|
* * *
Гляжу на мир усталыми глазами
На той, совсем не призрачной меже,
Покрытой потом, кровью и слезами,
Где все «ещё» сменились на «уже».
Июльский дождь накрапывает скупо.
Меж небом и землёй так зыбка нить.
О жизни думать вовсе и не глупо,
Хотя и грустно, что и говорить.
Столько дорог осталось за плечами,
Которые ничем не зачеркнуть.
Коль слово есть у каждого в начале,
То для меня такое слово – «путь».
Да, стоит колесить по белу свету
Извилистой дорогою своей,
Чтоб прорасти единственным ответом
На злой вопрос: «Как полюбить людей?»
Как научиться? Нет сложней науки.
И правдой в ней не обернётся ложь.
Стремительная жизнь. Взрослеют внуки!
А ты никак ответа не найдёшь.
Неужто так его и не узнаю?
Дождь за окном привычно шелестит.
Всю жизнь учусь любить тебя, родная.
И всё равно – ещё на полпути.
* * *
За что тебя любить, земля родная?
За то, что здесь привольно ковылю?
За то, что величава гладь речная?
Не ведаю. Но всё-таки люблю.
За что тебя любить, земля родная?
За то, что снится белому кремлю
История Отчизны непростая?
Не ведаю. Но всё-таки люблю.
За что тебя любить, земля родная?
За то, что ты, подобно кораблю,
Плывёшь себе, спокойствия не зная?
Не ведаю. Но всё-таки люблю.
За что тебя любить, земля родная?
За то, что допускаешь ты к рулю
Неведомых птенцов чужого края?
Не ведаю. Но всё-таки люблю.
За что тебя любить, земля родная?
За то, что горемыке-бобылю
Подобна здесь губерния степная?
Не ведаю. Но всё-таки люблю.
И отвечает мне земля родная:
«За что вас, люди, столько лет терплю?
За что, вас, астраханцы, привечаю?
Не ведаю. Но всё-таки люблю».
ПАМЯТЬ
2 июля 1556 года царь Иван Грозный присоединил Астрахань к Русскому государству. В сентябре 1569 года у стен Астрахани была разгромлена турецкая армия. В последнее время разгорелись споры о возведении памятника Ивану Грозному в нашем городе.
Столкнулись в битве за родимый город
У стен его старинных – рать на рать –
Непримиримо и жестоко споры:
Здесь Грозному стоять иль не стоять?
Ломаются речей мечи и копья
На поле интернетовских обид.
Но тихо над солончаковой топью,
Где нынче площадь Ленина лежит.
Отсюда вместе с наплавною ратью,
Что из московской прянула руки,
Разжав турецкой армии объятья,
Ударили стрельцы и казаки!
О, Астрахань, забвения туманы
Отринь! Гляди, вот правды берега:
В ночную степь надменные османы
Испуганно ударились в бега!
Историю российскую ругая,
Сегодня вспомни той победы жар,
Когда по полю дикому ногаи
К Азову гнали грозных янычар!
Пусть в божий свет пришедшая из мрака,
Опять былая слава оживёт.
Не зря в Стамбуле был посажен на кол
Касим-паша за тот худой поход!
А кто был головою общей силе,
Что сделала всю Волгу Русью встарь?
Не Иоанн ли Грозный свет Василий,
Великий православный государь!
О чём же спорить, дорогие люди,
Зачем метать обидные слова?
Что памятник? Хоть будет, хоть не будет,
Была бы память общая жива!
Святая понизовская столица,
Храни её без лести и стыда,
Чтоб астраханцу каждому гордиться
Тобою, вечной родиной, всегда!
НА ДЕНЬ ПОБЕДЫ
Открытие из всех открытий:
Какие были времена!
И я, страны Советской житель,
Скажу о ней: «Моя страна!»
Не та, в которой существую,
А та, которая была.
И никогда страну такую
В сердцах людей не сжечь дотла!
И что бы нынче ни поведал
Из телевизора главком,
Мы празднуем Её Победу
Сегодня над вселенским злом!
Что нам в обличии лукавом
Сиюминутная Москва!
Я говорю: «Моя Держава!»
По праву кровного родства!
Наверняка мы столько бреда
Услышим завтра о былом…
Зато сегодня – День Победы!
Мы этим вечным днём живём…
НА ВЕРБНОЕ ВОСКРЕСЕНЬЕ
Молчит родимое болото,
Пуская сонно пузыри.
О, как бы знать хотелось, чтО там
Сейчас рождается внутри…
Неужто коллективный разум
Покинул Астрахани плоть?
Как нам покорности заразу
Липучую перебороть?
Поможет ли нам Божья милость
Понять в невиданной беде,
Что страшен не коронавирус,
А равнодушие людей?
Жестокость, ненависть и злоба
В трясине зреют хорошо,
Чтоб ненасытная утроба
Владела каждою душой.
Ей, завидущей, поклоняться,
Ей посвящать свои дела?
О, время самоизоляций,
Стань изоляцией от зла!
Чтобы над Волгою весенней
Свет милосердья не потух,
Чтобы над Вербным Воскресеньем
Не властен был болотный дух!
У ПАМЯТНИКА ЦАРЮ ЛЕОНИДУ
Здесь рать спартанцев заступила
Дорогу верную орде.
Но не отыщешь Фермопилы
Ни на земле, ни на воде...
Нет легендарного прохода!
Меж морем и холмом давно
Привольно растянули годы
Рощ и лужаек полотно.
Какие красочные виды
Упрятали Эллады щит!
И у нагого Леонида
Туристок очередь стоит.
А что – прикольным будет фото!
Какая дивная игра:
Спартанский царь вполоборота
И дама у его бедра!
От Фермопил осталась дата
Да этот вот металлолом.
Наверно, время виновато,
Стирая память о былом.
Не осуждаю, право слово,
Я греков, Боже упаси!
А разве поле Куликово
Не потеряли на Руси?
Давно ль спасённая столица
Молилась на Изюмский шлях!
А нынче разве кто гордится
Сражением при Молодях?
Почти любой сегодня грешен
В том, что ему давным-давно
Дороже собственные плеши,
Чем флеши на Бородино.
Да есть ли за душой святое?
Иль там бездумье, тишь да гладь?
Ответы где? Быть может, стоит
Сюда за ними приезжать?
Быть может, нет важнее цели,
Чем разомкнуть забвенья круг?
…И «Степь да степь кругом» запели
В автобусе туристки вдруг…
* * *
Всё ближе ложатся снаряды,
Смертельный сгущается дым.
У Бога прошу, как награды:
Дай долгого веку родным!
А если так надо, Всевышний,
Мои укорачивай дни.
День лишний – совсем и не лишний
Родимым… Ну как я без них?
Листать в одиночку страницы
Судьбы моей ты не вели.
Дай хоть на мгновенье продлиться
Заветному чуду земли,
Которое жизнью зовётся...
Как трудно управиться с ней!
Болит, словно небо без солнца,
Она без любимых людей…
* * *
Пролетаем мимо родины,
По шоссе машина мчится.
И ничуть не жалко вроде нам
Эту старую станицу,
Где когда-то жили пращуры.
Почему ж сегодня, братцы,
Здесь былое к настоящему
Не желает прилепляться?
Почему же не прочитаны
Нашей памяти страницы?
Почему же в праздность сытую
Тело глупое стремится?
Для чего отцами пройдена
Даль дорог и революций?
Пролетаем мимо родины.
Суждено ли нам вернуться?
* * *
Писателю-краеведу Александру Маркову
Сентябрь астраханский. День шестой.
Под солнцем дремлют купола и крыши.
И берег – летописною строкой,
Которую веками Волга пишет.
Что в той строке останется от нас?
Когда избавит время от половы,
То сохранится ль в зёрнах про запас
Хоть фраза, хоть осмысленное слово?
Когда на стыд и совесть недород,
Когда единство с честностью пропали,
Такое слово может быть – «Народ»?
Какой народ? Что, русский? Нет, едва ли!
Когда заветной правдой обделён
Любой во имя кривды суетливой,
Такое слово, может быть, – «Закон»?
Конечно, может. Но закон – наживы!
Когда в цене и ненависть, и кровь,
И лютого беспамятства провалы,
Такое слово, может быть, – «Любовь»?
И может, и должно. Да вот не стало.
Когда гнездится в душах пустота,
И на дороге – равнодушья ямы,
Такое слово, может быть, – «Мечта»?
Куда там! Сплошь проекты и программы!
От ильменей до маковок кремля
Исхожена от края и до края,
Такое слово точно есть – «Земля»,
Когда к нему прибавится – «Родная»!
Теки быстрее, времени река!
Вихрь перемен, старайся что есть силы,
Чтоб наша летописная строка
Два этих слова навсегда вместила!
| СЛОВО
1.
Что слово правды или правда слова –
Фонарь в хлеву? Лучина для норы?
Иль в буйный век невежества людского
Мы – винтики неведомой игры?
Воистину, дух дышит там, где хочет.
А нет души – и прогорает нить.
Пропел давно для Вия третий кочет –
А зло во тьму не хочет уходить
И насылает бесовскую вьюгу…
Неужто в этом гибельном кольце
Погаснет свет спасительного круга?
Вначале было Слово… А в конце?
За нами будет это поле брани
На заповедном русском языке,
Пока, сильней волшебных заклинаний,
Слова на школьной пишутся доске!
Да, «мама мыла раму» – это сила,
Которую врагу не превозмочь!
Да уползёт от славы словокрылой
За океан повергнутая ночь!
Святые братья из глубин столетий
Такой нам заповедали исход:
Пока читают книги наши дети,
Пока храним язык, мы есть народ!
2.
Над Русью Святой, над родительским кровом
Звучи, золотое славянское слово!
Заглавной из тех заповедных мелодий,
Что миру явили Кирилл и Мефодий!
Оковы круша и ломая запреты,
Лети огнекрыло по белому свету.
Чтоб люди повсюду тебя величали:
Воистину, Слово явилось вначале!
Зерном полновесным на наши страницы
Тебе суждено век от века ложиться.
А коль сорняки выползают на битву,
Словесности ниву прополем с молитвой!
Пусть детям и внукам достанется снова,
Как дар, драгоценное Русское Слово!
3.
Те же степи, те же реки
Даже через сотни лет.
Есть варяги, есть и греки,
А Руси – как будто нет.
Россиянские просторы,
Россиянская тоска…
Неужели под забором
Место Ваньки-дурака?
Вот ужо болезный встанет –
Очумел и одурел:
«Дорогие россияне,
Дайте рупь на опохмел!»
И найдутся у бедняги
Сердобольные дружки.
Кинут греки и варяги
Грошики ли, еврики
В россиянскую землицу
Под расчётливый запас.
В ней отлично уродится
Не пшеница – нефть и газ!
Всё с себя продать готовый,
Ваня, Ваня, гой еси,
Протрезвеешь ли, чтоб Слово
Не пропили на Руси?
Гулеван, взмахни десницей,
Чтоб сегодня на века
Ненароком не лишиться
И родного языка!
Брат Кирилл и брат Мефодий,
Уповаю и молюсь:
Там просите о народе,
Что когда-то звался Русь…
ДИАЛОГ О ПОЭЗИИ
– Зачем, скажи, себя я мучаю?
Чтобы поэтом стать плохим?
– Стихи не пишутся по случаю.
Иначе это не стихи!
– Зачем, скажи, пытаюсь истово
Неуловимое ловить?
– Не каждому искусства чистого
Подвластна трепетная нить!
– Зачем, скажи, витают образы
Сегодня снова надо мной?
– Утешься, все шедевры созданы
Другими и давным-давно!
– Зачем в оттенки настроенья
Упрямо тычет карандаш?
– «Я помню чудное мгновенье...» –
Ну, что ты написал за блажь?
* * *
«Давайте говорить о главном! –
Опять услышал я на днях. –
О прошлом – тягостном и славном –
И о грядущих временах,
В которых будет всё чудесно,
Коль веру в счастье сохраним!»
Вот и слагаем дружно песни…
Друзья! О главном ли они?
О невозвратном беспокоясь,
Пылая будущим страны,
Забыли мы, что стыд и совесть
Сегодня для души нужны.
Без них заветной правды нету,
Без них не сбудется поэт,
Не принесёт он белу свету
Непобедимой правды свет.
Без них не сбудется сегодня!
Без них у мира впереди –
Лукавство речи новогодней,
Которую поют вожди.
Давайте говорить о главном,
О вечной сути наших дней –
О милосердном и державном.
Не можем? Что ж, молчать честней.
Стихам земля да будет пухом…
Но если пламень не угас,
Поэты, соберитесь с духом
И говорите без прикрас!
* * *
Прости, рифмованная речь,
Что не смогли тебя сберечь.
За то, что времени глухих
Не нужен больше русский стих.
Собратья! Нечего кивать
На старцев уходящих рать –
Они, дубы, не сберегли,
Мол, достояние земли!
Мол, подлость «знаковых» фигур –
Не замечать бикфордов шнур.
Что их чехвостить, коль при нас
Рванул погибельный фугас!
– А что случилось? – мне в ответ
Сказал шутливо брат-поэт. –
Отныне будешь, волчья сыть,
Как люди – прозой говорить!
Ах, невтерпёж? Ах, допекло?
Тогда рифмуй «бабло» и «зло»!
А, впрочем, – он махнул рукой, –
Врага не застрелить строкой!
Нас можно словом – наповал.
А для губителей – металл!
– Серебряная пуля?
– Брось!
Наш враг не оборотень – лось!
По жизни прёт, как через лес,
И называется – «прогресс»!
Стихи – как символ старины –
Ему и на дух не нужны!
Поговорили… За окном
Июль дышал печным теплом.
И рифмы у ночных машин
Рождал нежданно шорох шин…
* * *
Памяти писателя Адихана Шадрина
Хвала тебе, всевластная судьба,
За то, что повелела приковати
Навек к веслу галерного раба,
Да-да, раба по имени Писатель!
За то, что он в работе исходил
Кровавым потом смыслов и понятий,
За то, что за предел душевных сил
Поднять может только он – писатель.
За то, что лют надсмотрщика кнут,
Как будто раб всех смертных виноватей.
За то, что стыд и совесть не дают
Забросить ремесло твоё, писатель.
За то, что нескончаем тот поход,
В котором на незримой тяжкой рати
Сражается за человечий род
Один за всех несломленный писатель!
Что соль обид? Что горечи утрат?
Что пена беснований и проклятий?
Что капитана безразличный взгляд
И трюмных крыс шуршание: «Пи-с-сатель»…
Куда как горше будет для раба,
Коль не поймёт народ, кого утратил –
Заступника… А только в том судьба,
Долг, честь и счастье в том, писатель!
Над Волгою сазаном золотым –
Гляди – явилось солнце на раскате.
Да будет жизнь! Да сбудутся мечты!
Не в этом ли бессмертие, писатель?
* * *
Памяти поэта Юрия Богатова
Неправильно мы в этом мире живём,
Где злобы глухие сугробы,
Где завистью застится дней окоём,
Где доброе слово – за гробом.
Богатство и слава, покой и почёт –
Мы призрачным грезим итогом.
И верим, что может быть наоборот:
Над Богом мы, а не под Богом!
Лучину гордыни, как истины свет,
Зачем-то несём белу свету.
И тот, в ком не пламени – искорки нет –
Себя величает поэтом.
И душу свою замутив до конца,
В поэта, идущего рядом,
Он метит сейчас не зарядом свинца,
А словом, как медленным ядом.
Чтоб сутки за сутками мучился тот
Неверием в добрые силы –
Оно, как вино, всё равно доведёт
Поэта до ранней могилы…
В степи завывает, свистит суховей
Горячечно чьи-то поэмы,
Наверно, о том, что в землице своей
В свой срок, но окажемся все мы.
Когда этот срок? Радость горькая в том,
Что тайна не снимет покровы…
Неправильно мы в этом мире живём,
Где вечны лишь Время и Слово.
* * *
И снова этот стихотворный блуд!
Хотя «к суровой прозе» так склонили
Уже года, что за немалый труд
Мне нынче разогнуться без усилий!
Сгибает плечи неподъёмный груз –
У каждого из нас своя Голгофа:
Кому-то призрак – рухнувший Союз,
Кому-то – водка, а кому-то – строфы.
Плетёмся, спотыкаемся, ползём,
Кровью и кладью метя крутосклоны.
И по старинке плачемся о том,
Что мерим справедливостью законы.
А как иначе? Кем без «чепухи» –
Без совести, стыда – на свете буду?
Жестока проза жизни. А стихи…
Да просто нет спасительнее блуда!
* * *
Сказать бы главное успеть,
Земную суету отринув.
Успеть хотя б на половину.
Да что там! Ну хотя б на треть…
А, впрочем, что считать года
В теченье бурном или плавном?
Суть в том, что сам назначил главным
Однажды раз и навсегда.
А главное – вот эта степь
И Волга – аж до окоёма!
А главное, что это – дОма
Надёжная родная цепь.
Цепь тоже может быть родной,
Как родовая пуповина
Одна – для матери и сына.
И будущее – в ней одной!
А главное – вот этот миг,
В который солнышко садится,
И русские родные лица,
И незабытый наш язык.
Как много в этом мире зла!
И главное – главнее нету –
Чтоб не открылось белу свету:
Была Россия до прошла.
Мы не прошли! Ещё идём,
Бредём к источнику, шатаясь.
Чтобы живой водою завязь
Любви нам излечить потом!
Успеть бы главное одно
Так объяснить глухому люду,
Чтоб он сумел поверить в чудо:
Сквозь пепел прорастёт зерно!
|
