Из книги «Млечный путь»

Веленьем ночи мир ложится спать.
Огни людские гаснут постепенно,
Тогда с небес нисходит благодать
Питая Землю молоком Вселенной.

В блаженной неге я склоняю грудь
К молящим губкам моего владыки,
И каждый атом мой как Млечный путь
Сияет этим счастием великим!

ЖИЗНИ СОК
Струится нежность из груди
Душистым тёплым молоком,
И жизнь простерта впереди
Бескрайним маминым платком.

Еще пунктирны все пути,
Ладошек иероглиф прост,
А соня маленький, пыхтит
И деловито морщит нос.

Прикрыт ресницами зрачок.
Округлость мягкая тепла,
Причмокивает язычок,
Чтоб влага белая текла.

Потянет губками сосок,
И пьет стремительным глотком
Новорожденной жизни сок -
Любимой мамы молоко.

СЕРОГЛАЗОЕ ЧУДО
За шторою свет ночника приглушён,
И я, на мелодию сердца,
Пою колыбельную над малышом,
Никак не могу наглядеться.

Вот носик сопящий, под ним – желобок,
Бутончиком сложены губки,
А ручки, подушку теснящие вбок,
Ещё умилительно хрупки.

О, мягкие пяточки крошечных ног,
Изгиб с лепесточками пальцев…
Целую глазами волос завиток
Что стелется по одеяльцу.

Все звуки замолкли, сгущается тишь,
Тревогу скрывая под спудом.
Я слушаю ночью, как дышит малыш –
Моё сероглазое чудо.

КАПЛЯ-СОЛНЫШКО
Дождь прошёл. Тугие капли
Редко падают в траву.
Диво дивное, не так ли –
В каплях солнышки живут!

И закрыв рукою глазки
От лучей, что небо льёт,
Спит под сливою в коляске
Капля – солнышко моё!

ПОШУРШАЛИ!
Пёстрой осенью красиво:
Лист берёзы, лист осины.
По кленовой яркой шали
Пошуршали! Пошуршали!

ПЕСОЧНЫЕ ЧАСЫ
Тому, кто не метался ежедневно
Меж телефоном, принтером и факсом,
Непостижимо тихое блаженство,
Царящее в песочнице простой.
Гляжу, как мой малыш пересыпает
Песчинок желтых медленные струи
Совочком синим в кузов самосвала…
Бесценные песочные часы!

ПРОЛИТЬСЯ РИФМАМИ
Уже привычной стала боль –
Прожитых расставаний быль.
И новых огорчений соль
От сердца ли, от головы ль?

И долго вглядываясь в даль,
Небесного пространства вдоль
Молю: продлиться в детях дай,
Пролиться рифмами позволь!

СЧАСТЬЕ
Едва колышутся травинки,
Рожденные землёй весенней.
Раскаты грома над тропинкой -
И вмиг закончилось веселье.

Бежит ко мне, готовый плакать,
Травы недвижность нарушая,
Мой милый маленький бояка,
Моя привязанность большая.

Земное счастье материнства:
Минуты эти, как ромашки,
В букете солнечном и чистом,
В ожившем сердце нараспашку.

* * *
Кто говорит на древнем языке,
На том, что был до Вавилонской башни,
Накоротке с грядущим и вчерашним,
С живым и неживым накоротке?

Новорождённый крохотный малыш,
Пришедший из неведомого рая,
Поёт о нём, язык единый зная,
Но cлышится нам детский лепет лишь.

Он - делегат заоблачных высот,
Полны всепониманием глазёнки,
И голосок пронзительный и звонкий
Родителям любовь небес несёт.

«Агу» звучит с тех пор, как создан мир -
Вот языка утраченного слово,
Единой для людей первоосновы,
У Бога бывшей, бывшей Им самим!

Но подвиг понимания не прост:
Один малыш среди больших не воин.
Язык родни он вынужден усвоить,
И полыхает на планете рознь.

Очнитесь люди, неужели зря
Спасительное чудо с вами рядом:
Два малыша, соединившись взглядом,
На языке забытом говорят!

СЛЕД НА СНЕГУ
Метель гульнула всласть,
Легла устало,
Стал тихим гул.
Мой сын сказал, смеясь, -
«Давай оставим
След на снегу?

С тропинки малыша
Я отпустила
На снега гладь.
И он рванул, спеша,
Что было силы,
По ней шагать.

Скачи, не чуя ног,
Сто зим застанешь,
И сотню лет.
Ты добрый след, сынок,
Даст Бог, оставишь
След на Земле!