| |
НА ТРАГЕДИЮ 22 МАРТА
Неужто люди – тоже Божьи твари? –
Вопрос написан кровью на снегу.
Дышать сейчас от красногорской гари
У Волги полной грудью не могу.
И кажется, зловещие зарницы
Не только над униженной Москвой,
Где «крокус» (Господи, прости!) дымится,
То, что, верней, осталось от него…
Великий Пост. Добра и зла сраженье.
И заливает душу горький стыд
За это мимолётное сомненье
В том, что добро, конечно, победит,
В том, что разбудит нынче Божье стадо
Прозренья очищающим лучом.
...Надёжность автоматного приклада
Не забывает правое плечо...
* * *
Чем старше, тем больше похож на отца –
Походкой, сутулостью, речью.
Берёт, как известно, не только с лица
Истоки родство человечье.
Всё чаще нескладные будто слова
Отцовские я вспоминаю
О том, что во всём разберётся Москва,
С любою бедою.
«Там знают...»
Он верил заклятью тому до конца,
Листая судьбины страницы.
Похожи мы. Только вот вере отца
Никак не могу научиться…
ПУШКИН И УКРАИНА
«Народ безмолвствует...»
А.С.Пушкин «Борис Годунов»
Вздыхали: время смоет пятна
С лица нам не чужой земли,
Когда его Сашком Гарматным
На Украине нарекли.
Качали головами: право,
Какой выдумывают бред,
О том, что город есть – Полтава,
А никакой поэмы нет.
В кулак хихикали: в Одессе
Открыли с помпой – ну и что ж? –
Сверхтолерантный «Клуб Дантесiв»,
Где «голубая» молодёжь...
У нас самих такой хватает!
С души воротит? Не дыши,
Когда сейчас та «вiльна» стая
Кацапа Пушкина крушит.
И что, уподобляться крысе
В развалинах былой страны?
Надеяться, что с горних высей
Сомненья трусов не видны?
Нам доля выпала – обратно
Державу возвращать. Опять
Нам с памяти священной пятна
Не вытирать, а выжигать.
«Народ безмолвствует...» Так было.
Но так не будет! Пусть в груди
У каждого Поэта сила
Любовь к Отчизне пробудит!
УКРАИНСКОМУ ПОЭТУ И БЫВШЕМУ ДРУГУ
«Братоубийство»? Что ж, подобно судьям,
Ты говоришь старинные слова?
А где же «милосердье», «братолюбье»,
Где «состраданье»? Вспомни их сперва!
А хочешь, я тебе открою тайну:
Мечтал бы нынче пламенный кобзарь,
Чтоб стала снова милая Украйна
Окраиной России, словно встарь.
Чтобы вернулось, как души спасенье,
«Добротолюбье», что всему глава.
А если нет, тогда грядёт «отмщенье»
И прочие суровые слова…
Мой бывший друг, не дожидайся часа,
Когда зарница полыхнёт в ночи,
И пепел не Клааса, а Донбасса
В испуганное сердце застучит,
Когда загромыхает канонада,
Как гимн объединения Руси…
А потому молчать сейчас не надо,
У памяти прощенья попроси...
* * *
Слышишь, плачет вода дождевая:
«Доживаю свой век, доживаю...»
Откликается ласково Волга:
«Я тебе помогу, но недолго!»
Отзывается буйное море:
«Стать волной моей – счастье, не горе!»
Гром ворчит в поднебесье сердито:
«Что ты слушаешь это корыто!
В небеса ты вернёшься, и снова
Будешь литься на землю готова,
Если этого солнце захочет.
Бесконечны твои дни и ночи!»
...Кто услышит меня, кто ответит,
Если я на туманном рассвете
Прошепчу, как вода дождевая:
«Доживаю свой век, доживаю...»
* * *
«Опять героя схоронили…» –
Глава района известил.
Ядрёной салютует пылью
Горячий ветер у могил
Непобеждённому солдату
Необъявлявшейся войны.
Мы все, наверно, виноваты
В том, что герои видят сны,
Как, надрывая в гневе глотки,
Сражаются зло и добро…
А для живых – для нас – есть сводки,
Увы, не «Совинформбюро».
За эти пыльные просторы,
За Волгу, за весь белый свет
Война грохочет, у которой
Есть правда, а названья нет.
* * *
Не хватает несвободы.
Без неё – совсем беда.
Где вы, несвободы годы –
Наши лучшие года?
Мы в России, право слово,
В дни сомнений и невзгод
Задарма отдать готовы
Призраки былых свобод.
По ежовым рукавицам
Разгорается тоска
У того, кто ей гордится, –
У Ивана-дурака.
Ненавидящие люто
За терпение его,
Пусть приснится вам Малюта...
О, порядка торжество,
Что зовётся несвободой!
Двери ей открыть сейчас
Не пора ль секретным кодом –
Словом огненным «Донбасс»?
* * *
В Берлине у здания российского посольства
установили подбитый на Украине в Буче
российский танк Т-72.
Из сообщения РИА «Новости»
Идёт война на Украине.
Нет, не война, а СВО.
Что нам названье, коль в Берлине –
Уже наш танк! О, торжество!
Пускай не на рейхстаг нацелен
Его поникший ствол, увы.
Но ничего – через неделю
Последует ответ Москвы!
Не верите? И я не верю,
А вижу то, что видят все:
Сидят ещё не в клетках звери,
На волюшке – во всей красе…
И странная на них охота
Ведётся, смыслу вопреки.
То не охота. Просто кто-то
Играет, видно, в поддавки.
А кто и с кем – покрыто мраком,
В котором не сыскать вины
Тех, кто своей игрою на кон
Поставили судьбу страны.
Их счастье в том, что в дни такие
Иной у времени отсчёт,
Что есть глубинная Россия,
Которая не предаёт.
И, горькой памятью богата,
Как надо биться против зла,
Давно ль она в Берлин проклятый
На танках Жукова вошла!
Не плюйте в русские колодцы,
Чтоб не пришлось вам увидать,
Как одинокий танк дождётся
Победоносных братьев рать!
Что нам игра господ лукавых,
Наплачутся ещё навзрыд...
Ведь памятником нашей славы
В Берлине танк уже стоит!
В ДЕНЬ РОССИИ
«Ах, нелепая эта Россия!
Раболепие, грязь, неуют.
Сами тупо оковы стальные
Для себя «россияне» куют!»
Мы по улице шли, а приятель,
Злобой налитый, мне говорил:
«Оглянись: нет вокруг белых пятен!
Только чёрные, чёрт побери…
Кто придумал для нас «День России»,
У того – все мозги набекрень!
У меня вот, небось, не спросили.
День России... Не день, брат, а тень!
Блюдолизы, хамьё, лицемеры
Довели до того, что народ
Без любви, без надежды, без веры,
Как бурьян придорожный, живёт.
Вот и мы только плачем да «квасим».
Ну, а что, легче всё же «косым»!
...Он «мобильник» схватил – на Донбассе
В добровольцах единственный сын.
Это он позвонил. Слава Богу,
Жив-здоров и, видать, полон сил.
Мой приятель себя и дорогу
С горькой радостью перекрестил.
Огляделся, споткнулся на фразе,
Урну поднял лежащую вдруг.
Вот и стало чуть-чуть меньше грязи
В день любимой России вокруг...
«НЕУЛОВИМЫЕ МСТИТЕЛИ»
По сообщениям информационных агентств,
в Николаев для карательных рейдов
против пророссийски настроенных граждан
и недовольных киевским режимом
прибыли сотрудники Службы безопасности Украины.
Как оно было давно –
Время восторженных зрителей...
Град Николаев. Кино
«Неуловимые мстители».
Первое эскимо.
Буг. И «Ракета» у пристани.
Наши глаза – боже мой! –
Были, как небушко, чистыми.
Ведает памяти нить,
Что у мальчишек не одурью –
Было мечтой повторить
Подвиг Хоменко и Кобера.*
Кто о них помнит теперь,
О пионерах повешенных?
В прошлое замкнута дверь
Стаей карателей бешеных.
Звери, чьё логово – ад –
Нынче они победители?
...В небе ракеты летят –
Неуловимые мстители.
__________
* Витя Хоменко и Шура Кобер – пионеры-герои, казнённые фашистами в Николаеве в 1942 году.
|
* * *
«В Золотом Затоне больше нету
Рыбы ни простой, ни золотой!
Разве дело – середина лета,
А кукан у нас почти пустой! –
Так ворчал напарник мой с досады,
Зацепивши окуня опять, –
Только вот, пожалуйста, не надо
О былых уловах вспоминать!
И о том, что вроде всё на месте:
И затон, и лодка, и рассвет,
И о том, что нет старее песни,
Где всего два слова: «Рыбы нет!»
Разве может принести хоть что-то
Путное вонючая струя!
Вся, видать, ушла на позолоту
Куполов Кремлёвских чешуя…
Нам осталась только эта тина! –
Краснопёрку он смахнул с крючка. –
Ну какому сукиному сыну
Помешала прежняя река?
Призраком спокойствия в державе
Дурят заблудившийся народ…
Ну, чего, рыбак, ты рот раззявил?
Баснями заслушался? Клюёт!»
СОН
Приснился мне тревожный сон в столице,
По пояс утопающей в снегу,
Что другу я не в силах дозвониться,
И достучаться тоже не могу.
И вот стою перед закрытой дверью
Квартиры, где когда-то я гостил,
И заползает, как змея, неверье,
Что в прошлое отыщутся пути.
«Надежды нет...» – не сразу мысль простая
Перетекает в нужные слова.
Но друг пропащий дверь мне открывает.
О, лучше бы совсем не открывал!
Не узнаёт. Такого злого взгляда
Давно не получал я на земле.
«Ты кто такой?», а рядом «Чё те надо?»
Написано у друга на челе.
А что мне надо? Просто видеть друга,
Который здесь по-прежнему живёт.
Нет, не живёт – другой хрипит с натугой
Похмельной:
– Убирайся, нищеброд!
В своё провинциальное болото
К лягушкам, комарам и камышам,
К помойке-Волге!
Значит, помнит что-то
Мой бывший друг, а нынче – просто хам.
В подъездном гулком сумрачном колодце
Мне в спину бьют обидные слова:
– Без вас, без русских дурней, обойдётся
Богатая и славная Москва!
Проснулся. Сердце ошалело бьётся,
Как птица в клетке, от бредовых фраз.
Неужто впрямь столица обойдётся
Сейчас без нас, да и потом – без нас?
Без наших крови, пота, веры, силы,
Без нашего бурлацкого труда?
Неужто злая сила победила
Единство наше раз и навсегда?
Засну опять с мечтою о картине,
В которой нашей русской жизни суть:
Там, у Кремля провинциальный Минин
Указывает князю верный путь.
* * *
Уезжают… Провожаньем куцым
Недовольна, кажется, земля.
Почему? Ведь с нею остаются
Серые от пыли тополя,
Неба полинялая скатёрка,
Солнца раскалённый каравай –
То, что мы зовём с любовью горькой
Родиной…
Ну, да, родимый край
С камышами и полынью вечной,
С посвистом разбойничьим ветров,
От него сутулы вётел плечи,
И мертвы глаза солончаков.
Край, что борзописцами оболган:
Нефть и газ, мол, – главное добро.
Главное – что здесь выносит Волга
Грязь страны в Каспийское нутро.
Астрахань, ты стала коновязью
Мусорных деяний и людей.
Невозможно жить в соседстве с грязью
И совсем не измараться в ней.
Уезжают… Там, наверно, лучше –
В царстве, величаемом Москвой.
Отбывают в неизвестность души,
Тронутые гнилью вековой.
Если б эта волжская отрава
Оставалась только позади…
Не с того ли голова державы
Так знакомо день и ночь смердит?
* * *
Пламя костра гонит сумерки робкие
На разомлевший от зноя Чаган.
Нынче приехал к друзьям на раскопки я
И без вина этой радостью пьян.
Завтра мечта непременно исполнится –
Плоть обретёт стародавняя быль,
И раскопает весёлая вольница
Вместе со мною заветный Итиль!
Знаю, откроются вежи хазарские
Здесь археологам прямо с утра,
Чтобы браслеты примерила царские
Та, что со мною сидит у костра!
И ничего, что её косы – русые,
А не хазаринки древней смольё.
Из-под земли завтра чудные бусы я
Точно добуду, найду для неё!
Знаю, открыли давно б городище, но
Не увидали царевны земной
В милой студентке! Глядите, начищено
В честь её зеркало речки луной!
Злато Чагана червонное…
– Нравится?
Как, неужель сомневаешься ты?
Нужно уйти от костра. Знай, красавица,
Чудо видней всего из темноты…
Только одно упущенье досадное
Портит свидания чудный нектар:
Как же ревнует тебя, ненаглядная,
К нью-археологу каждый комар!
Что же, оставлю нелепые нежности.
Ты неприступна, я знаю и так.
Эх, увидать бы в небесной безбрежности
Звёздной удачи грядущего знак!
Время на глупости больше не трачу я,
В руки лопату пораньше с утра.
Видно, не с главною в жизни удачею
Я в этот вечер сидел у костра.
...Знаешь, моя беззаветная спутница,
Женщина света, судьбы и мечты
Жизни моей, что порою мне чудится:
Там, у Чагана, со мной была ты.
Вечной любовью Вселенная создана.
И на своём утверждаю пути,
Что отыскали под этими звёздами
Мы навсегда свой заветный Итиль.
* * *
Владел мой дядя в Золотом Затоне
Рыбацкой лодкой самою простой.
Смеялся дядя:
– Ежели утонет,
То станет точно лодкой золотой!
Смолил бока старинушке с улыбкой:
– Верну тебе, родная, стать и прыть.
Поможешь счастья золотую рыбку
На Золотом Затоне нам добыть!
– Да вот она! Гляди, как резво бьётся! –
Пугал он криком майскую теплынь,
Когда сверкал, весь золотой на солнце,
В который раз литой красавец линь.
– Не расслабляйся, рыболов-любитель! –
Смеялся дядя. – Продолжаем труд!
...Давно уже один у дяди Вити
Заоблачный загадочный маршрут.
Поди, глядит он с горних высей зыбких,
Вздыхая:
– Точно, горе от ума!
Племяш, ты счастья золотую рыбку
Так до сих пор ещё и не поймал?
А где ловить? На Золотом Затоне
Давно уж стала частною вода.
За золотою рыбкою в погоне
Здесь в банки запускают невода.
Былую жизнь загородив сетями,
На промысел выходят за судьбой.
...А, знаешь, дядя, счастье – это память
О том, как мы рыбачили с тобой...
* * *
В подлунном мире, где на почве зыбкой
Ты делаешь неверные шаги,
Неравнодушен кто к твоим ошибкам?
Кто радуется искренне? Враги!
Когда сбиваешь душу и колени
До смертной боли, до кровавой зги,
Чтоб любоваться всласть твоим паденьем,
Кто зажигает свет во тьме? Враги!
Когда в гордыне кажется, что к Богу
Твои вот-вот приблизятся круги,
Кто указует верную дорогу
Злорадствующим хохотом? Враги!
Что будет после – за последним вздохом?
Себе, родному, ты в ответ не лги.
Друзья не плачут – это очень плохо.
Но хуже, коль нерадостны враги!
Добро и зло, нелепица и слово,
Дыхание огня и гул пурги…
Люблю друзей, и потому-то снова
Я говорю: «Да здравствуют враги!»
* * *
Научился писать предисловия,
А ещё – не пойму почему –
Величаться казачьим сословием,
Принадлежностью, значит, к нему.
Внук казачий – худым пополнением
Я в строю легендарной родни.
Забубённое поколение –
Поколение болтовни…
Встал бы пращур мой, силы и кровушки
Не щадивший за-ради страны,
И нагайкою – не по головушке,
А пониже вертлявой спины!
Чтоб очистило душу повинную
Верным способом этим простым.
Да поможет мне средство старинное
От бесцельности и суеты!
Чтоб за каждое слово неловкое
И за сладкую ложь между строк
Повторялся с казачьей сноровкою
Достославного предка урок!
|
