Казачий дух!

В тебе ищу опору,

Источник сил сторонников добра.

Я сердцем вижу,

Что еще не скоро

Придет в Россию

Мирная пора.

Сквозь нас теперь

Проходит ПОРУБЕЖЬЕ!

Судьба Отчизны

Требует опять

Пред вечным злом,

Воинственным, как прежде,

Неодолимой силою стоять!

Но не только звон кольчуги слышим в прямой и открытой речи поэта. Он, размышляя о судьбе родной страны и характере ее народа, приходит к простому и ясному пониманию неповторимого склада русской души, предлагает собственную, личным жизненным опытом подтвержденную трактовку ее "загадочности":

И пажити – природная основа

Прекрасного в характере людей.

Поэт уважает и несет с достоинством в себе и своем творчестве собственную судьбу, свою родовую биографию.

Заглавная в книге небольшая поэма "Дорога к Дону" – приветствие и поклон малой родине, где все мило и соразмерно строю и ладу души автора: "Я часть твоих солончаков И пахарей твоих: Донских, днепровских казаков – Насельников степных".

Книга тематически полнозвучна: раздумья о смысле жизни и тревога времени; осознание ответственности и нравственный кодекс современника; постижение ментальности народа и забота о сохранности народных ценностей духовных; восхищение родной природой и боль душевная "о погибели земли русской"; этика творчества и горячие порывы темпераментной, живой натуры, любовная лирика.

По устоям православия, по добротолюбию выверены строки латынинской лирики – и лучшие уроки русской поэтической традиции усвоены им органично: Есенин и Гумилев, Павел Васильев и Рубцов, Твардовский и Юрий Кузнецов...

Русская классика Х I Х века – также стихия, родная для поэта: Пушкин, Фет, Некрасов, Бунин. Стих пластичен, мелодичен, тонко озвучен:

И так обманчиво сквозь стекла,

Теплом унесшимся дразня,

Текут из солнечного сопла

Лучи нежаркого огня...

И при всей прямоте и принципиальности лирического разговора поэт умеет деликатно коснуться темы в насущном для нынешнего дня разговоре об этике творчества ("Купалось солнце в небесах"). Цель и задача поэта, по слову Валерия Латынина, высока:

Долго думать и долго молиться

О любимом, желанном, святом.

Опора его творчества, в основе, на народную традицию несомненна и очевидна: "Народ – соавтор книг моих, А я – судьбы его сказитель" – удостоверяет он. Желая припасть к корням своим, чтобы восстановить силы и душевное равновесие, необходимые творцу, отправляется поэт к землякам-казакам, на Дон. Но с горечью замечает, что "Острые осколки окаянства Долетают из Москвы сюда". Его сердце ранят картины нынешней разрухи и упадка – и, выполняя долг, он обращается к землякам, желая донести до их сознания горькую истину:

Редеет русский бастион

Уже не первый год.

За миллионом миллион

В родную твердь идет.

...............................................

И стаи душ, как стаи птиц,

Летят на небеса.

Поэтическая судьба – всегда миссионерство, и поэт взывает к исторической гордости нации, приглашая ее к соратничеству:

На Россию, как на труп, со всех сторон

Устремились орды пуганых ворон.

Расхрабрили их не голод, не нужда –

Наше пьянство, разобщенность и вражда.

Гей вы, молодцы – потомки Ермака!

Не наскучило валять вам дурака?

Поглядите, кто там Родину кроит

По живому и по камням древних плит!

Чувствовать и думать сегодня иначе не может уроженец донской станицы, офицер русской армии, полковник запаса, поэт.

Лирический герой Латынина похож на автора, как родной брат. И мы уже любим его, его судьбу, его родину. А пафос его убеждений – страстная проповедь единения в "Дороге к Дону" – близок родственным душам:

Довольно рабской нищеты,

Новоордынского разбоя!

Довольно участи изгоя!

Сомкнем славянские щиты!

Так и бывает с настоящими поэтами: результат творческого освоения автором мира – бесценный урок для нации.

Но сегодня у меня на столе – издание новой книги Валерия Латынина – "Вестовой сквозь века". Я получила этот томик стихов от автора в дар. Достойная скромность оформления, высокая культура издания прекрасно c оотносятся здесь с высотой содержания этой книги стихов и переводов. В ней отразился жизненный и духовный его опыт последнего десятилетия.

В книге шесть разделов – "Говорящие корни", "Каиново время", "Славянский камень", "На земле и в небесах", "Возвращение в юность", "Перекличка близких душ" (переводы) – и такая композиция обеспечивает ей разносторонность содержания, широкий тематический охват.

Раздел "Возвращение в юность" – поклон юношеской дружбе и любви, благодарный поклон местам и людям – верным сопутникам беззаботных еще дней. Тем, кто согревал и воспитывал юную душу.

Раздел "На земле и в небесах" ведет нас по маршрутам судьбы самого Валерия Латынина – и дарит целую галерею запоминающихся образов: русские моряки, рыцари Андреевского флага, беженцы из России, разбросанные по миру казаки – потомки беженцев; также отклики на события и впечатления повседневной жизни ("Рождество", "Февральский снегопад", "О счастье", "Чемпионский дух", "Кактусы", "Юбилей"; стихи памяти друзей: Юрия Стаднюка, Владимира Фирсова).

"Перекличка близких душ" – художественные переводы. Здесь видим, что переводчик глубоко вживается в материал – и частица его души всегда ощущается в переведенном им тексте иноязычного поэта, сообщая непосредственность художественного решения темы.

Автор много ездит по миру. Время жизненной и творческой зрелости открывает ему новые возможности для постижения причин и связей как в современности, так и в историческом контексте времени. Возмужавший талант приглашает читателя на новую высоту обобщений и осмыслений: расширена география лирического поиска, углубился интерес к мировой истории, четче стали психологические мотивировки характеров героев. Лирический герой Валерия Латынина снова в дороге. Эта дорога – в новые дали земные, и в глубины времен, и в тайны души человеческой.

Украина и Индия, Сербия и Египет, Кавказ и Иерусалим, Молдавия и Черногория, Казахстан и Болгария...

Понимая, сколь неразрывно сплетены корни и ветви событий и явлений в истории человечества, поэт открывает для себя и читателя сокровенные связи и скрепы, поводы и причины для старых горьких ошибок и новых взлетов духа...

И хотя пристальный интерес Валерия Латынина к истории общеизвестен, глубина проникновения в тему, дерзкие творческие допущения порой ошеломляют:

Все древнее, намного древнее,

Чем поведано стаду слепцов!

Ты находишься не в Иудее,

А на землях своих праотцов.

Здесь все корни твои родовые.

Грех тяжелый – не чувствовать связь.

На Синайском нагорье впервые

Изначальная Русь родилась.

...............................................

Наши предки прошли эти дали,

Оставляя свои письмена.

Письмена, свидетельства времен, речь, язык – то, что более всего волнует и вдохновляет автора. Интерес его к языку активен и непреходящ:

Для того и родятся поэты,

Чтобы чувствовать пульс языков.

"Санскрит", "Говорящие корни", "Генокод", "Иерусалим" и другие стихотворения раздела "Говорящие корни" – пристрастный анализ неравнодушного поэта-исследователя. И повсюду – утверждение русского языка, его мировой значимости и первородства:

По всей Европе наши топонимы

О славе древних руссов говорят.

Но нет зашоренности в этой неколебимой вере автора в Россию, в ее глубокую и сложную историю и славную будущность, в первородство ее языка. Сколько народов, сколько эпох и кровей сошлись и смешались, чтобы выкристаллизовалось это гордое и сильное племя – русичи: арии, аланы, скифы, этруски – всем воздает хвалу русский поэт. Всем, кто предшествовал и участвовал (по глубокому убеждению поэта-историка) в формировании русской нации. Но и сегодняшний день приносит народам открытия и обретения.

Много и плодотворно работая в последние годы в области художественного перевода (в книгу включены подборки стихотворных переводов с сербского, болгарского, украинского, грузинского, аварского, даргинского языков), автор собственной судьбой олицетворяет известную всемирную отзывчивость русских, и сегодняшние связи родства и соседства, дружбы и взаимопомощи высоко ценимы и исповедуемы поэтом.

Но главной, стержневой темой в книге остается тема единения славянства. От горячего призыва к сплочению русских людей в "Дороге к Дону" художник приходит в "Вестовом сквозь века" к страстной проповеди славянского единства в мире, к апологии нераздельности связей славянства в истории и слиянности их судеб во времени. Повторюсь: подлинная поэзия есть миссионерство, ибо говорит о насущном. Если этого нет – мы имеем дело с рифмоплетством. Много такового кочует по страницам современных книг, настолько много, что можно говорить о выхолащивании смысла, о подмене русской поэзии, искони (еще и до Державина) наделенной гражданской активностью и неравнодушием к вызовам времени.

Сегодня же – унылая рефлексия, греховное (ведь пусто – и празднословие считается одним из серьезных грехов в православии) велеречие и словоблудие – обычное дело для стихотворцев.

Призывать ныне к единению славянства – значит быть на острие проблем человечества. Жирный червь славянофобии, не окончательно сгинувшей с Гитлером, оставив свой грязный след на благословенной сербской земле, вгрызается уже в сердцевину плода: во многих школах и вузах России поднаторевшие в литературном ремесле русофобы читают лекции, где объявляют Есенина совершенно бездарным. "Письмо к матери" – этот сгусток любви и сердечной нежности, так понятной русскому человеку, – подражательными, клишированными стихами, а "Клен ты мой опавший" – чудовищным, граничащим с непристойностью романсом и призывают читающую публику к "переосмыслению нашего литературного багажа". В "новых" "литературоведческих" книгах, на экране телевизора эти "толкователи" упорно стремятся умыкнуть из истории славные имена нашей литературы. Даже за стихи о родной природе, в частности, они "громят" Есенина, – светлые и простодушные стихи, которые русский простой человек читает не иначе, как сглатывая слезы щемящей грусти и восторга. И даже к самой этой природе, застенчивой и терпеливой, пышет ненависть со страниц этих писаний. Что ж, что недоступно холодному уму и развращенному сердцу, проще всего объявить пошлостью.

В своих стихах Валерий Латынин словно бы адресно отвечает вандалам:

Тщитесь вы затуманить сознанье,

Мрак представить, как солнечный свет.

Сердце знает: где нет состраданья,

Там и Божьего промысла нет.

Защищая духовные основы славянства, поэт утверждает:

Славянская речь из санскрита растет

И азбука умыслом Божьим дается.

Покуда мутантам народ не сдается,

Он силу корней родословных берет. ("Изгнание кириллицы")

"Был язык нам дарован от Бога! Только с кем мы на нем говорим?" – вопрошает поэт. С кем вести разговор, кто ответит униженному и обобранному народу за все его страдания?! Не с теми же, кто "... к Золотому Тельцу на поклон Стремится истории мимо?" С кем, если:

Демократии гнойные раны

Испятнали вокруг белый свет...

И сознание буравит вопрос: "За что сегодня со свету сживают Кормильцев и защитников Руси?"

И опять ответ находится в душе, – и ответ один:

...сам Господь указывает нам,

Что русский мир собрать необходимо!

А обо всех тех братьях-славянах, которые еще не пришли к осознанию пагубности своей разобщенности, – печаль, сожаление и тревога поэта:

Всеславянское вече

Не скликают вожди.

Разбежались далече,

В общий круг не свести.

Без труда их ломает,

Как тростинки, беда,

Все наглей обступает

Кочевая орда.

А они – "незалежны",

"Не дурнее других"...

Под пятою железной

Гонор кончится их ("Беспамятство")

Глашатай истины, Валерий Латынин (вослед Пушкину!) восклицает:

Такая участь у изгоев –

Корыто или хлесткий кнут.

А настоящие герои

Не просят блага, а берут. ("Участь")

Прозревая, как и положено творцу, корни событий и явлений и возможные их побеги, автор замечает:

Давит мелкие страны глобальный каток,

Невзирая на встречные лица.

Он по судьбам людей покатил на Восток

С безоглядностью самоубийцы.

Но самая горькая скорбь Валерия Латынина – о Сербии, с которой человеческая и переводческая судьба крепко связала его в последние годы. Да и мудрено ли сродниться душой русскому казаку, кто так любит свободу – и сербскому патриоту – борцу за нее?!

Это демократией зовется –

Сердце у народа вырывать

И судить за то, что сын дерется,

Защищая собственную мать! ("Косово")

Велика его вера в возмездие:

За лучевой цинизм и геноцид,

За поруганье православной веры

Не люди, так Господь испепелит

Карательные орды Люцифера! ("Урановая война в Сербии")

Книга "Вестовой сквозь века " – колокольный звон православия, призыв к единению народов, в котором Валерий Латынин видит спасение для всего человечества.