Семён КРАСНОВ (Тольятти)

ЖУРАВЛИНОЕ ВЕЧЕ

Из новых стихов

***
Бабье лето пылает,
Жжёт болотные свечи,
Где сентябрь собирает
Журавлиное вече.

Птицы видят яснее
И громады, и крохи.
Заметают зло снегом,
Кроют доброе мохом.

А нечистая сила
Поблазнúт, побессúлит
И заманит в осины,
И утащит в трясину.

Спрячет в чёрные пади,
В норы лютого зверя,
И рассыплет по глади
Снежно-белые перья.

Небо видеть не чая,
В мире мрака  и скверны
Журавли умирают
Без любви и без веры.

***
Волком вой, пиши стихи, кричи.
Всё пройдёт. Всё было. Всё конечно.
Красные Архангела Ключи
Только будут литься, литься вечно.

Мудростью журча, святой исток
Из земли уходит в третье небо.
Радуги двойной огромный рог
Окропляет соком корку хлеба.

Вглядываясь в зеркала цветов,
Отразивших марево надежды,
Открываешь мудрость Божьих слов,
Сохранивших белые одежды.

***
Белая церквушка –
Параскева Пятница,
К ней усталый странник
Всей душою ластится.

Встанет всяк прохожий,
Встанет, перекрестится,
И взойдёт тихонько
По старинной лестнице.

У святой иконы
Постоит, помолится,
И утихнут боли,
И печали скроются.

***
Ставрополь-на-Волге,
Вольный город,
Жигули, скрип вёсел,
Волги плеск.
На горе, не ведая о горе,
Песенно шумел сосновый лес.

Солнечный Тольятти –
Вольный город,
Сын отца, погибшего в волнах
На беду разлившегося моря,
Плачет ветром в белых ковылях.

Ставрополь – Тольятти,
Где ты? Кто ты?
Вольный город, шумный и большой,
Птица несвободного полёта,
Иностранец с русскою душой…

***
В тольяттинском музее «Наследие» хранится единственный сохранившийся колокол со взорванного в 1955 году Троицкого собора Ставрополя-на-Волге.

Спасённый колокол разрушенного храма
Висит на ниточках музейной тишины.
Глядит сквозь стёкла обветшалой рамы
На суету чужбинной стороны.

Погибший город – волжская Матёра,
Подводный Китеж возле Жигулей.
Над ним давно не ходят «Метеоры»
Лишь светит из-за гор звезда полей.

Свобода выбора, подаренная Богом,
Ножом бульдозера изрезана в куски.
Балтийский вид посёлка Шлюзового
Не вызволяет город из тоски.

Спасённый колокол звонить уже не чает,
С печалью вспоминая время оно,
Над ним надеждой праведной мерцает
Окно в невыразимое – икона.

***
Родовое кладбище…
Тишина, покой.
За канавой – пастбище.
Зной. Палящий зной.

Дедовы фамилии
На простых крестах,
Соловьи, уснувшие
В зарослях-кустах.

Скорби, сострадания
Чистые ключи.
Души воплощённые –
Чёрные грачи.

За оградой кладбища,
Распустив супонь,
Громко на судьбинушку
Жалуется конь.

Веет над могилами
Тополиный пух.
…День – Святая Троица:
Сын, Отец и Дух.

***
День Иоанна Предтечи,
Тающий след облаков.
Город, печалью помечен,
Дремлет на стыке веков.

Время – стремительный кречет,
Не признающий оков,
Души разлукою лечит –
Умных, больных, дураков.

Выпадет чёт или нечет?
Вновь под дыханье часов
Чувства свои засекречу,
Крепко задвинув засов.

…Спрятался сумрачный вечер
В синих потёмках дворов,
Звёзды – зажжёные свечи
В шорохе млечных миров…

***
Скрипучие стасúдии вдоль стен,
Негромкий говор чёрного монаха,
Спадает суеты и злобы тлен,
И отпускает боль, и стыд, и страхи.

Мадонны жигулёвской скорбный лик –
Глаза лучатся ровным тёплым светом,
Прозренья и любви счастливый миг…
Тревоги пусть улягутся на этом.

Весенний дождь. Как Божью благодать
Пьёт воду под окном седой подснежник.
Икон святых Божественная рать,
И воск медовый капает в подсвечник.

***
Тихо…
Тихонько…
Тихонечко…

Мягко…
Легонько…
Легонечко…

Льёт золотой
Божий свет
В душу святая иконочка…

***
Печальная ранняя осень,
Сиреневый иней в садах.
Из леса пришедшие лоси
Пасутся во ржи на задах.

Намокшие бурые спины,
Глаза исподлобья глядят –
Дрожат золотые осины,
Встречая пронзительный взгляд.

***
Зеленоглазое, рыжеволосое
Солнце с веснушками –
Светлыми росами
В травах духмяных
Скользит за берёзами.

Летом рождённое,
Мятой пропахшее,
Звёздочкой ясною
С неба упавшее.
Света плеснувшее
Словно алмазами!
…Рыжеволосая, зеленоглазая…

***
Большой семиэтажный дом
Сходил с ума от полнолуния,
Наворожённое колдуньями
Свиданье бушевало в нём.

Ночь пахла счастьем и теплом.
Страсть. Предвкушение рассвета.
Глаз неоткрытая планета,
Губ, всласть измученных, излом.

Копны волос духмяный лён
И нежных рук твоих ловушка.
И скомкана в углу подушка,
И счастья приглушённый стон.

Окутал нежности покров
Любовь – основу мироздания!
…И сотрясалось страстью здание – 
Счастливый полуночный кров.

***
Ненароком зацепились
Краешками душ,
В пору ветра, листопада
И уснувших луж.

Мимолётом прикоснулись
Краешками губ 
Под осеннее журчанье
Водосточных труб.

Осторожно поделились
Краешками снов,
Сокровенных размышлений,
Откровенных слов…

***          
Ночью, на Казанскую
Выпал первый снег.
Бродит кромкой Волги
Снежный человек.

Шелестит обёртками
Сморщенной листвы
Сторож охраняющий
Горные пласты.

Шепчется с Хозяйкой
Жигулёвских гор –
Тянется веками
Тихий разговор.

И  кричат ведьмáки
Жутко по ночам,
И живут шишиги
В каждой балке там.

На горе, на Стрельной
Сидя, смотрит вдаль:
Под луной колышется
Сонной Волги сталь…

29 ФЕВРАЛЯ
Високосный туман.
Фонарей караван
Вперевалку идёт
Вдоль дороги.

До соседки сосны
Добрести б до весны,
Да мешают
Асфальта пороги.

Чуть водички глотнуть
И продолжить свой путь,
В яркий мир
Високосного лета,

Где кружит пыль столбом
Меж добром и меж злом,
Где звучат
Дебюсси менуэты.

Семён Краснов (Тольятти), член Союза писателей России, лауреат Международного поэтического конкурса имени Евгения Курдакова «Купина неопалимая» (Москва, 2015)

Нажав на эти кнопки, вы сможете увеличить или уменьшить размер шрифта
Изменить размер шрифта вы можете также, нажав на "Ctrl+" или на "Ctrl-"
Система Orphus
Внимание! Если вы заметили в тексте ошибку, выделите ее и нажмите "Ctrl"+"Enter"

Комментариев:

Вернуться на главную