***
Бабье лето пылает,
Жжёт болотные свечи,
Где сентябрь собирает
Журавлиное вече.
Птицы видят яснее
И громады, и крохи.
Заметают зло снегом,
Кроют доброе мохом.
А нечистая сила
Поблазнúт, побессúлит
И заманит в осины,
И утащит в трясину.
Спрячет в чёрные пади,
В норы лютого зверя,
И рассыплет по глади
Снежно-белые перья.
Небо видеть не чая,
В мире мрака и скверны
Журавли умирают
Без любви и без веры.
***
Волком вой, пиши стихи, кричи.
Всё пройдёт. Всё было. Всё конечно.
Красные Архангела Ключи
Только будут литься, литься вечно.
Мудростью журча, святой исток
Из земли уходит в третье небо.
Радуги двойной огромный рог
Окропляет соком корку хлеба.
Вглядываясь в зеркала цветов,
Отразивших марево надежды,
Открываешь мудрость Божьих слов,
Сохранивших белые одежды.
***
Белая церквушка –
Параскева Пятница,
К ней усталый странник
Всей душою ластится.
Встанет всяк прохожий,
Встанет, перекрестится,
И взойдёт тихонько
По старинной лестнице.
У святой иконы
Постоит, помолится,
И утихнут боли,
И печали скроются.
***
Ставрополь-на-Волге,
Вольный город,
Жигули, скрип вёсел,
Волги плеск.
На горе, не ведая о горе,
Песенно шумел сосновый лес.
Солнечный Тольятти –
Вольный город,
Сын отца, погибшего в волнах
На беду разлившегося моря,
Плачет ветром в белых ковылях.
Ставрополь – Тольятти,
Где ты? Кто ты?
Вольный город, шумный и большой,
Птица несвободного полёта,
Иностранец с русскою душой…
***
В тольяттинском музее «Наследие» хранится единственный сохранившийся колокол со взорванного в 1955 году Троицкого собора Ставрополя-на-Волге.
Спасённый колокол разрушенного храма
Висит на ниточках музейной тишины.
Глядит сквозь стёкла обветшалой рамы
На суету чужбинной стороны.
Погибший город – волжская Матёра,
Подводный Китеж возле Жигулей.
Над ним давно не ходят «Метеоры»
Лишь светит из-за гор звезда полей.
Свобода выбора, подаренная Богом,
Ножом бульдозера изрезана в куски.
Балтийский вид посёлка Шлюзового
Не вызволяет город из тоски.
Спасённый колокол звонить уже не чает,
С печалью вспоминая время оно,
Над ним надеждой праведной мерцает
Окно в невыразимое – икона.
***
Родовое кладбище…
Тишина, покой.
За канавой – пастбище.
Зной. Палящий зной.
Дедовы фамилии
На простых крестах,
Соловьи, уснувшие
В зарослях-кустах.
Скорби, сострадания
Чистые ключи.
Души воплощённые –
Чёрные грачи.
За оградой кладбища,
Распустив супонь,
Громко на судьбинушку
Жалуется конь.
Веет над могилами
Тополиный пух.
…День – Святая Троица:
Сын, Отец и Дух.
***
День Иоанна Предтечи,
Тающий след облаков.
Город, печалью помечен,
Дремлет на стыке веков.
Время – стремительный кречет,
Не признающий оков,
Души разлукою лечит –
Умных, больных, дураков.
Выпадет чёт или нечет?
Вновь под дыханье часов
Чувства свои засекречу,
Крепко задвинув засов.
…Спрятался сумрачный вечер
В синих потёмках дворов,
Звёзды – зажжёные свечи
В шорохе млечных миров… |
***
Скрипучие стасúдии вдоль стен,
Негромкий говор чёрного монаха,
Спадает суеты и злобы тлен,
И отпускает боль, и стыд, и страхи.
Мадонны жигулёвской скорбный лик –
Глаза лучатся ровным тёплым светом,
Прозренья и любви счастливый миг…
Тревоги пусть улягутся на этом.
Весенний дождь. Как Божью благодать
Пьёт воду под окном седой подснежник.
Икон святых Божественная рать,
И воск медовый капает в подсвечник.
***
Тихо…
Тихонько…
Тихонечко…
Мягко…
Легонько…
Легонечко…
Льёт золотой
Божий свет
В душу святая иконочка…
***
Печальная ранняя осень,
Сиреневый иней в садах.
Из леса пришедшие лоси
Пасутся во ржи на задах.
Намокшие бурые спины,
Глаза исподлобья глядят –
Дрожат золотые осины,
Встречая пронзительный взгляд.
*** Зеленоглазое, рыжеволосое
Солнце с веснушками –
Светлыми росами
В травах духмяных
Скользит за берёзами.
Летом рождённое,
Мятой пропахшее,
Звёздочкой ясною
С неба упавшее.
Света плеснувшее
Словно алмазами!
…Рыжеволосая, зеленоглазая…
*** Большой семиэтажный дом
Сходил с ума от полнолуния,
Наворожённое колдуньями
Свиданье бушевало в нём.
Ночь пахла счастьем и теплом.
Страсть. Предвкушение рассвета.
Глаз неоткрытая планета,
Губ, всласть измученных, излом.
Копны волос духмяный лён
И нежных рук твоих ловушка.
И скомкана в углу подушка,
И счастья приглушённый стон.
Окутал нежности покров
Любовь – основу мироздания!
…И сотрясалось страстью здание –
Счастливый полуночный кров.
***
Ненароком зацепились
Краешками душ,
В пору ветра, листопада
И уснувших луж.
Мимолётом прикоснулись
Краешками губ
Под осеннее журчанье
Водосточных труб.
Осторожно поделились
Краешками снов,
Сокровенных размышлений,
Откровенных слов…
***
Ночью, на Казанскую
Выпал первый снег.
Бродит кромкой Волги
Снежный человек.
Шелестит обёртками
Сморщенной листвы
Сторож охраняющий
Горные пласты.
Шепчется с Хозяйкой
Жигулёвских гор –
Тянется веками
Тихий разговор.
И кричат ведьмáки
Жутко по ночам,
И живут шишиги
В каждой балке там.
На горе, на Стрельной
Сидя, смотрит вдаль:
Под луной колышется
Сонной Волги сталь…
29 ФЕВРАЛЯ
Високосный туман.
Фонарей караван
Вперевалку идёт
Вдоль дороги.
До соседки сосны
Добрести б до весны,
Да мешают
Асфальта пороги.
Чуть водички глотнуть
И продолжить свой путь,
В яркий мир
Високосного лета,
Где кружит пыль столбом
Меж добром и меж злом,
Где звучат
Дебюсси менуэты. |