От поколения победителей

Владимир БУШИН

ВСЕ У НЕЕ ДУРАКИ(2)

Продолжение темы

 

Дочь моя Наташенька просила Вас,
чтоб Вы с собой какие нибудь умные книги привезли.
Она у меня эманципе все у ней дураки только она одна умная.
Молодеж теперь я Вам скажу дает себя знать. Дай им Бог!
А.Чехов. Письмо ученому соседу

1.

Показать

 

2.

Тут  пора нам вернуться к статье С. Замлеловой о Солженицыне. Но сразу должен заметить, что читая её статью,  я нередко отказывался понимать, с кем я имею дело.  Начать можно со странного заголовка «Родить дракона». Почему повелительное наклонение? Кому Замлелова приказывает родить? А читая статью, видишь, что правильнее было бы сказать «Они родили дракона».  Понятно, что если статья о  Солженицыне, то он и есть Дракон, но кто же его породил? Об этом – дальше, там вся суть статьи.

Автор пишет: «Российская власть и привластные СМИ очень любят Александра Исаевича Солженицына. Причем какой-то поистине странной любовью – так даже, что двухсотлетний юбилей Тургенева померк на фоне столетия Александра Исаевича». Позвольте, причем тут Тургенев - вы думаете, что власть любит его? Никаких признаков её любви вообще к русской классике – ни к литературной, ни к музыкальной, ни еще к какой - не обнаружено. Кроме того, как мог померкнуть юбилей Тургенева, если он ещё не был и только предстоит 9 ноября? Но и это мелочь по сравнению с тем, что любовь власти к Солженицыну названа «поистине странной». В пламенной любви президента и всех его дружбанов  к автору «Архипелага» абсолютно ничего странного нет, наоборот, она совершенно закономерна, естественна, неизбежна. Ну, как не понять! Они провернули антисоветскую контрреволюцию, насаждают бандитский капитализм, а Дракон после  Гитлера был первым антисоветчиком, его «ГУЛаг» и другие деяния сыграли важную роль в удушении Советского Союза, Советской власти.  Если Вы, Светлана Георгиевна, этого не разумеете, то, видно, обитая в каких-то загадочных сферах,  ухитрились как-то не заметить контрреволюцию.

Удивляет и тон первопроходца темы, решившего наконец-то все разъяснить нам: «Зачастую суждения  об Александре Исаевиче основываются на мифах, порой неверно представляют себе, кем  же он был и откуда свалился на наши головы. Так давайте проследим путь Александра Исаевича хотя бы до его отъезда из СССР и попытаемся понять, кого же нам благодарить за явление этого «мессии» и все его деяния». Во-первых, в данном случае  был не «отъезд», Советская власть арестовала Дракона и принудительно выставила из СССР. Значит, у тех, кто это предпринял, было достаточно ясное представление о том, кем он был и откуда свалился на наши головы. Тут же С.Замлелова перечисляет ряд авторов, в том числе и меня, на работы которых она опиралась при написании своей статьи. И эти авторы тоже понимали, что за фрукт свалился. Так что, тон первопроходца тут неуместен.

Кратко рассказывая дальше о биографии Дракона, автор упоминает о его поразительной проделке:  в 1944 году он ухитрился  в своем дивизионе выправить на имя жены документы как на военнослужащую, и отправить за ней в Ростов с этими фальшивыми документами своего ординарца, тот поехал и привез драгоценную супругу, и они довольно долго вольготно жили в персональной землянке героя-мужа. Это ж каким надо быть ловкачом и пройдохой, чтобы провернуть такое дельце! Ведь начальство не могло не знать об этом. И чтобы получить разрешение, надо было к нему  втереться, подольститься, уговорить… Если угодно, Светлана Георгиевна, Солженицын – гений. Истинный гений прохиндейства. И это проявлялось даже на фронте. Очень желательно было бы высветить это.

О вербовке Солжницына в осведомители сказано странновато: некоторые обстоятельства, мол, «косвенно(!) доказывают состоятельность(?) агента Ветрова».  И дальше: «Впрочем, есть и прямые доказательства: В.С.Бушин утверждает(!), что сам видел  публикацию  в немецком журнале  Neue Politik  за февраль 1978 года немецкого писателя Ф.Арнау. Кроме текста помещалась  факсимильная копия доноса с/o Ветрова от 20 января 1952 г.». Автор не понимает, что прямые доказательства у нее выглядят как косвенные: Бушин видел… он утверждает… И зачем это городить, когда есть собственное признание Солженицына: да, я –  Ветров, состоятельный сексот (Архипелаг, т.1, с.358).

Но все же откуда взялся Дракона? Не удивительно, что при своей вражде и презрении к «орде» советских писателей С.Замлелова и это вешает на них: «Кто же породил этого дракона, если не сами писатели и критики, устроившие ему овацию и легкомысленно закрывшие глаза на очевидную сразу же антисоветчину? Много кричали о выдающимся таланте и даже гении, но если и был талант…» . И опять,  и еще решительней: «Породили и выпестовали Александра Исаевича не кто-нибудь, а именно советские писатели. Породили, но в отличие от Тараса Бульбы, но не избавили общество от его активности. А ведь именно писатели лучше кого бы  то ни было понимают и чувствуют художественное слово и не могут не отличить подлинно талантливое произведение от литературной поделки, честного художника от врага от проходимца».

Светлана Георгиевна, бывают же в жизни необъяснимые странности. Взгляните хоть на себе: вы считаете Солженицына врагом, проходимцем, его сочинения - поделками, однако на всем протяжении статьи раз шестьдесят  почтительно  величаете его по имени-отчеству. В чем дело? В глухоте к слову? Но ведь именно вы, состоящая на учете в Союзе писателей, лауреат премии «Советской России» должны понимать и чувствовать слово.

Но главное вот в чем: вы родились в тот год, когда в Париже вышел «Архипелаг», вы ровесники. И многое в том времени, тем более на десять лет раньше, вам трудно понять и представить себе. Для вас советские писатели это какой-то единый, цельный конгломерат, который будто бы  всегда на все реагировал суммарно. Но смею вас уверить, это было весьма разнообразное, многоликое сообщество. И отношение к Солженицыну было самое различное.

Вначале, да, преобладали похвалы и поддержка. Но я же говорил: Солженицын – гений прохиндейства. Он явился перед нами в идеальном образе: «всю войну, четыре года, не  уходя с передовой, командовал батареей», за критику «культа личности», чему тогда многие были подвержены, отсидел восемь лет, и вот живет скромно, учительствует и продолжает борьбу… Как было этому не поверить! И, разумеется, такая почти  героическая биография влияла на восприятие и оценку того, что он писал. Ведь не сразу же, а потом выяснилось, что на фронте он был меньше двух лет; командовал батареей, в которой не было ни одной пушки; а его передовая была такова, что к нему приезжала в гости жена. А какая, наконец, может быть критика офицером действующей армии Верховного Главнокомандующего, которая к тому же была не критикой, а злобной клеветой. И не все же такие чутконосые, чтобы сразу обнаружить антисоветчину. Она же частенько маскируется под любовь к правде,  под нетерпимость к ошибкам, заботу о ближнем и т.д.

Однако еще до того, как все это стало известно о Солженицыне, вот, например, что можно было услышать от известных московских писателей и критиков на обсуждении  рукописи «Ракового корпуса» с участием автора: «Я не скажу, что главный герой романа Русанов представляется мне абсолютной удачей. Мне даже кажется, наоборот». Что есть абсолютная удача наоборот? И дальше: «карикатурное порождение», «фельетонность», «натуралистические излишества», «слишком прямолинейно», «схематично и заданно», «это не тонкий прием», «образ Авиэтты не удался», «совершенно неестественно», «чувство неудовлетворенности», «это лучше снять», «возникает ощущение неловкости», «не нужно было», «это говорит о дотошности, а не о художественной силе», «ненужная образность», надо ли Ефрема делать таким грубым», «нет художественной строгости», «вызывает протест», «очерковость», «публицистический перехлест», «видна смеха»,  «много требуется работы», «не стоит выеденного яйца» и т.п. (Слово пробивает себе дорогу. М., 1995. С.243-297).

Это обсуждение состоялось  16 ноября 1966 года в Центральном доме литераторов. Оно похоже на овацию, устроенную ордой дармоедов? Я присутствовал там и познакомился с Солженицыным, до этого мы переписывались. Это было спустя четыре года после появления Солженицына с «Одним днем» и за семь лет до «Архипелага».

Прошло около года 22 сентября 1967-го на заседании Секретариата Союза писателей СССР состоялось обсуждение  писем Солженицына, которые он разослал по многим адресам, в том числе, и в данный Секретариат. И вот что писатель писем там услышал не только от московских, но и от писателей Союзных республик. (Между прочим, стенограмму он вел сам). Например: «Почему он не реагирует на буржуазную пропаганду?», «Какое право он имеет так писать?», «Роман «В круге первом» я не приемлю и против его печатания», «Вы должны прежде всего протестовать против  использования вашего имени на Запада», «Пир победителей» - это злобно, грязно, оскорбительно, это гадкая вещь!». «Раковый корпус» вызывает отвращение». «плакатность, карикатурность», «Я с самого начала не разделял восхищения его произведениями. Очень много слабого, убого написаны и примитивно показаны Сталин, Абакумов, Поскребышев», «Это против всего нашего строя», «Автор не измучен несправедливостью, а отравлен ненавистью», «Просто тошнит, когда читаешь!», «Я бы его из Союза писателей исключил!» (там же, с.313-336).

И тут были не только писатели. Решительный отпор  давали Солженицыну и театральные деятели (например, Г.Товстоногов, М.Царев), и ученые (напр., академики А.Колмогоров и П.Александров), и даже митрополит  Серафим: «Солженицын печально известен своей поддержкой кругов, враждебных нашей родине». Да ведь и сам Твардовскиий порой не выдерживал: «У вас ничего святого!». А то даже и так:  «Ему с… в глаза, а он – Божья роса!» А уж отклики простых читателей порой превосходили и восклицание Твардовского. Но, конечно, были же конкретные писатели, редакторы, критики, которые способствовали рождению Дракона. Увы, это как раз Твардовский, его заместитель в «Новом мире» Владимир Лакшин да, пожалуй, и все  члены редколлегии журнала. Они первыми напечатали Солженицына, защищали его от критики и даже выдвинули на Ленинскую премию. Сколько их? Человек пятнадцать.  Вот о них и судите, тов. Замлелова. А этих своих благодетелей Солженицын, выжив из них все, что только было можно, потом назвал «новомирскими лбами». И был совершенно прав. А В.Лакшин кинулся доказывать, что нет, Закс не лоб, и Сац не лоб, и Ефим Дорош тоже, и  Александр Моисеевич Марьямов, и Буртин Юрий Гершевич, и Ася Берзер, и Минц… Никто не лоб, а умные и честные русские литераторы! Но Лакшина, опять увы, никто не слушал…

«Но когда,- говорит Замлелова,- принялись возмущаться те, кто ещё вчера пел Александру Исаевичу осанну? Когда советские писатели вдруг прозрели?» И приводит одно-единственное гневное заявление Владимира Карпова. Вот, мол, оборотень! Но, во-первых, отнюдь не все «советские писатели» прозрели, многие из тех, кто пел осанну, так и продолжали петь, а иные помалкивали, но нашлись и такие, кто даже  приютил клеветника  под свой кров (К.Чуковский). Во-вторых, В.Карпов никогда не пел ему осанну. В-третьих, помянутые гневные слова Карпов относятся к 1974 году, а я приводил множество  не менее резких слов советских писателях, сказанные еще в 1966-м и 1967-м годах. Так что «вдруг прозрели» - демагогия.

Чтобы хоть как-то придать этой чепухе видимостью правдоподобия, С.Замлелова называет лишь иностранных авторов, осуждавших Солженицына своевременно.  Т.Ржезач: «вычурность и многословие», Карел Михал: «идиотизм», Православ Совак: «Архипелаг Дурак»», Якоб Бехтольд: «дефектный товар», Карел Ездинский: «мне эту муру пришлось читать по радио»… Это настоящие гвозди в гроб «Архипелага», только они были забиты уже после советских гвоздей.

В моей книге, как и в работах других авторов, на которые ссылается С.Замлелова, приведены свидетельства истинного отношения к Солженицыну множества  советских писателей. Она это читала, знает, но молчит, извращает правду, обвиняет всех «советских писателе» целиком, клевещет на нас. Никакой другой причины этого, кроме вражды к советским писателям как весомой части Советского времени, его истории, его культуры, я не вижу. Может быть, у т. Чикина есть другое объяснение? Надо бы высказать, объяснить и принести извинение за такую публикацию, ибо тут  вопрос чести и правды: накануне запланированного властью пышного празднества по случаю юбилея американизированного  антисоветчика-клеветника газета всю вину за него взваливает на почти уже ушедших советских писателей. На кого работает ваш автор?

Вверх

 

Комментариев:

Вернуться на главную