11 ноября 2013 г.

НЕРЕНТАБЕЛЬНЫЕ ЛАУХИНЦЫ

Говорят, мужчины не плачут, мужчины огорчаются. Но если настоящий мужик, глава и кормилец семьи, деревенский трудяга плачет, значит, уже совсем припекло…

Хотя на первый взгляд – с чего тут плакать. Ну, перебои с водой. Так уже и лето прошло, огороды «не пьют», воды на всех хватит. Ну, дорога плохая. Так, где же их, хороших, набраться? Села в области медленно, но верно опоясываются всё более благоустроенными улицами, но до деревенских окраин в межсезонье без сапог по колено – а то и выше – частенько еще не добраться.

Впрочем, по телефону Вячеслав Куликов разговаривал вполне сдержанно, плакать не собирался. И ситуация в селе Лаухино, где он живет, особенно драматичной не показалась. Ну, трудно людям, с кем не бывает. И все же мы поехали туда, весело катясь по асфальтовой дороге до самого села и даже по нему, еще не предполагая, что нас ждёт впереди.

Однако чем дальше, тем больше Полевая – а в Лаухино и есть-то одна эта улица – оправдывала свое название: гладкую дорогу сменил щебень, и начались американские – вернее русские – горки.

Временами машина грозила навсегда увязнуть в выбоинах, после дождя трехдневной давности всё еще наполненных водой. Однако наш водитель с ловкостью Мюнхгаузена, который за шиворот вытаскивал из болота не только сам себя, но и свою лошадь, вывозил нас на сушу. И мы ехали дальше, обгоняя груженных тяжелыми поклажами женщин, привычно, в соответствующей амуниции вышагивающих по грязи и топи.

И расстояние до дома Куликовых вроде бы небольшое – с полкилометра, но улица идет и дальше, куда уже ни машина, ни наш фотокор в своих щеголеватых ботинках пробраться не смогли.

Так что с состоянием дороги, по которой люди ходят на «большую землю» за продуктами и по делам, причем зачастую в кромешной темноте, ибо улица не освещается, мы ознакомились еще до встречи с хозяином. Он рассказал, что по этой же дороге в школу и обратно ежедневно шествуют четверо местных ребятишек…

Вячеслав Викторович и его жена Галина приняли нас, как и полагается на Руси, радушно: сначала напоили горячим чаем с медом, а потом поделились своими бедами. И перебои с водоснабжением – еще не самая большая из них. Тем более что она действительно актуальна в основном летом, да и то больше для Куликовых, чем для кого либо еще: они живут на возвышенности и в огородный сезон струя воды из их крана сходит на нет.

Гораздо хуже, что эта часть деревни не газифицирована. Газовщики вроде бы и готовы провести сюда трубы нужного давления. Но протяженность негазифицированного участка улицы – до дома Куликовых и далее – составляет примерно три километра. А это значит, что, исходя из минимальной нагрузки на километр, к газовой трубе должны быть подключены не менее 30 домов. А их, по списку Куликова, 29 (!)

Оттого и заплакал сельский трудяга Вячеслав Куликов, рассказывая, какой беспросветной отныне и навсегда стала их жизнь.

Подумаешь, заметит кто-нибудь, люди поколениями живут с печным отоплением – и ничего, не плачут. Однако тут ситуация несколько иная: область практически вся газифицирована. Соседи, земляки Куликовых по одну сторону давно при газе. И по другую – без оного. И не видать им теперь красивой жизни никогда, хотя по телевизору постоянно говорят о нанотехнологиях и всяческих усовершенствованиях российского быта.

– Обидно, – говорит Куликов, – что лучшие свои годы и здоровье потерял в местном колхозе «Заветы Ильича», где работал шофером. В уборку возил с полей зерно, сахарную свеклу: вот где была настоящая страда. Зимой тоже работы хватало – доставлял корма на фермах, работал в мастерских. В областных соревнованиях занимал призовые места, всегда был передовиком.

И вот итог: профессиональное заболевание, инвалидность 2-й группы, дом с печным отоплением на отшибе, проблемы с топливом – уголь «добывают» у частников по пять тысяч триста рублей за тонну, а на зиму надо тонн пять. А еще дрова, которые тоже и достать, и привезти, и оплатить нужно.

По иронии судьбы супруга Куликова уже много лет трудится социальным работником. И месит грязь по дороге с пудовыми сумками, в которых таскает провиант для своих семи (!) подопечных. А они все живут еще дальше по той же улице Полевой, куда Макар телят не гонял. Вот Галина Куликова ежедневно и топает по ямам и рытвинам, обеспечивая великовозрастных опекаемых всем необходимым.

Не лучше ситуация и зимой, когда дорогу заметает – а чистить ее некому. Было дело, вспоминает Куликов, когда я в снегопад на охотничьих широких лыжах вытаптывал жене дорожку до магазина, чтобы она могла обеспечить стариков хлебом и съестными припасами…

Так и шли: он топчет снег, она за ним продвигается вперед. Полкилометра одолеть таким способом – нелегкое, а главное, муторное занятие. Пока закупали продукты, снег опять покрыл тропку, опять ее вытаптывай…

А уж как они добывают топливо для своих престарелых земляков, это вообще отдельная тема. По объявлениям скупают «с рук» старый уголь, превратившийся в труху. Потому что централизованно углем уже никто не занимается, склад поблизости закрыли.

А ехать за тридевять земель – значит, платить еще и за доставку. При этом за качество привезенного издалека угля никто не отвечает. Зачастую это та же труха, но уже за бОльшие деньги. Отправить уголь назад? А как потом деньги вытребовать?

Брать уголь для стариков у «подпольных» частников – опять не выход: только за приобретенный официально уголь государство компенсирует подопечным социальной службы часть стоимости топлива.

Сами старики рады малому, лишь бы дешевле. При пенсии в пять-шесть тысяч рублей не разгонишься. Привезли хоть какого угольку, и на том спасибо. С дровами полегче: пилят близлежащие деревья, благо они еще есть…

Стыдно перед сыновьями, говорит Куликов. Работал-работал отец, а заработал… грыжу. Нет, он не сидит сложа руки на мизерную зарплату жены и собственную инвалидную пенсию. Ведь ему-то всего с полсотни лет. Содержит пасеку, продает мед, однако и с рынком сбыта беда. Оккупирован он дельцами, которые скупают мед оптом у производителей за 50 рублей…. килограмм. Заплачешь тут…

В общем, крутится мужик, как может, не ожидая ни от кого благодеяний. А вот от бессилия, от обиды нет-нет, да и прослезится. Дом без удобств, без дороги стоит гроши, а новый купить не за что. Все заработанные деньги они тратят на образование сыновей. И больше всего переживает он за них.

А те оба учатся каждый в двух институтах: в одном – очно и бесплатно, в другом – заочно и за плату. Зачем? А кроме знаний им больше нечего будет предъявить обществу, где карьера и доходное место зависят в основном от связей и денег.

Ни того, ни другого у них нет, вот и пытаются ребята стать классными, универсальными специалистами, чтобы не прозябать в нищете, добиться того самого успеха в жизни, о котором талдычат на каждом канале телевидения в любое время дня и ночи.

Кроме платы за учебу, родители снимают сыновьям жилье. А поскольку один учится в Липецке, а другой в Ельце, расходы старших Куликовых удваиваются. Но на это они не ропщут: сыновья у них замечательные – спортсмены, общественники, молодежные лидеры, защитники природы и так далее.

Каждые выходные и каникулы они проводят в деревню, помогают родителям. Но что будет дальше? А не случится ли так, что сыновьям на крайний случай даже голову преклонить будет негде? А вдруг не выйдет у них с хорошей работой, приличным заработком? Да и сколько его нужно, чтобы купить в наше время квартиру?! Так и будут всю жизнь мыкаться по чужим углам и съемным квартирам?

А будь здесь газ, нормальная дорога, работа (и колхоз, и СХПК на его базе приказали долго жить, и больше никаких рабочих мест в селе и поблизости не создано) – глядишь, и вернулся бы кто-нибудь из парней, а то и оба, домой. Чтобы пригодиться там, где довелось родиться.

Впрочем, это проблема не одной улицы Полевой в Лаухино, а всей русской деревни. Хотя наверняка не такой уж это замкнутый круг – газ не проводят, потому что мало домов, а домов мало, потому что нет газа, – чтобы его не разорвать. Интересно, что думает по этому поводу сельская власть?

А вот и она: симпатичный, молодой – чуть за тридцать лет – человек, важно сидящий в своем чистеньком теплом кабинетике в администрации соседнего села. Должность ему, несмотря на выборность глав местного самоуправления, досталась по наследству. Папа был руководителем сельского совета, и ему ли не знать, какой ресурс и выборные технологии использовать для обеспечения сыночка удобным креслом.

Впрочем, не буду гневить Бога: парнишка на первый взгляд скромный, уважительный. Тем более и признает:

– Да, дорога на этом участке улицы Полевой в Лаухино и впрямь разбита – один из тамошних жителей ездит домой и обратно на «КамАЗе». Пять лет назад эту дорогу «ощебеняли». Ну а теперь она опять нуждается в ремонте. Мы заключили контракт на так называемый ямочный ремонт, траншеи будут засыпаны. Это нас дожди задержали.

А в следующем году заново отсыплем всю эту улицу. И освещение установим. Просто не успеваем всё сразу, бюджет не позволяет. Общая протяженность дорог на нашей территории (это семь населенных пунктов) – 25 километров. Вот и стараемся одни отсыпать, другие – ремонтировать.

Что касается водоснабжения, то летом были перепады. Одна башня выходила из строя, но после ее восстановления подача воды наладилась.

И, наконец, газификация. Вопрос упирается в несоответствие нормативам: газопроводы в первую очередь строятся там, где на километр трубы приходится 10 и более домов. А на том отрезке улицы Полевой нагрузка составляет всего лишь 7,1 – проводить газ нерентабельно.

По нашим данным, там всего в 20, а не в 29 домах, как указывает Куликов, постоянно проживают люди. Он, видимо, собрал подписи и с дачников. А им газифицировать дома не резон. У нас был такой прецедент, когда километровый газопровод в качестве исключения провели для восьми домовладений. Потратили деньги, но ни один дом так и не был газифицирован. Зачем просили? А чтобы повысить престижность жилья для последующей его продажи…

***

По информации из управления энергетики и тарифов, газификация лаухинской улицы Полевой будет включена в программу на 2014 год после распределения годового объема финансирования между улицами с более высокой загрузкой газопроводов: если останутся средства .