Не только внешне, но и внутренне похожий на Николая Романова своей слабостью и зависимостью, Дмитрий Медведев уверенно ведет государственный корабль к гибели. Стоит ли говорить, по ком звонит колокол… При составлении психологического портрета успешного политика основные трудности исследователя связаны с разделением реальной личности от пиаровского мифа, сконструированного политтехнологами. Разница между реальной личностью и пиаровским образом политика есть всегда, но в случае с Дмитрием Медведевым она весьма значительна.

Личность Дмитрия Медведева внутренне противоречива настолько, что с него впору писать два психологических портрета двух совсем не похожих по внешнему поведению друг на друга людей.

Настоящий, «Первый Медведев» - человек с управленческой точки зрения не самодостаточный и выполняющий задачи по обслуживанию интересов ведущей фигуры лидера.

Официальный, «Второй Медведев» - фигура, играющая на публике роль реально самодостаточного первого лица государства. Играющая, впрочем, совсем не так убедительно, как ему самому кажется.

Является ли нынешний президент России опытным управленцем? На первый взгляд домохозяйки, которая учится управлять государством, смотря телевизор, этот вопрос просто неуместен.

Дескать, человек, занимавший многие годы высшие государственные посты, не может не быть опытным управленцем. Список управленческих постов в Дмитрия Анатольевича действительно впечатляет. Смущает только одна деталь – свою первую в жизни управленческую должность он получил только в 34 года и это была должность заместителя Руководителя Аппарата Правительства Российской Федерации.

То есть, пользуясь языком военных, у Дмитрия Медведева не было «нормального прохождения службы». Условно говоря, он из «лично преданных денщиков его превосходительства» сразу был произведен в «генерал-полковники», после чего, не успев толком растоптать генеральских сапог, угодил в генераллисимуссы. История показывает, что нет участи хуже, чем во время войны оказаться в армии такого «главнокомандующего».

Сам же Дмитрий Анатольевич в «естественных» условиях чувствовал в себе иное призвание, раз по примеру своего отца выбрал научно-педагогическую и экспертную карьеру, требующую все же несколько других личностных качеств, чем карьера менеджера. Вполне возможно, что жизненный путь университетского преподавателя для Медведева был бы более гармоничен в личностном плане.

Во всяком случае, простым россиянам весьма трудно сообразить, в чем же, собственно говоря, помимо внезапного занятия совершенно несоразмерных его опыту и способностям должностей, заключаются реальные достижения Дмитрия Анатольевича на администраторской стезе. Ну не в полном же провале его бурной деятельности на предвыборном посту куратора «национальных проектов»?

Вообще управленческое влияние Дмитрия Медведева в бытность его руководителем администрации Президента РФ и первым заместителем премьер-министра было куда меньшим, чем, к примеру, административное влияние Игоря Сечина. Поэтому можно смело сказать, что подлинного масштаба его некомпетентности мы пока не знаем.

Создается впечатление, что Владимир Путин при выборе своего «технического» преемника на президентском посту руководствовался в первую очередь не критерием наличия ярко выраженных лидерско-организационных способностей у кандидата, а критерием отсутствия оных: по опыту Турции и Китая, в гарем допускаются исключительно евнухи.

Похоже, что главные качества, благодаря которым так блистательно удалась карьера Медведева рядом с более конкретным и ухватистым национальным лидером – молчалинские «умеренность и аккуратность» в полезности своему начальнику (вспомним, грибоедовское: «А впрочем, он дойдет до степеней известных – ведь нынче любят бессловесных…»).

Хотя, разумеется, Дмитрия Анатольевича ни в коем случае нельзя назвать заурядной личностью (как, впрочем, и Молчалина). На кремлевский уровень дураки не попадали и не попадают никогда и ни при каком режиме.

Умеет быть приятным в общении с начальством. Если не чувствует за своей спиной поддержку сильного босса, теряется при неожиданных ходах или при сильном сопротивлении оппонента по переговорам.

Прирожденным лидером (в том числе, лидером какой-то группировки в окружении Путина) никогда не был. Владимир Владимирович выбрал его себе в юридические преемники по критерию несамостоятельности «шестерки». По той же схеме, что и Иван Грозный, посадивший на царство чужеродного России касимовского хана Симеона Бекбулатовича (или Жириновский, пославший вместо себя на президентские выборы охранника Малышкина). Впрочем, Симеон Бекбулатович был человек достойный и, между прочим, Чингизид.

Как носитель имиджа руководителя государства Медведев – фигура вторичная и подражательная (в одних случаях - Владимиру Путину, в других – Джону Кеннеди). Но по масштабу личности он явно не дотягивает до этих государственных деятелей, оставаясь не более чем их «калькой». Истоки ограниченности его лидерской самореализации, несомненно, лежат в благоприличном детстве единственного сына интеллигентного профессора и довольно властной мамочки.

По словам соседки семьи Медведевых по подъезду, будущий президент России рос тихим, даже каким-то болезненно скромным пай-мальчиком. Чаще всего маленького Диму видели не в песочнице или на качелях, а на лавочке возле старушек-сплетниц, слушать которых он очень любил.

Кстати, стиль его школьных ухаживаний за будущей женой не особенно отличался инициативной, активной позицией (одноклассница Светланы Линник писала: «Тогда Дима для нее был лишь одним из многих ухажеров. Он был довольно скромным, а за ней ухаживали и мальчишки побойчее из нашего класса»).

По словам классной руководительницы Веры Борисовны Смирновой в детстве Дима походил на «маленького старичка» из-за своей усидчивости и стремления быть круглым отличником.

Декан юридического факультета ЛГУ в пору учебы Медведева Николай Кропачев так охарактеризовал его: «Такой же, как и все, но только очень старательный». Карьера Дмитрия Анатольевича наверняка ограничилась бы стезей юридической науки, если бы не исключительная перспективность выбора основной темы его исследований, касающаяся правовых механизмов участия госоргана в акционировании предприятия. Впрочем, доступный в Сети автореферат его кандидатской производит достаточно жалкое впечатление.

Другое дело, что юрфаком МГУ рулил Анатолий Собчак, значение которого становится ясным только сегодня.

Впрочем, подводя теоретическую базу под схемы рейдерских захватов чиновниками собственности хозяйствующих субъектов, Медведев стал весьма востребованным и высокооплачиваемым оформителем соответствующих сделок – впрочем, не столько как юрист, сколько как человек с юрфака Собчака: редкий судья или прокурор решится на конфликт.

От многих своих коллег по этой нише он отличался идеальной, абсолютной лояльностью своим клиентам. Умение быть психологически комфортным для сильных мира сего в качестве высокопоставленного обслуживающего персонала, держащего себя подчеркнуто сервильно и не позволяющего себе никаких вольностей, стало важным конкурентным преимуществом будущего президента России. Платой же за это преимущество стала полная адаптация своей жизни «под Путина». Впрочем, кремлевский Париж вполне стоил такой «мессы»: быть вторым в Третьем Риме не так плохо.

Обращает на себя внимание хобби Медведева – йога и аквариумистика. По ним можно уверенно сказать о том, что эти увлечения говорят об интравертности, стремлению к состоянию покоя, к уклонению от конфликтов и агрессии (что далеко не всегда политику на пользу, в отличие от обычных людей).

Неиндийские любители йоги психологически ориентированы на сохранение оставшегося здоровья и довольствование малым, что уже есть. Кстати, в России систематические занятия йогой и медитацией характерны для женщин – у мужчин на это обычно не хватает терпения или желания отключаться от обычного образа жизни .

Психотип Медведева, предполагающий постоянный жесткий самоконтроль по сохранению внешнего спокойствия и уравновешенности, позволяет ему вести себя эффективно преимущественно в стабильных и знакомых ситуациях. Для импровизированных выступлений Медведева характерны дежурный оптимизм и энергичное, почти горбачевское, пустозвонство, совершенно не отвечающее управленческим реалиям, особенно кризисным. Однако актерские и, в особенности, дикторские данные Медведева превосходны.

Здесь у Медведева есть еще один исторический аналог – сын директора симбирской гимназии Александр Федорович Керенский, такой же честолюбивый «ботаник», выброшенный судьбой на вершину революционного вулкана. Кстати, после своего бегства за границу А.Ф. Керенский обрел свое место в жизни, до глубокой старости преподавая историю в США.

В кризисной или не имеющей прецедентов обстановке Дмитрий Анатольевич склонен к эмоциональным срывам, к импульсивной реакции согласно сиюминутному видению проблемы. Теряя чувство контроля над ситуацией, он регулярно стремится обрести уверенность путем обращения к «более высокой инстанции». В этом качестве для Медведева выступает то Путин, то воодушевляющая его жена Светлана, то Волошин, то статусные западные собеседники, от Берлускони и Обамы до Стива Джобса.

В одежде и манере общения ориентируется на западный и негативно воспринимаемый большинством активных российских избирателей стиль «яппи, которому все в жизни и бизнесе удается». Любитель фасонистых пиджаков, дорогих галстуков и сорочек с «вестернизированным» воротником. Гендиректор Исследовательской компании КОМКОН Елена Конева видит и другой источник имиджа нынешнего президента: «Образ Медведева стерильный, гладкий, совершенно не за что зацепиться. Его внешность рождает ассоциации с комсомольскими плакатами». Правда, в отличие от Путина, альтернативного ( например, военизированного) имиджа не просматривается.

Не лишен Дмитрий Анатольевич самолюбования и умиления собой от тонкой лести. В частности, ему очень льстит внешнее сходство с последним российским императором Николаем II - таким же мягким человеком, погубившим все, что попало ему в руки.

Портретное сходство Медведева и Николая Второго обсуждается в Сети не первый год и действительно имеет место ( например, http://www.nr2.ru/moskow/178368.html, http://hata.do.am/publ/1-1-0-11 )

Очевидно, не случайно инфантильный, пряничный имидж психологически зависимого бодрячка Медведева, в корне противоречащий подсознательным представлениям подданных о сильном лидере, вызывает у чиновников и избирателей плохо скрываемое неуважение и даже насмешку. Не оттого ли клички, которые Медведев в разное время заслужил от своих подчиненных, в основном подчеркивают мелкий масштаб: «Вице-премьер Дима, иди сюда», «Нанопрезидент», «Кронпринц», «Визирь», «Айфончик», «Близнец Шварценеггера», «презус» или даже «презик».

Очевидно, такая ситуация полностью устраивает Владимира Путина, небезуспешно играющего роль регента при несовершеннолетнем монархе в ожидании нового, почти автоматического, восхождения на вершину российской власти.

Однако жизнь показывает, что на самых верхних этажах социальные лифты дают сбои с особой регулярностью.

…Стоит ли говорить, по ком звонит колокол, любезный читатель??