Анатолий ЩЕЛКУНОВ

Два дня в Москве 2036 года

Футуристический рассказ

 

По Москве-реке идет прогулочный теплоход. На палубе двое, любуясь городом, ведут неспешный разговор. Июньский вечер купает багряное солнце в водах реки.

- В это время у нас на Сухоне хорошо клюёт, - мечтательно говорит Николай.

Он только сегодня впервые приехал в столицу из Вологодской области. Слова произносит с характерным для вологжан звуком «о». Его двоюродный брат Виктор решил угостить его речной прогулкой. Всё вокруг удивляет Николая. Вся его жизнь прошла в далёкой провинции. По набережной, мимо которой проходил теплоход, проносились беспилотные автомобили.

- Никак не пойму, как они не сталкиваются между собой? – провожая очередную машину полными недоумения глазами, поразился Николай.

- А у вас что, нет таких? – удивился, в свою очередь, Виктор.

- Да, какой там! Если бы они и были, то по нашему бездорожью разве на них проедешь? К примеру, в тайгу за дровами зимой? Снегу наметёт столько, что без бульдозера и не проберёшься. Хотя, сказать по правде, скоро у нас, наверно, и леса-то не будет.

- Это почему же? Куда же он денется? В вашей глухомани тайга тянется на тысячи километров, - возразил Виктор.

- Пока Бог нас миловал. А вот к нашим соседям уже подбираются.  Ты же знаешь, в Сибири и на Урале, китайцы всё под чистую вырезали. А что осталось, пожары поглотили. Поэтому наше бездорожье – для нас пока спасение.

- Что-то я не пойму, Коля. У вас что нет асфальтированных дорог? И вы отапливаете дома дровами? У вас и газа нет до сих пор?

- Да, откуда у нас появятся такие дороги? Что их нам Господь-Бог построит, а заодно и газ нам проведёт?

- Но ведь в Государственной Думе правительство недавно отчитывалось и докладывало, что президентские программы по созданию современной инфраструктуры в российских областях выполнены?!

- Они выполнены на бумаге. А ты приезжай к нам и посмотри, какие у нас дороги. И какой у нас газ в сёлах? Тогда поймёшь, куда деньги ушли, которые выделялись на это.

Он помолчал. Его взгляд застыл на разбегающихся от теплохода волнах. Было заметно, что он о чём-то задумался. Его в этот момент мучила мысль: «Спросить или нет. Не обидит ли его вопрос родственника?» К москвичам в его деревне было особое, уважительное отношение. На них смотрели как на небожителей. О Викторе говорили так, словно он работал не в какой-то коммерческой фирме, а чуть ли не в самом Кремле. Но он всё-таки спросил:

- Витя, а почему на реке столько масляных пятен?

- Понимаешь, недавно в очередной раз потёк канал имени Москвы. Вся вода растеклась по дорогам, а затем попала в реку. Вместе с водой смыло и дорожную грязь. Кроме того, неделю назад строители одного из микрорайонов рыли котлован и, то ли у них не было карты подземных сооружений, то ли из-за обычной безалаберности, они экскаватором повредили нефтепровод. Из него несколько десятков тонн нефти вылилось на улицы Москвы и в реку. Строители были в основном мигранты. Им нашего города не жаль.

Эти слова вновь заставили провинциала задуматься.

- И у нас на Сухоне тоже нет-нет да появляются нефтяные пятна, - с горечью в голосе проговорил он. – Помню, в детстве пойду с утра пораньше на реку, а к обеду уже несу с десяток плотвичек, язей и окуней. Даже стерлядки ловились. Сейчас сидишь – сидишь, и редко клюнет.

Разметавшийся по берегам город, блестя зеркальными поверхностями небоскрёбов, которые отливали всеми цветами радуги, вызывал в воображении Николая фантастические картины прочитанных им в детстве книг. Чтобы отвлечь своего гостя от мрачных мыслей, Виктор вернул разговор в прежнее русло:

- Ты, Коля, наверное, не обратил внимание, что на нашем теплоходе тоже нет капитана? Его ведёт автомат, как, впрочем, и все проходящие мимо нас суда.

Николай не успел отреагировать на вопрос, когда к ним подошёл официант из ресторана в голубой форме с набором напитков на подносе и предложил:

- Господа, что предпочитаете – шампанское, виски, коньяк или прохладительные напитки?

Виктор выбрал для себя и гостя минеральную воду. На набережной они заметили большую пробку, образовавшуюся из-за столкнувшихся машин.

- Ну, вот, - как бы торжествуя победу, сказал Николай. – Это не сработал какой-то автопилот.

- Нет! – возразил Виктор. – Автопилоты не ошибаются. Это какой-нибудь мажор по пьяне врезался в другую машину, не рассчитав скорости.

- А кто такой этот мажор? – удивился незнакомому слову Николай.

- Ты что такого слова не знаешь?

- Нет, первый раз слышу.

- Ну, брат, отстала ваша Вологодчина…

Он отпил из горлышка минералку и пояснил:

- Это отпрыски наших олигархов и высшей администрации. Их иногда ещё называют «золотая молодёжь». Они жируют за счёт родительских капиталов, нажитых, как ты понимаешь, непосильным трудом. Как правило, нигде не работают. Энергии у них много, ничем полезным они не занимаются, пьют, развлекаются, употребляют наркотики, прожигают жизнь. А по сути, эта настоящая шпана. Часто их безобразия приводят к гибели случайных и безвинные людей. Может быть, и в этой аварии, - кивнул Виктор на набережную, - кто-нибудь покалечен, а то и (не дай Бог!) погиб.

- Я что-то не пойму, - недоумевал Николай, - что же их не могут власти остановить?! Хотя бы с помощью всеобщей чипизации или закона о цифровизации населения?

Виктор не успел ответить, как Николай продолжил:

- В одной книжке я прочитал, что история постоянно доказывает: всякая власть загнивает и катится к гибели, как только отпрыски власть предержащих разлагаются и ударяются во все тяжкие.

- Наверное, прав автор той книги, - согласился Виктор.

Оглянувшись и убедившись, что его не слышит посторонний, он тихо проговорил:

- У нас богачи и те, кто им служит и нами управляет, на своих детей чипы не ставят.

- Вот тебе раз! – поразился Николай. – Ведь по телевизору передавали, что проведена стопроцентная чипизация и цифровизация.

- Это также, как с вашими дорогами. Но скажу тебе по секрету: чипизацию и цифровизацию проводили для народа. Чтобы народом было легче управлять. А те, кто нами управляют и богатеи, у которых правители на службе, считают себя белой костью. Ты что же не читал об этом в Интернете?

- Да у нас нет Интернета. В Вологде, в Тотьме и Великом Устюге есть. А в деревнях вдоль Сухоны, как наше Брусничное, нет. У нас почти не осталось молодёжи. Школьники не могут обучаться дистанционно. Поэтому поразъехались из деревень в города. А я на «тихой моей родине», как писал мой земляк и тёзка Рубцов, подпитываю своё образование старыми книжками и телевизором.

Солнце уже закатилось. Только на вершинах высотных зданий и на луковицах храма Христа Спасителя золотились лучи. Тень ложилась на город. Над городом пролетел вертолёт. Николай с любопытством проводил его взглядом.

- Это полетел из Кремля на свою загородную резиденцию наш президент, - пояснил Виктор с едва скрытым сарказмом.

- Не надоело ему за столько лет на этом посту? – наивно полюбопытствовал Николай.

Он произнёс эти слова тихо, словно размышляя вслух.

Виктор, тем не менее, его услышал. Он подумал, что вопрос обращён к нему, и поспешил ответить:

- С тех пор, как внедрили у нас новую управленческую модель, это ему уже не надоедает.

- А что такое новая управленческая модель?

- Скоро будет пятнадцать лет, как началось внедрение всеобщей цифровизации нашего общества.

- Об этом я кое-что слышал.

- Тогда появился у нас некий банкир Оскал Грифович. Он на разных экономических форумах заявлял о наступившем в стране «управленческом тупике» и о необходимости такого централизованного управления, при котором можно было бы легко манипулировать людьми, - пояснил Виктор.

- А что для этого нужно было сделать?

- Он предложил ограничить людям равный доступ к информации.

- То есть как ограничить? И каким категориям людей?

- Ну, вот ты и все, кто живёт вдоль реки Сухоны, к примеру, такого доступа не имеете. Ты же сам мне только что сказал об этом. Оскал Грифович убедил наши власти, что управлять таким обществом легче, чем если все люди будут получать всю информацию напрямую. Людям, говорил он, надо давать информацию уже пережёванную, чтобы оставалось только проглотить. Этим должны заниматься специальные аналитики, политологи и журналисты. Они являются креативным классом. Они помогают управлять государством. И в таком обществе не бывает недовольных властью.

- А если всё-таки появятся недовольные и будет их немало?

- Тогда власть объявит пандемию. Все будут обязаны сидеть по домам, а кто ослушается, того по суду привлекут за нарушение правопорядка. Уже по уголовной статье.

- Но ведь в суде можно опротестовать такие решения? – не унимался Николай.

- Да как же ты их опротестуешь, Коля? Подобные решения принимаются таким органом, как Государственный совет и утверждаются Госдумой и Советом федерации. Но это чисто формально, ты же понимаешь? После изменений в Конституции Госсовет принимает основные решения в жизни нашего общества. И руководит Госсоветом президент. Как говорится: Своя рука – владыка.

   - Наш теплоход уже идёт к причалу, - обратил внимание Николай. – Знаешь, Витя, я хочу попросить тебя завтра сходить со мной в Третьяковку. С детства мечтал об этом. В нашей школьной библиотеке я до дыр зачитал книжку о ней.

Уже начало смеркаться. Ослепительно ярко светили фонари причала. Бодрая рок музыка встречала пассажиров теплохода. На площадке перед причалом останавливались такси с автопилотом, заказанные пассажирами заранее с помощью смартфонов. На одном из таких такси Виктор повёз гостя к себе домой.

За ужином они продолжили разговор. У себя дома Виктор был более откровенным. Но, говоря на щепетильные политические темы, он громче включал телевизор, как будто боялся, что его могут услышать посторонние.

Николай узнал, что в небоскрёбах, мимо которых они проплывали, располагаются банки и офисы различных компаний и корпораций. Они в основном западные. Проведённая роботизация заменила в них служащих на цифровых операторов.

- У нас поговаривают, - сказал Виктор, - что президент уже подумывает не заменить ли ему заместителей министров во всех министерствах на роботов. Министров пока он намерен оставить, чтобы за дела можно было спросить с конкретного человека.

Николаю тоже хотелось чем-нибудь удивить брата. Он, воспользовавшись паузой в разговоре, таинственно произнёс:

- Я недавно тоже занялся цифровизацией.

Его мужицкие глаза заискрились улыбкой. Виктор с любопытством уставился на него.

- Мне пришла мысль – систематизировать все спиртные напитки, которые я употребил за свою жизнь. Вначале стал записывать, всё, что вспомнил. Потом понял, что так собьёшься и напутаешь. Тогда я сделал таблицу, выделив водку и подобные ей напитки, к примеру, самогон, ракию, чачу, саке. Далее коньяк, виски, ликёр, текила, самбука, бренди, джин, ром, абсент. Затем вина натуральные виноградные, вина натуральные плодово-ягодные и отдельно все другие сорта вин.

Николай заметил, как у Виктора от изумления расширяются глаза. Ему показалось неудобным более испытывать терпение хозяина, он закончил свой рассказ словами:

- У меня получился список на десяти листах. Когда я его показал своему соседу, он одного года со мной, тот мне сказал:

- От такого количества спиртного у тебя уже давно должна вывалиться печень. Но он ошибся. Печень у меня в порядке. И список пока ещё не закрыт, - горделиво проговорил он.

На следующее утро братья подходили к Третьяковской галерее.  

- Что-то я не пойму, - сказал Николай, - сегодня выходной день, а у Третьяковки нет очереди? Всегда раньше я по телевизору видел, что желающих посетить эту галерею было столько, что очереди и в рабочие дни были километровые. Витя, что происходит?

- А мы сейчас зайдём в галерею, ты сам поймёшь, - загадочно ответил Виктор.

Внимательно рассматривая знакомые ему по иллюстрациям произведения русских художников, Николай вдруг остолбенел. Он увидел на фоне былинной картины Виктора Васнецова «Богатыри» белое полотно, а на нём бренд магазина одежды «Три богатыря».

- Витя, - схватил он брата за руку, словно испугавшись сорваться в пропасть, - что это?! Кому в голову пришла такая дикая мысль, заслонить безобразием наш русский шедевр живописи?!

- Именно это я имел в виду, Коля, ответив на твой вопрос перед посещением галереи, что ты сам всё поймёшь, - с безнадёжностью в голосе проговорил он.

- Послушай, но как же зрители допускают этот цинизм и надругательство над русским искусством, нашим национальным достоинством?! – продолжал возмущаться провинциал.

- Это, брат, сегодня мода такая у руководителей галереи. Они оправдывают такие эксперименты так называемым новым трендом в выставочном деле. Началось это безобразие уже давно. Впервые они отважились устроить так называемую инсталляцию, а по сути кощунство в отношении гениального творения Александра Иванова «Явление Христа народу». Этой картиной бесчисленные зрители любуются уже почти сто восемьдесят лет, пытаясь постигнуть невероятный по глубине замысел художника. Перед ней выставили нечто чудовищное, назвав «Веткой». На белом фоне прикрепили кривую палку на трёх скотчах, закрыв от зрителей произведение Иванова. А во время презентации этой палки нагородили три короба словесной белиберды. Так же пытаются впаривать зрителям «нетленку» Малевича «Черный квадрат».

- Слушай, я что-то не пойму: ведь это государственный музей?! Как можно так чудовищно извращать волю его создателя и его эстетические принципы? И потом музей заплатил за это деньги и, пожалуй, немалые.

- Устроители оправдывались тем, что приобретены эти поделки якобы были за спонсорские средства.

- Но министерство культуры куда смотрит? – не унимался любитель русской классики.

- Вопрос, конечно, интересный, как говорил когда-то сатирик. Наверно, у тех, кто в министерстве за это отвечает, стоит соответствующий чип.

Эта инсталляция была не последней, которую вологжанин увидел в любимом музее.

На фоне знаменитой картины Ивана Крамского «Неизвестная» был выставлен фотомонтаж, который сверху изображал скульптуру Микеланджело «Давид», а снизу – античную Венеру Милосскую. В сопроводительном пояснении говорилось, что загадочный взгляд любой неизвестной женщины может означать её тайное желание быть мужчиной. А такая точка зрения ныне весьма распространена на Западе.

 

С тяжёлым чувством уезжал Николай на Вологодчину. Он понял, насколько далеко удалилась Москва от своих святоотеческих корней.

Анатолий Викторович Щелкунов – российский дипломат, посол России в Туркменистане (1997-2002гг.), генеральный консул в Варне (2005-2009гг.). Член Союза писателей России, почётный гражданин города Варна. Автор книг «Духовное единение», «Александр Рачинский», «Формула добра и красоты», «Туркменистан. Эпоха перемен», «Болгарской розы красота», «Ангел милосердия», «Дипломат России», награждённой «Золотым Витязем», и многочисленных статей в российской и зарубежной печати.

Наш канал на Яндекс-Дзен

Вверх

Нажав на эти кнопки, вы сможете увеличить или уменьшить размер шрифта
Изменить размер шрифта вы можете также, нажав на "Ctrl+" или на "Ctrl-"

Комментариев:

Вернуться на главную