«Русский характер, поди-ка опиши его…
Кажется, простой человек, а придёт суровая беда,
и поднимется в нём великая сила – человеческая красота».
А. Толстой, «Русский характер»

Значит, действительно, дела незавидные, коли вспомнили о тех, о ком «забыли» в Конституции, кого вычеркнули из паспортов, кому дали злобные прозвища: «хуже, чем…». И теперь, когда на площадь с протестом выходят новые «декабристы» и с бомбой за пазухой рыщут нелюди-террористы, на самом высоком уровне раздался призыв опереться на «лучшие черты русского характера»: «терпимость, отзывчивость, умение уживаться вместе с соседями» и т.п. А как уберечь, – сказано было на том же совещании, – самих носителей этих ценностей – русских, чьи регионы «вымирают в два раза быстрее других»?

Едва успели похоронить родственников, погибших в одиночку и целыми семьями; еще не просохли слёзы и не получены жалкие компенсации, как пришло новое горе: теракт в аэропорту «Домодедово». Пройдёт время, будет «передышка», и всё повторится по тому же кругу: взрывы, кровь, похороны. Как на войне…

На двери подъезда появилось отпечатанное крупным шрифтом объявление: «Граждане жильцы, в связи со сложной оперативной обстановкой, будьте внимательны и бдительны!». Вот оно что: войну теперь называют «оперативной обстановкой». Призывают не от авианалёта прятаться или зажигательные бомбы с крыши дома сбрасывать, а всего лишь не проходить мимо «забытых вещей», в которых может оказаться взрывчатка. К такой войне мы не были готовы – это ярко показали еще события в метро 29 марта прошлого года.

А лет 20 тому назад я написал в одну серьёзную газету статью о нашем метро, как о явлении: это - подземный храм, читальный зал, место свиданий, восторг туристов, ковчег. В годы войны это место служило укрытием от опасности, как бомбоубежище. «Служило», пока было государство, действовали законы и нравственные ценности. Когда же они порушились, здесь воцарилась полная беззащитность: твори, что хочешь. Я тогда нарисовал такой образ: незримый враг оставил себе метро «на десерт», когда у него кончатся все другие средства борьбы. Я внушал ответственным читателям: не прозевать бы этот момент, что-нибудь придумать для защиты самого лучшего в мире метро! Но статью мою, конечно, не прочитали или усмехнулись: фантазии…

Метро – только звено в цепи наших упущений в деле безопасности народа. Теперь в «зону боевых действий» (так выразился журналист « Financial Times » на РСН) включены и аэропорты. Что дальше: театры, стадионы, школы? Сегодня пора признать, что страна становится «оперативным» полигоном в геополитической игре глобального мира. Есть аналогии: нападение без объявления войны фашистской Германии на СССР, но есть и отличия: врагу не нужно пересекать границу, он без опознавательных знаков, говорит на нашем языке, а бомбу (мину, гранату, яд) держит под одеждой, возможно, миловидной девицы. Не фашизм ли это тоже? Чей? Кто, в конечном счете, ведёт с нами такую войну? Дознаются аналитики, уже намекающие на «дальнее зарубежье». Нам же надо разобраться с ближним «окружением», с самими собою.

Миф о том, что преступность не имеет национальности, испаряется на глазах. После убийства футбольного болельщика и протеста на Манежной площади власть с неохотой, но заговорила о создании структуры по «этнической преступности». Президент Ингушетии Ю.Евкуров приписал теракт в «Домодедово» северокавказскому подполью, возглавляемому Доку Умаровым, и следствие это подтвердило. Наконец, исламисты-узники «Матросской тишины», составляющие треть обитателей этого заведения, потребовали выделить им помещение для проведения своих религиозных обрядов. По данным главы московской милиции В.Колокольцева, на долю «гостей» столицы падает более 70 процентов преступлений (больше того, еще в советские времена была статистика о преступных «пристрастиях» этнических групп: одни специализировались по торговым, другие по жилищным, третьи по финансовым афёрам и т. д.),

Рост преступности, включая этническую, накладывает повышенную ответственность не только на правоохранительные органы, но и на общественные, религиозные и другие организации, особенно, неблагополучных территорий. Было бы честнее и полезнее, если бы они испытывали не обиду за «неточную» идентификацию своих земляков («лицо такой-то национальности»), а стыд за дурные поступки своих соотечественников и принимали нужные меры. По словам председателя Совета федерации С.Миронова, нередко этнические диаспоры и землячества «занимаются не поддержкой мира, а защитой своих представителей, независимо от их правоты». Не следует обижаться и тому, что русские пытаются приобщить гостей к своим традиционным ценностям; ведь сказал же президент Д.Медведев на совещании руководителей обеих палат Федерального собрания:

«Русские являются самым большим народом нашей страны. Русский язык является государственным. Русская православная церковь является крупнейшей конфессией нашей страны. И нам нужно развивать самые лучшие черты русского характера именно потому, что в какой-то период лучшие черты нашего характера сделали нашу страну сильной, по сути, создали нашу страну» («Вести», 18 января).

И на это предложение уже откликнулся не кто-нибудь, а «человек с ружьём», глава Чеченской республики Р.Кадыров: он переносит акцент на «духовное воспитание» (интервью НТВ 30 января).

Но озабочены должны быть и русские: к ним пришла война. Чего же им не хватает в новых условиях, помимо того, что у них уже есть – духовности? Война-то совершенно новая, с вариантами. Справа и слева, заклятые враги и вчерашние «друзья», как сговорившись, все ополчились на страну, которую еще вчера признавали «державой» или «старшим братом» и бескорыстными дарами которой безмерно пользовались.

Мы предоставили Польше все документы обстоятельств аварии польского самолета под Смоленском. Расследование, проведённое под эгидой авторитетной Межгосударственной Авиационной Компании (МАК), установило, что виновата польская сторона. А поляки не верят, обвиняют РФ, требуют провести повторные допросы наших диспетчеров, обвиняют их в ошибках или недоброжелательности, угрожают пожаловаться в антироссийски настроенный Евросоюз...

Почему так ведет себя Польша? Возможно, сказываются исторические факторы, повлиявшие на характер поляков. Но есть и современные, которым потворствуем мы сами. На наших глазах расцвела неоправданная и бесконечная уступчивость России всем и во всём. До этой авиационной катастрофы РФ, преемница СССР, взяла на себя вину за расстрел поляков в Катыни - сложную, запутанную и противоречивую историю. Мы решили поставить в ней точку даже ценой потери «лица». Российская уступка была воспринята поляками, как их «победа», и поощрила их на дальнейшие действия: поиск «русского следа» и под Смоленском.

Возможно, многие поляки в душе понимают абсурдность своих действий и даже испытывают стыд перед восточными «братьями-славянами», но им не терпится смыть позор за допущенную глупость своих «стратегов»: взять на борт самолёта всю правящую верхушку и упрямо, вопреки предупреждениям, ринуться в пропасть. Эти чувство – стремление к национальной реабилитации можно понять, но не способ её достижения. Если мы уступим давлению поляков еще раз – опять из добрых намерений («только бы не было войны!»), - тогда от нас можно требовать чего угодно. Например, как предположил один радиослушатель РСН, могут потребовать от России, «чтобы она извинилась перед Европой за освобождение от фашизма».

Почти одновременно России предъявила счёт в форме ноты протеста (и намёков на компенсацию) Литва. Случай беспрецедентный: если другие наши бывшие друзья расправляются с «пророссийскими» памятниками на своей территории (Эстония, Грузия, Узбекистан), то Литва решила разобраться с памятником в наших Химках - с мемориалом бойцам спецподразделения «Альфа», которое участвовало в подавлении беспорядков в Вильнюсе в 1991 году.

Мы видим, что «круг друзей» смыкается и всё больше напоминает «окружение». Бездействие самоубийственно – надо прорываться из окружения на стратегический простор. Не подставлять «другую щеку», а наоборот, как говорили в нашей деревне, где случались кулачные бои с обидчиками из соседней слободы, давать «сдачи». Мы делаем это сегодня, но так редко и, главное, так робко, что противная «слобода» наших «жестов» просто не замечает. Например, на выходку Литвы мы ответили своей нотой и переложили проблему на историков, которые должны разобраться с 1991 годом.

Откуда такая резвость у литовцев? Просто они помнят нашу реакцию по поводу скандала с «бронзовым солдатом» в Эстонии (его порезали, буквально «четвертовали», перетаскивая в другое место; в Таллинне убили русского парня из числа протестующих). Верхняя палата Госдумы пригрозила разорвать дипотношения с Эстонией, наш МИД заявил, что это повлечет серьезные последствия и для НАТО, и для Совета Европы, которые поддерживают Эстонию. Но ничего этого не произошло, всё ограничилось «сотрясением воздуха».

Бой или игра «в поддавки»?

Я смотрю программу ТВ совсем из другой области, казалось бы, далекой от политики и дипломатии: бокс, рейтинговый бой за титул WBC , на ринге тяжеловесы – русский и американец (опущу их имена, дело не столь далекое, но всё-таки прошлое). Вот наш боксёр наносит удар по сопернику и… останавливается, не развивает атаку, предлагает тому паузу, чтобы восстановиться. Он так часто это делает, что похоже на заранее выработанную тактику. У соперника своя тактика: едва наш изготавливается для нанесения удара, тот сразу в клинч, в «объятия»: наваливается, повязывает, гасит атаку. Наш тренер в перерыве что-то советует боксёру, комментатор объясняет телезрителям: «Надо срочно менять тактику», с трибун кричат: «Отойди и ударь!». Только в 8-м, предпоследнем раунде наш «вежливый» человек услышал и ударил. Несмотря на его превосходство, бой оказался тяжелым, и победа досталась по очкам. Примерно так же проходил бой нашего великана («человек-гора» был на 40 кг тяжелее и на 20 см выше) с узбеком, который, однако, обещал сюрприз, зная «ахиллесову пяту» чемпиона. Наш долго прицеливался и чего-то ждал, а тот успевал наносить несколько ударов и нырком уходить из-под «горы». Так прошли все 12 раундов, «фаворит» был измотан, у него не хватило ни сил, ни времени нанести свой мощный удар правой. Победа и титул чемпиона были упущены.

Мне иногда казалось, что эти репортажи шли не с боксёрского ринга, а с дипломатических переговоров. Вот наиболее яркие эпизоды. Обещая «перезагрузку» отношений (то есть, «клинчуя» партнёра) улыбчивые американцы наносят ему удар за ударом в виде сомнительной «сделки» по использованию воздушного пространства РФ для доставки военных грузов НАТО в Афганистан, неравноценного обмена «шпионами», невыгодных для России санкций против Ирана, договора по СНВ-3 с последующим «двойным дном» и т. п.

Как в боксе, так и в дипломатии нашу уступчивость принимают за слабость, и кое-кто руководствуется законом джунглей: если жертва надкушена и кровоточит, её надо непременно настигнуть и прикончить. Кто-то сравнил этот поединок с игрой: мы с ними в шахматы, а они с нами в американский футбол.

Вспоминая войну в Осетии двухлетней давности, многие задаются вопросом: можно ли было избежать кровопролития? В любом случае попытку и не одну надо было предпринять: провести «круглый стол» с грузинской диаспорой, подпитывающейся русским гостеприимством; не ограничиваться «винной картой», а затронуть вопросы торговли и энергетики по-крупному; брать инициативу в информационной войне; не прощать ни одного антироссийского выпада Саакашвили. Помнится, В.Путин предлагал даже наносить превентивные удары по скоплениям боевиков – то, что делают США, Израиль и другие страны в подобной ситуации. Но наши дипломаты говорили: «Надо подождать развития событий». Дождались: произошла война.

Чего же нам не хватает? Видимо, характера. Но он чаще идет от природы, а вот волю можно воспитать. Тут у нас явный пробел. Самое ужасное в школе – прослыть «драчуном» и «хулиганом», даже если ты дал «сдачи» забияке. Это начинается даже раньше - с детского садика: один человечек отнял у другого игрушку и обиженный бежит к мамочке или воспитательнице, чтобы пожаловаться и поплакаться. Это и есть «воспитанный» мальчик, таким он останется всю свою оставшуюся, взрослую жизнь. Даже выучившись на боксёра или дипломата… И напутствие наших руководителей спортсменам: быть более энергичными, «агрессивными» в положительном смысле слова, может стать уже запоздалым.

Наконец, смогут ли они защитить своё Отечество, если не могут защитить себя? По «путёвке» Совета ветеранов ВАО я побывал в одной воинской части по случаю Дня допризывника. Рассказал, как мы уходили в армию во время войны, по призыву и добровольцами. Буквально бежали, а когда некоторых из нас уже в училище забраковали (меня по зрению), вернувшись домой, мы снова «атаковали» Райвоенкомат и добились своего - обучения и отправки на фронт. Нынешние допризывники мне сказали, что они тоже готовы постоять за Родину, пойти на войну, но только не такую, как сегодня: не на равных. И боятся они не врагов-иноземцев, а здешних. Не строгих командиров, а старослужащих, которые вооружены ножами, а главное – нравами своей организации, землячества. И наши безоружные, а главное – разобщенные первогодки противостоять этому «врагу», сплоченному и агрессивному, не в силах. Речь шла о «дедовщине», да не простой, а этнической. То, что это не фантазии напуганных юношей, подтвердила новость в СМИ.

Почти четыре десятка новобранцев Балтфлота были жестоко избиты группой «дедов». 38 жертв – славяне («из равнинной части РФ», - политкорректно ссылается источник информации), а мучители – 8 дагестанцев. Изувеченных ребят выложили на земле в виде слова «Кавказ» и сфотографировали с крыши соседнего дома. Якобы, по словам «Комсомольской правды»(12.11.2009), «из ностальгических чувств», но, возможно, как полагают другие СМИ, и для отчета о «проделанной работе». Издевательства продолжались постоянно: у военнослужащих отбирали деньги, телефоны, их заставляли работать, петь и плясать по-горски. Пока ребята не пожаловались всё туда же: в Комитет солдатских матерей, и одна из них рассказала об этом на радио РСН. Прокуратура Ленинградской области завела судебные дела, но сообщений о наказании нет.

Я приведу рассказанный мне эпизод из московской жизни. К русской девушке в ресторане стал приставать и буквально тащить её на танцы против её желания один посетитель. Все вокруг смотрели и ничего не предпринимали. Даже компаньоны девушки. Тогда к нахалу подошёл один незнакомый и ударом кулака свалил его с ног, а потом за шиворот выволок из заведения. Заступником оказался иностранец.

Нам нужны не воины, владеющие боевой подготовкой, а также характером и волей. И тут потребуется не только «оборонное мышление» (постоянная рубрика «Газеты государства российского»), но и знание образа мыслей соперника (например, из фильма: «Бей первым, Фредди!»). Посмотрите на соревнования по смешанным единоборствам: первыми бьют и валят на лопатки, применяя болевые и удушающие приёмы, всё чаще не русские ребята, а приезжие «гости».

Что же нам мешает и чего не хватает? В место внедрения чуждого ЕГЭ лучше бы восстановить программу военной подготовки в школе, с учётом опыта прошлой войны и современных угроз. Не отказываясь от книг, удовлетворять новые приоритеты молодёжи: важнейшие битвы Великой Отечественной войны сделать в виде компьютерных игр. Решать конфликты не столько голыми уступками, сколько хорошо просчитанными «симметричными» действиями. Идти на компромиссы (например, корректировать раздражающий «гостей» стиль одежды женщин «славянкой национальности», чего, кстати, требует и русская православная церковь), но разумные, без потери чести и достоинства. Сплачивать общество не только в «День народного единства», а каждый день, каждый час.