| |
Раздел первый:
«НА КОНЧИКЕ ПЕРА ТРЕПЕЩЕТ СТИХ...»
Фазу Алиева (1932-2016)
* * *
Я так пишу свои стихи,
Как будто города, селенья,
Леса, моря, материки —
Планета – ждут их появленья.
Как будто бы они нужны
Всем людям, как мечта о звездах,
Как солнца луч, как свет луны,
Как плеск волны, как свежий воздух.
(Перевод с аварского Владимира Туркина)
Часть первая:
Творчество поэтесс, переводивших стихи
Фазу Алиевой
Юнна Мориц
НА ГРАНИ ВЫДОХА И ВДОХА
На грани выдоха и вдоха есть волна,
где жизнь от видимости освобождена,
упразднены тела и внешние черты,
и наши сути там свободно разлиты.
Там нет сосудов для скопления пустот,
и знак присутствия иной, чем здесь, и счет
не лицевой, не именной, и только ритм
там раскаляется и звездами горит.
На грани выдоха и вдоха есть волна,
где жизнь, как музыка, слышна, но не видна.
И там поэзия берет свои стихи.
И там посмертно искупаются грехи.
Людмила Щипахина (1933-2021)
ПОЭЗИЯ
Любовь вселенская и грусть,
И счастье – на границе боли...
И всё ж вовек не отрекусь
От этой жертвенной неволи.
Любой неистовый прогресс
Не повернёт сознанье – к свету.
Слова спускаются с небес
И предназначены – поэту.
Не властны ни хула, ни лесть
Над ним, в тщеславье вовлекая...
За что ему такая честь
И привилегия такая?
Каким владеет он ключом?
Чем вечно грудь его теснима?
Не спрашивайте ни о чём.
Поэзия – необъяснима…
Белла Ахмадулина (1937-2010)
СВЕЧА
Всего-то — чтоб была свеча,
свеча простая, восковая,
и старомодность вековая
так станет в памяти свежа.
И поспешит твое перо
к той грамоте витиеватой,
разумной и замысловатой,
и ляжет на душу добро.
Уже ты мыслишь о друзьях
все чаще, способом старинным,
и сталактитом стеаринным
займешься с нежностью в глазах.
И Пушкин ласково глядит,
и ночь прошла, и гаснут свечи,
и нежный вкус родимой речи
так чисто губы холодит.
Инна Лиснянская
* * *
Наконец-то я проникла в слово,
В суть его – и в плоть его и дух,
Наконец-то я уже готова
Это слово выговорить вслух.
Но, однако ж, каверзные годы
И со мною сделали своё, –
Чем мы глубже входим в суть природы,
Тем страшнее выразить её.
Ирина Озерова (1934-1984)
ПОЭТ
Наполовину оплыла свеча,
А он не замечал в раздумьях долгих.
Слова, как заклинанья, бормоча,
Их ставил в ряд и в будущее вел их.
И авторучкой заменив перо,
И заменив свечу электросветом,
Он мучился и созидал добро,
И воевал со злом. Он был поэтом.
Обманывал издатель и жена,
А критики везде подтекст искали.
Он высекал слова, как письмена
Рабы египетские высекали.
В постели умирал, бывал убит —
То на дуэли, то ударом в спину.
Бывал прославлен и бывал забыт,
Но до сих пор перо его скрипит,
Но до сих пор свеча его горит,
Оплывшая всего наполовину.
Часть вторая:
Поэзия советских и российских поэтесс
Раиса Ахматова (1928-1992)
СУДЬБА
Мне очень трудная досталась честь:
Я говорю от имени горянок…
Я тороплюсь за стол рабочий сесть,
Как хлебороб, вставая спозаранок.
Я у сестер моих всегда в долгу.
Они свои мне доверяют чувства.
Мне кажется порой, что не могу
Сто судеб воплотить в одно искусство.
Но разве небо не одно у нас?
Но разве не одно нам светит солнце?
И плачет в горе каждая из нас,
И каждая в день радости смеется.
Мы любим все наш отчий горный край
И песню матери у колыбели…
А если ты взяла пандур – играй,
Не жалуйся, что пальцы ослабели.
О, мужество солдата и певца!
Не дай мне в трудный час остановиться.
Пусть откровенность одного лица
Вберет в себя бесчисленные лица.
А если слабость, лень или недуг
Отнимут силы у меня нежданно,
Горянок кликну я, моих подруг, –
Их общей силой снова сильной стану.
(Перевод с чеченского Ирины Озеровой)
Марина Ахмедова-Колюбакина
ПОЭТ В РОССИИ БОЛЬШЕ НЕ ПОЭТ
Поэт в России больше не поэт…
Его комфорт с тусовкой поглотили –
и неуютно, как на гильотине,
стихам, в которых выпендрёжа нет.
Уже не образ века он, а шарж,
и ничего он больше не пророчит…
Толпа над стёбной рифмою хохочет,
ей больше не нужна его душа.
А дух России, где же он, ау?..
Его в шинель Башмачкина одели,
чтоб он смешил на глянцевой панели
интернациональную Москву.
И на него, молясь иль матерясь,
глядят с высоких постаментов горько
и основавший город русский князь,
и гений Пушкин, и советский Горький.
Уже глаголом никого не сжечь
и не в чести славянская певучесть…
Поэзия, твоя печальна участь –
в тебя змеёй вползла иная речь.
И дух иной… С рогами и хвостом…
И даже Маяковский громогласный
изгнать не смог бы яд его опасный –
он захватил и запад и восток.
Поэт в России больше не поэт…
С триумфом примирившийся подонков,
что может он сказать своим потомкам?..
Одно лишь – что на родины обломках
ни прошлого, ни будущего нет!
Халимат Байрамукова (Кубанова) (1917-1996)
* * *
Судьба поэта – вся в его стихах:
Рассеяна, рассыпана, как просо,
Ну, а с моей судьбой – не так-то просто,
С моей судьбою – просто всё не так.
Не тёплым просом, а холодным градом,
Не подождав, когда о ней спою,
Не на тетрадь просыпалось, не рядом,
А прямиком – на голову мою.
Уста замкнула, руки мне связала,
Не в песне, а в молчанье воплотясь,
Чтобы ни слова муза не сказала,
Чтоб запропала муза, не родясь.
Жизнь! Пой – теперь!
Теперь, когда уносит
Твою грозу, когда слова тихи…
Но сильная гроза стихов не просит,
А стихшая – не просится в стихи.
(Перевод с карачаевского Новеллы Матвеевой)
Любовь Берзина
ТВОРЧЕСТВО
Ходит по небу солнца резец –
Жизни податель.
Я ли не воин под ним, не творец,
Я ль не создатель.
Знаю прекрасно, что разум мой мал,
Путь безысходен.
Только мой дух, словно ангел, летал,
Ибо – свободен.
Всё мне подвластно – земля и вода,
Небо и суша.
Всюду впечатаю я навсегда
Вечную душу.
Как же опять замечталась она,
В небо взлетела.
С лодки непрочной слизнула волна
Бренное тело.
Или машина сглотнула его,
Врезалась в стену.
Чтоб распласталось моё естество,
Вышло из плена.
Нож просверкнёт иль чужой пистолет
Плюнет мне в спину,
Или в постели за древностью лет
Тихо загину.
Я ль не создатель, я ль не поэт,
Гость ниоткуда.
Я проживу ещё тысячу лет
С верою в чудо.
И как в оправу из ценных камней,
Без промедленья,
Я заключаю жемчужины дней
В стихотворенья.
Анастасия Бойцова
* * *
Дар напрасный, дар случайный…
А. Пушкин
С тех пор, как в то, а не иное
Пространство ветром занесло,
Не знаю, что тому виною –
Упрямство, лень, иль ремесло,
Но мир, тобою, мой Всевышний,
На долю данный сгоряча,
Со мной играет в «третий лишний»
Который год, который час.
Кого винить за этот карцер –
Тебя иль собственный талан –
Но сколько можно спотыкаться
О пятый угол у стола?
Служа за то, чтобы кормили,
Нести похлебку мимо рта?
И сколько можно в этом мире
Сменять в нахлебниках шута,
И называть дурное - ложью
Своим глазам в противовес,
И сколько можно, сколько можно,
Помилуй Бог, помилуй Век,
Во всяком деле быть некстати,
Как лишний камень у межи…
Благословен Твой дар, Создатель,
Но что с ним делать, подскажи?
Татьяна Брыксина
***
Без вещего сна, без высокого звона,
Без плеска невидимых крыл
Душа, словно вытравленная икона,
Небесных лишается сил.
Бормочет пустое,
не может вместиться
В испытанный болью канон,
А белая ночь – синекрылая птица,
Садится на чёрный балкон.
И снова, и снова по стёртому следу
Пытается выжить душа –
Всплакнёт о любимых, ночную беседу
Со снегом начнёт не спеша.
И снова, и снова – сплошные начала:
Январь, покаянье, строка...
И то уже славно, что не одичала
В безмолвии долгом рука.
А год начинается, ангел нисходит
Холодную жизнь обновить,
Но кто его знает, твою ли находит
Он еле звенящую нить?!
Сэда Вермишева (1932-2020)
* * *
И пусть я здесь
Не первая из скрипок,
Но сквозь меня проходит гул
Морей.
Я золотой и неразменный слиток
Из серебра, из ветра
И камней.
И пусть текут необратимо реки –
Мне никуда от счастья не уйти
Поэтом быть
В своем несчастном веке,
До счастья этого
Когда-то
Дорасти...
Лети,
Строка!
Отведай грез и боли!
Шуми ветвями в ледяном саду!
Прикрой глаза –
Так ярки звезды воли,
И кони мчат,
Как вихри в чистом
Поле,
И мнут,
Сминают, горе-лебеду!
Нина Волченкова
ПОЭТУ
В космическом синем пространстве
Беда поселилась в дому,
С завидным своим постоянством
Сгустила кромешную тьму.
Живет человек и не спорит,
А сердцем не может понять,
Лицо почернело от горя,
От тяжести век не поднять.
Какой это знак из Вселенной
Свалился крестом на него?
Мир бренен, и люди в нем бренны…
Ну что же, простите с того?
Как жить ему с сердцем остылым,
Смотреть на себя в полусне?
Беда с говорочком постылым
Довольна собою вполне.
Смиренье приходит не сразу,
В смятении жутком душа.
В строке его каждую фразу,
Читая, держу не дыша.
Татьяна Глушкова (1939-2001)
* * *
Лег до срока черемухи иней
В уходящую строчку следов…
На твоей и моей Украине
Было время цветенья садов.
Плыл по нашей с тобою России
Дух весны, до озноба в груди,
И воскрес накануне Спаситель,
И Победа была впереди.
Но уже из неведомой дали
Ты глядела, строга и добра,
Тихим взором любви и печали,
Как навеки родная сестра,
Что доселе, в годину излома,
Не молчала при кривде любой,
А вела, уповая на Слово,
Свой неравный и праведный бой.
Не окончился бой и доныне,
Потому у меня на веку
Не застудит забвения иней
Ни одну твою чудо-строку…
Татьяна Грибанова
* * *
Я не скопила в сундуках богатства,
И бриллианты в сейфах не горят,
Но я владею тридевятым царством –
Найди попробуй, кто, как я, богат!
Я дорожу, как сказочной жар-птицей,
Рябиною у дедова крыльца,
Гречишным полем, хутором, криницей,
Где через край плеснулись небеса.
А по ночам я звёзды собираю,
На дно колодца сыплю под окном,
И солнце из сарая выпускаю,
И на закате прячу за гумном.
Люблю церквей к вечере перезвоны,
Нагретый за день у ручья песок
И тополей серебряные кроны,
И утром Гришки пастуха рожок.
Храню давно несметные богатства:
Пруд с карасями, в диком хмеле дом.
Готова подарить тому полцарства,
Кто сможет уберечь его потом!
Ольга Григорьева
ПЕРЕВОДЧИК
С головой накрывает невидимая волна,
И не важен убогий быт или свет тусклый,
Ведь поэзия – перевод с Божественного на
Русский.
Кто впервые сказал об этом – Бог весть.
Может, это умная мысль, может – ересь.
Но пока хоть один переводчик на свете есть –
Человечество не погибнет,
Надеюсь.
Слушай Голос, и не придумывай ничего.
Подбирай слова, учись, доходи до сути.
И не мни себя автором. Все мы только Его
Слуги.
Но когда однажды, рассекая веслом волну,
Увозя меня в никуда, седой перевозчик
Будет требовать плату, я ему протяну
Пару строчек.
Юлия Друнина (1924-1991)
* * *
Я музу бедную безбожно
Все время дергаю:
— Постой!—
Так просто показаться «сложной»,
Так сложно, муза, быть «простой».
Ах, «простота»!—
Она дается
Отнюдь не всем и не всегда —
Чем глубже вырыты колодцы,
Тем в них прозрачнее вода.
Нина Дьякова
* * *
Я напишу когда-нибудь о том,
О чем давно и сладостно молчится.
Я напишу. Мне только б научиться
Не выбегать на ветер без пальто…
Я напишу, я, правда, напишу.
Уж если по ночам опять летаю,
Края линялых парусов латаю
И не забыла галечника шум,
Когда волна бросается на мол,
И, разлетаясь в миллионы радуг,
Рождает ослепительную радость
И отражает миллионы солнц.
Я напишу когда-нибудь, клянусь!
Как трудно слово привыкает к слову,
А там – посмотришь – и строка готова,
А там – глядишь – и к рифме подберусь.
Сорвется с крыш горластая весна,
В мелодию собьет тугие ритмы.
И в сердце, обновленном и открытом,
Шагами отзовется тишина.
Наталья Егорова
* * *
Все меньше их, детей русоволосых,
В дыму высоток, тонущих во мгле.
Все меньше русских роковых вопросов
О вечном смысле жизни на земле.
Других племен беспечный отпрыск сытый
Посмотрит вскользь, толковник сжав в руке:
О, что за надпись на могильных плитах
На русском позабытом языке?
Гниют на свалках золотые книги,
Которые лишь ветер и прочтет.
Влачит судьбу по свету, как вериги,
Писатель, переживший свой народ.
Он знал еще и Пушкина, и Блока,
А нынче вечно молвит не о том.
От русских знаний слишком одиноко
Пить горькую во времени чужом.
Не жаль ему ни дней с налетом тлена,
Ни старых песен вольную печаль.
Лишь Божьих слов, плененных во вселенной
Чужих наречий — как России, жаль.
Галина Елисеева
* * *
Моих стихов затейливая вязь
Дорогою нехоженой вилась
Под сполохи сверкающих зарниц,
Под звон колоколов и пенье птиц,
Под шелест трав, колосьев разговор.
Впитала неба голубой простор,
Негаснущий свет речек и озёр,
Лесов, полей заманчивый узор.
Меж мной и миром накрепко сплелась
Моих стихов затейливая вязь.
Сагидаш Зулкарнаева
***
В глазах раскосых - тьма степей...
И небо - под ногами.
Зачем, не знаю, хоть убей!
Я говорю стихами.
В степной глуши, средь ив, осин
Живу почти убого.
Зато всё близко – звёзды, синь,
Рукой подать до Бога.
Когда темно в краю ракит,
Стихами тихо плачу.
О, если б знать с какой строки
Свернуть на лист удачи!..
Танзиля Зумакулова
В краю балкарцев, где снега и скалы
От века молчаливы и тихи,
До моего рожденья не бывало,
Чтоб сочиняли женщины стихи.
Так говорят, но я не верю в это.
Я знаю о не ведомых никем
Создательницах песен не пропетых,
Баллад неизреченных и поэм.
Как много поэтесс лежит безмолвно
На кладбищах в селениях у нас,
Они ль виновны, что беспрекословно
При жизни были немы, как сейчас!
Им уши затыкал закон проклятый
И на уста накладывал печать.
Они рождались, чтобы по адату
Безмолвно жить и молча умирать.
Я вижу их, сестер моих далеких,
Чей крик немой касается небес.
Я вижу — слезы прожигают строки
На лицах бессловесных поэтесс.
Праматери мои, мне хвастать нечем.
Из сердца слово я могу извлечь
Не потому ль, что вас лишали речи,
А мне сегодня подарили речь.
И оттого так строго и сурово
Сужу я каждый мной рожденный стих.
Я думаю: смогла ль вместить я в слово
Молчание предшественниц моих?
(Перевод с балкарского Наума Гребнева)
Космина Исрапилова
Из поэмы «КОРОЛЕВА ГОРТАННОЙ ПОЭЗИИ»
...Она ли выбрала время?
А, может, время – её?
Сумела посеять семя,
Сумела возрастить его.
И плодоносящим древом
Райского сада расцвёл
Талант дагестанской девочки
Из сердца рождённых слов...
...Не смогла о тебе я – прозой.
И стихами в ряд – не смогла.
Звук небесный нашла у розы:
Лепесток мой – моя игла.
...Радугой держишь цветастый веер
И держишь перо в руках, как грозу.
Гортанной поэзии королева,
Живая легенда, Созвездье Фазу.
Диана Кан
* * *
С юностью покончено... И точка!
Я её проплакала, пропела,
Втиснула в рифмованную строчку,
И строка по свету полетела.
Расставаясь, я не голосила.
Головой вослед лишь покачала.
С потаённым вздохом отпустила,
И с победой ждать не обещала.
Отпустила юность я... И точка!
Даром слёз не тратила на сборы.
А она во сне приходит ночью
И в глаза глядит с немым укором.
Что так опечалилась, подружка?
Горевать о прошлом слишком поздно.
Женская поэзия-кукушка
Бросила детей в чужие гнезда.
Ольга Корзова
МОЛИТВА О СЕБЕ
Это дурное женское,
глупое естество
плачет порой и молится,
Просит пустить на волю.
Только не слушай, Господи,
ты никогда его.
Да и куда же выпустишь? –
Лишь на реку да в поле.
Разве сумеет дурочка
жить на другом краю
даже своей деревни,
не то что чужого мира?
Вряд ли неделю вытерпит
и у Тебя в раю,
хоть и не привередница,
пусть назовут придира –
всё же не к быту, Господи, –
хлеба и молока
хватит ей, чтоб насытиться
и не желать иного,
видеть из окон реки,
церковь да облака,
да иногда рождалось бы
и трепетало Слово…
Валентина Коркина
* * *
Если слово – такое же дело,
Как посев многотрудный зерна, –
С малолетства я им заболела
И до смерти останусь верна
Его власти святой и бессмертной,
До поры дармовой, как и свет,
Данный небом...
А встану над бездной
Предпоследней –
И спросит ответ
С меня Бог мой: "Созрела ль пшеница
На полях?
Уродилась ли рожь?
Что пожнёшь?"
...Мне страда моя снится –
И в душе – безответная дрожь.
Нина Краснова
* * *
Всему живущему идти путем зерна…
Владислав Ходасевич
Поэтесса с зернышком таланта,
Выйди в поле раннею зарей
И в тени китайского айланта
В землю закопай его, зарой,
Спрячь от птицы черной, от грачихи,
И слезами зернышко полей,
Прорастет оно цветком гречихи,
Станет украшением полей.
Татьяна Крыгина
СУТЬ ТВОРЧЕСТВА
Мы не сами,
не сами,
не сами –
По великой задумке чужой,
Смотрим в Небо такими глазами,
Крепко спаянными с душой.
Мы не сами,
не сами,
не сами –
Открывая значения фраз,
Наполняем эфир голосами,
По наитью внедрёнными в нас.
Лишь постигнув
законы нетленья,
Не злопамятные до битья,
Каждым малым своим со-твореньем
Прославляем итог бытия.
Ольга Кузьмичева-Дробышевская
* * *
Кружева голубиных следов –
на асфальте, на тонком снегу,
словно вязь неразгаданных слов
херувим обронил на бегу.
А поэт подобрал… как в бреду,
в городском лабиринте домов
он упавшую с неба звезду
отыскал среди птичьих следов.
И на лист, отражающий свет,
лёг узор – по наитию – прост…
Голубиный завьюжило след,
а стихи долетели до звёзд.
Вера Кузьмина
ЧТО ОТ БОГА
Русь – поля да тряпки,
Снег да образа...
У меня от бабки
Синие глаза.
От прабабки Анны –
В масле деруны,
Слёзы из-за пьяных,
Страх из-за войны.
От соседа-вора –
Смылся на Кубань,
Были разговоры,
Танька с пузом, глянь –
Не просить, не виться,
Не лежать в пыли,
А пойдёшь в землицу –
Дура, не скули.
От свекрови– сито,
Ругань да грехи,
А от всех убитых –
Горькие стихи.
От Сашуры-лельки –
Крестик на шнурке,
От подружки Ольки –
Перстень на руке.
От соседки строгой –
Тёплые носки...
...у Руси от Бога –
Дети, старики...
Наталья Лясковская
МЕТАФОРИСТ
Он понял, что слова — живые существа.
Он жил меж них и со священным жаром
любовь друг к другу высшую внушал им
и всё вязал их узами родства.
И в ласточке мелькал язык ужа,
гуляли звери в зарослях империй,
в шкафу висел на плечиках Тиберий,
листая пыльный ужас метража,
из тьмы веков он вынимал сома,
в глаза ему заглядывая зорко,
и ноги размножал, в резных узорках
взрывал дома усилием ума...
И слово застревало вдруг, блеснув
крючком в губе, обсыпав маком точек,
и слово, словно тонкий проводочек
питало электричеством весну,
и слово лесом голосило, средь осин
как бы сиротка слабая скитаясь,
и слово снова — европеец и китаец,
и славянин, одиннадцатый сын...
Но до конца, до тла, до пустоты,
так и не встали воедино звенья:
ни «помню я», ни «чудное мгновенье»,
ни «предо мной явилась ты...»
Елизавета Мартынова
* * *
Написать небесную Россию:
Облака, туманы и поля,
Сумерки её, дожди косые,
Свет, которым полнится земля.
Так, чтоб пело сердце благодатью
И страданьем, горечью живой —
Дом родной, далёкий написать бы
Тонко над речною синевой.
Ни пером, ни акварельной кистью,
Только словом: осень и окно,
А за ним уже роятся листья,
Небо между звёздами темно.
Написать, как жизнь светло и просто
Смотрит в нас и не отводит взгляд,
Если от рожденья до погоста
Только прочерк — журавли летят.
Не поймаешь их, не остановишь,
Только смотришь, смотришь в небеса,
Словно ждёшь томительную новость,
Слышишь дальних предков голоса.
Видишь лица за дождливой синью,
Перелётных ангелов житьё.
Напишу небесную Россию,
Горних обитателей её.
Мария Парамонова
4 НОЯБРЯ (КАЗАНСКАЯ)
Пёстрый занавес за спиною,
Тёплый свет впереди стеною,
Я запаяна в этот свет.
Я забыла слова и звуки,
Я пылаю, трепещут руки,
И обратной дороги нет.
Губы ловят и шепчут Слово:
«Богородица, мать Христова,
Величаем и славим Тя!»
И тогда, не спеша, понемногу,
Обретают стихи дорогу,
Тихо крыльями шелестя.
Эта радость во мне искрится,
Зажигает улыбкой лица,
То ликующи, то тихи’.
В биополе любви и счастья
Я незримою стала частью,
Излучающей в мир стихи.
Нина Попова
* * *
Я посадила сад… В моём саду
Ни деревца и ни травинки лишней.
Однажды тенью я в него приду
Во времени далёком или ближнем.
Приду с метелью, что белым-бела,
Снежинкою растаю на беседке,
И яблоня, что без меня росла,
Доверчиво свои протянет ветки.
Тропинкою пройду за поворот,
Увижу то, что я сейчас не знаю.
И миг пройдёт, и день пройдёт, и год,
И жизнь пройдёт… короткая такая…
Покину сад спокойно. Не спеша.
У вечности шаги всегда неспешны.
И позабудет хрупкая душа
И сад земной, и путь земной и грешный.
Но верю я, что на изломе вех,
О вечном не помыслив даже вкратце,
Усталый незнакомый человек
Войдя в мой сад, захочет в нём остаться.
Полина Рожнова
ГОНИМЫЙ СОВЕСТЬЮ НЕЗРИМОЙ
«Гонимый совестью незримой.
За чью-то скорбь, за чей-то грех,
К тебе пришёл я, край родимый,
Чтоб полюбить, прощая всех».
Алексей Ганин
Есть ли совесть незримая в мире?
Что ты славишь сегодня, поэт?
Перестройки и гульбы, и вихри
затянули тебя в безответ.
А в далёкие годы расстрелов
за прозренье – в былинных полях
погибали поэты, смело
оставляя себя в стихах.
Словно Сирины-птицы о воле
возмечтавшие, о живом
русском хлебе… Вот их-то застолье –
с чьей-то скорбью и страшным грехом!
Их-то совесть – в глаголах русских,
их-то судьбы – с историей – в хлёст!
Среди трав золотисто-русых
в красный час – их последний покос.
Мы немало видали печали…
Только их-то прозрение - вслух!
И опять мы молчим, как молчали,
но не в нас ли – былинный дух?
Но не в нас ли – их Плач Обидин,
Жля и Зга их прозревших вежд,
и не нам ли с Ключами Марии
запоручен русский рубеж?
Мы немало видали печали…
Но на русские рубежи
не звезда прилетает ночами
к нам, а грач от былинной межи.
И стучится в сердца, и голос
древней Судной Трубы – его глас!..
Но взметнётся ли хлебный колос
и насущный, и вечный – от нас?
Умараги Салихова
* * *
Не дай, Аллах, мне мысль,
Холодную, как снег,
Чтобы растаяла под первый майский гром.
Не дай, Аллах, мне стих,
Чтоб, не смыкая век,
Его бы, вымучив, я бросила потом.
Не дай, Аллах, мне слог,
Чтоб был внутри меня,
Как плод,
Но отзыва в других не находил.
Не нужно слово мне,
Чтобы огнём маня,
Сверкнуло молнией, развеявшись без сил.
Но раз мученье дал
Душевного труда,
Которому пока – названья не найти,
Не дай ему, молю,
Исчезнуть без следа,
Но из зерна потом позволь любви взойти.
(Перевод с аварского Сергея Соколкина)
Антонина Спиридонова
ЧИТАЯ ИЛИАДУ
Поэт с глазами бога сердцем вольным
Века провидит, но не видит лица.
Гекзаметров размеренные волны
Бегут по древним выцветшим страницам…
Вновь Атлантида гибнет в бездне, мнится,
И пирамиды в океанах тают.
Вновь корабли, поспешнее, чем птицы,
Расколотую землю покидают…
Бессмертных больше нет. Мошна тугая
Царит. И снова умирает Троя.
Эпоха надвигается лихая.
Опять мир в ожидании Героев.
Он не заметит, если все вельможи,
Оставив землю в шрамах, канут в Лету.
Но онемеют даже храмы Божьи,
Когда уйдут последние поэты.
Марина Струкова
* * *
Я – русская. Боль или радость
от этого дара судьбы?
Я – ветра пшеничного сладость.
Я – спелых колосьев усталость
и песня казачьей гульбы.
Но не разорвать потаённых
сетей вековечной тоски:
я – нежить могил осквернённых,
я – камень церквей затворённых
и цепь на запястье руки.
Мной русская ненависть правит.
И памятью предков сквозь сны
души моей боль не оставит,
и русскую истину славит
мой голос под солнцем войны.
Наталья Чистякова (Мазалецкая)
СОЛОВЕЙ
За духмяною калиной
Старосветский соловей
Песней дивною, старинной
Сладко потчует людей.
Неприметная пичуга
К микрофону вновь встаёт,
И одна на всю округу
Ночью душною поёт.
Про далёкую чужбину,
Про житьё-бытьё на ней.
Как поёт из-за калины
Одичавший соловей!
И Россия слышит это,
И не спит в слезах она.
У певца и у поэта
Жизнь одна, и ночь одна.
Нина Ягодинцева
* * *
Во тьме случайного ночлега
В глухом предчувствии беды
Душа у Бога просит снега,
Чтоб он засыпал все следы.
Я прислонюсь к холодной раме:
Как хорошо, что есть приют,
А там, за ветхими дверями,
Слепые ангелы поют.
Огонь в печи воздел ладони
И замирает, трепеща,
И на серебряной иконе
Подхвачен ветром край плаща,
И длится, длится тайный праздник,
Душа пирует налегке,
И лишь свеча всё время гаснет
На неподвижном сквозняке.
Фазу Алиева (1932-2016)
ЖАР-ПТИЦУ Я СХВАТИЛА
На днях приснилось мне: жар-птицу я схватила
И с нею ввысь взвилась, где вечные светила
Горят и кружатся... И вот, горда, смела,
По Млечному Пути я в мой чертог вошла.
Здесь никаких сует – ни спешки, ни собраний,
Ни гранок, ни статей, ни закулисной брани,
Ни будничных забот, ни стирки, ни стряпни, –
Светло и празднично идут за днями дни.
От боли и тревог ни тени не осталось,
А столько времени, что даже не мечталось:
Есть даже лампа, стол – сиди себе, пиши
Романы да стихи для сердца и души.
Но странно! Чувствую: слова слабеют, сохнут,
Без горя, без борьбы живые чувства глохнут.
Где слезы, гнев, восторг? Бесстрастие одно.
Вся жизнь небесная – как скучное кино.
И птицу яркую, взлетевшую к светилам,
Разочарованно из рук я отпустила.
Сказала ей: "Прощай! Волшебные края
Беспечный фантазер оценит, но не я!
Поэту не прожить без мук, борьбы, тревоги,
Хочу вернуться вновь к земной моей дороге,
Чтоб вновь дышала грудь тревожней, горячей,
Чтоб бил из-под камней мой песенный ручей!"
(Перевод с аварского Сергея Северцева)
|
|
|
2022-й год, объявленный годом культурного наследия народов России, ознаменован целым рядом юбилейных дат, и среди них своё особое место занимает 90-летие Фазу Гамзатовны Алиевой (1932-2016) – народной поэтессы Дагестана, видного советского и российского общественного деятеля, титулованного и награждённого самыми высокими званиями и наградами, среди которых звание лауреата Государственной премии Республики Дагестан в области литературы и высшая награда Российской Федерации – орден Святого апостола Андрея Первозванного «за выдающийся вклад в развитие отечественной литературы и высокую гражданскую позицию». О доверии и уважении народа к Слову Фазу Алиевой свидетельствует и избрание её депутатом 4-х созывов Верховного Совета Дагестанской АССР.
