9 октября 2009 г.

ФИНАНСИСТ С «ГРУЗИНСКИМ ДРУЖЕЛЮБИЕМ»

В октябре на Переделкинском кладбище захоронили прах Александра Межирова, который 16 лет жил в США. Он оставил завет:

Да пребудут в целости,
Хмуры и усталы,
Делатели ценностей –
Профессионалы!

Уж, вроде бы, и жизненные условия были там комфортные, как сегодня любят выражаться президент и премьер, и книги новых стихов издавали, а натолкнулся на интервью Александра Петровича – и тоской дохнуло из-за океана: скучал он по литературному окружению, по собратьям из Союза писателей, даже по тем, с кем спорил, по читательскому интересу. Правда, живя воспоминаниями, он, наверное, и представить не мог, как упал интерес к поэзии в самой России. Межиров признавался, помню, в своей горячей любви к Некрасову, мог цитировать часами наизусть русскую классику. Наконец, написал стихи, посвященные юбиляру осени – ровеснику Первой мировой войны Виктору Бокову:

Всё тоскую по Москве, по Бокову,
По его измученному любу
Да по взгляду, ясному, глубокому,
Пред которым никогда не лгу…
Семечки на полустанках лузгаю,
Голову склонив, как во хмелю,
И в слезах целую землю русскую,
Потому что Бокова люблю.

Сегодня традиционная, песенная линия поэзии Кольцова, Есенина, Фатьянова, Бокова – на дух не принимается ТВ, каналом «Культура», официальной политикой Роспечати. Самого Межирова за такие стихи в либеральном издании могли бы на смех поднять. Но, как истинный профессионал, он был стоек и знал, что при оценке наследия и творчества современников стихи – выше политиканства, зова крови или шелеста купюр. Сегодня далеко не каждый может это понять и воспринять.

Наглядное тому подтверждение – недавнее весьма агрессивное интервью в «Литературной газете» Александра Потёмкина – бывшего мелкого корреспондента «Комсомольской правды», носившего тогда фамилию Кутателадзе ( главным редактором был Валерий Ганичев), а ныне крупного финансиста, служившего большим налоговым чиновником - под названием: «Я гуляю сам по себе. Разговор с писателем Александром Потёмкиным на фоне новой книги». Странный подзаголовок для разгульной беседы на полосу – «с писателем». Богач и хозяин издательства «ПоРог», где он издаёт свои тома, Потёмкин сразу заявляет:

– Я действительно никогда не жил, не живу и не буду жить литературным процессом, и в этом смысле я не раз говорил, что не считаю себя писателем. Я – автор. Я создаю мир сознания и типажи персонажей, которые мне интересны. Но я не живу литературой. Есть тысячи и тысячи пишущих людей, и все они считают себя писателями. По моему мнению, понятие «писатель» девальвировалось, обесценилось. Писателей стало так же много, как, например, водителей или продавцов…

Ну да, с одной стороны, если считать, что все, повально издающие книги – от политиканов до телеперсон, от футболистов до аферистов – писатели, это и впрямь почудится, но, с другой стороны – они всего лишь «авторы» или бренды. Их писателями никто не называет. А профессиональных писателей не так уж и много: в Союзе писателей России – около 7000 тысяч членов, ну, в альтернативных союзах сколько-то наберётся. Получается, что для 140-миллионной страны 1 писатель приходится почти на 20 000 населения, а вот в соседней Финляндии, где чтут русскую литературу, в главном Союзе писателей (там тоже три организации) состоит 543 литератора. Население Финляндии на конец 2008 года составляло 5 545 000 человек, то есть 1 писатель приходился на 10 000 населения и даже меньше – двукратное превышение по сравнению с нами налицо. И никто с продавцами их не сравнивает.

Но не в этом главный посыл! Автора Потёмкина не устраивает само устройство литературной жизни в России, особенно его почему-то раздражает Союз писателей России. Ну, если он не считает себя писателем, чего же лезть в дела профессионального сообщества: ведь мы, литераторы, не рвёмся в сообщество банкиров, в клуб олигархов. Да вас туда, голодранцев, и не пустят, слышу я презрительный окрик. Ну и не надо, Богом клянусь! Но и вы не суйтесь со своим уставом в чужой монастырь. Журналистка его спрашивает:

– Так вы совсем не общаетесь с литературной средой? Не пробовали вступить в Союз писателей?

– Нет, нет, как говорится, «я гуляю сам по себе». А по поводу контактов? Общаюсь. Мне важен личностный интерес к человеку. Я ценю искренность и интеллигентность в творческих людях. А сейчас, когда создан Гражданский литературный форум (наверное, на средства Потёмкина?), я рад встречам с молодыми писателями и критиками. Форум функционирует действительно как товарищество взаимопомощи – на те отчисления, которые способен сделать каждый. Только такой союз и должен быть, а не общественная организация, живущая на госбюджете. Вообще форум мне симпатичен именно как свободная творческая площадка, поскольку я уверен, что нужно распустить все союзы писателей как совершенно изжившую «общественную форму». Они стали анахронизмом, покрылись плесенью! Что имеется в виду под словом «распустить»? Прекратить любую мало-мальскую помощь из госбюджета: прямую или структурную. Я являюсь крупным налогоплательщиком страны, и мне совершенно не безразлично, как распределяются бюджетные ресурсы.

Какое лицемерие! Он талдычит про госбюджет, а журналистка литературного издания даже не возразит, хоть носит писательскую фамилию Росляковых! Хочу заметить «крупному налогоплательщику», которого почему-то не волнует, как закачиваются без всяких условий баснословные бюджетные деньги в «свои» банки, как они утекают на зарубежные счета (или финансист сам заинтересован в этом?), что как раз Союз писателей России бюджетных денег не получает ни копейки! И давно не получает. Ну, а призывы распустить Союз мы слышали сразу после установления криминально-олигархической власти. Всё это было 16 лет назад: кроме кровожадного письма либеральных писателей от Окуджавы до Дементьева - «Раздавить гадину» от 5 октября, появилось и письмо девяти в администрацию президента, которое не имеет аналогов в истории даже либеральной интеллигенции.

Под доносом, требующим запретить Союз писателей России, Московскую писательскую организацию, газеты «Литературная Россия», «Московский литератор» и журнал «Наш современник», подписались М. Кудимова, А. Иванченко А, Анфиногенов, И. Золотусский, Ю. Нагибин, Н. Панченко, А. Приставкин, Р. Солнцев, Ю. Черниченко. Впервые в истории отечественной литературы не Бенкендорф, не Аракчеев, а сами же литераторы требовали кары для... литературы. Пусть неугодной, неприемлемой, но требовали расстрела не для врагов (к такому нам не привыкать), а для дела, которому сами служили. Даже низкий доносчик Булгарин не докатывался до подобного! Потом Золотусский спокойно сказал: «Я же не знал, что к власти придёт шпана!».

А кто под звуки отрыжки 93-го года хочет придти к власти через 16 лет? Люди новой формации, богатые хозяева жизни, получившие образование или инструкции за рубежом. Какова их идеология? Потёмкин отвечает:

- Идейность же моя, конечно, не состоит в неком политическом выборе между либерализмом, патриотизмом, социал-демократизмом и т.д. Моя социальность очень проста – я и русский, и немец. Выросший в Грузии, перенявший дружелюбие этого народа (О, мы видели это «дружелюбие» и в родной для автора Абхазии, и недавно – в Цхинвале! – А.Б.). Ценю честь, мужественность, искренность в любом общественном, гражданском проявлении. Да, я считаю, что в богатстве можно также потонуть и деградировать, как и в бедности. А расхожее мнение, что финансовое состояние и интеллект вещи несовместимые, – совершенно нелепо. Этот штамп – тень коммунистического прошлого. Мне лично знакомы Михаил Прохоров, Виктор Вексельберг, Искандар Махмудов – богатейшие люди страны, так я могу заявить, что они утончённые интеллектуалы.

Как же он превозносит тех, кто захватил богатства России, кто заказывает музыку! Но когда Познер пригласил в одноимённую замшелую программу Вексельберга, я не почувствовал никакой утончённой интеллектуальности: они оба тонули в банальностях, может быть, снисходя до телезрительского быдла. Самый богатый куршавелец Прохоров тоже не блещет интеллектом ни в спортивных, ни в литературных беседах.

«Фонд Михаила Прохорова», который в сентябре театрально простился с норильчанами (мол, не дают работать после выгодной продажи прохоровской доли акций: «мы уходим, но не прощаемся!») учредил премию «Нос». Название дано в честь повести Гоголя, а расшифровывается как «Новая словесность». На презентации в Центре Мейерхольда свой проект представили сам Прохоров и его сестра Ирина Прохорова, главный редактор и владелица издательства «Новое литературное обозрение». Всё-то у них «новое»!

Официально заявленная цель премии — «выявление и поддержка новых трендов в современной художественной словесности на русском языке». Ничего оборотец! Победитель получит статуэтку носа и 700 000 руб. Впечатляет состав жюри. Члены жюри: Кирилл Кобрин - литератор, радиожурналист, живет в Праге. Колумнист портала Полит Ру. Марк Липовецкий - филолог, критик. С 1996 года живет и трудится в США. Елена Фанайлова - поэт, обозреватель культуры Радио Свобода. Из российских граждан Владислав Толстов - журналист, ведущий аналитических программ телерадиокомпании «Северный город» (Норильск), член Союза журналистов. Даже не Союза писателей! Зачем? - всё равно Потёмкин «распустит»? Ну а председатель — вообще социолог из «Левада-центра» Алексей Левинсон. Даже не писатель! Зачем? – их и так больше, чем водителей и продавцов, по Потёмкину. Президент премии (во как! - не много ли у нас президентов, г-н Потёмкин?) – сам незаменимый и вездесущий Николай Сванидзе. Больше, чем писатель! Представляю, какие «тренды» выберет это жюри, кого обогатит.

На сайте литературной премии «НОС», учрежденной фондом Михаила Прохорова, 21 сентября вывесили лонг-лист - список из 30 произведений, которые жюри сочло возможным допустить к дальнейшему соревнованию за звание лучшего и новаторского произведения российской словесности. Шорт-лист будет объявлен 4 ноября. А пока все желающие могут проголосовать за полюбившиеся им произведения. Ну и уже вяло голосуют. Вот список пяти лидеров. На первом месте - первая бумажная книга сетевого автора Серафима «Записки ангела». На втором - единственный уже известный писатель Захар Прилепин с «Ботинками, полными горячей водки». На третьем - молодой писатель Валерий Айрапетян, армянин, живущий в России и описавший в небольшом опубликованном в журнале «Дружба народов» сочинении свои воспоминания о родне и о детстве, проведенном в Баку. На четвертом - протеже Прилепина Вадим Демидов, музыкант и журналист, участник нижегородской группы «Хронотоп». И наконец, замыкает пятерку еще один дебют - питерского филолога Андрея Аствацатурова, внука Жирмунского, исследователя Элиота и Миллера, его роман «Люди в голом». Раскрученные по ТВ обладатели грантов и премий – всё те же Сорокин, Пелевин, Алешковский, Слаповский, не набрали и сотни голосов. Да, «новая», обрыдшая уже словесность – налицо. А успех неизвестных авторов – феномен интернета: отдать свой голос за Серафима, например, призывали блогеры и жэжисты, объявившие даже специальный флешмоб. за Прилепина - нацболы и другие политические радикалы, за Демидова -- музыканты, за Айрапетяна -- армяне, а за модного педагога Аствацатурова -- студенты.

Таким премиям и тусовкам профессиональное объединение писателей, хранящих традиции русской литературы, только мешает. Сам Потёмкин от них страшно далёк. Вот как он признаётся в интервью: «Мне самому как торговцу частенько приходится изощряться, взламывать генетические коды (!-А.Б.) потребительства, нащупывать скрытые страсти, пробуждать в человеке беса алчности, зависти, конкуренции, чтобы всуропить тот или иной бренд». Тот, кто взламывает и пробуждает беса – не может по определению считаться русским писателем. Но зато, осуждая критиков с «дубинками неандертальцев», он позволяет себе безжалостно осуждать других. Например, своего бывшего главного редактора: «В сущности, нынешние союзы работают на узкую группу лиц у литературной власти. Ну что такое собрание сочинений «писателя» Валерия Ганичева – сплошные речи на собраниях, какие-то торжественные слова на всяких открытиях чего-то и где-то, да и вообще в общественном пространстве фигурирует только его имя, только он представляет всё писательское сообщество России. Почему никому другому слово не даётся, почему Россию не слышно? Теперь, кажется, уже и наш Патриарх Кирилл уверен, что других писателей, кроме Ганичева, нет».

Зачем из Святейшего Патриарха, который на одних только Соборных встречах много лет общается с лучшими писателями России, делать недалёкого чинушу? – совершенно непонятно. Да, В.Н. Ганичев – исторический писатель, автор многих книг, а не только речей - является заместителем председателя Всемирного Русского Народного Собора в его светской ипостаси, сидит рядом с Патриархом в Президиуме. И что? Как раз его-то, даже как члена Общественной палаты, демонстративно не показывали по телевидению последние годы. А сколько мы славных встреч, акций и праздников провели!

Не собираюсь восхвалять Союз писателей России, от которого, кстати, за 35 лет профессионального и общественного служения, начиная с работы в «Литературной России» и кончая моими последними литературными телепрограммами, я ничего не получил – ни дачи, ни квартиры, ни зарубежных поездок, или защищать самого Ганичева – у него есть куда более близкие соратники и защитники, но, повторяю, меня возмущает этакий барский тон и категоричность суждений новых хозяев жизни.

Поразительно, но в том же номере «Литературки» приведено выступление Николая Коняева на Международном форуме «Художественная литература как средство общения народов» в Белоруссии: «Мы уже говорили, что право народов самим решать свою судьбу – главный объект политтехнологических манипуляций, изъятие у народа этого права – смысл и цель деятельности политтехнологов. Что можно противопоставить этому? Председатель Союза писателей Беларуси Николай Чергинец говорил сегодня о создании единого Союза писателей России и Беларуси. Я знаю, что эту мысль поддерживают и руководители Союза писателей России, и мне кажется, что идея эта, если она не погибнет в бюрократической заорганизованности, весьма плодотворна».

Так какой же полосе газеты верить: той, где «интервью со взломом» и предложением «распустить Союза писателей России» или той, где к нам хотят присоединиться собратья из Союза писателей Беларуси? Кстати, недавно приезжали на Комсомольский проспект,13 трое писателей-полтавчан, которые после вакханалии мазепинцев накануне 300-летия Полтавской битвы хотят стать членами нашего Союза, найти моральную опору и соработничество в патриотической творческой организации. Можно, г-н Потёмкин? Впрочем, в себялюбивом мире денег с сознательным пробуждением бесовских страстей – столь возвышенные и не прагматические мотивы – смешны. Тем более финансисту с «грузинским дружелюбием». Кстати, напомним, что Союз писателей Грузии направил протест Союзу писателей России в связи с предстоящим 30 августа открытием в Цхинвали отделением СП РФ. Об этом заявила председатель СП Грузии Маквала Гонашвили. "Не надо смешивать политику и литературу, однако власти России используют литературу как политическое оружие", - заявила она. Никакие власти в этот процесс, увы, не вмешивались, Маквала. Когда-то я посвятил тебе стихи, которые начинались так:

Эту женщину звать Маквала,
А по-русски сказать: Ежевика.
Никакая худая молва
Не затмит её светлого лика.

Я смотрю на суровое фото в интернете, и не верю, что это ты была в нашем семинаре на фестивале молодой поэзии в Алма-Ате, улыбчивая, смущающаяся, что это у тебя в небольшом частном домике без удобств, в старом Тбилиси, я пил вино и пел под гитару… Ну а протест твой не помог: писатели Южной Осетии, как я уже писал, в полном составе вошли в Союз писателей России.

Рьяное служение режиму и идеологии Саакашвили - твоим собратьям не помогло: власти решили вас выкинуть из здания Союза писателей в центре Тбилиси, подаренного меценатом ещё в начале ХХ века. Произвол! Католикос-Патриарх всея Грузии Илия II направил открытое письмо президенту страны Михаилу Саакашвили. В своем послании Предстоятель Грузинской Церкви просит главу государства содействовать возвращению Дома писателей (расположенного по адресу ул. Мачабели, 13 в центре Тбилиси) Союзу писателей Грузии, «дабы дать писателям возможность использовать историческую трибуну этого здания для службы народу и государству».

Служение народу и государству, а не денежному мешку или политиканам – высшее призвание писателя. Впрочем, «крупным налогоплательщикам» и «утончённым интеллектуалам» - толстосумам такое использование трибуны, хоть исторической, хоть газетной – недоступно.