навеки к своим…
Здесь идут, как на стенку стенка,
брат на брата, а сын на отца.
Вы, Шевченко и Лина Костенко,
помирите их всех до конца!..

Ну, и так далее. Во-первых, надо ли становиться вместе с немцем Брюлловым на сторону националистов, которые считают, что укры были раньше каких-то русичей: «Украина, во Днепре окрестившая Русь» (Выходит, что придуманная поляками Украина крестила Древнюю Русь, что не Олег – сподвижник Рюрика пришёл с дружиной в Киев и сделал его столицей Руси, а неведомые праукраинцы?), а, во-вторых, не знаю, как насчёт Шевченко, столько написавшего по-русски, что националисты его до конца не послушаются, а вот с ровесницей Линой Костенко попал Евгений Александрович в украинское звёздное небо. Самая известная современная поэтесса Украины - Лина Костенко, перешагнувшая рубеж 80-летия, презентовала свой первый роман в прозе с красноречивым названием "Записки українського самашедшего". Живой классик украинской литературы потерпела фиаско и как хранитеьница рода – её дети и внуки живут заграницей, и как прозаик. Еще с советских времен считается, что Лина Костенко является одним из стойких носителей украинской национальной идеи. Ее ставили в один ряд с классиками украинской литературы, особенно часто сравнивая с Лесей Украинкой. Поэтому к ее словам кто-то будет прислушиваться, как к изречениям пророка. Но пророк настроен скептически: пани Костенко красочно описывает разложение общества на рубеже тысячелетий, а рецептов борьбы с этим – у неё нема. Господи, в противовес «антиукраинским силам» выведены положительные политики: «наш нетипичный премьер-министр» (Ющенко) и вице-премьер «леди Ю». Они хорошие, потому что «за Украину». Люди, добрые, Лине Васильевне за 80, но телевизор-то она смотрит? Да и редактор мог мягко подсказать, что эти «за Украину» - её окончательно довели до ручки, разворовали, ввергли в унижение? И ещё эту на ходу устаревающую ерунду сравнивают с бессмертными «Бесами» Достоевского»!

Приговор наиболее трезвых критиков и самого времени безжалостен: книга написана «шестидесятником», воспитанным в другую эпоху с иной моралью и нравами. Претензии Лины Васильевны во многом будут непонятны сегодняшнему молодому украинскому националисту. Это раньше считалось необходимым усвоить все богатства человеческой культуры. Сейчас украинское общество воспитывает национально-ограниченных людей, с детства вдалбливая им хуторянскую психологию, ограничивая их кругозор и мирочувствование. На Украине воцарилось самое страшное: национализм без культуры - хоть национальной, хоть русско-еврейской, хоть всемирной. Национализм советской поэтессы Лины Костенко был иным: она любила красоту и культуру всех народов, но более всего – украинскую. Нынешние не понимают и не принимают никакой – посмотрите на Турчинова, Яценюка, Яроша, Берёзу. Если это – настоящие украинцы-патриоты, то я не верю в будущее этой разорванной страны! И какой отзывчивой среды ждать украинским писателям? Лина Васильевна назидательно писала:

Не бійся правди, хоч яка гірка,
не бійся смутків, хоч вони як ріки.
Людині бійся душу ошукать,
бо в цьому схибиш — то уже навіки»

И горькой правды не страшись ничуть,
Любых печалей, что текут, как реки,
А бойся человека обмануть,
Коль ошибёшься – то уже навеки. (Перевод мой – А.Б.)

Поэтические декларации Лине Костенко, у которой всё потомство – заграницей (трагедия!), удаются лучше, чем проза, которая, увы, обманывает доверчивого читателя. Но самое страшное, что и российский читатель уже ничего не может воспринимать глубже и образнее, чем ток-шоу Владимира Соловьёва.

Игорь Караулов написал про поэзию воюющего Донбасса так:

Кровью добывается в атаке
незатёртых слов боезапас.
Хокку там не пишутся, а танки
Иловайск штурмуют и Парнас.

Не опубликуют в «Новом мире» их,
на «Дебюте» водки не нальют.
Но Эвтерпа сделалась валькирией
и сошла в окопный неуют.

Да пусть и опубликуют в «Новом мире» - кто их прочтёт, воспримет, возьмёт на вооружение? Слово звучит в отзывчивой среде – хоть в болотном тылу, хоть в окопном неуюте.

Нажав на эти кнопки, вы сможете увеличить или уменьшить размер шрифта
Изменить размер шрифта вы можете также, нажав на "Ctrl+" или на "Ctrl-"
Система Orphus
Внимание! Если вы заметили в тексте ошибку, выделите ее и нажмите "Ctrl"+"Enter"
Комментариев:

Вернуться на главную