Валентина КОРОСТЕЛЁВА

ПОЭТ ВО ВСЕХ ИПОСТАСЯХ

200 лет И.С. Тургеневу

 
 
 

Иван Сергеевич Тургенев… От одного этого имени становится на сердце тепло. От него пошло понятие «тургеневские девушки», его стихи в прозе о русском языке высечены скрижалями на страницах не только русской, но и мировой литературы. И это о нём писали и пишут критики, что не только стихи, но и проза его освещена драгоценным светом поэзии. Правда, не всем и не всегда это нравилось, хотя и выражалось порой достаточно хитроумно. «Тургенев, - говорил влиятельный критик Стасов, - это персик, а не бифштекс», явно умаляя значение Ивана Сергеевича в сравнении с «тяжеловесами»: Толстой, Достоевский, Гончаров…

А вот что сказал по этому поводу Пётр Перцов, очень известный мемуарист, глубоко вникавший в литературную жизнь России второй половины ХIХ века:

«Толстой рисует будни жизни; Тургенев ее праздничные минуты».
«Если бы не было Тургенева, - насколько меньше было бы на свете счастья». 

И, наконец, Николай Добролюбов об Иване Сергеевиче: «Не бурная, порывистая сила, а напротив – мягкость и какая-то поэтическая умеренность служат характеристическими чертами его таланта».
То есть, творчество Тургенева неотъемлемо от поэтического взгляда на действительность, даже такую не простую, как в России. 

И потому – ничего удивительного в том, насколько была близка поэзия его человеческому и писательскому таланту.

Ах, давно ли гулял я с тобой!
Так отрадно шумели леса!
И глядел я с любовью немой
Всё в твои голубые глаза.

И душа ликовала моя...
Разгоралась потухшая кровь,
И цвела, расцветала земля,
И цвела, расцветала любовь.

День весенний, пленительный день!
Так приветно журчали ручьи,
А в лесу, в полусветлую тень
Так светло западали лучи!

Как роскошно струилась река!
Как легко трепетали листы!
Как блаженно неслись облака!
Как светло улыбалася ты!

Как я всё, всё другое забыл!
Как я был и задумчив и тих!

Как таинственно тронут я был!
Как я слез не стыдился моих! —

А теперь этот день нам смешон,
И порывы любовной тоски
Нам смешны, как несбывшийся сон,
Как пустые, плохие стишки.

Обратите внимание, сколько в этом стихотворении восклицательных знаков! Сколько искренности, которая накрывает с головой всё произведение, делая лишним проникновение в его ткань, форму, стилистику! В некоторых стихах может и проскользнуть неточное или наивное для большого писателя слово, но это и добавляет особой грации, как девушке, одетой не по моде, а по движению не очень опытной души.

 …Верь: смущен и тронут я глубоко,
И к тебе стремится вся душа
Жадно так, как никогда потока
В озеро не просится волна...
Посмотри... как небо дивно блещет,
Наглядись, а там кругом взгляни.
Ничего напрасно не трепещет,
Благодать покоя и любви...
Я в себе присутствие святыни
Признаю, хоть недостоин ей.
Нет стыда, ни страха, ни гордыни.
Даже грусти нет в душе моей...
О, пойдем, и будем ли безмолвны,
Говорить ли станем мы с тобой,
Зашумят ли страсти, словно волны,
Иль уснут, как тучи под луной, –
Знаю я, великие мгновенья,
Вечные с тобой мы проживем.
Этот день, быть может, – день спасенья.
Может быть, друг друга мы поймем.

И как не согласиться с французской газетой «Телеграф» от 6 апреля 1880 года: «...Тургенев, которым Франция столь справедливо восхищается и которого она так любит. Он столь поэтичен…»

Его поэтическому перу был подвластен и драматизм события, и народное его осмысление. Вот небольшой отрывок из «Баллады»:

…«Что, попался, парень? Долго ж ты гулял!
Долго мне в тенёта волк не забегал!

Что же приумолк ты? Слышал я не раз –
Песенки ты мастер петь в веселый час;

Ты на лад сегодня вряд ли попадешь...
Завтра мы услышим, как ты запоешь».

Взговорил он мрачно: «Не услышишь, нет!
Завтра петь не буду – завтра мне не след;

Завтра умирать мне смертию лихой;
Сам ты запоешь, чай, с радости такой!..

Мы певали песни, как из леса шли –
Как купцов с товаром мы в овраг вели...

Ты б нас тут послушал – ладно пели мы;
Да недолго песней тешились купцы...

Да еще певал я – в домике твоем;
Запивал я песни – всё твоим вином;

Заедал я чарку – барскою едой;
Целовался сладко – да с твоей женой».

Его современники в большинстве своём были единодушны в главном: Иван Сергеевич и в большой прозе оставался поэтом, стремящимся показать красоту природы, любви, тайны души, особенно женской, причём главным образом молодой… Вот откуда его знаменитые «тургеневские девушки»!

Познав, как и все люди, не только красоту, но и обидную для его сердца прозу жизни, Иван Сергеевич своим творчеством будто говорил: жизнь прекрасна, надо только любить природу, верить в высокие чувства между людьми.

И то, что часть его размышлений на важные для всех темы стала называться стихами в прозе, тоже говорит о зоркости его сердца и высшей гуманности  таланта.

Одно из самых известных в этом цикле стихов – конечно же, о русском языке. И конечно же, оно не могло не появиться, ибо выстрадано собственным творчеством и судьбой. Большая любовь надолго оторвала его от родины, и тем дороже каждое его слово, в котором бьётся сердце великого художника и гражданина. Давайте вспомним эти строки:

Во дни сомнений, во дни тягостных раздумий о судьбах моей родины, – ты один мне поддержка и опора, о великий, могучий, правдивый и свободный русский язык! Не будь тебя – как не впасть в отчаяние при виде всего, что совершается дома? Но нельзя верить, чтобы такой язык не был дан великому народу!

Сегодня, когда язык наш многими, в том числе так называемой элитой, считается чем-то второстепенным, (а что говорить об остальных?), поневоле внутри царапает душу вопрос о «великом народе». Неуважение к собственным корням, культуре, незнание, прости господи, обычной грамматики, когда ударения ставятся вкривь и вкось, когда уже повсеместно, как правило, звучит «мы решили о том», «мы не сомневаемся о том», и далее в том же духе,  когда журналисты первых по значимости каналов не знают правильных названий наших городов и весей (а это не деревеньки в глуши), когда пошлость заполонила нашу эстраду, когда старшеклассник на уроке не может связать самостоятельно трёх слов, не прибегая к штампам, - какое завтра ждёт нас?

Но вернёмся к интересной истории, связанной с одним из стихотворений в прозе, в котором есть такие строчки: «Где-то, когда-то, давно-давно тому назад, я прочёл одно стихотворение. Оно скоро позабылось мною… но первый стих остался у меня в памяти: «Как хороши, как свежи были розы…»

А строчка эта – из сочинения Ивана Мятлева:

«Как хороши, как свежи были розы
В моем саду! Как взор прельщали мой!
Как я молил весенние морозы
Не трогать их холодною рукой…»

И через полвека строка эта аукнулась, и не случайно, в горьком стихотворении яркого и в высшей мере искреннего поэта, всю жизнь лелеявшего образ своей музы – Златы (вспомним при этом Полину Виардо):

…Прошли лета, и всюду льются слёзы...
Нет ни страны, ни тех, кто жил в стране...
Как хороши, как свежи ныне розы
Воспоминаний о минувшем дне!

Но дни идут — уже стихают грозы.
Вернуться в дом Россия ищет троп...
Как хороши, как свежи будут розы,
Моей страной мне брошенные в гроб!
(И.Северянин "Классические розы")

Начавшаяся гражданская война с многочисленными жертвами с обеих сторон, с ужесточением культурной политики, преследованием тех, кто не поддерживал явно высшую в стране власть, — не могла не отозваться и в творчестве Северянина, фактически предсказавшего гибель свою вне родины, уже в «отрезанной» Эстонии, в оккупированном фашистами Таллине.

«Как хороши, как свежи были розы…» Тесен и мир русской культуры…

Понимая многоплановость - и формы, и тематики стихотворений в прозе, сам Тургенев писал: «Добрый мой читатель, не пробегай этих стихотворений подряд: тебе, вероятно, скучно станет и книга выпадет у тебя из рук. Но читай их враздробь: сегодня одно, завтра – другое: и какое-нибудь из них, может быть, заронит тебе что-нибудь в душу».

Уже будучи далеко не молодым, прошедшим многое и многое пережившим, Иван Сергеевич делился с нами своим нетленным богатством: опытом, мыслями, любовью.

«Для того, чтобы печатные строки казались нам речами и поступками живых людей, необходимо, чтобы в этих печатных строках сказалась живая душа того, кто их писал; только в этом соприкосновении между мыслью автора и мыслью читателя и заключается обаятельное действие поэзии...»

А вот совет нашим СМИ всех мастей, которые давно уже не на шутку заняты подсчётом разводов у людей искусства, препарируют их семейную и другую жизнь, если она есть, оставляя само искусство  на правах бедного родственника: «Вспомните, как Пушкин остерегал Вяземского от его любопытства насчет интимной жизни Байрона: «Оставь любопытство толпе и будь заодно с гением. Толпа в подлости своей радуется унижению высокого, слабостям могучего. При открытии всякой мерзости она в восхищении. Он мал, как мы, он мерзок, как мы! Врете, подлецы: он и мал, и мерзок - не так, как вы, - иначе!»

И, наконец, чем не актуальное (из письма): «Блестящих натур в литературе, вероятно, не проявится. Что бы вы не говорили - вам все-таки хочется восторгаться и увлекаться; вы сами пишете, что вы желаете преклоняться: а перед только полезными людьми не преклоняются. Мы вступаем в эпоху только полезных людей. Их, вероятно, будет много; красивых, пленительных - очень мало..."

Поневоле вспомнишь и о «тургеневских девушках»:

«Успех, престиж и денежки
Ведут свою игру.
«Тургеневские девушки»,
Ну где же вы, ау!.. (В.К.)

Кстати, многими почитаемый Александр II, узнав о кончине не слишком послушного подданного, Тургенева, - вздохнул с большим  облегчением (по отзывам современников). Что и вовсе не удивительно в нашей стране.

А мы вспомним замечательный романс, который пережил не только своих авторов, но и всех последующих властителей России.

Утро туманное, утро седое,
Нивы печальные, снегом покрытые,
Нехотя вспомнишь и время былое,
Вспомнишь и лица, давно позабытые.

Вспомнишь обильные страстные речи,
Взгляды, так жадно, так робко ловимые,
Первые встречи, последние встречи,
Тихого голоса звуки любимые.

Вспомнишь разлуку с улыбкою странной,
Многое вспомнишь родное далёкое,
Слушая ропот колёс непрестанный,
Глядя задумчиво в небо широкое.
(«В дороге»)       

Биографы Тургенева считают, что стихи эти были написаны вслед за недолгим романтическим союзом писателя с Татьяной Александровной Бакуниной, родной сестрой – да, того самого анархиста Михаила Бакунина. Но отношения эти не устояли перед разного рода обстоятельствами, хотя и остались в сердечной памяти  поэта.

Интересно, что очень долго не был точно известен автор музыки. Говорили о трёх братьях-офицерах, служивших в Петербурге, из дворян молдаванского рода, отлично владевших гитарой и порой сочинявших романсы. Однако есть большая вероятность в том, что автором мелодии на сей раз был Эраст Абаза, самый успешный из братьев. И, по свидетельству также современников, этот храбрый и талантливый офицер погиб во время Крымской войны. Вот, такая история.

Последнее свидание Ивана Сергеевича с  Россией состоялось в 1881году. И, что вполне понятно, писатель побывал в  родном Спасском-Лутовинове. «Когда будете в Спасском, поклонитесь от меня дому. Саду, моему молодому дубу – родине поклонитесь, которую я уже, вероятно, никогда не увижу», - писал он после друзьям в Россию.

В сентябре (по новому стилю) 1883 года Тургенев ушёл из жизни после неизлечимой болезни, которую врачи не смогли распознать вовремя. Отпевали его в русской церкви Александра Невского в Париже, куда пришли и приехали очень многие  известные литераторы и творческие деятели того  времени.

Согласно завещанию гроб с телом был отправлен в Россию, Санкт-Петербург. Состоялось массовое траурное шествие, что весьма обеспокоило министра внутренних дел Толстого, который распорядился срочно принять меры по «недопущению беспорядков», чем вызвал негативную с иронией реакцию внутри людских масс по ходу скорбного мероприятия, показавшего, насколько дорог и важен для русской литературы Иван Сергеевич Тургенев.

Похоронен писатель на Волковском кладбище в Санкт-Петербурге. И сегодня у его классически прекрасного надгробия – цветы, цветы…

 

Вверх

Нажав на эти кнопки, вы сможете увеличить или уменьшить размер шрифта
Изменить размер шрифта вы можете также, нажав на "Ctrl+" или на "Ctrl-"

Комментариев:

Вернуться на главную