|
* * *
Нам не страшно и не больно..
Дикий запад. Злой восток.
Ой ты, русское раздолье,
Вечный русский огонек.
По ухабам да по взгорьям.
Дальше - в лес, в глухую стынь.
В трех шагах от Подмосковья
Кони, бани да полынь.
Полынья схватилась светом,
Дивным светом дальних звезд.
И изрезан час рассвета
Капиллярами берез.
Не до песен, не до сказок
И молитва не слышна.
На засов границы разом
Запирает вся страна.
Русский Ваня слезет с печки,
Ухмыльнется про себя,
И отправится в аптечку
Спирту взять по три рубля...
***
И когда уходишь стрелой на дно,
Превращаясь вдруг навсегда в изгоя,
То тебе становится все равно
Жив ли, мертв ли ты, все такое...
Параллельный мир неудобных поз,
Лживых фраз, и каких-то дурацких песен.
Ты идешь ко дну, ты бежишь свой кросс,
Убыстряя темп в этой грустной пьесе.
И глазами, полными чьих-то слез,
Словно поезд мчишь мимо полустанков,
А потом съезжаешь вдруг под откос,
Свою душу вывернув наизнанку.
И уже становится не до всех,
Ибо мир прозрачен и тонкостволен.
И откуда-то сверху несётся смех:
«Ты из жизни этой навек уволен..»
***
Время тотальных сказок,
Время глобальной лжи,
Время игривых масок.
Время - точить ножи.
Хмарью и Хиросимой
Веет с больших небес.
Счастье невыносимо,
Лучше - слепая месть...
Лунное незатменье,
Сто равновесных сил.
В шаге от преступленья -
Господи, упаси...
ГОРОДУ СЕВЕРОДВИНСКУ
Холодный город водосточных труб,
Квартальных схем, загадочных подлодок.
Как нежен ты… и в то же время груб.
Ты – город друг, ты город – самородок.
Хранишь достойно свой секрет давно –
Он где-то в глубине могилы братской.
Гуляет по бульварам продувной
Норд-вест своей походочкой моряцкой…
В звенящей тишине сосновый бор
Морозной ночью не уснёт до света.
Высоких звёзд невиданный узор –
Тех звёзд, что здесь не повстречаешь летом…
А город спит до первого гудка,
Привык он очень рано просыпаться
Тебе – мои и сердце и рука,
Тебе – моя привычка возвращаться. ***
Эта река-печаль.
Эта весна-склеп…
Каждый по-своему свят
Каждый по-своему слеп
Время моё теперь -
Очень тонкая нить.
Я закрываю дверь…
Я ухожу – жить. |
* * *
Я еду в деревню проведать
Родной, покосившийся дом.
Кому рассказать бы, поведать
Как дорого с детства всё в нём.
И старая русская печка –
Кормилица русских людей,
И ветхое наше крылечко
С метёлкою возле дверей.
Там в комнате тихой, просторной
Часы на стене как всегда –
Про время забывшие словно,
Идут – отмеряют года.
И помнится всё – от начала.
Здесь (сердце не даст мне соврать)
Опять у родного причала
Сошла на меня благодать!
* * *
Капли дождя, вниз по чёрному воздуху,
С неба срываются пулями дерзкими.
Ветер шагает по лужам, что посуху.
Вечер крадется к домам перелесками.
В окнах нечастых огни зажигаются,
Бряцает дождь по стеклянным квадратикам.
Ночь к одиноким домам подбирается.
Ночью не спится волкам и лунатикам.
Синий фонарь, как надежда последняя,
Жизнь разглядеть в этой темной обители.
Время закончилось людное летнее,
Осень в деревне... Да местные жители…
***
Мы с тобой кутались в белый халат декабря.
Слушали Север, ветрам подставляя ладони,
Кажется, ты тогда так до конца и не понял,
Что иногда ошибаются и доктора.
Был твой диагноз неверен, неточен, фальшив...
Анестезия души не сработала, доктор.
Лечат любовь не словами, а, может быть, водкой.
Только и ей не под силу любви рецидив.
Видишь, знобит как и прежде тебя, милый друг
От голубых этих глаз и печальной улыбки
Девочки той, что когда-то считал ты ошибкой,
Ну а теперь без нее ты продрог на ветру...
* * *
Сердцем тихим взгляну за околицу –
Там струится с небес серебро.
Отчего-то отчаянно молится,
Отчего-то на сердце светло...
Может кто-то из давнего прошлого
Мне сегодня на помощь пришел.
В человеке так много хорошего.
В нем, по-моему, все хорошо.
С ним, конечно, случается всякое
Человек – это лишь человек.
Но, отмеченный Божьими знаками,
В нем не гаснет таинственный свет...
* * *
Мы будем по морю ходить босиком,
Срывая закаты с небес.
Но кончится небо. И кончится шторм,
И кончится время чудес.
Лишь берег шершавый останется нам
И дальний маяк в темноте.
Мы станем бродить по несбыточным снам,
По вечной своей мерзлоте.
Полярную ночь предо мной расстели,
Пусть вспыхнет нездешним огнем,
Когда на окраине сонной земли
Мы в стужу как в бездну шагнем. |
