В конце 70-х прошлого века служил я года два-три инструктором в секторе печати Красноярского крайкома партии. И вот, помню, однажды, в июльскую благодать, мне, уже размагниченному предотпускным настроением, вдруг позвонил «сам» секретарь по идеологии Константин  Чернов:

- Поднимитесь ко мне!

- Понял, - буркнул я и поплёлся на вызов, поневоле криво усмехаясь. Во-первых, потому, что из своего кабинета на пятом этаже должен был «подняться» на третий, где восседал шеф. А во-вторых, оттого, что меня почти наверняка ожидало нудное «участие» в подготовке его очередного доклада на очередном «мероприятии» либо статьи для газеты в столь неподходящее время.

Но мои предположения оказались ошибочными. Едва я переступил порог высокого кабинета, Константин Михайлович, оторвавшись от бумаг, лежавших перед ним, огорошил меня загадочным вопросом:

- Вы косить умеете?

И при этом изобразил руками взмах косаря с литовкой.

От неожиданности я без приглашения присел на первый стул.

- Доводилось, в деревне рос, - ответил осторожно, ещё не понимая, куда гнёт товарищ секретарь. «Уж не завёл ли он корову или кроликов на даче?». - мелькнула шальная мысль.

- Вот и прекрасно, - продолжил Константин Михайлович. - Понимаете, наши восточные районы резко снизили темпы сенозаготовок, особенно Тасеевский. Поезжайте-ка туда нашим полпредом. Поживите пяток дней, разберитесь, в чём дело, поработайте с активом, с народом. Ну, и, возможно, придётся действовать личным примером, в рядах косцов, так сказать, с косой наперевес...

«Замысел командира» стал предельно ясен. Из его монолога я понял также, что он давненько не бывал на селе (если вообще бывал там),  где уже не первую пятилетку косили травы и метали стога сплошь механизированные звенья, а ручные косы да стоговые вилы разве что хранили в сараях «на всякий случай» пенсионеры, державшие на подворье коровёнку. Но просвещать шефа на сей счёт не стал,  козырнул и пошёл оформлять командировку.

Как я и предполагал, отставание «в темпах» было временным, вызванным затянувшимся ненастьем, нередким для подтаёжья в иванкупальскую пору, а по прибытии в село Тасеево (самолётом, между прочим!) обнаружил  там солнечную погоду и по-настоящему страдное оживление работ на покосах. Да  и первый секретарь райкома с невесёлой фамилией Набеда бодро заверил: «Наверстаем в считанные дни. Зря они там, наверху, всполошились».  Так что не пришлось мне ни народ агитировать, ни самому косу в руки брать. А чтобы зря не терять времени и не мешаться под ногами у занятых людей, я решил поближе познакомиться с глубинным районом, о достопримечательностях которого прежде был только наслышан. 

Благо, здешний третий секретарь райкома (по идеологии)  Александр Кулёв, к которому меня приставили, оказался заядлым краеведом и знатоком сибирской старины. С ним мы объехали весь район, по территории равный, наверное, какой-нибудь Бельгии или Швейцарии. Побывали в историческом селе Троицком, где в шахтах, таящих в глубине насыщенные «рассолы», веками добывается соль особенной чистоты и полезности, которую, по преданию, раньше поставляли аж к «царскому столу» чуть  ли не с петровских времён. Побывали и на чудесном озере Маслеево, «без берегов», похожем на этакое светлейшее окно или око, вставленное кем-то «сверху» прямо в гущу кондовых ангарских сосен; и на знаменитой таёжной речке-красавице Бирюсе, воспетой поэтом Львом Ошаниным и композитором Эдуардом Колмановским... Ну, и конечно, не один час провели в местном краеведческом музее, хранящем немало прелюбопытных живых историй, наглядных экспонатов, документов.   К примеру, чего стоит один факт пребывания на тасеевской земле... Феликса Дзержинского, определённого сюда в 1909 году «на вечное поселение», но уже через неделю совершившего отсюда (не без помощи отзывчивых селян) свой не то шестой, не то седьмой побег из царских ссылок. Вполне в духе будущего «Железного Феликса»...

Но всё-таки куда более увлекла меня главная тема здешнего музея -  история  уникальной Тасеевской партизанской республики и её вождя, выходца из батраков, Василия Григорьевича Яковенко.  Когда в 1918 году под натиском колчаковских головорезов пала молодая Советская власть в Енисейской губернии, он, вернувшийся из окопов Первой мировой в родное село полным Георгиевским кавалером, организовал партизанскую армию из местных мужиков, которая дала бой колчаковцам и прогнала их с отчей земли. На ней была создана Тасеевская Советская республика во главе с партизанским вожаком Василием Яковенко. Вскоре его, тогда ещё беспартийного, избрали председателем Канского уездного ревкома. А в 1922-м году, будучи делегатом Всероссийского съезда Советов, он (33-летний!) был при поддержке Владимира Ленина выдвинут наркомом земледелия в Правительство России. И надо ли говорить, что показал себя настоящим крестьянским народным комиссаром? Всё же, как ни крути,  Ильич умел подбирать кадры (да и наследник его), в отличие... Но не будем о грустном...

Увлекаясь историей района, я однако не забывал и о текущих его заботах. В том числе — сенокосных. Старался посильно помогать своим прямым делом медийного крайкомовского «полпреда». В основном через районную газету «Сельский труженик» — где советом, где пером. И, помнится, даже как-то, откликаясь на просьбу её боевого редактора Алиты Либрехт дать в очередную агитполосу «про покос» несколько «забойных строчек в тему», дерзнул предложить стишок, написанный мною ещё в юные годы, когда косы-литовки «наперевес» действительно были в ходу.

Другие статьи рубрики >>>

Комментариев:

Вверх