* * *
По дороге, сегодня покрытой иголками сосен,
Как страницами памяти бывшие встречи идут.
Эта женщина! Может, ее тут и не было вовсе.
Так зачем вспоминается? Кто ее выдумал тут?

Камыши и жасмины, уж больно вы вычурны больно.
Летний запах июня выщелкивают соловьи.
И раздолен простор. И любая строка произвольна.
И о чем ни скажи, получается все о любви.

И цвели купола. Электрички летели на Север.
И в обычных озерах живая плескалась вода.
И, куда ни ступи, под ногами – ромашки да клевер.
И о чем ни гадай, выпадает счастливое «да».

Тут и кончится сказ, чуть озвученный колоколами.
То ли явь, то ли сон. То ли глупая выдумка. Но
Мне потом перескажут все это чужими словами.
Как давно это было. И это ли было давно?

* * *
Вот опять пошли снега.
Стали легче облака.
Им ведь тоже тяжело: полетай-ка.
Дождалась пуховика
Крутобокая река.
Ты лежи себе, река. Засыпай-ка

В этой северной стране,
Что пришлась по сердцу мне,
Что то Родиной зову, то Отчизной,
Так прекрасен белый снег,
Что идет из века в век,
Примиряя торжество с укоризной.

Ночь была черным - черна.
А теперь – белым – бела,
Как боярыня в мехах серебристых.
И зима явилась вновь
Вся в румянце холодов,
В хрусталях зеркальных льдов
Да в монистах.

Успокоятся снега.
Да исчезнут облака.
Солнце на небе взойдет, как корона.
И вздохнет спокойно Русь:
До заката приберусь.
Все богатства сохраню без урона.
24.01.13

* * *
      Памяти Николая Рубцова
Какая светлая печаль -
Его пронзительное имя.
Вздыхают звёзды по ночам,
Что он не выбрал их своими.
Ему одна была нужна
И высоко и одиноко.
Звезда полей. Она взошла,
Где подорожник и осока.

Звезда полей. Теперь и мы
Её другой не называем.
Где только реки и холмы,
Где всадник скачет, узнаваем.
Где наша вечная тоска
В морошке прячется от взгляда.
Она сияет свысока
Звезда полей, его отрада...
29.12.13

В ТРОЛЛЕЙБУСЕ
Не страшно ничего, ничто не свято.
Руби под корень, умножая грех.
Знакомая, под номером, палата
Раскрыла двери. Выпустила всех.

Она под этим номером, как клетка.
А вот поди ж… Такие, брат, дела.
А рядышком девчонка-малолетка
Кому-то шепчет: «Я бы родила».
12.09.13
Москва

СТОЛИЦА
Все болит золотая твоя голова.
Все болит и болит.
Ты печаль мне и радость, и гордость, Москва.
То рубин, то гранит.
Сколько раз, безъязыкая, плакала ты
В Храмах, стертых с земли.
И снимала с небес золотые кресты,
Слыша хохот вдали.

Белокаменною ты себя назвала.
Белый камень раним.
Беспощадны убитые колокола,
Что звонят по живым.
И не верил никто, что взойдут времена
В полной темени лет.
Сквозь асфальт и бетон проросли имена,
Как лазоревый цвет.
Потому мне наряды твои хороши:
От заплат до корон.
Потому я приду к тебе, только скажи,
С четырех из сторон.

А другие, которым Москва – не Москва,
А тугой кошелёк,
Подождут, пока нас не покинет тоска.
Не пойдут поперёк.
И, смиряя гордыню, придут на поклон
И дары принесут.
Ибо так поступали они испокон,
Слыша праведный суд.

Потому мне встречаются бард и княжна,
И дурак городской.
И сама Натали, но давно не жена.
И Дмитрий, пока не Донской.

* * *
Ах, эта степь! Она тебя отнимет.
И затюльпанит, заблаготворит.
Но я хотя б твое запомню имя,
А сердце – ничего – переболит.

Ах, эта степь! Где небо – то же море!
Где рыбы звезд в арыках и вверху.
Где конниц гул в душе и в разговоре.
Где есть простор и мысли, и стиху.

Ах, эта степь! Легки твои пространства,
Да тяжелы твои солончаки.
Не надо мне рассказывать про счастье,
Где лишь отары, пыль да пастухи.

Мои леса, где счастье берегу я,
Где берегу я все, чего люблю…
Ах, эта степь!.. Неужто я ревную
Мои леса к седому ковылю?
12.11.2005

* * *
           Сестре Наташе
Только старшая сестрёнка
Помнит те денёчки.
Принесли мне ребятёнка
В розовом кулёчке.
И сказали мне такое,
Что забыть не в силах.
«Вас теперь на свете двое», --
Мама повторила.

Как пасхальное яичко
Для любви и ласки
Подарили мне сестричку.
Радостные глазки.
И скажу вам больше даже,
Всех припоминая:
Ни одной другой Наташи
Краше я не знаю.

Месяц золота и неба,
Месяц – октябрёнок,
Месяц солнечного снега
И кустов-гребёнок,
Как пасхальное яичко,
Для любви и ласки
Подарил ты мне сестричку,
Радостные глазки.
09.10.10

* * *
Я буду снова сочинять стихи,
Спасённая наивным вдохновеньем.
Мои друзья, как шарики ольхи,
Полопаются в зеркале прозренья.

Один уйдет за золотым тельцом.
Другой – в дорогу, пьяный от дороги.
А третий, самый преданный лицом,
Останется со мной среди немногих.

И что тогда? Я тихо погрущу,
Не проклиная никого, не плача.
И всех по-настоящему прощу.
И оскорбления не допущу.
И камня я за пазухой не спрячу.

Тот, кто за златом, слишком уж горяч.
Ему б всего: и дополна, и сразу.
А кто в дорогу – баловень удач.
Он в жизни не проигрывал ни разу.

А этот, рядом, что нетороплив,
С ним так надежно, что я стала тише.
Он поседел от выходок моих.
Но подождал, когда я стану ближе.

И как в глаза он пристально глядит,
Не насмехаясь и не торжествуя,
Что каюсь я: зачем он был забыт,
И мучаюсь: зачем ему такую1
1.11.95
21.05.03

ТБИЛИСИ
      Памяти Тамаза Чхенкели
Как хирург с удовольствием взялся за нож,
Так берусь с удовольствием за разговоры.
Этот город, глухая грузинская ночь.
Этих гор перебежка при взгляде на горы.
Этот город, сбежавший с открыток и книг,
Горемычный изнеженный потусторонний.
Эти звезды, что кажутся павшими ниц
В золотую долину, где звезды и кони.

Эти двое - любовники? Тени? Лучи?
Гулкой речки безвыходность и переправа.
Эта замкнутость круга при свете свечи.
Хмурых замков на синем седая оправа.
Как по тайной тропе заблудившийся дух,
Я случайно попала в твои переплеты.
Кровный город, прости мне везенье и слух.
Я сама не хотела, да вызнала, кто ты.

Этот город… Но Грузии нет без любви.
А она пропадёт, пропадёт и Тбилиси.
Эти церкви – да встанут пусть не на крови!
Эти горы – пускай сберегут свои выси.
Не страданья желаю тебе, а страды.
Чтобы слово victoria значило vita.
Чтоб все так же в веках нас берег от беды
В доброй шкуре тигровой кочующий Витязь.
См. дальше
Этот город мгновений и город эпох.
Это лето судьбы или памяти Лета.
Этих главных проспектов стремительный вдох-
Две стрелы на одно только сердце поэта.
1980

СТАРЫЙ ГОД
Ты понимаешь, мой народ,
Что были мы всегда и будем.
И Новый год опять придёт
И принесёт надежды людям.
Ты понимаешь, мой народ,
Что нету жизни без основы.
Но он младенец - Новый год .
И Старый год уступит снова!

Он Старый год. И потому
Ждёт Рождества он, не рожденья.
Он жил по сердцу и уму.
Ему не надо снисхожденья.
Он ждёт, что Новый подрастёт.
Ошибки новые исправит.
Он потому и Старый год,
Что всё разрушенное правит.

Прости меня, Святая Русь,
Что ока не прошу за око.
Нет, я не Запада боюсь,
А бездны, что придёт с Востока.
А Старый год на то и стар,
Чтоб по пути напомнить, что ли,
Зелёный флаг родных татар
На Куликовом русском поле.
27.12.13

4 НОЯБРЯ 2013
Неужто, Царь, боишься ты врагов?!
Так оглянись и набирайся силы
У наших героических веков,
Где наших предков славные могилы.
У наших уничтоженных святынь,
Которые восходят облаками.
У наших несгибаемых твердынь,
Что крепче духом, чем гранит и пламя.

И в День Казанской, глядя в небеса,
Проси прощенья на глазах Европы
Народу, что для Бога родился,
А тратит жизнь на пагубу и ропот.
Проси прощенья Трону и Толпе,
За то, что имя русское не в силе.
И будешь славен! И " ура"! тебе,
Когда вернёшь бессмертие России!
4.11.14

ЗВЁЗДЫ
А мои друзья - ребята шалые,
И несут, как все, свой тяжкий крест.
Но порой сквозь чувства запоздалые
Вдруг впадают в яростный протест.

Васька, он, того гляди, отправится
В край, где, раньше нашего, закат.
Говорит, чего, мол, тут буравится?
Там по-русски звёзды говорят.

Мы ему пытаемся подсказывать,
Что звезда - она звезда и есть.
- Нет, - он говорит, - голубоглазые
Только там. Не жёлтые, как здесь.

А другой просил не звать по имени,
Потому что он теперь не тот.
А какой не сказывает именно.
Только повторяет: «Всё не в счёт».

Я не знаю, как мне с этим справится,
Раз они не справятся с собой.
И хотя им эта жизнь и нравится,
Всё же тянет их на смертный бой.

А моих друзей поили досыта
Сразу мёртвой и живой водой.
Смерть сама ходить боялась до смерти
К ним, случись чего, за лебедой.

Потому они, видать, и выжили,
А теперь не знают - для чего.
А над нами небо, словно вышито
Звёздами. Но только для кого?
11.09.13

ХОДИТ ГОРЕ-ГОРЬКОЕ…
Ходит горе-горькое.
Ищет счастья-сладости,
Чтоб сгубить попойками.
То-то ему радости.
Чтоб со свету белого
Извести до времени.
Горе пустотелое,
Ты какого племени?

Ходит горе, щерится,
Собирает требуху.
С рощицы – по деревцу,
С человека по греху.
Водит зависть под руку,
С ревностью здоровкаясь.
Совесть льститься к ветерку
Божьею коровкою.

Горе ненасытное,
Сгинь с пути - дороженьки.
Травы беззащитные,
Не колите ноженьки.
Было дело личное,
Да звенело осами.
Други закадычные
Насмерть бьются о землю.
19.01.13

* * *
Что, Вавилон, не сложилось с языцами?
Сколько народов ты в пропасть позвал?!
Скольких польстил называться столицами?!
Что ж на свои же каменья упал?!

Англия, Англия, ваше величество,
Так ли уж нужен был миру прогресс?!
Что, Альбион, наигрался в владычество,
Инглиш унизив до «ноу» и «йес»?

Век недостроенных башен не кончился.
Русский язык, вот и ты посрамлен.
В час то ли Бендера, то ли Япончика,
Мы повторяем твой путь, Вавилон.
9.01.12

* * *
Ходим по горам, ползаем по дну океана,
В космосе ответ не находим. И снова – вперёд.
- Где же этой тайны ключи?- говорим постоянно.
-Как же нам избавиться разом от наших невзгод?
В «нана» ищем ответы и в «макро» частицах.
Путаем, болезные, вновь рафинад и рахит.
Всё-то нам Хозяйка горы этой Медной блазнится.
Всё - то этой ящерки манит седой малахит.

Малых накормили и средних, а нету разгадки.
-Эти перетерпят, они натерпелись в веках.
-Только, - говорим,- новые в стране непорядки.
-Где же этой тайны ключи? А не то опять – в пух и прах…
Землю поделили на вотчины и онемели:
Кажется: соседям - вкуснее, поди – перемерь.
Тайна, моя тайна... Но всё-таки люди – не звери.
Почему ж тогда человек человеку опять-таки – зверь?

Тайна, моя Тайна Великая, как Приснодева,
Совестью не мучайся, Родина: время придёт,
И мы снова выдохнем, русские, где вы?
Да простит ли игрища эти нам русский народ?
10.11.12

* * *
Эти солнечные спицы
Вдохновения.
Эти глупые синицы
Откровения.
Эти серенькие мыши
Подозрения.
И соломенные крыши
Настроения.

То-то станет сердцу сладко,
Как отмаешься.
То ли в салки, то ли в прятки
Наиграешься.
И картинкой новотканной
Залюбуешься.
И от правды несказанной
Заволнуешься.

И откупишься словами,
Словно перстнями.
И отучишься ходить
В обнимку с песнями.
16.01.13

ШЕСТОЕ ЯНВАРЯ 2014
Наша мама, наша самая лучшая,
Наша чистая, наша воинственная,
Хорошо, что тебе больше не мучиться.
В Светлый праздник ты уходишь, единственная.
В Светлый праздник. Разве в праздник прощаются?
Разве в праздник люди плачут от росстани?!
А вот плачется, когда приключается.
Видно, по сердцу ты, честная, Господу.
Ах, Сочельник,- мандарины да пряники!
Рождество уже на цыпочках замерло.
Успокаивают, что это правильно.
Что с Младенцем тропка встретиться мамина.
Да уж много там тебя дожидаются.
Может, впрямь истосковалась по прошлому.
Ну, а с нас теперь навек причитается-
Причитать да вспоминать всё хорошее.
Рождество уже на цыпочках замерло.
Нам не выдержать такого экзамена.
Ах, сочельник, мандарины да пряники.
Да душа уходит к Боженьке мамина.
06.01.14

МАМИНЫ СЛЁЗЫ
        Памяти
        О.К.Мирошниченко-Кулагиной
Мамины слёзы приснились сегодня во сне.
В сердце скатились. И сердце споткнулось с разбега.
Мамины слёзы вернулись, тоскуя, ко мне.
Мне не забыть их теперь до скончания века.

Неумолимо сгорела ночная свеча,
А до рассвета ещё оставалось немало.
- Как ты посмела?!- сказала я ей сгоряча.
- Как ты посмела... так быстро...
Ведь это же - мама!

Перед Крещеньем на улице было светло.
Видно, в сугробах купались далёкие звёзды.
Только на сердце отчаянье камнем легло.
Но для отчаянья было бессмысленно поздно.

Белой зимою и мама угасла. В снега.
Быстро горела. А тихо-тихонько угасла.
Мамины слёзы в наследство мне, как жемчуга.
Мамины слёзы - они не бывают напрасно.
17-18.01.14

* * *
Тянется время рекою горючею.
Что тебе надобно, слово-душа?
Я ль не просила тебя над излучиной
Быть терпеливее, жить не спеша?!
Я ли молчала про самое главное?
Я ль не ходила мечтать к куполам?
Что ж наша Родина так обесславлена?!
Что ж не случается с ней «Аз воздам»?!

Но за рекою, за полем, за рощицей
Слышится тихое: не сгоряча
Мы поднимаемся. Время полощется
В омуте роздыха, в свете луча.
Мы поднимаемся с именем Господа!
Мы с покаянием на рубеже.
Видишь терпения нашего россыпи
В крепость, как встарь, превратились уже.
09.12.13
18.01.14