|
Известный санкт-петербургский прозаик Александр Григорьевич Раков, автор знаменитых “былинок”, заслуживших высокую оценку Юрия Бондарева, за два последних года издал два объемных тома стихов, отражающих творчество в общей сложности более полутора тысяч различных поэтов. Эти необыкновенные, не имеющие аналогов в мировой литературе книги вызывают и восхищение, и удивление, и интерес, они заставляют задуматься о значении поэтического слова в жизни человека и о способности поэзии противостоять воздействию разрушительных сил, в том числе времени. Каждая из книг серии, имеющая свое символичное название, а значит, и свое совокупное значение, интересна в объективной смысловой целостности. Поэтому, несмотря на их перекличку и взаимное дополнение, на общий результирующий идейный вектор, рассмотрение книг следует проводить по отдельности. “ЭТО ДЕРЕВО ВЕЧНО РАСТЕТ”
Это дерево вечно растет. Говорить о книге, содержащей почти тысячу стихотворений русскоязычных поэтов, наших современников и мастеров прошлого и даже позапрошлого веков, представителей разных поэтических школ и течений, поэтов разных национальностей и вероисповеданий, связанных лишь алфавитным порядком, говорить о книге многоликой и многообъемлющей, складывающейся из диссонансных и консонансных элементов бытия, проще через обобщающий образ. Древний образ растущего древа в данном случае не оригинален, но может быть наиболее выразительным для понимания основной идеи книги, которая не является ни узко тематическим поэтическим сборником, ни антологией. Несмотря на то, что эта уникальная книга обладает возможностью самостоятельного существования и интересна как таковая, ее смыслы в большей степени раскрываются в контексте предыдущих книг автора. Имя Александра Ракова, признанного литературоведами основоположником нового литературного жанра, и его знаменитые “былинки” достаточно известны. Известен и неуемный, творчески ищущий характер санкт-петербургского прозаика, автора девяти “толстых” книг прозы. Хотя по стремлению своей верующей, импульсивной души он явно тяготеет к поэзии. Писатель всегда работал и продолжает работать в малых художественных формах, требующих максимальной изобразительной точности, напряженной образной выразительности. Идеи в его “былинках”, воплощенные оригинальными авторскими средствами, не абстрактные, не выдуманные, но живые, и всё произведение, говоря словами, сказанными Виссарионом Белинским применительно к поэтической идее, “является не отвлеченной мыслью, не мертвою формой, а живым созданием”. Но, как известно, идея связана с формой художественного выражения. Поэтому, наверное, Александру Ракову для еще большей выразительности этой поэтической идеи, для убедительности своих щемящее правдивых, “живых” былинок понадобилось поэтическое слово, которое усиливает и подтверждает сказанное автором. Издревле на Руси более всего доверяли слову ритмическому, образно-символическому, с помощью которого удается полнее всего передать идеи христианского вероучения, а еще вспомним, что по тонкому замечанию архиепископа Иоанна Шаховского, - “поэзия помощница молитвы”. Но в подтверждение своих “былинок”, для их типизации, писатель использует не только духовную поэзию. Даже, наоборот, для решения сложных нравственных задач, для выражения своих духовных исканий, в обеспечение художественной реальности он использует иногда стихи бытового, повествовательного плана. К ряду творений известных мастеров слова он добавляет стихи авторов забытых и мало известных, и даже самодеятельных поэтов. Более формы и правильности написания поэтического текста писателя заботит искренность автора, главным он считает безыскусность. В книгах прозаика, созданных за последние годы, каждая авторская “былинка” содержит смысловое поэтическое подтверждение и заканчивается стихотворением или даже маленькой поэмой того или иного поэта. Так, внося в свои произведения допустимый в современной прозе элемент несобственно-авторского повествования, писатель подчеркивает авторскую позицию, усиливает авторскую идею. Новая книга “Поэзию любят красивые люди”, в которой собраны воедино все стихи, использованные Александром Раковым в предыдущих книгах, значительно от них отличается. В ней он вообще отказывается от собственного повествования, предоставляя слово только поэтам, что, однако, не исключает присутствие авторской идеи. Да, подчеркну, идеи, а не идей, несмотря на многообразие тем и проблем, затронутых в выбранных Александром Раковым стихах. Именно это кажущееся хаотическим многообразие наводит на предположение, что книга создана не только для того, чтобы расширить наше представление об обширности и глубине пласта поэтического творчества. И не только для того, чтобы вернуть из забвения многих, и уже ушедших и, слава Богу, еще здравствующих поэтов. Для чего же прозаиком проведена эта титаническая работа, можно сказать, это большое литературоведческое исследование? Для чего он по крупицам собрал истории жизни многих ныне забытых поэтов и неимоверно трудно разыскал и опубликовал, за небольшим исключением, их фотографии, а главное, их стихи? Да, это очень важно и милосердно, но, мне кажется, что не только в том заключается основное значение этой необычной книги. Важнее всего, что осознанно или отчасти и неосознанно, по наитию своей верующей души, автор пытается с помощью художественных произведений осмыслить основополагающие законы бытия. И то, что в прежние века мы бы назвали хаотическим набором имен и текстов, в ХХ I веке обретает закономерные очертания, похожие на разрастающуюся крону вечного древа человеческого творчества. Именно образ кроны дерева наводит на мысль, что ведь сегодня для описания морфологических свойств природы и человека, то есть живых, турбулентных, не подчиняющихся линейным законам систем, используются строгие, проверенные алгоритмы фрактальной геометрии. Именно с ее помощью выявляется порядок из любого беспорядка, кажущегося хаоса. Как стало известно науке ХХ века, мир элементарных частиц и Вселенной не подчиняется привычным линейным физическим законам. И теория творчества, в которой нет и не может быть длящейся стабильности, только в первом приближении описывается законами Аристотеля. Так же современная теория причинно-следственных связей доказывает, что не существует изолированных систем, что даже разнесенные на большие расстояния и временные промежутки, они все взаимосвязаны, как веточки знаменитого фрактального дерева английского ученого Майкла Бетти, показавшего с помощью ветвления этого дерева, то есть с помощью дробления на части, что всегда эти части примерно подобны целому. Основоположник геометрии фракталов Бенуа Мальденборт, заметивший, что фигуры могут быть “нерегулярными” и самоподобными, назвал фракталом структуру, состоящую из подобных целому частей. Книга Александра Ракова есть подтверждение фрактального устройства нашего мира. Поэтому, наверное, в ее названии множественное число – “красивые люди” связано со словом в единственном числе – “поэзия”. Поэты, стихи – это фрактальная первооснова, а поэзия, отождествляемая с Красотой и Любовью – то целое, отражение напряженного стремления к которому через творчество требует от автора тонкого художественного зрения и недюжинной собственной творческой силы. Несмотря на то, что здесь мы не находим ни одного его авторского слова, иначе, как автором этой книги Александра Ракова назвать нельзя. Потому что он управляет всей этой на первый взгляд неустойчивой хаотической системой, доказывая один из ее законов, а именно – закон пластичности, то есть способности вне зависимости от внешних воздействий сохранять направление движения. Ведь и в природе – дерево вне зависимости от кривизны и неправильности своих веточек всегда растет вверх. Элементарные частицы этой системы – духовные и нравственные стихи, собранные автором книги, – своим большим, очень большим количеством (число измерений объекта) создают необходимый уровень для нашего восприятия, растущего, как названное древо всегда вверх к солнцу, к постижению Божественной основы мироздания, где кажущийся на первый взгляд хаос содержит прекрасный порядок. Автор книги показывает, что в этом стремлении нельзя выламывать у дерева творчества ни одной веточки: ни имени художника, ни его поэтической строки. Только ощущение целостности, единства со всем сущим позволит человеку испытать состояние полноценного бытия, которое основано на взаимодействии, высмотренном еще две тысячи лет назад великим греческим философом Плотином: “ Прежде всего, необходимо, чтобы сам орган зрения был подобен и аналогичен объекту созерцания. Никогда бы глаз не смог воспринять солнце, если бы сам не был подобен солнцу; точно так же и душа не сможет видеть прекрасного до тех пор, пока сама не будет прекрасной, и вот, чтобы увидеть красоту и божественность, каждый человек должен сам стать прекрасным и божественным ”. Много тому способствует книга Александра Ракова, содержащая в своем названии две извечные категории, две незримые опоры бытия, две незаменимые ипостаси творчества – Любовь и Красоту. Это не просто слова. Зная с какой самоотверженностью работал над книгой автор, с какой любовью он, как крупицы золотого песка, собирал стихи, могу сказать, используя слова Павла Флоренского, что это целостное произведение “проработано духом”, а значит, обладает художественной стойкостью и может оказать должное метафизическое сопротивление современному апокалиптическому фронту, воссоздавая целостную картину мира, реставрируя утраты в единстве национального духа.
“ОТКРЫТЬ РОССИЮ В ЕЕ ЗАКОНАХ” Убеждение в том, что за 15-тью миллиардами лет истории мира не может не быть какого бы то ни было замысла, присуще даже современному человеку. Стремление к выявлению законов бытия лежит в основе творчества многих русских художников. Иногда оно базируется на выявлении космологических закономерностей или на осмыслении мировых физических констант, иногда опирается на антропологические исследования, но всегда исходит из метафизического национального опыта, из видения России подобием Вселенной в полноте Божиего замысла о ней. Поэтому, наверное, поэт-философ Велимир Хлебников, чей творческий и жизненный путь выпал на проявляющие многие закономерности революционные времена, был убежден, что задача художника заключается в том, чтобы в первую очередь “открыть Россию в ее законах”. Александр Григорьевич Раков, известный санкт-петербургский прозаик, публицист, издатель популярной в России газеты “Православный Санкт-Петербург”, создатель нового литературного жанра “былинок”, на мой взгляд, тоже ставит названную задачу в своем творчестве и решает ее, экспериментируя не только с литературными жанрами, с литературной формой, но и с содержательной частью издания. Этот эксперимент следует рассматривать не данью моде, но как необходимый современный инструмент убедительного художественного исследования извечных законов бытия. Необычной, на первый взгляд, кажется его новая книга “Поэзия делает землю красивой”. Книга содержит около семисот стихотворений разных поэтов. Стихи расположены без разбивки на главы, темы или хронологии, только в алфавитном порядке по именам авторам. Здесь есть стихотворения известных и неизвестных, профессиональных и непрофессиональных поэтов настоящего, прошлого и даже позапрошлого веков. Встречаются поэтические переводы иностранных авторов. Так, например, автор издания приводит стихи Николая Агнивцева 1888 г.р. и Ивана Ничипорука 1975 г.р., Эрве Базена (Франция) и Валерия Перелешина (Рио-де-Жанейро) и т.п. Первый взгляд на содержание, как будто не содержащее никакой закономерности, озадачивает читателя, биографические сведения о каждом представленном поэте заинтересовывают, уникальные, собранные Александром Раковым с неимоверным трудом фотографические портреты поэтов, заставляют, хотя бы выборочно, ознакомиться с творчеством писателей, которых автор издания выбрал из множества только по своему литературному вкусу и личному мировоззрению. Но, в конце концов, эта книга настолько захватывает, обнаруживая скрытую нравственную интригу, формирующуюся в результате личного прочтения духовную структуру, что невозможно не дочитать ее до конца. Хотя нельзя однозначно выявить единый тематический вектор, она воспринимается как произведение целостное, наводящее на многие размышления, позволяющие сделать объективные оптимистические выводы. А это в наши дни очень ценно для человека, находящегося во власти разрушительных стихий хаоса и очевидной неумолимой энтропии. Хотя в современной науке встречаются идеи, рассматривающие энтропию как причину, условие и даже механизм самоорганизации системы любой сложности, в том числе и живой, в христианстве, как известно, саморазвитие невозможно. Причиной, источником и условием жизни является Слово Божие и Божия Благодать. Эту Благодать каждый человек может использовать по своему усмотрению: и во славу человека, и во славу Бога, и против Него. Однако с помощью категории “личностная негэнтропия” (Миронова М.Н. Личностная негэнтропия. Взаимодействие науки, философии и религии на рубеже тысячелетий: прошлое, настоящее, будущее. Санкт-Петербург. 2002. С.90), означающей сознательную негативную энтропию личности, можно найти связь сугубо научного представления о развитии мира с христианским мировоззрением. По мысли Павла Флоренского личность может противостоять разрушающим стихиям по мере ее культурной деятельности. Культура – то, что противостоит энтропии. Культура позволяет человеку, который создает нечто новое, по выражению Виссариона Белинского “долженствующее быть сущим” и “совершенно никогда и нигде небывалое”, как бы перерождать и созидать мир, быть подобием Бога. По другому определению культуры “она является формой самодетерминации индивида в горизонте личности ” (Миронова М.Н.). Отсюда прослеживается возможность человека противостоять разрушению и распаду через культуру, что является существенным свойством личности. А понятие “негэнтропия” позволяет говорить о мере личного противостояния хаосу и разрушению. Данная категория вполне связана с религиозными воззрениями в том смысле, что человек может противостоять распаду путем осмысленной борьбы с разложением, тлением, смертью, а богоборец может стать сопричастным смерти. Книга Александра Ракова во много подтверждает сказанное. В ней даются примеры личностной негэнтропии, определить меру которой можно в процессе восприятия поэтического творчества. Направление личностной негэнтропии противоположно мировой энтропии, которая есть, как известно, естественная мера необратимой энергии распада живых и неживых систем. Таким образом, автор издания, отбирая стихи, которые, по его мнению, в большей степени противостоят распаду, формирует наше зрение, расширяет его угол охвата. Понятно, что прозаик не формулировал столь сложно задачу книги, но своей верующей душой, религиозным взглядом он, воспроизводя и обобщая элементы культурной поэтической деятельности, тоже творит. Можно сказать, создает бастион, противостоящий силам хаоса и смерти. Да, вот из таких простых слов и знакомых каждому русскому человеку образов, строится этот бастион: Осторожный шорох листопада, Нет сомнения, что каждый прочитавший эти строки, скажет, что это красивые стихи, что это щемящие строки о России. В книге много произведений, подходящих под такое определение, хотя звучат и другие темы – о войне, о человеческом героизме, о любви, о творчестве, о религиозных исканиях, очень много стихов о русской природе. При чтении их вспоминаются слова князя Мышкина “Я не понимаю, как можно проходить мимо дерева и не быть счастливым”. Александр Раков, раскрывая с помощью поэтических произведений основные законы существования, этой своей книгой учит читателей быть счастливыми, любоваться красотой, которая в таком множестве разлита в мире, что невозможно ее не заметить. И главный источник красоты возлюбленная наша Родина, милая русскому сердцу Россия, которая сама есть красота в единстве эстетического начала, религии и морали. И опять приходят на память строки Ф.М.Достоевского, вложенные в уста старца Зосимы: “Мы не понимаем, что жизнь есть рай, ибо стоит только нам захотеть понять, и тотчас же он предстанет перед нами во всей своей красоте”. Многоплановая книга Александра Ракова может быть интересна любому человеку, понимающему, что здесь представлены темы и вопросы, не только специфически русские, но сквозные, имеющие общечеловеческое звучание, что подтверждается присутствием стихов иностранных поэтов. И в тоже время “русские вопросы” сохраняют свою обширную пространственную актуальность и заметную историческую длительность, будучи в большинстве случаев вопросами метафизическими. Эта книга обладает сокровенной целостностью, согласием с непреходящей русской жизнью, простотой и естественностью. Ей по силам противостоять хаосу и смерти путем соработничества с Творцом. |
|
