Какой-то глуповатой амбициозностью и безвкусицей напыщенности сразу покоробило название: «Химеры русского патриотизма» (статья Яны Сафроновой  в журнале "Сибирские огни" №08,  2020 - прим. ред). Даже перепроверила – не упускаю ли какое неведомое мне значение слова. Нет: химеры как были, так остались – либо фантастическими чудовищами (монстрами), либо неосуществимыми причудливыми идеями. Следовательно, завлекая на тему, в эссе до меня пообещали донести информацию либо о монстрах русского патриотизма (вероятно, есть такие поэты), либо о неосуществимо-причудливых его идеях (мысли о чём просто не могли не сопровождаться извлекаемой из памяти траурной музыкой).

Тут же смутил предваряющий тему отсыл автора к избранным эпиграфом и дОлжном раскрыть дух и смысл статьи критического содержания, строкам Островского: «Только два сорта и есть, податься некуда: либо патриот своего отечества, либо мерзавец своей жизни», но подумалось, что осваивающие тему русского патриотизма монстры наверняка предпочтительнее указанного им второго сорта – «мерзавцев своей жизни».

Желание увидеть сопоставление патриотов из монстров с мерзавцами стало просто непреодолимым, хоть мысль об упускаемых критиками заработках в сфере броской рекламы мелькнуть-таки успела.

Гранаты одной за другой брошенных затравок эссе явно имели целью заменить непечатные слова автора, почему взорвались не громче пустых хлопушек тусующейся в моём подъезде на 1 января молодёжи. Не помешав погрузиться в чтение, с началом которого загрустила – ибо послышался неумолимо критикующий закручено-затянутость - сложно-таких-сяких – предложений, голос брата. Заблудившись в густо сдобренных запятыми и тире - подобных же - Яны Сафроновой, я мысленно винилась перед своими и её читателями, с трудом улавливая навороты перечисляемой автором информации. Особенно зацепили слова о «заплетении кудрявых речей» - правда соотносились они почему-то с самим текстом эссе.

Что не удивительно – хлёстко обозначив и подстегнув центральную претензию темы, автор явно не торопилась приступать к её доказательной аргументации. Вынудив для начала закружиться в странном омуте ей одной ведомых воспоминаний о неком, растревожившим юную душу, семинаре - с осуждением ею безымённого «старшего мастера» и неведомо какой книги неведомо какого именинника. Когда определить, права ли Яна, практически невозможно – ибо не из чего. Видимо, предполагается, что быть неправой она не могла по определению – тем более, что трагедийное не пополнение участниками семинара признаваемого начинающим критиком пробела в знаниях о «традиции» осталось сиять её путеводной звездой, что почему-то «помаргивала маячком вдали». Вообще-то, звёзд вблизи я никогда не наблюдала, а «помаргивают» (а кому-то и подмигивают) обычно огни маяков, а не сами башни – ну да ладно… Тем более что Яна решила поискать маячки «в патриотической» литературе никак не подмигивающих ей современных русских поэтов. Что страшновато и непродуктивно для ожидаемо-грядущих отступных дивидендов без упоминания навязшей в умах и зубах круга её сторонников жвачки претензий. Почему, послушно заступая следы Сусанина в литературе, я машинально зафиксировала: патриотизм, либерализм, распределение ярлыков между журналами, союзами, плач по молодым и давно набившему оскомину якобы «литературному скандалу», о якобы жёсткой позиции СПР с патриотами, которым «есть что терять», о «духовных завещаниях», борьбе, «повышаемом градусе противостояния» (что относится скорее к нарастающей ноте истерии самой статьи), раз, и второй! – о количестве членов Союза, о сайтах, субкультуре, премиях и т.д., и т.п., - включая собственные горести девушки. Всё – с сокрытием по каким-то причинам автором анализа хлёстко перечисляемых ею выводов и умозаключений.  Две с половиной страницы размазанной по страницам «каши-малаши», 2 из которых – банальная подводка читателей к замочной скважине той самой дверцы в ущемлённом самолюбии автора, за которой - сцена для бенефиса ранее обиженной ведущей колонки РП, а ныне – вознёсшейся и способной уесть всех обидчиков, редакторши ажинно отдела критики.

Всё перечисленное (читайте – перепетое) Яной, я уже читала в десятке иных – более информативных, глубоких и интересных статей профессиональных литераторов СПР, почему из начинающего сопротивляться потоку суесловия мозга поплавком спасительного юмора вынырнула одна из любимых, но мало кому знакомых, русских пословиц: «Один к одному – что седун по @овну» (ну, это когда уходящие в поля члены семьи оставляли ёрзать на печи немощного, кому без чужой помощи до уборной не добраться, - понимаете?).

Яна никак не объясняет, какого свойства и качества (есть же разница?) те её «маячки» «в потоке рукописей то и дело вспыхивают» как знаки принадлежности авторов к «своим», почему рАвно им редакторами публикуются авторы того самого потока рукописей, где маячков не узрела, и по каким критериям поэтов без «маячков» она для сайтов РП и ДЛ «своими» не считает. Почему? - Да потому что это не статья автора о литературе, - а жалоба обиженной критикессы о себе вне ранее обжито-уютной для неё лично системы. Потому что пишет она не для читателей, а для тех самых сайтов редакторов и возмутительно более её значимых литераторов, кого упоминает поимённо, и кто о её обидах наслышан, но до сих пор не проникся погладить по головке.  Проникнуться сподвигая!

В неловких оправданиях (напоминание) своего былого пребывания среди охаиваемых нынче «своих», жалобно-мстительной ноткой автора явно проявилась сама причина выбора темы данного эссе: личной, другими недооценённости.  Горечи - равной «своим» - глобального непризнания. Завидуя и раздражаясь, вытеснившими из окаёма её интересов поэзию, прозу и публицистику, строками дружелюбных комментариев завсегдатаев сайтов под подборками, полная подозрений, надрывая сердце, Яна хитро-выдумано мучает голову сомнениями о том - «искренняя ли это убежденность и полнота чувств или конъюнктура и стратегия», когда «для хорошо знакомого и близкого» на сайтах «всегда найдется ласковое слово»… А перечислив - в пику грядущему иных поруганию - поэтов из любимчиков, далеко не простодушно позволяет нам самостоятельно домыслить причины означенного их «не участия в активной деятельности порталов, дружественных Союзу».

Заявляя о замкнутости литературного пространства в берега озера и якобы выпадении из взаимодействия с литераторами читателей, в облюбованном ею лозунговом стиле изложения, Яна стабильно не представляет никаких тому доказательств. А подтвердив наконец обещание повести речь о «патриотических штампах» «нескончаемой вереницы рукописей» обещает представить (обратите внимание - не проскальзывающие в подборках недостатки) напичканность теми штампами (клише) каждой из них.

 Преодолев справедливое возмущение склоняющегося к протестной акции падения в сон организма, я таки сделала очередной рывок к укрываемым где-то монстрам русского патриотизма (и «мерзавцам своей жизни», естественно), но заблудилась в энциклопедических знаниях девушки о русских деревьях. Среди которых, как ни старалась – ни чудовищ, ни неосуществимо-причудливых идей русского патриотизма так и не обнаружила. Ну если не считать чудовищным личное раздражение автора якобы пренебрежением поэтами проблемы увековечивания иных – помимо берёзы – деревьев.

Понятие штампа (о патриотических из которых автор пугала повести речь), не умещаясь в воспалённом сознании Яны, распростёрлось далеко за его пределы. Так, считая штампом «иву плакучую» (что вообще-то даже не образ, а один из видов ив), она уже и в строчном вопросе Сергея Бударина о том, почему же та ива плачет, - отказывает. И стихотворения Василия Попова с упоминанием ползущего по коре сосны шершавой муравья не приемлет потому, что тот же автор, помимо как о муравье (в ином стихотворении и иным размером), писал о залезшем на берёзу бурундуке. Многообразие наблюдений поэтов за явлениями в природе горожанке Яне кажется возмутительным. Как и их любовь к белоствольным. Определив виновницей якобы позволяющей обвиняемым в рубрике «Энциклопедия русских деревьев» поэтам «выйти на более высокую патриотическую ноту» - саму берёзу, и приведя примеры прекрасных на самом деле (не с её точки зрения) стихов Николая Беседина и Леонида Петухова, - на основании лично выведенного правила о любом упоминании сего дерева - как волшебном «рецепте» патриотической ноты достижения, - ни мало не смущаясь, о самом написании стихов тем и другим автором, девушка заявляет: «Словом, в эту игру можно играть еще долго». Сама почему-то сыграть не способная. Более того – в отсутствии приведения штампов образов, по сути доказывающая, что само слово «берёза» для неё той красной тряпкой штампа и является. И уж конечно, не приводя никаких доказательств того, что подборки указанных авторов штампами напичканы.

 Заявляя об использовании поэтами образа берёз, как рецепте приготовления духовной пищи (стихов – в её интерпретации), критик проявляет своё невежество – ибо путает причину и следствие. Потому как духовная пища – то, что обеспечивает духовную (предшествующую стихосложению) деятельность, а не её итог. Духовная пища – это и сам нажитый духовный опыт каждого конкретного человека, и тот самый – соответствующий времени и ситуации, основанный на познании, наблюдениях, впечатлениях, мыслях, эмоциях, озарениях и прочем, - настрой (вдохновение!) поэта, что позволяет преобразовывать его уже в творческую деятельность, итогом чего как раз и является рождение произведений.

Чтение (в т.ч. стихов перечисленных поэтов) – тоже духовная пища, что могла бы пополнить духовный опыт девушки, умей она не глотать, а вкушать стихи, не превалируй в ней клиповость мышления, что не обеспечила предшествующей критическим выводам духовной деятельности юной брюзги.

Самое печальное в том, что, не имея достаточного багажа собственного жизненного и духовного опыта, искреннего интереса к предмету исследования, доброты, любознательности, работы души, объективности, Яна огульно примеряет на других своё собственное предвзятое бездушие и искажённое мировосприятие. Запутавшись в том, какую тему раскрывает, на каждого упомянувшего берёзку ли иву поэта она искусственно натягивает свои незрелые представления об обязательном подражании обвиняемых Есенину. Кровожадно усиливая впечатление собственного же монстра воображения картинкой используемого теми для письма «туповатого грифеля» (не по подобию ли того, каким своё эссе калякала?). Хоть если вспомнить о штампах – так, на то они и штампы, что – на слуху, и применять их может даже ни разу Есенина не читавший. Не объясняет Яна и того, почему в качестве образца якобы подражания поэтов и её им упрёков она выбрала именно Есенина (что тоже является своего рода штампом) - будто никто более о природе и берёзах не писал…

При всём своём скептицизме, автор твёрдо (как в умолчаниях о семинаре, трусоватости обсудить действительно зашкаливающих в патетике поэтов, упредительно-хвалебном упоминании В. Лютого) блюдёт границы, за которые заходить – себе дороже. В связи с чем абсолютно не раздражается шумом берёз и падением листвы Николая Рубцова, а в достаточно обыденной строфе великолепного поэта Николая Тряпкина, разбавляя её собственного умозаключения интерпретацией, слащаво нахваливает берёзовые рощи, как место, «куда всегда можно вернуться и почувствовать себя настоящим человеком» (странно, я почему-то в любом времени и любом крае всегда себя настоящей чувствую). Вот уж - банальнее не скажешь и штампа не выберешь! Этими, абсолютно неубедительными примерами и корявыми обоснованиями, Сафронова противопоставляет берёзы послушно почитаемых ею классиков - якобы «костылям» тех берёз у ею оговариваемых. При этом, в подготовке выкрутиться, заблаговременно предупреждает всех о том, что – конечно же, её обязательно обвинят в употреблении «вырванных из контекста цитат» (чует кошка, чьё мясо съела!). Хоть по факту - обвинить её можно в бОльшем: в сугубо предвзятой выборке для статьи примеров выгодных для избранной концепции строф, множества каковых – аки штампов - автор не только не нашла в якобы набитых ими рукописях критикуемых, а (как отметил в ФБ А. Полубота) целенаправлено изыскивала даже в подборках пятилетней давности предвзято же выбранных для глумления поэтов. 

Её заявление о том, что «Растительная тематика не допускает вариативности: другими деревьями процитированные поэты в своих подборках почему-то вдохновиться не могут...», как минимум – лицемерно. Может ли она опровергнуть ту названную целенаправленность выбора цитат своим глубоким - во всём разнообразии категорий тематики - знанием творчества каждого из упоминаемых в эссе авторов? Хотя бы того же, отметившего следующее, Алексея: «Ну а уж мои стихотворения читать ей было недосуг, проще выловить несколько образов, связанных с берёзами и подогнать их под «концепцию» …У меня, как у поэта, родившегося на Севере, преобладают сосны, ели. Встречается и лиственница» … – Конечно же - нет, Яне сие без надобности. И знай бы – сокрыла - концепции ради. Как – с учётом того, что отсутствие стихов о разных деревьях в окученных ею подборках не говорит об их отсутствии в творчестве поэтов в целом - намеренно исказила то самое положение дел с «вариативностью растительной тематики» как в поэзии критикуемых, так и в литературе в общем.

Кстати, притянутые в качестве ответчиков по вопросу русского патриотизма, поэты, записаны таковыми лично судиёй, - сами себя в качестве патриотов не рекламируя. Как, оставшись необоснованной и нераскрытой темой, смакуемая Яной «игра», существует только в её воображении - как в заданных ею себе рамках целесообразности или отсутствия таковой в стихах берёз упоминания. Где рассуждение автора эссе о живительном соке берёзы или выход людей к берёзовым рощам – приветствуется, а вот касание щекой «берёзки белой» или пожелание «не меркнуть свету» в строфах гражданской лирики – не только (видимо, по причине упоминания цвета и света) не понимаемо, но становится основанием как скептицизма, не признаваемого критикессой искреннего вдохновения поэтов, так и их ею лично – как якобы «химер русского патриотизма» - оскорбления. В чём напрочь отсутствует какая-либо адекватность или сама культура только вылупившейся из яйца детства и института культуры юной барышни.

Странно, что своё скептическое отношением к штампам, Яна не распространяет на явление миру своего образа. Обе фотографии аватарок – постановочные: лицо в пол оборота (всегда более выгодной левой стороной), взгляд в сторону (вправо и вверх); в зависимости от фона - букет полевых цветов либо сумочка. Не озорные глаза или живое движение, не рожки хвостиков или косички, не белозубая улыбка или дразняще-высунутый язык, не веточка для обмахивания и не рюкзак через плечо – костыли штампов заданного рецепта задумано-одухотворённого образа «русской красавицы». Хоть (применительно к философии автора) ни у кого из классически русских красавиц распущенные волосы и цветы не выступают в качестве подобного идеологического костыля, – тем более, к мужской позе натуры. Ведь: «гармоничный образ всегда обоснован, неслучаен и не разнимаем, а когда он всего лишь фрагмент рецепта – это всегда видно».

В понимании того, что немалый отрезок моей жизни может превратиться в бесцельно прожитый, тема «Конкурса к 75-летию Победы» просматривалась вскользь. Заметила, что аналогично же вскользь здесь разбирается содержание текстов, язык, и то главное, что является раздражителем большинства «розовых бантиков» и «кружевных трусиков» – непонятная и не принимаемая ими якобы «патетика». Девочка, что не дошла в понимании до «расшифровки» слова «изнанка» и близко не представляющая реалий вмерзания предметов ли тел в наст (где бы ей его видеть?), рассуждала о том, стоило ли состоявшимся до её рождения литераторам облекать их «политические взгляды» в поэтическую форму. В свою собственную – разнузданного критиканства - облекая.  Нимало не церемонясь, новоявленный начальник в литературе упивалась возможностью хамского навешивания ярлыков «бессодержательности», «неряшливости» и «низкопробности» с площадки словоблудия своего необъективно-неадекватного, необоснованного, неряшливого и низкопробно-бредового текста. Естественно, не случайно выбрав в жертвы тех, с кем – одновременно с большей статусностью - пришло время и возможность более весомо поквитаться.

С юношеской безапелляционностью редактор отдела солидного журнала по факту делала выводы о творчестве авторов - как о потугах ими чего-то кому-то доказывания. Едва из пелёнок, но уже нимало не веря в ту самую составляющую их душ, что не вымучивает, а рождает патриотическую составляющую (пусть не всегда удачных) образов стихотворений. Выдавая свои куцие домыслы зазнайки и скептика - за истину. Не это ли (фактически перекликаясь с А. Полубота) отметил под статьёй и её Учитель – мудрый Александр Бобров: «То есть ты хочешь сказать, что худшие стихи, какие только есть в России – в «Российском писателе» и в «Дне литературы», которые ровным счётом ничего из себя не представляют, но хватаются за спасательный круг патриотизма и выплывают к читателю? Я думаю, что ты ещё не разучилась читать и знаешь, что в каком-нибудь «Новом мире» стихи – ещё хуже, но у тебя – «концепция»... Некрасивая, тем более, что ты сама, кажется, дебютировала на этих сайтах? И потом – что плохого априори в таком пафосе, в такой позиции? Ты почитай что-то о психологии творчества. Неужели ты думаешь, что все банальные и неудачные строки обусловлены лицемерием и заведомым посылом. Нет, порой и благие порывы оборачиваются неудачами…Но отправные точки – осмеянию не подлежат».

Учитель дал недоучке ещё один урок, но: ни человечности, ни патриотизму в институтах научить невозможно, лучшие качества произрастают или нет - из детства, прививаются или нет – родителями, подпитываются – любовью. К людям, Родине, земле. К тем самым (белым-таки и светлым!) берёзам. Но что значит мнение Мастера там, где, «не нюхавшую жизни», самовлюблённую карьеристку уже приветил ранее патриотический журнал?! Что, кстати, так же опровергает её умозаключения о «генеральной линии» перечисленных в эссе журналов, организаций и мероприятий», что якобы «всегда одна и хорошо просматривается». Уже не просматривается, однако. Равно, как не просматривается истины в иных закостенелых представлениях не гибкого умом автора.

Используя запрещённые среди порядочных людей приёмы, для обоснования своих теорий Сафронова выуживала порой действительно не самые качественные стихи, что – судя по отзывам на статью и ответную – Валентины Ерофеевой - у глуповатых или невнимательных к существу тем читателей создали впечатление якобы правоты Яной поведанного. Но! Кто из перечисленных критикессей поэтов и по каким признакам – чудовища русского патриотизма, я так и не вычислила, и без всякого сожаления «прошагала», не особо задерживаясь, через современно-привитые молодёжи обиды не толерантности осуждаемых девушкой поэтов рубрики «Россия – мессия». Ну переживает Яна Сафронова за унижение либералов возвеличиванием русскими поэтами России, и святой же их в Родину веры, - так бог их двухпроцентной камарильи мажоров и пуд толерантности (спаси Господь «Наш современник») в помощь! Обожающая насыщать свою речь новомодными и иностранными словцами, и очевидно стремящаяся возвыситься за счёт унижения ковыряемых ею поэтов, автор поучительно выдала аж абзац пространного (видно, списанного с конспекта) текста о необходимости сохранения языка и самобытности русской литературы, что – с её либерально-уязвляемой точки зрения – в гипертрофированном виде трансформируется в агрессию и возвеличивание себя за счет унижения» либералов и иностранцев, способствуя преобразованию исторически обоснованной идеи русского почвенничества «в оголтелый квасной патриотизм».

Видимо, тема не толерантной решимости поэтических образов откровенно не лояльных к либерализму и зарубежным партнёрам,  рубак-поэтов, действительно крайне волнует раздухарившуюся в защите «мира во всём мире» критикессу – сдабривая либералами же выдуманными штампами типа того же «квасного патриотизма» или «чужебесия» возмущение о навешиваемой русскими на «европы-америки» по любому поводу вины, Яна раздражается чёткому разделению публикуемыми на сайтах поэтами мира на врагов и союзников, на чёрное и белое, и осуждает очередной из выявленно-выдуманных ею «затасканный рецепт построения якобы патриотического стихотворения: в начале пнуть америки-европы, а завершить на высокой ноте богоизбранности». Не приводя достаточного для таких выводов количества примеров. Ну явно в её мировосприятии патриотизм заключался бы в обратном: без всякой богоизбранности покорно принимать той «америки-европы» пинки и беззубо толерантно улыбаться. Ведь даже используемую кем-то тему религии с высоты своего кресла она считает теперь вправе причислять к «бытовым присказкам», «обязательному причитанию», якобы «не имеющим ничего общего с настоящим духовным чувством», а - «всего лишь одной из составляющих современного усредненного «патриотического» стиха». Много на себя (в переводе на толерантный) дитятко берёт?! Так видимо сколько мы своим молчанием ей позволили! Для весомости обоснования личной политической составляющей, автор препарирует-таки строфы на актуальность, рифмы, звуки и прочие недостатки стихотворений, запамятовав, что посылом написания эссе явилось не качество стихосложения поэтов, а гораздо более ярко заявленный вызов.

 Помимо потери времени, огорчало одно: вне всякого сомнения, мнящая себя критиком Яна о заложенной мине заявки своей работы забыла ровно в момент перехода на строчку ниже эпиграфа. Потому что при всём копании в не принимаемых её либеральной душой текстах (автор вообще запуталась, критикует качество или содержание), она не делает даже попытки доказать оправданность избранного ею пафосного – походя оскорбляющего очерняемых в эссе поэтов - заголовка. И уж тем более – выбранного эпиграфа. Никаких доказательств того, что выборочные строфы произведений выборочно упомянутых ею авторов содержат причудливые (в чём причудливость?) и неосуществимые (какие конкретно?) идеи русского патриотизма, или – что не угодившие Яне - тематикой ли, качеством ли текстов - авторы могут (по каким критериям?) быть отнесены к монстрам русского патриотизма, коему привержены, -  сомнительного профессионализма критик не представила.

Мне повезло больше других. Да, да – не поверите, но пролистав кучу страниц попытки порки ребёнком избранных, я всё-таки дотянулась до искомой вишенки на торте своих усилий – до вылитой и на меня в «Калейдоскопе драгоценных отзывов» Сафроновой желчи. Наверное, бессмысленно повторяться о пустозвонстве очередного заголовка рубрики, ибо дешёвый эпатаж уже суть критического подхода автора.

А почему - повезло? Да потому что в желании уесть во мне поэта, барышня не нашла ничего лучшего, чем сосредоточиться на зависимости своих посиделок под рукописями и моей отповеди подобным ей «критикам», среди которых - вне всякого сомнения - и сама отметилась. А значит, в том числе - на отповеди ей. Автор эссе просто слямзила, перепечатав, мой обобщающий анализ по итогу обсуждения первой на РП подборки. С наглостью папарацци в литературе и дилетанта в психологии «выявив» по моим «улыбчивым скобочкам», логично-аргументированным ответам и (названной «истерическим капслоком» (эки слова знает!) любви к выделениям в текстах для особо тупых, - мои якобы: «гнев», «обожженное самолюбие» и «нежелание» подобных ей «слышать и слушать». Обрисовав в моём лице «великий образ русского писателя» («заметьте: не я это сказала»), что «сидит и считает положительные и отрицательные комментарии и борется с хейтерами, попивая кофеек…» (да уж, не сильфида я бесплотная). Но почему-то не учитывая, что заветный образ великорусского критика уже её – Яны Сафроновой – заявки, от моего аб-со-лютно ничем не отличается. Потому как там, где я имею хоть какие-то основания для выражения несогласия с гостями своей подборки - Сафронова не только зачитываясь и упиваясь комментариями, как базисом для своих опусов, но и подогревая их градус участием, - психует, критикуя меня именно что за мою нетерпимость к подобно ей пустословящим и хамящим.

Не только признанием нездорового барахтанья в комментариях, но и посредством выбора покарябавших её строф и либеральной любви к редким словечкам, – Яна выявляет своё в них анонимное участие. - «Борется с хейтерами» - пишет обо мне, упоминая строфу о «Жар-птице», в своём эссе критикесса. - «Браво! Хейтерам! Есть работа. Надо раскопать прошлое жар-птицы. Живёт в Воркуте, месте, где свирепствовал ГУЛАГ. Кем работали в таком "милом" месте её предки. Охранниками в лагерях? "1938 год, 10 мая — организован Воркутлаг (Приказ НКВД СССР от 10.05.38 № 090)…"  - читала я не дОлжное с точки зрения Яны оспариваться - под той самой своей подборкой. - Круто?! – Ну прям Дарья Асламова в литературе! Не удивительно, что одной из трёх раздражающих девушку строф оказалась: «Кто волчица, кто орлица, Кто очковая змея. Ну а я парю Жар-птицей К изумленью Бытия». – Извиваться-то – не летать; - как «Жар-птице» не позавидовать?

Гаденько выбрав для статьи один из ничем не обоснованных - некой Евгении - выпадов (а вообще-то обоснованных моей критикой той антисемитизма), критикесса манипулятивно составляет свой текст так – дабы представить в эссе массовость именно негативных под моей подборкой откликов. Какое ей дело до искажения указанной дамой положительного отзыва поэта Л. Берзиной, до поддержавших мою поэзию поэтов с именами, или до того, что за 10 дней до указанного выплеска та же Евгения писала: «Ой, я тоже Наталью Радостеву посмотрела и почитала. Велик народ, рождающий таких поэтэсс! Чем-то напоминает раннюю Марину Цветаеву. И такая же красавица! Даже странно, что главреды литжурналов проходят мимо этого цветника… Восторг переполняет меня. Спасибо, Поэт!» - Никакого! Как нет ей дела до критического разбора той же Евгенией в почитаемой критикессой ЛитРоссии действительно патетических стихов известной поэтессы из явно русских патриотов, кого привести бы в пример – коленки слабоваты.

Очевидной наглостью можно назвать и следующее девушки заявление: «Вот Наталья Радостева публикует типичную для «РП» подборку, в которой сплошь — такие строки»:

Коли ватницей окликнут —
Усмехнусь и отзовусь.
В сердце памятник воздвигнут.
И надписан кровью: «Русь».

Столько выдалось напастей,
Что пора народ свистать.
Я потребую у власти
В паспорт «Русская» вписать!

«Типичную»? - Чем? «Сплошь такие»? – Какие? - Это что – злонамеренный оговор, или последствия небрежности клипового мышления неспособной осилить текст подборки и нацеленной на поддержание искусственно-нахрапистого имиджа критикессы? Редактор отдела критики не узрела в подборке «Крещения», «Папки», «Поутру», «Паука», «Заполярного утра», «Избы», «Причины»? - Где в указанных стихотворениях хоть одна из подобных «На том стою» строк?! Сколько в моём творчестве вообще гражданской лирики с патриотической составляющей – пальцы второй руки Яне для счёта потребуются? – Просто потрясающая нечистоплотность Химеры потерянного поколения, для коей хайп превыше объективности. Уверенна, что Яна Сафронова не читала и сам «Наш современник». Ведь вопреки её антипатриотизму, Станислав Куняев опубликовал присутствующее в обхамлённой ею подборке и действительно патриотического плана: «Осознание». Не ей попало – перегородила бы путь шлагбаумом своего снобистско-либерального скептицизма.

Кстати, хотелось бы знать – против чего конкретно в моих стихах (или в 3-х вырванных из них строфах) данная высокопоставленная критикесса? На каком основании и по каким критериям поместила моё имя под столь претенциозным заглавием? Что её незрелую душу покоробило, если не покоробило даже смакование в столь юном возрасте любовной лирики Игоря Тюленева, что с какого-то рожна со его строками об утреннем чае и сирени тоже попал в список химер? Кто, кстати, только что опять-таки опубликован в «НС» Куняевым, что, видимо, критикессе – не авторитет. Ах, ну да – как читательница упоминаемого в сравнении сайта «Сплетница» (что меня почему-то совсем не удивляет) и под этого поэта подборкой «220 с лишним комментариев» вкусить (поучаствовав?) не пропустила.

Хорошо. Допустим, – это свойство моего характера: дотошность, логичность, склонность анализировать, не толерантность к необъективности (что и самой, и стране пользу принесло) – и что? Каким образом это мешает русскому патриотизму? Или в Янином представлении на амбразуры дзотов и под танки рафинированные девочки и мальчики типа её поклонников на ФБ бросаются? Ни опыта жизни не имеющие, ни на Дальний Восток по призыву Путина не рванувшие – а попы в креслах ведунов на кофейной гуще в журналах пригревшие?

Ну, ладно, - найден новый способ работы над критикой – перепечатка, распространение да смакование комментариев под темами (можно кандидатскую писать), но что такого чудовищного зазнайка разглядела в наших стихах, чтоб позволять себе нас оскорбление?

Может не отвечать – эти несколько качеств никакой должностью и возможностями не замаскируешь. Глубоко копать не пришлось – всё лежит на поверхности. Много ли надо для первой минуты стартовой площадки славы? – Всего-то - растрезвонить миру свою интерпретацию отказа от попытки поступления в Литинститут (а кто сказал, что поступила бы?). В своём самолюбовании Яна, разве что не причмокивая от удовольствия, сама сдаёт себя с потрохами. Одно заявление после бегства с вступительных чего стоит: «забрала документы…, немало шокировав приёмную комиссию (чем горжусь и по сей день) …  почувствовала, что внутри меня ютится мерзкое чувство, ни на чём, впрочем, не обоснованное. Я приходила в школу с курсов и думала: «А вот я писатель, а вы, вы – простые» …

Надо же! Гордиться заваренной да брошенной на плите кашей? Каким-то там «шоком» умудрённых жизнью и опытом людей, что, в дурочки записав, через 2 минуты забыть могли (желающих поступить - только отбиваться успевай!). Может Яна удивится, но это её мерзкое чувство необоснованного превосходства очевидно и явно прёт из неё и сегодня, когда с чего-то уверовала в талант критика персон, Литинститут таки окончивших. – Когда способ компенсировать свои психологические проблемы можно, доказав себе и другим, что тех – штучных! - выпускников «не хужее».

Но озадачимся-таки попыткой понять, какой мостик перекинула критикесса от препарированной мной выше критики – к столь сомнительной теме оттаптывания автора на комментариях. Выдохшись на «лишь некоторых» (предупреждение, что камней за пазухой ещё более чем) «смысловых и формальных штампах» (что же по теме такой раскладки не состоялось?) и собственно-надуманных «типичных приемах» «публикующихся на «Российском писателе» и «Дне литературы» (ну ради упоминания сего вся статья и накручена), «стихослагателей» (эко своих «героев» бредослагатель означила), автор решила увековечить в своём лице психолога и философа. Изумляться, смеяться или крутить пальцем у виска, но - на голубом глазу переумничавшая критикесса заявила, что те - еЁ вИдения - «штампы» и «приёмы» «в совокупности складываются в социальное явление» (!): имеют четко выделенную аудиторию, общественный контекст и свой специфический язык, который воплощается не только в произведениях, но полноценно бытует и в комментариях на сайте «Российского писателя», составляющих отдельное пространство мысли и чувства». – Эко намесила!!

Психиатра без согласия девушки не пригласишь, потому – насколько возможно - просто разберём груду неосмысленного-навороченного автором текста: Некие - из перетёртых Яной - штампы и приёмы существуют не сами по себе, – а в составе тех или иных (разной тематики, эмоциональности и качества ) стихотворений поэтов, которые в свою очередь являются составными частями разных (не идентичных друг другу) подборок стихов, что в свою очередь публикуются на сайтах, куда заглядывают сотни писателей и тысячи читателей, чья психика не поражена вирусом  Яниных (мягко говоря) заморочек. Это - отдельные слова, строчки или строфы, что в социальное явление складываться не могут по определению. Как – к примеру: ни в какое социальное явление не сложились строчки и строфы воспевающих революцию или матерных стихов Есенина и Маяковского; не приобретя по данным критериям никакой чётко выделенной аудитории и самих поэтов той аудиторией не припечатавшие. Как молодым читателям, о коих так якобы заботится Яна, могут понравиться (и нравятся!) критикуемые ею произведения, а в комментарии они вообще могут не заглядывать – ни в какую аудиторию ни себя, ни поэтов не определяя. А если и заглянут – им ли после фёйсбуковских баталий чему-то удивляться?! Нет никаких оснований представлять себе молодёжь наивнее и зеленее, чем беспрецедентно хамящая в эссе Сафронова. Кто сбежит с литературных сайтов, не сбегая с данной «критики»? Нет, вы только почитайте про «левой ногой написанные стихи про березу, кривые вирши про Победу, истерию про гегемонов, туповатый грифель, низкопробность патетики» и прочее!

В теме общественного (социального) контекста автор вообще с лопаткой в песочнице. Познание элементов разграничиваемых девицей аудиторий не подкреплено ни её индивидуальным опытом, ни способностями, ни психологическим складом личности, ни когнитивным стилем автора, ни принятыми образцами толкования явлений в рассматриваемом ею обществе – вырванные из контекста и подборок примеры эссе даже на одной полке с исследованиями не лежали. Тем более, чтобы подтвердить якобы тот «специфичный язык», чья специфичность автором даже не обозначена.

Мало сделать заявление. Тем более в претендующем на критику эссе. Тем более – при претензиях на выявление новых социальных явлений. Надо доказать! Что это за «чё-тко вы-де-лен-ная» «а-у-ди-то-рия»? Выделенная кем и какого разумения? – Зазвездившейся  из едва оперившихся девочкой? Её уязвлённым самолюбием и гордыней? На основании каких критериев якобы чёткости разграниченная? Из каких сотен, тысяч или миллионов определённой? Перед какими оппонентами доказанной? Как, где и кем представленной? Поэтами, что в отдельных строфах своих рукописей порой допускают берёз (или даже штампы с этим словом) упоминание? Поэтами, что в отдельных стихотворениях к неудовольствию Яны не толерантно патриотичны?  Поэтами, что отвечают на её выпады в комментариях? Читателями тех, других и (или) третьих, что – с точки зрения Яны - спать не могут, пока штампов не начитаются? О каких «а-у-ди-ториях» речь? – Не представляю себе заявлений глупее прочитанных!

А если обсудить воплотившийся в данном эссе «специфический язык» самой Сафроновой (где психологам и литераторам материала на кандидатскую)? Или её аудиторию (коллег и читателей) такого социального явления, как - демонстрируемой девушкой - агрессивной нечистоплотности? А давайте! По 2-м постам выложенного на ФБ эссе и одном – там же – ответно-открытого письма Валентины Ерофеевой… Где, игнорируя призыв к диалогу безгранично доброго и благородного Григория Исааковича, Химера Критикессы куражится над текстом обращения, пожиная комплиментарность тех, чьего уровня похвал только и достойна. На моей памяти - не первый пример итога зацеловывания подбрасываемых к небу дитяток. Перенянчились с девочкой, за звёздочку зацепилась.

Начхав на Янину критику своей нетерпимости, продолжу свою линию поведения и подсчётов. Итак: При чёртовой туче «друзей» страницы, 2 поста об эссе Яны в ФБ поддержали 94 человека (в среднем – 47 каждый), пост о статье на ДЛ – 26. Итого – 120 одобряшек. Перепостивших – ни одного. У нас я Яной 243 общих друга из литераторов. Из них её поддержавших - трое (1, 25%), - и не это ли та самая Критикессы аудитория?

О количестве поплакали, переходим к качеству.  Кто-то мог бы заступится, уверяя, что Яна критиковала поэзию, но – нет: Она критиковала личности. Целью критикессы было, унизив редакторов и поэтов с именами, возвыситься за их счёт, добившись признаваемо фееричным финала. Такого ли? (по примеру Яны, читаем комментарии уже под её рукописями):

Дмитрий Белялов-Ушенин: «Это ещё очень мягко написано! Гнать их...»;
Дмитрий Белялов: «-Ушенин Наффффффталин! Ещё статью бы - там много мертвечины. Спускаться в подвал и дустом...»;
Василий Нацентов: «Вот, Яна, и ты добралась до этого!»
Дмитрий Филиппов: «Огонь) смотри, сейчас разрушаешься со всеми! Квасные патриоты злопамятны»;
Иван Коротков: «О каком профессионализме может идти речь в Союзе, где награждать уже стали целые города и заодно всех местных графоманов, только чтобы продолжать ездить по городам и весям, изображая кипучую деятельность», «Что симптоматично: критикуемые стихи молодых на уровень выше всех других. В них хоть что-то есть. Но ближе к середине статьи настоящий ад, конечно, литературный!», «Главное, что в нашем поколении есть такие люди, как ты, которые могут посмотреть на весь этот балаган и выдать им диагноз»;
Арсений Гончуков: «какой ад! отличная статья, кто-то должен указывать на сумасшедших победобесов и полную патологию»;
Олег Демидов: «в какую же зловонную кучу ты метнула свою статью!.. Кругом у них война, окопы, ватники и либералы -- смешно же. Одни химеры борются с другими. Никто о литературе не говорит, только Душа, Совесть, Родина и другие важные понятия, которы они просто-таки замызгивают своей откровенно глупой деятельностью. Выходи из этого бедлама»;
Аня Жучкова: «Выбирайся из гетто. Мы тебя ждём!», «Когда погрызешь всех в своём райском уголке, приходи уже к нам, в дикую прерию. Заждались»;
Григорий Шувалов: «твоя капитализация как критика растет… в современной РФ все так и устроено, литературой занимаются люди, которых литература не интересует…», «Печально, что наши пенсионеры думают только о деньгах, … люди давно уже выпали из реальности, … Добро пожаловать в клуб мажоров от литературы )))», «надо было назвать статью "Химеры советского патриотизма" и все бы встало на свои места»; «мне не хватило разбора стихотворений Александра Боброва»…

Того Александра Боброва, что и здесь не промолчал: «Кстати, и мнимый «скандал» с молодыми ты не так подала. Что с памятью? Помню, в Таллине, когда туда переехал Самойлов, я попал в компанию местных русскоязычных поэтов, которые сразу скучковались вокруг Додика. Они ему подливали, он сидел, как король на именинах. И вдруг спросил: «А что из себя представляет имярек?». И Штейн скривился: «Русская тягомотина: слёзы-берёзы». Что-то мне вспомнилась эта сценка, после которой я ушёл из таллинской компании… Вот и читатели - достойны статьи. Вывод какого-то Ушенина из Берлина заушательский: "Гнать их!". Кого их? Куда гнать? А не пошёл бы он сам по штрассе..."

Да ужжж, в таких аудиториях да при таких оценках мастеров люди чести ранее стрелялись, думаю.

Но – возвращаясь к теме аудиторий – я-то в комментариях чьей была, под теми постами «мажоров» «прерии» отшлёпав? Рассыпав соломенный домик «социального явления» дилетанта Сафроновой…

Конечно, не долго ждать – порадуются «шуваловы»: Будут,… конечно, будут ещё и «разборы» на сегодня в эссе не вместившихся, и того же В. Лютого с А. Бобровым, кого лишь до времени (как недавно - ныне упомянутых) трогать не рискует. – Крылышки-то ра-а-стут, высОты всё выше! Пока Александр Бобров отмечает: «Любопытное прочтение и приглашение.... Они тебя, Яна, ждут на просторы, где царит ненавистник Рубцова - Новиков, скучный филолог Аствацатуров и непонятный Сенчин. Каждый называет свой круг имён, как пароль, «вызывающий ужас». Видели в старом фильме: «У вас продаётся славянский шкаф?». «Шкаф продан…». Да, славянский шкаф и мир – проданы… «Осталась кровать – с тумбочкой». На этой кровати помещается вся характерная, «вольная» проза… Вырывайся, Яна, из гетто на волю…" – Критикесса уже не только редактор (диверсант?) отдела патриотического ранее журнала, но – «научный сотрудник в АНО «Культурный центр им. Викулова»» (Спаси, Господь, и журнал, и центр!), а графоман Иван Коротков – шеф-редактор «Литературной России» (В 2 дня после последней охаивающей СПР статьи из штанишек обозревателя в новое кресло впрыгнул).

«… Боюсь, она свой выбор сделала. Да и, к сожалению, по её уверенным суждениям в статье видно, что у этого человека есть ощущеие, будто она в литературе разбирается. Тогда как суждения довольно убоги и примитивны: ни чувства образа, ни элементарного знания истории, ни литературных тонкостей здесь нет. Есть лишь набор фамилий, за которые прячется, выдавая поверхность суждений за знания и умение анализировать…, надежды Григория Исааковича на то, что эта самоуверенная госпожа примет участие в нашем обсуждении её пасквиля, окажутся тщетными…», пишет на ДЛ Андрей Константинов. «Да, до уровня многих из тех, чьи строчки г-жа Сафронова изволила себе эклектически прокомментировать "на равных", особенно до Николая Беседина и Григория Блехмана ей так далеко, что даже смешно обсуждать. Поэтому сама статейка получилась дилетантски убогой. Что ни фраза, то примитив. Когда-то "Сибирские огни" был уважаемым журналом. Удивляюсь, как туда попал этот бред», - считает Николай Стариков.

Согласна. Не увидела в данном «произведении» автора ничего, что отличало бы её тон и поверхностный примитивизм от данных ею объектам критики характеристик, тем более, что с бесспорным талантом и милым характером на сайтах не закрывают. Уровень качества её критики аналогичен уровню графомании в поэзии. Уровень её обсуждения ничем не превосходнее уровня ею обсуждаемых. Присущи и упоминаемая в примерах разухабистость в суждениях, и барабанный бой запала, и плохое владение языком, о чём можно бы отдельно, но для начала достанет хоть того же заданного в беседе с А. Казинцевым вопроса: «Каковы основные черты и особенности этого поколения? Чем названные авторы отличаются от условного течения «нового реализма»?» - Никто ничего не заметил? - «Авторы» могут отличаться от «течения»? Я уже молчу про любовь озабоченной русским патриотизмом девушки к вкраплению в свою речь редактора отдела критики традиционно-почвеннического журнала заморских и современно-новомодных словечек: кап слок (раздельно, Ян, пишется), хейтеры, генерация и прочих… Или о том, что предложение писать «внутри меня ютится мерзкое чувство, ни на чём, впрочем, не обоснованное» - безграмотно; грамотно было бы: «ни на чём…не основанное» или «ничем не обоснованное». Пока не буду трогать критику книг, хоть уже было весело читать про якобы не раскрытие автором общения с депутатом (интересно, видела ли Яна хоть одного в глаза, с Карабасом-Барабасом не путая, и не только…

Сафронова даже не подозревает, что критика сочетает в себе черты нескольких других видов творческий интеллектуальной и эстетической деятельности. Не позитивность, полярность, объективность, фактичность, широта – сплошная рефлексия, развязность, самолюбование, самоупоение, явление нетерпимости и презрения к авторам с собственным над ними чувством превосходства, - суть её рукописи. Но. Кому надо – на сайты придёт. И почитает стихи авторов без костылей Яниных подводок. И сделает свои собственные выводы, как уже составил своё мнение о моих стихах один из встретившихся под её постом комментаторов, - Яны объективнее.

Данное эссе, особенно при подведении итогов излагаемого, очевидно отличает спутанность сознания автора и поиск выхода её клокочущего негодованием и уязвлённого недостаточностью признания теми, с кем бы хотелось чувствовать себя равной, самолюбия. Да – автор хочет быть своей в среде тех, кого оговорила. А не того – одного – процента своей аудитории. Потому, не торопясь раскланиваться, аплодисменты почитателей своего уровня пока пожинает молча – не поддерживая и не опровергая ни одного из слов. Как когда-то надолго ушёл в полутень пообещавший было вывести на улицы миллионы Навальный. Что, подсуетившись прилепиться к назначенному - из критиков власти на должность - губернатору Белых и пошугивая Кремль, по сути надеялся на похожее и его же умасливание – должностёнку какую. Не признается, но явно ждёт отступных дивидендов своеобразного шантажа и Яна. Более явного признания. Более явного продвижения. Желательно – пред её «словом» и возможностями априори тре-пе-тания!) Чего лично от меня не увидит. Чего не могу обещать о неучастии в Яниной игре, в которую «можно играть еще долго».

В своё время автор пришла к выводу, что Литинститут не научит её ничему, кроме как «любить себя ни за что» и гордо перенесла документы в институт культуры. Но характер определяет не образование, а – природа, - потому Яна Сафронова вполне благополучно – с удовольствием и ничтоже сумнящеся – в той же неистребимой и пестуемой гордыни - продолжает любить себя до самозабвения. Не видя ни бревна в своём глазу, ни собственной безответственности, ни наносимого Литературе вреда. Не отдавая отчёта, что так любимая, осёдланная и пришпоренная ею Литература – вдохновись она какими патриотическими идеями и рвани из тёплого кресла в жизнь – в её лице ничего бы не потеряла.

Не все из упомянутых поэтов мне знакомы, но читая автора и вспоминая секретаршу из «Служебного романа», решила: «Значит хорошие сапоги. Надо брать». Читать то бишь.

Кстати, ёрничая по поводу письма на ДЛ и не предъявления ей доказательств того, что процитированные в эссе стихи "обоснованно хороши", как и заявляя, что: "Без аргументов в пользу качества текстов — это не полемика, а литературная разборка" - Яна фактически подтверждает свою в эссе разборку со мной. Потому как ни одной строчки из трёх упомянутых строф моего (из лучших!) стихотворения она не разобрала. А обоснования пожелай - можно было лицезреть в комментариях состоявшихся поэтов, что как раз Критикесса изначально и не оспорила.

Замах Яны Сафроновой с Химерами был сильнее удара. «Смешались в кучу кони, люди» - а химер русского патриотизма так днём с огнём и не нашлось. Как не было найдено и «мерзавцев своей жизни» по Островскому, что оказался вообще сбоку припёкой. Хоть, нет… - как там по тексту? - «Только два сорта и есть, податься некуда: либо патриот своего отечества, либо мерзавец своей жизни.» … Ну чтож… Выразив наимерзейшее отношение к поэтам русского патриотизма, автор определила - с каким сортом соотносит себя. Спорить не буду.

Вверх

Комментариев: