Земля эта глянулась сердцу писателя. Побывав там однажды, он неоднократно вновь и вновь возвращался сюда. Здесь, среди полей и сосновых боров, привольно дышалось, хорошо думалось и работалось. Особенно, когда не было пути-дороги в родные пинежские места, где опять свистела идеологическая погонялка и крысились на него партийные секретари.

Иные земли богаты златом-серебром, нефтью да теперь сопутствующей корыстью. А эта, что нутром своим почувствовал Абрамов, богата незримым светом и духовной славой. Смотрите, какие имена стяжала эта земля: святитель земли русской Сергий Радонежский, преподобный Иринарх Затворник, монах-воин Пересвет,  князь Пожарский, гражданин Минин… И вот теперь к этому сонму причислен и писатель-патриот Фёдор Абрамов.

Улицы села Опольнева, куда Абрамов приезжал отдыхать и работать, не столь просторны, как веркольские, зато столь же по-весеннему разухабисты. И всё-таки  пройти здесь можно. Дома тут не большие, не чета веркольским хоромам. «Абрамовский» дом, построенный взамен первоначальному, кстати, иждивением благодарного за приют писателя, ничем не выделяется из общего ряда: тоже одноэтажный, с небольшой верандой, где Фёдор Александрович работал.

Тех жителей, с кем встречался Абрамов, в селе не осталось. Ни тех стариков, с которыми он, как дома, в Верколе, заводил разговоры. Ни того тракториста, с которым выезжал за околицу, в поля. И хозяйка дома И.В.Столярова, филфаковская коллега, уже состарилась - сейчас, говорят, сильно болеет и лежит в больнице. Кто помнит Абрамова, так вот эти ядрёные сосны, и, если его зычный голос запечатлелся на их годовых кольцах, как на бороздках звукозаписи, то, верно, слова Абрамова отложились у самой их сердцевины, когда сосны были ещё подлётышами, «сосновыми детьми», согласно его одноименному рассказу - как никак полвека с тех пор минуло.

Зато запечатлелись эти места в двух повестях Абрамова – «Пелагее» и «Альке». Ведь именно в Опольневе Фёдор Александрович, будучи наездами, работал над этими произведениями. Запечатлелись не столько сюжетом, образами, сколько коллизиями, деталями, ведь обдумывая повествование, он непременно вплетал в канву  увиденное-услышанное в прогулках по деревне и окрестностям. Больше того, иным веркольским землякам, кои почуяли себя прототипами повестей и корили  его за некорректность, как сейчас выражаются, Абрамов  отвечал, что не только сюжет, но и типажи в повестях опольневские.

Короче, не случайно ярославская глубинка включила большого русского писателя, нашего земляка, в свои духовные святцы. Так Пушкина, не деля, включают в свои «ревизские сказки» и истории чуть не половина губерний европейской России, даже если он там и не бывал. И замечательно и знаменательно, что именем писателя-деревенщика, самого страстного радетеля пашни русской, обозначена главная идея этих Дней – возрождение родимых  пажитей, что годами обретаются впусте, зарастая травяной дурниной.

Вострубив сбор, ярославские доброхоты собрали на вече литераторов, краеведов, культурологов, педагогов  из Москвы, Питера, Архангелогородчины и, само собой, Ярославщины. Несколько дней мы общались друг с другом. Плечом к плечу стояли на церковной службе в Борисо-Глебском монастыре, дружно откликались на возглас игумена Иоанна «Христос Воскресе!» - «Воистину Воскресе!», ведь шла Пасхальная седьмица. А потом, перемещаясь в зал дома культуры, часами делились мыслями и чувствами о родной земле, о путях её возрождения.

Вёл этот духовный консилиум инициатор Абрамовских дней Владимир Мартышин, директор здешней Ивановской школы, член Союза писателей России. Коротко отмечу выступления писателей. Николай Коняев сосредоточил внимание на своей новой книге, посвящённой судьбе и творчеству Фёдора Абрамова.  Николай Дорошенко зачитал приветствие правления Союза писателей России и, проводя исторические параллели, показал возможные пути выхода державы из кризиса.  Моё выступление называлось «Деревня – понятие женского рода» и было посвящено образам и судьбам абрамовских персонажей – Мелентьевне из «Деревянных коней», Пелагее и Альке. Сергей Щербаков зачитав приветствие Л.В.Крутиковой-Абрамовой,  отметил, что художественная литература, увы, отошла на второй план, но произведения деревенщиков несут подлинно христианский свет и, в частности, сосредоточил своё внимание на повести Василия Белова «Привычное дело». Страстный монолог произнёс Григорий Калюжный, инициатор «Энциклопедии сёл и деревень», ушедших в небыль, его выступление называлось «Личность Фёдора Абрамова и его писательское право говорить о народной жизни правду». В ходе диспута высказали своё мнение и молодые литераторы, приехавшие в составе писательской делегации из столицы, - Алексей Полубота, Василий Попов,  Анастасия Чернова и Григорий Шувалов.

Выступления преподавателей вузов, школьных учителей, краеведов, обращённые к прозе и публицистике Фёдора Абрамова, были посвящены главному – сохранению национальной памяти и возрождению русской деревни. В этом смысле особенно ярко показали себя мои землячки – пинежанки А.Ф.Абрамова, сотрудник Веркольского музея имени Абрамова, и Н.А.Нетёсова, учитель, создатель краеведческого музея в родной ей Ваймуше. Они рассказали о своих находках и планах, показали слайды, а ещё спели, вспомнив те народные песни, которые особенно любил писатель-земляк.

Что характерно, все выступавщие обращались к народной памяти и душе. Диссонансом прозвучало лишь  выступление Г.В.Тюрина, теоретика общинного возрождения. Внешне выверенное, сопровождаемое слайдами, схемами, точными формулировками, оно, на мой взгляд, не нашло отклика в сердцах и душах собравшихся. Точный расчёт – не всегда залог успеха. «Гладко было на бумаге, да забыли про овраги, а по ним ходить». Зато с интересом и одобрением было воспринято слово областного депутата В.А.Колобова. Редкий случай (на моей памяти, пожалуй, единственный), когда представитель власти поминал не о инновациях и инвестициях, а о духовности. Более того,  говоря о возрождении отеческой земли, депутат ставил это понятие во главу угла. 

Осмыслить все речи на слух невозможно. Их надо анализировать не спеша. Этим, видимо, займутся хозяева состоявшегося сбора. Но по ходу выступлений мне подумалось вот о чём. Сзывая вечевой круг, чтобы выработать народную стратегию возрождения отеческого поля, организаторы Абрамовских дней, пожалуй, немного лукавили. Ведь таковую, как показали эти дни, они не просто выработали – а уже частично воплотили в жизнь.

Двадцать лет назад после длительного богохульного перерыва на этих намолённых веками землях состоялся Иринарховский  крестный ход. Инициаторы его настоятель Борисо-Глебского монастыря игумен Иоанн, директор Ивановской средней школы Владимир Мартышин и их сподвижники прошли с хоругвями, распевая псалмы, от обители до села Кондаково, где родился святитель. Дорога вела меж заброшенных полей, порушенных ферм и усадеб, вызывая в сердце печаль и одновременно пробуждая отвагу к возрождению. Завершая ход, подвижники наметили первоочередные задачи: засеять поля, а в  районном центре поставить памятники молитвенникам земли Борисоглебской. Есть на свете прожектёры, маниловы, но есть и делатели. Минули годы. Многие поля, мимо которых мы проезжали, вспаханы под зябь, иные вот-вот зазеленеют озимыми. А в центре Борисоглебска стоят три памятника святителям, в том числе монаху-ратнику Пересвету, что пал во имя Родины на поле Куликовом.

Отрадные картины открываются взгляду, их дополняет бегущее вскачь воображение. Хорошо! Распаханы и дают урожай поля. Но того более плодоносит поле духовное. Какой кроткий голос был у о.Иоанна, когда он обращался к нам, молитвенникам, с проповедью. И как сияли восторженно его глаза, когда он рассказывал об успехах подопечных святой обители. Детско-юношеский клуб «Святогор» готовит отроков и юношей к ратной службе. Их девиз « Живя на земле – живи для неба!». Воспитанники клуба «Борисо-Глебская застава» занимаются  русской лаптой. В мае 2011 года на Всероссийском турнире по этой древней  прикладной забаве, который проходил ни много ни мало на Красной площади Москвы, борисоглебские  бойцы заняли первое место. А мальчишки из судомодельного клуба «Гангут» поражают всех своим рукотворным мастерством – их корабли, умещающие на ладонях, занимают призовые места на многих всероссийских и международных соревнованиях. Я трижды слышал игумена в разных аудиториях и всякий раз, когда речь заходила о победах воспитанников монастыря,  лицо о. Иоанна озарялось отеческой гордостью.

А школа Ивановская во главе с её предводителем В.С.Мартышиным? Это же чудо! Нет, внешне она не притязательна. Здание из силикатного кирпича постройки 1961 года не замысловатое по конструкции, в проекции буква П с короткими ножками.  Перемычка по ширине метров 5-6 и в длину метров 15. Это и школьный коридор, и актовый зал, и спортзал – здесь не разгуляешься. К тому же пол явно прогибается, сам испытал. И классы в школе не ахти какие просторные и оснащённые. Всё это так. Но отчего сюда каждую свободную минуту устремляются выпускники школы? Сам умилился, как ласково христосовались долговязые парни и девчата со своим седобородым наставником. У Владимира Сергеевича двенадцать родных внуков. Но ведь и эти не чужие. И отчего, продолжу, в эту школу родители стремятся перевести своих детей? И не просто перевести – привезти сюда издалека, скажем, с Дальнего Востока и самим здесь поселится на постоянное место жительства? Не верите? Я бы  и сам не поверил, коли не довелось поговорить с одним из таких переселенцев.

Владислав, по нынешним меркам, - сверхуспешный человек, ибо до недавних пор занимал высокий пост в одной мирового уровня финансово-зкономической группе. Летал из конца в конец земного шара на специальном самолёте, где был оборудован рабочий кабинет. А теперь он здесь, в деревне Ивановской.  В.С.Мартышин, наш опекун-организатор, оказался в цейтноте и попросил Владислава отвести гостя в Ростов Великий, откуда мне предстояло ехать домой. Вот по пути мы и разговорились. Владиславу лет сорок. У него пятеро детей. Человек православный, он однажды задумался, а угодна ли его житейская суета  Богу. Работа – вавилон мировой, жизнь – вавилон московский. Решили на семейном совете внести коррективы - переселились в Подмосковье. Однако и там не обрели тишины и покоя. Старший сын в ту пору заканчивал одиннадцатый класс, младшего готовили к школе. К какой? К такой же, как все, компьютизированной, оснащённой по всем требованиям современного минобраза, но выхолощенной, лишённой души?  И захотелось  иного. Прошлогодними весной и летом Владислав объехал множество мест, выбирая не просто место для жительства, а прежде всего школу. Краснодарский край, Ставрополье, Поволжье, средняя полоса – где только не бывал. Пока не оказался здесь. Когда переехали, жили во времянке-вагончике, а недавно переселились во вновь выстроенный собственный дом. Но главное достижение семьи в том, что младший из детей обрёл правильную школу – ШКОЛУ ЦЕЛОСТНОГО РАЗВИТИЯ, которая озабочена воспитанием гражданина, патриота и защитника Отечества.

В основе этого учебного заведения – вековые традиции отечественной и мировой педагогики. Помимо обязательной школьной программы, здесь, например, изучают предмет «Добротолюбие», непосредственно обращённый к духовной жизни человека. В обороте школы – огромный свод всевозможных студий, секций и кружков: Хор духовных песнопений, Студия народного танца, Киностудия «Летопись», ИЗОстудия,  Поисковый клуб «Пересвет», Школа верховой езды, Драматическая студия… Что касается темы возрождения родной земли, она тоже отражена в учебном процессе. Предмет называется «Отечественноведение». В основе его - методика расширения горизонта, начиная от школьного двора и родного села и заканчивая русским народом и Россией в целом. При этом выводя школяра за околицу, учитель не только даёт ученику представление о родной земле, её сакральной мощи, силе и красоте, её ближних и дальних горизонтах,  он говорит о кровной связи русского человека с русской землёй, с этим русским полем, которое заждалось хозяина…    

Гляжу на план Борисо-Глебского монастыря. Крепостные стены – правильный прямоугольник. А деревня Ивановская – это архитектурная вольница, вихрь, завертевший улицы в клубок. Одно размеренное, как церковная служба, другое стихийное, но по-своему тоже упорядоченное. Два центра – духовный и мирской, но оба устремлены к одному – одухотворению человека. Какова тут иерархия, определить не просто. Но мне видится традиционная православная троичность: монастырь – суть Отца, учебное заведение – Сына, а Иринарховский крестный ход, сплотивший их, - Святого Духа.

Думаю об этом, а мысли кидаются в свои архангельские стороны, предметнее – в Верколу, родину Фёдора Абрамова. Здесь похожая картина: Артемиево-Веркольский монастырь и Веркольская средняя школа. Монастырь, слава Богу, потихоньку возрождается, хотя братии и не прибавляется. А школа местная, добротная, рассчитанная не на одну сотню человек, год от года хиреет, число учеников сокращается, сейчас их не более трёх десятков. Печально. Надо что-то делать, ибо под лежачь камень вода не течёт. Вот бы сюда такого подвижника как В.С.Мартышин и его соратники, да такую вот школьную программу – глядишь и ожила бы школа, и потянулись бы сюда, в Верколу, повзрослевшие внуки земляков Абрамова и новые поселенцы с детьми. Иначе ведь совсем захиреет эта деревня, оставшись в памяти лишь как литературное название Пекашино.

Архангельск – Ярославль – Ростов Великий – Борисоглебск - Архангельск    

Вверх

Комментариев: